***
В следующий раз Рикки объявилась уже в Хогвартсе. Нет, она честно хотела дать Гарри освоиться в новой жизни самому, но ее хрупкая душевная организация просто не вынесла такого шока. — Шляпа?! Гарри невольно вздрогнул, услышав прямо над ухом ее возглас. — Они это всерьез? Поющая шляпа распределяет по факультетам? А чего не танцующие носки? — продолжала изумляться Рикки, обходя табурет по кругу. — Эй, мадам, — постучала она по плечу МакГонагалл, которая ее, разумеется, не заметила, — вы бы хоть отряхнули ее, честное слово! Здесь же дети все-таки! А вдруг у кого аллергия? — Поттер, Гарри! — провозгласила, тем временем, ничего не подозревающая МакГонагалл. — Не боись, — подмигнула ему Рикки, обнаружив, что ее подопечный откровенно трусит. — Иди, иди, послушаем, что тебе скажет эта артефактная ветошь! Интересно же! Гарри послушно вскарабкался на табурет. А Рикки без зазрения совести включила режим прослушки мыслей. Это, конечно, было не совсем законно, но… кто вообще читает эти законы? — Хм… куда же мне вас отправить, молодой человек? — Только не в Слизерин, — прошептал Гарри. — Не в Слизерин? — хором удивились Шляпа и Рикки. — А ты уверен? — так же хором. — Тьфу ты, опять синхронизация глючит, — Рикки тряхнула головой. — А правда, чего не в Слизерин-то? Смотри, хороший факультет, зелененький такой, со змейками… Люблю змей! — Не хочу, — упрямо буркнул Гарри. — Куда угодно, только не в Слизерин! — Вот она — сила рекламы, — вздохнула Рикки, которая все разговоры в поезде, конечно, слышала. — Ну ладно, лев тоже ничего. Пусть будет Гриффиндор! — Пусть будет Гриффиндор! — завопила Шляпа. — Да бли-ин… дурацкая синхронизация…***
Убедившись, что распределением подопечный доволен, и социализация идет полным ходом, Рикки оставила его в кругу новых друзей, а сама по-тихому слиняла за преподавательский стол, где за спиной у Квиррелла откровенно скучал Кайл. — Хей, как жизнь? — она уселась по-турецки прямо на стол между блюдом с печеным картофелем и графином тыквенного сока. — Ха-ха, — уныло отозвался Кайл, косясь на фиолетовый тюрбан своего «объекта». — Ну ладно тебе! Не кисни! Глядишь, подфартит тебе, сцапаешь своего Реддла, премию получишь! — Да какое там… Этот параноик себе шесть якорей настрогал — можешь себе представить, сколько он с ними протянет? Кстати, — он вдруг оживился, — я тут подслушал кое-чего, по случаю. Ты, похоже, права была, он действительно твоего пацаненка прихлопнуть собрался. — А не слипнется? — фыркнула Рикки. — Второй-то раз? Что, неужели ради этого в школу приперся? — Да не, — отмахнулся демон. — Ему камень нужен. — Камень? Кайл поморщился. — Помнишь ту историю, когда двое ваших посеяли где-то осколок затвердевшей смолы с древа Вечности? — Еще бы не помнить! — Рикки усмехнулась. — Им Гавриил тогда чуть крылья не пообрывал! Так вопил, я думала, небеса рухнут! — Ну вот, — продолжил Кайл. — Осколок-то на землю свалился, а его маг нашел. Средневековый алхимик, как бишь его… — Фламель? — недоверчиво протянула Рикки. — Так вот каким образом он от нас уже четыре столетия бегает! А я-то думала… И как только догадался, что с осколком делать надо? — Интуиция, не иначе, — Кайл пожал плечами. — В общем, он этот камушек почему-то «философским» обозвал и заныкал. Варит себе эликсир и живет припеваючи, а тут… уж не знаю, правда или нет, но прошел слух, что этот, — он кивнул в сторону директорского кресла, — камень в школе спрятал. Вот Реддл и явился за ним. Думает, что он сможет ему тело вернуть. — Тело? — брови Рикки поползли вверх. — Каким макаром? Нет, ну жизнь может продлить да… душу законсервировать — не вопрос. Но тело-то? — Люди, что с них взять? — развел руками демон. — Им только дай повод — такого насочиняют… Они про этот несчастный кусочек смолы чего только не выдумали! И бессмертие дает, и тела возвращает, и золото из любого металла делает… — Это как тот греческий волшебник, что ли? — Да нет, Мидас был просто фокусник, — хмыкнул Кайл. — Банальная трансфигурация, а то и простенькая иллюзия — и люди в диком восторге. А камушек, якобы, реальное золото делает. Одно непонятно, как при такой фантазии этого Фламеля еще на кусочки не порвали? — Прячется небось, — прикинула Рикки. — Вот только нафига он камень директору отдал? — А может и не отдал. Говорю же, это лишь слухи… А что может быть эффективнее вовремя запущенной дезинформации? — Чтобы заманить Реддла в школу? — Или чтобы проверить на прочность твоего пацана. Мальчишка-то не простой. Избранный. У них и пророчество имеется. — Да ладно? — Рикки опешила. — Истинное? — Да щас. Какая-то местная пьянчужка с бодуна насочиняла, а они и поверили. — Фу, ты меня не пугай так, — Рикки длинно выдохнула, схватившись за грудь. — Если это имитация инфаркта, то у людей сердце слева, — ехидно подсказал Кайл. — О, а твой-то сваливает… — Где? — Рикки резко обернулась и успела заметить растрепанную черноволосую макушку, скрывшуюся за дверями. — Блин, заболталась! Ладно, еще пересечемся! — она махнула Кайлу и, материализовав крылья, рванула за подопечным.***
Нет, определенно, иметь такого неправильного ангела-хранителя, как Рикки, Гарри безумно нравилось. Хотя бы потому, что благодаря ей он узнал много такого, чего никогда не понял бы сам. Например, что мрачный, злобный профессор зельеварения, который так откровенно невзлюбил его с первой же встречи, возможно, не так плох, как кажется… — Гарри Поттер. Наша новая знаменитость. Гарри инстинктивно сжался под пронзительным взглядом, и тут… — Знаешь, пупс, а ведь он был там в ту ночь, — задумчиво протянула Рикки у него над ухом. — Когда погибли твои родители. — Правда? — еле слышно прошептал Гарри, прослушав вопрос про аконит. — Ага. Плакал, просил прощения. Он, похоже, сильно любил твою маму… — Мою маму? — вопрос про «напиток живой смерти» тоже пролетел мимо. — Да, насколько я разбираюсь в человеческих эмоциях. А еще он почему-то винил себя в ее смерти. Понятия не имею, почему, но раскаивался он искренне, это я тебе как ангел говорю. Про безоар и собственные умственные способности Гарри уже не слушал. Он думал.***
Но чаще, конечно, с ней было весело. Например, смотреть, как она пародирует строгую МакГонагалл или изображает кровавые восстания на лекциях занудного Биннса. Или как с бесконечным ехидством комментирует организацию техники безопасности в Хогвартсе. Особенно это было забавно на первом уроке полетов, когда метла Невилла вдруг взбесилась. Или когда Гарри с друзьями случайно забрели на третий этаж. — Ну ничего себе у них тут живность, я вас умоляю! Это, в конце концов, школа или кунсткамера?! И в ночь Хэллоуина… — Да что ж это за беспредел-то, а? — Рикки сердито нахмурилась. Взметнулись за ее спиной огромные крылья. — В-вингардиум Левиоса! — заклинание Рона вырвало дубинку из руки тролля, и она зависла в воздухе. — Держись, пупс, я иду! — Рикки пролетела под потолком, схватила дубинку и со всей дури огрела тролля по башке. — Вот тебе! Понял, да? Понял?***
Но больше всего Гарри обрадовался своему ангелу во время злополучной отработки с Хагридом в Запретном лесу. — Нет, все-таки человеческая логика — это непостижимая хренотень! Выпереть детей ночью из школы в наказание за то, что они ушли ночью из школы! И главное, куда? В страшный и ужасный Запретный лес, где кто-то массово крошит единорогов! Да это же гениально! Гарри едва сдерживался, чтобы не захихикать, слушая ее язвительные реплики. Останавливало его только то, что Малфой, шедший рядом, явно не оценил бы его веселья. А потом случилось это… Гарри и сам не мог понять, как у него сердце не остановилось от ужаса, когда прямо на него полетела жуткая черная тень. Он так перепугался, что едва услышал, как за его спиной Рикки вдруг оглушительно свистнула. Как она потом объяснила дрожащему от пережитого страха Гарри — это был охотничий сигнал кентаврам, означающий, что в беде ребенок. Для кентавров, как и для большинства магических народов — дети до четырнадцати являлись священными. И не важно, к какому виду они принадлежат. — А откуда ты знала, как надо свистеть? — спросил тогда Гарри, стуча зубами и нервно оглядываясь. — Я знаю все языки и обычаи земных существ, — пояснила Рикки, вглядываясь в пространство между деревьями, — мы проходили это в рамках курса «Современные цивилизации»… О, а вот и Хагрид! Что, потеряли национального героя? Ну, и что вы за школа после этого?!***
Пожалуй, единственным, что огорчало Гарри, был запрет на разглашение своей маленькой тайны. А порой так хотелось рассказать Рону и Гермионе о том, какой классный у него хранитель. — Ну пойми, пупс, я же не из вредности, — виновато пожала плечами Рикки, когда он в очередной раз завел этот разговор. — Просто это строжайше запрещено! Да и потом, твои друзья меня все равно не увидят. — А ты не можешь?.. — Не-а. Я же говорила, хранителя может видеть только его подопечный. И то, редко.