«Кто мы, чёрт возьми, такие?!»
***
Ради чего живут люди? Для себя ли? Для других? А если говорить в целом, кто такое люди? Сгустки биомассы вперемешку с личными качествами. Люди — те же животные, просто немного другие. Однако, некоторые учёные во время своих исследований заключили, что при более детальном рассмотрении может представиться возможным искусственно создавать животных в специальных лабораториях. В таком случае остался лишь один вопрос, над которым теперь работают многие — а представится ли возможность искусственно создать человека? Всю ночь Рин почти не спала. Стоило ей только закрыть глаза, как в голове опять крутилась та фраза. Один человек. Один… Не наступило и пяти утра, как она окончательно поняла, что не сможет заснуть. Полежав в кровати ещё немного, она наконец поняла, что ей надо делать. Был лишь один шанс узнать что-то о своём прошлом, и Рин не собиралась его упускать. Тихо поднявшись с кровати, Арагаки накинула на себя первые попавшиеся вещи и выбежала во двор. Солнце ещё не взошло, лишь вдалеке намечался едва заметный рассвет. Было невыносимо холодно, отчего Рин на секунду захотелось вернуться домой, но она тут же об этом забыла. Слишком уж соблазнительно звучала эта мысль, но поддаваться ей сейчас было нельзя, иначе всё будет напрасно. Девчушка как можно быстрей побежала вперёд, пряча в карманы заледеневшие руки. Всё вокруг стояло словно в ледяной дымке, отчего душа замирала, а сердце учащённо билось, порой пропуская несколько ударов. Обычно в такие дни Рин подолгу смотрит на эту красоту, словно пытаясь запомнить каждую деталь, стараясь не упустить ничего важного и в то же время, совершенно ненужного ей, желая навсегда сохранить в своей голове этот образ. Но сейчас она даже не оглянулась на стоящие рядом деревья. Времени у неё было мало. Надо было как можно раньше вернуться домой, иначе Сора мог бы чего-то заподозрить. Сейчас всё было не так, как раньше. Теперь всё стало серьёзно. Больше нельзя оставлять это без внимания. Пошёл дождь. Сначала он был лишь едва заметным, но с каждой секундой он становился всё сильнее и сильнее, отчего девчушка была вынуждена накинуть на голову капюшон, чтобы не промокнуть насквозь. Прошло ещё пару минут, прежде чем начался настоящий ливень, от которого не так уж и просто спрятаться, не имея крыши над головой. Не заметив выступа на дороге, Рин споткнулась и упала в находящуюся рядом большую лужу. Бриджи и толстовка промокли насквозь, а кроссовки все были измазаны в грязи, но Арагаки совершенно не обратила на это внимания. Тут же поднявшись на ноги, девчушка продолжила свой путь, в упор не замечая разбитой в кровь коленки. Прихрамывая на одну ногу, она бежала дальше. Время… Всё, о чём она сейчас могла думать, это время. Ей надо было успеть, во что бы то не стало. Сейчас или никогда. Больше такой возможности не будет. Слишком мало времени. Слишком мало… Добежав до ближайшей автобусной остановки, Рин позволила себе приземлиться на лавочку и передохнуть. Физически она всегда была очень слаба, из-за чего её дыхание сильно сбилось. Сейчас оставалось только ждать спасительный транспорт. В такое время автобусы ходят очень редко, так как в большинстве своём люди ещё спят. Скорее всего, их запускают так рано лишь для того, чтобы создать иллюзию хорошей работы, либо для некоторых ранних пташек, что решили проехаться в такую рань на своём четырёхколёсном друге. Но сейчас Рин не хотела об этом думать. Не то время. Похоже, наступила та пора, когда пора перестать быть весёлой простушкой. Пора возвращаться в своё нормальное состояние. Она — не добрая и милая, нет. Она — жестокая убийца. Не так просто отказаться от того, что тебе вдалбливали всю жизнь. И как бы она того не хотела, ей этого никогда не исправить. Из своих грёз Арагаки вывел подъехавший автобус. Горящий внутри тёплый и мягкий свет невольно манил к себе, однако Рин почти не обратила на это внимания. Заходя внутрь автобуса, она уже была совсем другим человеком. Она больше не тряслась от холода, а глаза её не были больше наполнены страхом и горечью. Любой, кто сейчас бы увидел её, сказал бы, что в неё кто-то вселился, но это было не так. Просто проснулось древнее чудовище, что дремало в этом хрупком тельце всё это время. Она больше не станет скрывать свою сущность. Не тот случай. Не тот день. Не та ситуация. Не то время… Зайдя в общественный транспорт, она окончательно перестала быть собой: шаги её были тихими и быстрыми, тело перестало дрожать и словно замерло, лицо не выражало абсолютно ничего, а глаза закрывала длинная чёлка. В свете луны её кожа казалась ещё бледней, и чем-то она походила на привидение. Однако аура, которую источало всё её тело, была отнюдь не плавной и спокойной, а, скорее ассоциировалась с ледяной сталью. С холодом, жестокостью и безразличием. Водитель автобуса повернулся, дабы сказать что садиться в общественный транспорт в таком… Не самом чистом состоянии не стоит, и что никуда он её не повезёт, но тут же словно проглотил свои слова, наткнувшись, на ледяной взгляд бордовых, словно кровь, глаз. Они не выражали ничего кроме полного презрения к сидящему рядом человеку, отчего последний почувствовал себя жалким ничтожеством. По спине водителя пробежало стадо мурашек, и, сглотнув застрявший в горле комок, он скорее вжал в пол педаль газа, и автобус тотчас сорвался с места, оставляя за собой клубы пыли.***
До пункта назначения на полной скорости ехать минут тридцать. Рин понимала, что впереди её ждёт серьёзное дело, возможно даже преступление, или что-то вроде этого, но она ни на секунду не засомневалась в своём решении. Ведь, думаю, каждый из вас знает, что бывают такие ситуации, в которых у вас нет выбора. То же самое было с Рин сейчас. Рано или поздно это должно было случиться. Это было единственной зацепкой, которая осталась у Арагаки после смерти отца. Где была их с Сорой мать, она не знала. Она даже толком не помнила её. Ни её голос, ни черты лица не остались в памяти ни одного из близнецов. Рин лишь знала, что такая женщина существовала, и, возможно, существует до сих пор. Но ни у неё, ни тем более у Соры не было никакого желания искать бросившую их женщину. Да и сама Рин была почти уверена, что их мать не знает ничего об экспериментах их отца. Разве что самую малость, и врятли это хоть чем-то помогло бы в таком сложном деле. Здесь был особый случай, так что действовать надо было решительно. Что-что, а это Рин знала наверняка. Решив не мучать себя бесполезным ожиданием, девчушка тихо прошипела водителю что-то вроде «разбудишь на двадцать первой», после чего растянулась на несколько кресел и погрузилась в пустой и беспокойный сон. Не смотря на тихость выше сказанного, водитель отлично всё услышал, и, сглотнув, чуть ускорил транспорт. Тем временем, на улице едва начинало светать, и Япония постепенно просыпалась, словно и не замечая маленького хрупкого тельца, калачиком свернувшегося на заднем сидении рейсового автобуса, пытающегося в глубоком и беспробудном сне забыть всю горечь своей нелёгкой жизни. Наверное, так даже лучше. Хотя, пока этого ещё никто наверняка не знает… Рин не знала, сколько прошло времени, однако, когда её разбудили, уже начало светать. Ни сказав ни слова, девчонка тут же вскочила с сиденья и выбежала на улицу, даже не заплатив за проезд. Хотя, врятли до чёртиков испуганный водитель стал бы просить хоть что-то у этого не очень дружелюбного существа. Это явно играло Рине на руку, и она тут же выбежала на улицу. Едва вдохнув свежий воздух, она тут же побежала вперёд. Вокруг было лишь поле, только вдалеке виднелись очертания какого-то полуразрушенного здания. Решив не мешкать, Арагаки тут же использовала электричество чтобы ускорить себя. Буквально за несколько секунд она оказалась около разрушенной постройки. Чуть поколебавшись, девчушка уверенно обошла обваленные на землю куски бетона, подойдя к огромной ржавой двери. Сверху висела табличка со стёршимися буквами: «научно-исследовательская лаборатория номер 799». Да. Бывшая лаборатория её отца. Говорят, что они уехали отсюда, когда Рин и Соре было по три года. Пожалуй, это самое удачное место, где могут остаться данные об юной Арагаки. Да, точно. Именно здесь, и нигде иначе. И, окончательно удостоверившись, что вокруг никого нет, девчушка толкнула тяжеленную дверь, ведущую внутрь этой постройки. Дверь, за которой хранятся ответы на все её сложные вопросы…