Покров Шута.

Глава 62. —…у вас же чистая сила уж точно посильнее, чем у остальных. Недаром Генерал же! — прорвался сквозь шипение помех молодой голос. И звук шагов двух человек сразу. Говард Линк, находящийся на расстоянии более сорока метров от комнаты Кросса, скосил взгляд на печати и со вздохом протянул к себе кипу пустых бумаг, начиная водить по ним кончиком давно закончившегося стержня. Нужны были ещё ручки. С другой стороны, разговор записывался и на магнитную плёнку кассет, и никаких проблем не должно было произойти. Если его печати, обеспечивающие саму прослушку, не подведут в очередной раз. Кросс что-то наплёл в комнатах своих, так что прослушать его было почти нереально, и печати оплывали и падали каждые три-четыре часа. Так что приходилось сидеть здесь и караулить целыми сутками, ожидая, что гуляющий Генерал таки произнесёт хоть что-то важное, зная, что комната - его самая безопасная территория. По крайней мере, сегодня молодой спутник Кросса был мужского пола, – подумал Линк, с удовлетворением откидываясь на спинку стула, прикусывая не пишущую ручку и чувствуя, как холодеет в груди. Постойте-ка!! А зачем он привёл паренька к себе? За последние дни Линк наслушался такого в этой комнате, что сменившийся пол посетителя его лишь пугал. Всё же последней ассистентке, которая заглядывала к нему, едва исполнилось семнадцать. Конечно, и Кросс, вроде, вёл себя с ней не слишком… Но… Чёрт… этот человек растил Аллена Уолкера! Линку хотелось побиться головой о стол, в то время как в комнате Кросса царила относительная, мирная тишина и покой. Короче говоря, Генерал не спешил отвечать на вопрос. А Говард за своими размышлениями успел даже позабыть, что это вообще был за вопрос-то! Пришлось подниматься, наливать себе в стакан воды для успокоения и достать пишущую ручку из комода, где мелочь вроде неё валялась вместе с откровенными безделушками. В Комнате продолжали молчать. Было что-то вроде скрипа досок, но не более этого. Линк вновь проверил свои печати и понадеялся, что Мариан не навёл свои дополнительные «штучки», чтобы сбить прослушку. Он же не должен знать, что у Воронов появилась технология, позволяющая им делать это и с нынешним уровнем защиты. Да и на параноика Кросс не похож. Напротив — Генерал слишком самоуверен. Вода в стакане уже совсем не привлекала. Хотелось кофе, который после пропажи Уолкера снова был в ходу. Хотелось кофе, но пять пустых чашек со вчерашнего дня напоминали и о человеке, который их сюда вчера принёс. Одна чашка была её. — Мощь чистой силы это такая муть, — усмешка Кросса ощущалась даже на расстоянии и сквозь потрескивание помех. Линк тряхнул головой, отгоняя посторонние мысли, и, сосредоточившись на деле, рухнул за стол. За эти дни он поймал всего один более или менее интересный разговор в этой комнате. Может быть, это будет второй? Может, Кроссу не хватает собеседников, с которыми он мог бы поделиться своими секретами. — То есть? — Экзорцисты делают её такой слабой и уязвимой… это место всегда мне претило. Линк нахмурился, продолжая слушать, в то время как разговор завял. Пальцы сами собой стали отбивать по столу ритм навязчивой песенки, что он услышал совсем недавно в Ордене, и которая была явной переделкой. Вряд ли кто-то вне ордена сочинял песни о вреде Комуринов и кофе. Новый взгляд в стакан с водой. Кофе сейчас не хватало. — Подумай сам, Эрик…. Линк тут же подтянул к себе распечатки имён всех сотрудников Ордена. — При тебе сюда, может, и не приходили такие экзорцисты, но это очевидно на единственном примере. Миранда Лотто, знаешь такую экзорцистку? — Гроза всех хрупких инструментов? — парень развеселился. — Слышал, что она умеет? — Замораживать время в определённой области. При этом все ранения, полученные в защищённой области, мгновенно затягиваются. То же касается разрушений. Довольно странно, что при этом акума, которых уничтожают в той же области, не возрождаются. Так что мы обсуждали способности Лотто и не раз. Она такая... выборочная. — Да. Как и вся остальная. Её поле может быть немаленьким. Да. И она может держать его день или, может, даже пару дней. А после того, как она снимает свою «остановку времени», все раны, что были нанесены людям и экзорцистам, возвращаются, что никак не радует самих экзорцистов. А ты знаешь, что умела эта чистая сила до полной синхронизации с Лотто? — Эм… нет? Что-то большее? — Она заморозила время в целом городе. Большом городе - сейчас Лотто на такую громадину остановку не накинет. Да и к тому же… она не остановила время. Она его зациклила. День ото дня она проматывала заново, полностью поглощая в себя каждый новый день. Восполнялись заново запасы пищи, разрушения восстанавливались, а построенное за день разбиралось по кирпичику. И так продолжалось целый месяц. Эрик молчал. Кросс тоже, наслаждаясь реакцией. Линк себе такого позволить не мог и в это время перебирал алфавитные списки, проклиная того, кто составил их по фамилиям. Эриков в их отделении оказалось два. Но один слишком старый. А второй – Громлен — недавно сюда устроился и, вполне вероятно,стал собеседником Кросса совершенно случайно. — Погодные явления - даже они контролировались чистой силой. А тогда она действовала сама по себе, лишь среагировав на потенциального экзорциста. Красовалась перед Лотто, так и кричала, просила выбрать, начать этот путь. А Миранда, как и все остальные, пошла по нашей школе, что не учит ничему настоящему. Ей выковали оружие, её научили действовать. Но это всё не то. Мало кто знает, точнее, об этом не говорят, считая чушью, но чистая сила может лежать в песке спокойно и мирно, не проявляясь никак до тех пор, пока не появится человек с потенциалом. Тогда она начинает действовать. А человек может пройти мимо и не заметить. И тем более не значит, что именно он должен был стать хозяином чистой силы. Он всего лишь помог ей пробудиться. Присутствие Генералов увеличивает это волнение, так мы и ищем экзорцистов, между прочим. К тому же тех, кто имеет потенциал, на самом деле больше, гораздо больше. Только далеко не всем это нужно, вот синхронизации и нет. — Сила реагирует на некий условно «физический» критерий, а для синхронизации нужно ещё и желание человека? — Вроде того. — А что было с тем городом, когда… — Когда всё вернулось к своему нормальному течению? Они прожили день вместо месяца. Вот и всё. Последний свой день, помнили они только его. Понимаешь разницу? Чистая сила в руках Лотто не слишком сильная. В то же время, будем честны, она вообще могла среагировать на кого угодно, а не на неё. Просто Лотто благодаря потенциалу обходила перемотку и помнила, что происходит. То же было с другими экзорцистами, и Ноями, и акума. Почему именно она смогла синхронизироваться? Она отчаянно этого пожелала. — И что же… Всё же Генералы сильнее и вполне могут реализовать всю силу этих кристаллов, разве не так? Или хотя бы приблизиться к этому! Так что я всё равно не понимаю… — Сейчас это вообще неважно, — перебил Кросс, и едва слышный звон стекла подсказал, что Генерал снова пил. — Сейчас всё: и чистая сила, и те, кто будут ей владеть, - зависит от Сердца и его Шута. — Аллена? — Да, этого дурня… Кросс вновь замолчал, вполне возможно, погружаясь в воспоминания о своём ученике. Говард досадливо грыз губу, нет бы развернуть тему планов Шута и Сердца! Почему он умолк? — Как твой друг объяснил свой побег с Алленом? Друг? Побег? Что? Линк вытянулся, тут же сосредотачиваясь на разговоре и больше всего сейчас опасаясь того, что какая-нибудь печать треснет, и он пропустит самое главное. — Они братья, — неуверенность в голосе парнишки подсказывала, что он не знал, стоило ли вообще раскрывать рот или приходить сюда за Кроссом. — Брат? — а вот в голосе Генерала так и плескалось веселье, прямо как в его бутылках веселящие напитки. — Брат… — Ну да, то есть… То есть он имел в виду кровных братьев? Линк снова взглянул в бумаги, жалея, что личной информации там почти нет. Но, скорее всего, уже сегодня вечером начнут проверять родню всех исчезнувших друзей Громлена. — Я понимаю. Всё. И даже больше, чем ты, я знаю Аллена всё же лучше. И это действительно… действительно многое объясняет! — Кросс откровенно смеялся и, похоже, был в восторге от сделанного открытия. Или же он понял что-то ещё? Что-то, чего ни Линк, ни Громлен понять не сумели? Мариан Кросс был удивительным человеком - Линк убедился в этом опять всего каких-то два дня спустя. Будучи известной и яркой личностью, возьмите хотя бы его королевскую стать и огненные волосы (забудем про гроб, что он таскает с собой, и большую пушку), он порой умудрялся быть очень и очень незаметным. Настолько незаметным, что мог запросто исчезнуть на четыре года, мотаться по всему миру, не раз забегая в города с искателями, где, вроде бы, его должны были хотя бы засечь…. Но этого не происходило. При этом Мариан никому никогда не говорил, что он скрывается, и гордо представлялся Генералом особого Ватиканского Ордена. Ах, женщины такое любили. Как когда-то пошутила Линали (была вечеринка по случаю чего-то очень важного, и Ли была немного более развязанной, чем обычно в компании громко беседующей женской половины), у Кросса есть всё, что нравится женщинам. Сексуальное тело, эффектная внешность, форма, звание и большая тайна за плечами предположительно романтического характера. Да-да, Кросс умудрялся и о покойнице из гроба так напеть всем его слушательницам! А иногда, судя по слухам, и слушателям. Эти слухи, впрочем, Линк, к счастью, пока не подтвердил. И благодарил за это всех подряд. Забавным оказался тот факт, что слухи эти, по-видимому, распространил Аллен Уолкер, не отвечая о том, интересовался ли подобным его Учитель, загадочно подмигивая там и тут, то и дело бросаясь двусмысленными фразами. К тому же некоторые представители мужского пола на Кросса смотрели именно теми самыми взглядами. Но всё же слухи Аллен распространил, потому что был зол. Может быть, очередная посылка с душераздирающими долгами прибыла, может, ещё что-то случилось, но факт оставался фактом: слух был. И Линк полагал его неверным. Так было легче. Но Кросс слух не то игнорировал, не то о нём и вовсе не знал. Вращаясь в высших кругах Орденской иерархии, он физически не мог быть заинтересован в подобных глупостях — так объяснял для себя Говард отсутствие всякой реакции со стороны генерала. Казалось, мало что могло поколебать невозмутимость Мариана Кросса. До сих пор с содроганием вспоминался тот день, когда обнаружилось исчезновение Аллена. Кросс неожиданно ввалился в комнату собраний, где собрались высшие чины и представители Ватикана, в том числе и Рувелье и без того взбешённый… Но вломившийся и расхохотавшийся Кросс, конечно, здорово… разрядил обстановку. Затем, отсмеявшись, в предгрозовой тишине этот наглец начал медленно обходить стол, любуясь возмущенными рожами всех, кроме Комуи: тот, подперев голову рукой, бессмысленно глядел в потолок – видно, уже привык к этому Генералу и его выходкам. «Ну что, кто тут у нас потерял Сердце?» — воскликнул Мариан, падая в своё кресло и снова начиная смеяться уже без былого задора, но всё так же мерзко. На вопрос о том, можно ли считать подобную радость от потери Сердца предательством, Кросс пожал плечами и ответил, что он всего лишь рад, что его домыслы о том, насколько большие тупицы работают здесь, оправдались. Вот и всё, чему он рад. А тихий комментарий Клауд о том, что сердце потерял сам Кросс уже давно и бесповоротно внутри своей мёртвой куклы, кажется, и не услышал. Или профессионально проигнорировал, судя по тому, как на мгновение сжались его губы. Тогда Комуи неожиданно поднял голову и уточнил, рад ли Кросс тому, в каком положении очутился его ученик. Мариан ответил, что его ученик готов к куда худшему. И вывернется из любой ситуации. Это же его ученик. Удивительно, но в тот день Кросс был абсолютно трезв. А потом… Что было потом, Линк вспоминать не любил. Люди отмирали, наседали, требовали ответов всё громче, громче и громче. И, конечно, ничего в итоге не получили. Мариан демонстрировал пренебрежение ко всем, кроме женщин, женщины не спешили вести себя как леди, по крайней мере Эпстейн, что в тот день больше напоминала фурию в развевающемся белом плаще. Собрание закончилось, и Кросс исчез. Как, куда и почему, никто не знал. Стали срочно разбирать, что и кому он говорил. Оказалось, что его, вроде, послали куда-то разбираться с чем-то. Может, его послали за водой. Может, за документами или ещё чем-то незначительным. Но, конечно же, человек, искавший Ковчег вдали ото всех в течение четырёх лет, мог и за водой ходить несколько месяцев. А потом сослаться на то, что ходил за ней в какую-нибудь далёкую, труднодоступную скважину. Ему ведь не уточнили, откуда воду нести! Им надо было меньше говорить в присутствии Кросса - тот слишком легко манипулировал их словами - и хоть раз в жизни подвергнуть его суровому наказанию, чтобы жизнь мёдом не казалась. Вот только даже те, кто был выше Кросса, его побаивались. Говард был очень заинтригован таким фактом. Но, возвращаясь к ситуации исчезновения Мариана (чему никто давно не был удивлён), никто как будто и не прилагал усилий, для того чтобы его найти. «Главное, чтобы он в следующий раз не притащил за собой нового ученика, который будет ещё более уникальным, чем “мать Сердца”», — смеясь, заявил Бак. Но остальным смешно не было. Аллен Уолкер вообще стал очень болезненной темой. О нём предпочитали молчать, как о покойнике. А если и говорили, то так, словно его не Нои похитили, а он сам сбежал. Учитывая подслушанный разговор, такая вероятность существовала и могла оказаться правдой. Треть осознавших ситуацию были злы. На своевольничающего Кросса, на то, что они потеряли возможность его приструнить, и что Генерал сбежал у них из-под носа. Но оставшийся народ был умнее. Он вздохнул свободнее, надеясь не услышать об этом бедствии до новой большой битвы, которая произойдёт через десяток лет и в которой всех в финале вытянет на своём хребту Кросс. И ему снова ничего не будет за исчезновение. Но… Не прошло и полугода, что можно было отсчитать лишь с натяжкой и условно, как по коридорам светлого и могучего (во снах Папы) штаба экзорцистов и всех соболезнующих прошла волна тревожного шёпота, от которого волосы на голове и на более интимных частях тела (некоторые неотесанные искатели говорили, где именно) вставали дыбом. Хотя искатели, кажется, утверждали, что дыбом вставали не только волосы, и Линк убеждался, что Комуи и Мадарао совсем не зря пекутся о своих сестрёнках. Шепот утверждал, что в Орден едут люди. Люди, которых тут быть не должно. Которых не любил даже Бак. Комуи скрипел зубами, Ривер нервничал и ронял бумаги, шёпот шелестел, не позволяя разобрать отдельных слов. Рувелье терял контроль. Он провалился, и в Орден шли люди, которых он так же не любил. Помочь своему непосредственному начальнику вернуть хоть какую-то часть былого влияния и уверенности, было бы хорошо. Но Говард просто не знал, с какой стороны к этому подойти. *** Расписание миссий Линали в последнее время побуждало проверить, не напивается ли братик долгими душными вечерами. Только вчера у неё на сегодня было назначено отбытие, а сегодня с утра там уже ничего нет. И миссия завтра на другом конце света. С другими данными. И наверняка она не успеет отправиться туда, лишь для того чтобы её снова куда-то перекинули. Специально это происходило или же кто-то и впрямь не мог определиться с расписанием, девушка не понимала. Но находиться в новом Ордене было почти приятно. Даже после того, как Книжник отослал отсюда Лави, сделав очень прозрачный намёк насчёт того, что делать ноги необходимо им всем. Линали была рада за Лави. И даже не услышала шагов у себя за спиной, так ничего и не сообразив, когда её грубо перехватили за плечо, и в шею вонзилась игла. Какие-то мгновения - и девушка потеряла сознание, падая в руки неизвестного. *** Нервно потирая ладони, Лави и не пытался улыбнуться, глядя на то, какое именно выражение лица было у человека, которого он искал и нашёл. Не очень долго искал, стоит с гордостью отметить. Использовал все доступные ресурсы (мозги только свои, пару документов чужих и разрешения свои и чужие) и добился шикарных результатов. Ну, как шикарных… это было довольно быстро. Так быстро, что юный книжник толком обмозговать ситуацию и не успел. И Юу не выглядел особенно счастливым. И ждал ответа на свой вопрос: что Лави тут делает? Вернее, вопрос звучал немного грубо, флегматично и был длиннее, но юный книжник сумел вычленить главное. И всё нутро его прямо чесалось ответить несусветную глупость. — Ты часть истории, скрывшаяся ото всех, а я книжник, изучающий и сохраняющий тайную историю. Я искал тебя, — ответ получился довольно гладким, почти поэтичным. Именно так себя Лави и чувствовал — переполненный тайным волнением, трепетом, едва сдерживающим всё это внутри и пытающимся выглядеть разумным, он предстал перед Кандой Юу. И до сих пор не мог поверить, что ему таки удалось это сделать. В конечном итоге, судя по выражению лица Канды, рассматривающего Лави теперь как тяжелобольного, подыхающего, это действительно было несусветной глупостью. Наверное, по той же причине его до сих пор не встретили Мугеном. Пожалели убогого. — Ты достал меня, и я вернулся, — решил всё же объяснить Лави, лишь через мгновения сообразив, насколько же тупо звучала и эта фраза, ухудшая его положение в разы. Даже для Канды Юу это было слишком. — А что ты здесь делал? — понимая, что ему не собираются отвечать, спохватился Лави. — Ждал. — Канда не воодушевился. Но хотя бы ответил. Так, словно этим пробным ответом тыкал в Лави палкой, проверяя, насколько адекватно он отреагирует. — Кого? — Тебя. — Меня? — Кого-то, кто будет меня искать, — фыркнул японец, качая головой от идиотизма Лави. Он спустился по лестнице почти выстоявшего дома, явственно выделяющегося на фоне прочих руин, позволяя себе улыбнуться. Улыбнуться. Мозг Лави был сломан раз и навсегда. Он лишь сумел открыть рот. Закрыть. Снова открыть, чтобы глотнуть воздуха и захрипеть, отворачиваясь в сторону. — Кто-то должен был прийти по моему следу. Беглый экзорцист с неизвестным статусом мог принести немало проблем, — добрым-добрым тоном принялся разжёвывать якобы прописные истины Канда. Не хватало только, чтобы он подошёл и стал успокаивающе по головке гладить Лави. Но вместо этого японец отвернулся лицом к выглядывающему из-за гор солнцу и потянулся. Молодая трава под ногами едва-едва достигала щиколоток, нерешительно распространяясь по всей выжженной поляне, и, кажется, вздумала попытаться захватить и дом. Или, по крайней мере, ступени крыльца. — Я одно не пони… Ладно, много чего, но сейчас это важнее: ты знал, что тебя ищут, и не пытался спрятаться? — наконец-то заставил себя говорить Лави. — А смысл? — Канда пожал плечами, и юный книжник, наконец-то оторвавшись от созерцания лица и глаз мечника, опустил взгляд, рассматривая тонкий плащ и Муген у пояса. Вот только сейчас на нём не было ни единого знака экзорцистов. Невольно закрались подозрения, что он их либо продал первому встречному, либо просто выбросил, как напоминание о худшей организации в его двух жизнях. Ноев назвать организацией рот не открывался, да и не так много зла они причинили конкретно Юу. Или же… Лави снова оглянулся, присматриваясь к открывающейся перед ним панораме давних разрушений, когда-то настигших большое и, видно, развитое горное поселение. Больше десяти лет назад оно было разрушено во время атаки акума. Возможно, здесь находилась чистая сила. Возможно, акума здесь всего лишь «паслись». Возможно… многое. Но тогда здесь так же был молодой экзорцист с очевидно большими планами на жизнь и любовью в сердце. Он был здесь, не подозревая о том, что его возлюбленная умерла. Но… почему-то он умер и сам. Может быть, как и сообщил Аллен, между этими двумя была таинственная связь? Тот молодой человек умер. Да. Это было место смерти Юу. Вернее, не совсем его. Это было в десятке километров отсюда и существенно ниже, но тот бой начался именно здесь. И эти места действительно были красивыми, несмотря на разрушения. Диким и безлюдным — люди не решились возвращаться в проклятые места, ведь акума наделали немало шума. И в то же время горное поселение казалось таким вдохновляющим - наверняка Генерал Тиедол пожелал бы побывать здесь, особенно узнав о том, что это за место. Или старик не захотел бы тревожить воспоминания Юу о прошлой жизни и отправляться сюда. Тем более оставляя такие улики, как картины. А может быть, Генерал и не знал об этом месте. — Тебе здесь нравится? — Лави понятия не имел, почему этот вопрос сорвался с его губ. — Да. Это было место его смерти, но мечник выглядел так, словно здесь он был впервые за многие годы действительно жив. Пугающе жив, у Лави прямо мурашки по спине топтались, но отвести взгляда от такого Юу было невозможно. Ещё немного, и он захлебнётся слюнями. Лави отвёл взгляд, вновь обозревая окрестности и вдыхая полной грудью чистый, горный воздух. Правду говорили мудрецы о его волшебных свойствах. А Лави не верил раньше. Правда, у него была причина — однажды он побывал на большой высоте, где холодрыга, и воздух разрежён так, что дышать было почти невозможно. Лави тогда был ребёнком, не понял что это, запаниковал, и вспоминать обо всём, что произошло дальше, сейчас было стыдно. Сейчас следовало сосредоточиться на Юу и на том, как и что с ним таким странным и чересчур живым обсуждать. — Увидел что-то интересное? — а вот Канда времени не терял и успел оказаться у него за спиной. Лави шумно сглотнул, осознавая, как близко оказался к нему мечник. — Увидел? — весь адекват махнул ручкой, предоставляя разбираться во всём этом бардаке самостоятельно. — Ты так заинтересованно куда-то пялился. Говорят, ты видишь гораздо больше других, так, может, там что-то интересное, а? Ухабистая, выжженная местность, покрытая камнями и останками старых домов, не была примечательной. Но Лави невольно вгляделся в то, что находилось перед ним. — Красиво здесь, не так ли? Таким тоном могла бы говорить сама смерть, довольно обозревая выезженные поля, выкорчеванные деревья, сметённые строения и почерневший камень. Ладонь Канды лежала у него на плече. Он не мог даже шелохнуться. — Это хорошо, что ты пришёл. Лави широко распахнул оба глаза, тут же закрывая тот, что спрятан под повязкой, и оступаясь, а затем что-то со страшной силой врезалось ему под колено, а рука, до этого мирно покоящаяся на плече, развернулся его в бок и подтолкнула. Потом мир стремительно перевернулся несколько раз, превратившись в безумную геометрию, полную острых углов и боли. До той самой поры, пока покатившийся с крутого склона парень не сумел-таки затормозить, едва не ломая пальцы рук, и услышал над собой продолжение ранее начатой фразы. — А то так убить хотелось кого-нибудь! А никого и нет поблизости! Ты пришёл та-а-ак кстати, Кролик! Лави глухо зарычал, приподнимаясь на четвереньки. — Чтоб тебя, Юу! — Ого, кажется, это была не понятая тобой шутка! Лави выплюнул изо рта успевшую залететь туда грязь и со скрипом приподнялся, подмечая, насколько каменистый и ужасный склон Канда выбрал, чтобы его столкнуть. Сам японец, скрестив руки, стоял наверху. — У тебя тупые шутки. — Тебе недостаёт истинного чувства юмора, горе-книжник. Как же ты средь людей-то ходишь, если элементарного не понимаешь? — Отлично хожу, — опираясь на рассечённые ладони, отозвался юноша, продолжая глядеть вверх. — Так и ходил бы среди них! С чего тебя понесло сюда? — Ах, так, значит? Тебя так тревожит, что я посмел разрушить твоё мученическое одиночество? Что, мешаю вживаться в роль вдовца? — дико расхохотался Лави, уже не обращая внимания на реакцию Канды. Он даже почти не услышал донёсшегося до него: — Похоже, я всё же убил твой мозг. Земля ему…. Но это была не горсть земли, а камень, что, врезавшись в голову Лави, едва не отправил того в мир темной бессознанки. И это было весьма и весьма больно. Зато смех стих, мгновенно сменившись несдержанным стоном. — Он мог пробить мне череп, идиот! — И здесь сразу же стало бы тише, — Канду видно уже снизу не было. Он теперь ушёл от края, и Лави, быстро вскочив на ноги, тоже стал подниматься, мысленно сетуя и на прибавившуюся сотню синяков, и на Канду, и на себя, и на легкое головокружение. — Или ты и впрямь подумал, что я мог бы ожидать тебя здесь, Кролик? После нашей последней беседы? — Я задолжал тебе пару объяснений? — инстинктивно пригнувшись, предположил Лави. — Я не торгуюсь на информацию, — сухо отозвался Канда. — У тебя дурное представление обо мне. Может быть, я дал повод или два, но не больше ведь! Чёрт, Юу, я ведь не хочу ничего плохого… — Тогда какого хрена ты пришёл сюда на самом деле? И как так вновь получилось, что Лави не успел заметить, как Канда оказался так близко? И с каких пор полметра это близко? С тех пор, как Лави мысленно просчитал длину Мугена? — Разобраться с собой, а потом отправиться дальше, куда меня послали. Я не функционирую как должен, вот и… Пришёл к своей проблеме, пытаться понять, в чём дело и как это исправить. Лави тяжело дышал. И ждал чего-нибудь неприятного. Унижения, словесного или физического. Он уже ясно понял, что Канде его видеть здесь неприятно. Не совсем понимал, почему, но Юу слишком явно это демонстрировал, как всегда не скрывая того, что думает. — Тебя действительно ищут и очень даже активно, — через некоторое время произнёс Лави, решив, что это безопасная тема. Наконец-то наваждение спало - Канда был обычным Кандой. Быть может, только в нём появилось что-то новое, что-то, чего он не желал демонстрировать? Или чего он опасался? Пока Лави решил отказаться от каких-либо выводов и предположений. — Ошибаешься, — спокойно ответил Юу. — Меня не ищут. По крайней мере, не так, как должны были бы. Сейчас Ватикан стянул все свои силы и идеи в Орден и планирует там что-то очень-очень тёмное. «И Панда потому и отослал меня подальше» — сообразил Лави, но вместо этого лишь вопросительно взглянул на Юу, прося продолжить объяснения. — А чем же они занимаются? — Книжник пытается выпытать из меня информацию? — Нет, чёрт возьми, что ты так прицепился к моей профессии! — А что в тебе останется без профессии? — вызывающий тон Юу явственно выдавал его раздраженное веселье. — Экзорцист? Так ты не слишком в том хорош, особенно сбегая из Ордена при первой же возможности. — Я никогда не собирался оставаться там надолго! — Я не собирался застревать в Ордене. Угадай, у кого из нас это больше походило на правду, мистер лицемер? Или же просто книжник? Ах, да, одна рыжая пустая башка просила меня забыть о том, что она пустая рыжая башка в звании обучающегося на книжника… — Юу!! — прорычал Лави, понимая, что ещё немного, и они снова сцепятся. Вот только сообразил он это лишь после того, как его рука с напряженными пальцами вцепилась в плечо нешелохнувшегося Канды. — Да и какой ты книжник с такой дерьмовой выдержкой? А ведь ещё немного, и Лави ему это продемонстрирует, насколько жалкий он книжник с насколько хреновой выдержкой! Его пальцы были напряжены до того, что, казалось, стоит лишь слегка опустить ладонь, и он сможет разорвать грудную клетку этого с ума сводящего подлеца, вырывая сердце. Ах, да, ведь перед ним монстр, у которого и впрямь там где-то камень вместо сердца в самом дебильном, прямом смысле этого слова! Лави даже не понял, как дико улыбнулся при этих мыслях. И он понятия не имел, что именно прочёл в этом его взгляде Юу, но едва успел увернуться от удара в скулу. А вот когда его ударили уже коленом в живот, уклониться не получилось. И дышать тоже стало весьма сложно, как и улыбаться и веселиться… — У тебя была подозрительно довольная рожа. Мне не нравится, когда ты смотришь на меня так! — раздельно и ясно объяснил Юу, хватая его за волосы и заставляя поднять голову и посмотреть на себя. — О, да ладно, когда ты только увидел меня здесь, ты был точно немного, но рад чьему-то прибытию! — Разумеется, нет. — Значит, я перестал разбираться в таких вещах? — его, наконец, отпустили, и Лави отступил. — Ты и не разбирался, Кролик. Он фыркнул, отводя взгляд. — Ладно, я понимаю, почему ты был здесь, всё же я тебя нашёл как-то. Но, получается, ты был здесь какое-то время? Так? — Сегодня я здесь. Тебе повезло. А что касается Ордена и Ватикана, там есть достаточно слепых, любящих слухи людей, чтобы я, пару раз приблизившись, сумел верно определить ситуацию. У них нет Сердца, благодаря Ноям или Мояши они его упустили, и теперь они пытаются понять разницу между Жрецами и простыми экзорцистами, ведь Жрецы для них потенциальная угроза с одной стороны, и, с другой стороны, Жрецы сильнее экзорцистов. — А ты сам? — Заметно, что я служу Сердцу? — Заметно, что я сильнее других экзорцистов? — приподнял бровь Лави, хитро усмехаясь. — Так, может, тебе положено быть слабым, книжник же. Хотя орудие у тебя… — Юу покачал головой. — Значит, ты следил за движениями в Ордене, Юу? И в то же время возвращался сюда? И… что ты планируешь делать дальше? — Немного дольше я планирую окончательно отучить тебя называть меня по имени, — с ленцой отозвался мечник, как будто сытый кот, которому надоело гонять облезлую мышь.— А сейчас я выслушаю сначала тебя. Не просто так ты ведь припёрся в такую даль. Были у тебя намерения, ведь так? — Такие наме…. — Наш умненький ученик старого, мудрого книжника ведь не откажется в такой милой и чудесной просьбе, не так ли? Не ты ли что-то бормотал о долгах? Когда это оголённое лезвие Мугена успело оказаться у его шеи?