Там, где нас нет

      Стрелка часов отсчитывала двадцатую минуту первого, когда Сора вышел из дома. Закрыв за собой дверь, он осторожно оглянулся по сторонам, после чего резко развернулся и побежал прочь по залитой солнечным светом улице. Пробежав два квартала, он резко повернул направо, после чего выбежал на обширную площадь. Там, окружённое высоким забором, стояло здание. Огромное здание. Юэй.       Шли каникулы, но в школе намечался ремонт, поэтому большинство учителей должны были остаться. Но сейчас Соре нужен был лишь один. Не было смысла впутывать в это остальных. Они точно не поймут. Лишь один человек во всей академии сейчас сможет спокойно выслушать его, не приняв за сумасшедшего. Сора уже давно понял, что сам он — что иголка в стогу сена, и что без помощи других он почти ни на что не способен. И теперь, когда ему так нужен сильный союзник, только этот человек мог помочь ему его найти. И теперь на него была вся надежда.       Ворота, на удивление, заперты не были, и Сора поскорее поспешил внутрь. Сигнализация, похоже, распознала в нём учащегося, а потому и главный вход Сора пересёк без происшествий.       Он перевёлся в Юэй всего месяц назад, однако он уже неплохо запомнил расположение основных объектов в этой академии. И, поэтому, сейчас он так же быстро вскочил на лестницу и побежал вверх. Быстрее… Времени почти нет… Ведь, пока он тут отдыхает, она может умереть. И тогда он уже точно сойдёт с ума. Его психика и так была сильно травмирована в детстве, отчего он был психически неуравновешен, но старался скрывать свои наклонности за маской хладнокровия. Но потеря столь дорогого ему человека, как Рин, окончательно снесёт ему крышу. Это Сора знал наверняка. Даже сейчас на него было страшно смотреть — глаза безумно мечутся из стороны в сторону, а из надкусанной губы струйкой стекает кровь. Встреться ему сейчас обычный человек, точно принял бы его за сумасшедшего. Хотя, быть может, так оно и есть. Даже сам Сора не знал точного ответа.       Вдруг наверху послышались шаги, и Сора резко влетел в чью-то худощавую фигуру. Запнувшись о собственную ногу, он чуть было не упал на пол, но успел вовремя вцепиться в перила. До его ушей долетело возмущённое шипение, и голос, что его издавал, невозможно было не узнать. «Учитель Айзава?» — мельком подумал Сора, но, опомнившись, поскорее побежал дальше, бросив вслед лишь мутное и неразборчивое извинение.       Айзава удивлённо посмотрел на источник шума, но, увидев выражение лица Соры, решил оставить его в покое, и медленно побрёл дальше. Потом, когда всё уже закончится, и даже он узнает обо всём случившемся, он ещё не раз пожалеет, что не остановил тогда Сору и не выслушал его. Но это случится уже намного позже, а потому сейчас ему оставалось лишь гадать, что так вывело из равновесия одного из них его самых спокойных учеников.       А Сора бежал дальше.       Преодолев очередной лестничный поворот, он наконец оказался на верхнем этаже. В огромные окна, растянувшиеся почти на всю правую стену, неумолимо палило яркое солнце. Соре было очень душно и жарко, но он почти не обращал на это внимания. Добежав до конца коридора, он наконец нашёл железную дверь, на которой печатным шрифтом было выведено «Учительская». Сора со всей силы навалился на неё, и она распахнулась настежь под его весом.       Наступила тишина. Директор Незу, что в это время сидел в учительской на диване, поперхнулся чаем от неожиданности. Однако, он быстро пришёл в себя, и теперь, пристально сощурив глаза, смотрел на Арагаки Сору требующим объяснений взглядом. — Тук-тук. — Тихо и сбивчиво проговорил Сора, наконец позволив себе передышку, — Незу-сан, есть разговор. И это очень срочно.

***

      В это время в комнате Соры сидели трое. И у каждого из них сейчас в голове крутилась лишь одна мысль — лишь бы их задумка удалась. Возможно, это был их единственный шанс. Им нужен был Бакугоу, однако они не имели совершенно ничего, что могло его заинтересовать в этом деле. Поэтому Сора решил попросить директора Незу о помощи. Киришима уверял его, что если учителя узнают об их задумках, то станет только хуже, но Сору было невозможно остановить. По неизвестным причинам, он был абсолютно уверен в успехе данной операции. А когда Сора что-то решил, его невозможно от этого отговорить. И они все это знали.       Пока каждый думал о чём-то своём, Тодороки подошёл к столу и взял кулон Рин, который Сора забыл взять с собой. Сейчас он всё ещё пытался понять, как же так вышло? Как он не узнал её? Неужели они оба так сильно изменились, что стали способны ненавидеть друг друга? Почему?..       Тяжёлая цепочка легко легла ему в руку. Он отлично помнил её даже сейчас. Сплав бронзы и железа. Красивый резной узор. Он помнил всё так, словно это было вчера. И это поражало. — Эй, Тодороки-кун — Вдруг начал Мидория, — Это же…       Он как-то странно посмотрел на кулон, а после и на самого Шото, явно чего-то не понимая. — Ты… Ты знаешь про этот кулон? Рин рассказала тебе? — Рассказала? О чём? — Не понял Тодороки. — Это ведь очень важная для неё вещь. Это Шоно подарил ей его. — Уверенно продолжил Изуку, — Вы же, вроде, не очень ладите? Не думал, что она скажет тебе…       Шоно? О ком это он? Что вообще происходит? Это ведь… Нет, чушь! Какой ещё Шоно?! Что такое он несёт? Ведь это он в детстве…       Но тут Тодороки наткнулся на изучающий взгляд Изуку, и тут же пришёл в себя. — Да, она говорила мне, — Быстро успокоившись, выкрутился он. — Даже не так. Я случайно подслушал её с Сорой разговор. И мне за это очень стыдно. — А-а, вот как… Ну тогда ладно. А то я думал, ты знаешь что-то о Шоно, и сможешь помочь Рин, — Разочарованно вздохнул Мидория, возвращаясь к своим мыслям. Шото хотел что-то спросить у него, но тут послышался грохот, и входная дверь резко распахнулась. Такого быстрого возвращения Соры не ожидал никто.       Все трое поскорее поспешили посмотреть, что скажет Сора, и увидели того, кого увидеть сейчас точно не ожидали. Катсуки Бакугоу. Он стоял в проходе и выговаривал на Сору свои заковыристые ругательства, в то время как сам Арагаки бездумно смотрел куда-то в стену. — Всё получилось, — тихо прошептал Сора, всё так же смотря в пустоту. — Давайте быстрее. Мы выдвигаемся. — Сора? Ты в порядке? — Изуку в недоумении посмотрел на Арагаки. Сейчас Сора действительно очень слабо напоминал того себя, которого все привыкли видеть. Но, в жизни бывают разные ситуации, и, порой, скрыть некоторые вещи не выходит. Не так просто забыть тот ужас, через что он прошёл в детстве. И теперь он больше не сможет скрывать своё сумасшествие за той маской спокойствия и хладнокровия, что так помогала ему раньше. Но теперь это было не важно. Теперь единственное, что было важно ему — это Рин. И не только ему. — Абсолютно. — Всё так же холодно ответил он, как вдруг его лицо расползлось в маньячной улыбке, — Ничего. Я стараюсь хоть немного сохранять рассудок, и пока это у меня неплохо получается. Я справлюсь. А теперь идём.       А тем временем Катсуки, что сейчас явно не вникал в суть происходящего, постепенно выходил из себя. Его просто ужасно раздражало, что кто-то говорит о непонятных вещах, совершенно забыв про его существование. И это было их главной ошибкой. — Чё за хрень вы вообще несёте?! — не выдержал он, зло посмотрев на Мидорию исподлобья. — И вообще, какого чёрта тут делают этот двухцветный ублюдок и Деку?! Меня об этом не предупреждали! Разбудили, отправили в чёртову академию, сказали, срочное задание… Давайте прямо — в какое дерьмо я впутался на этот раз? — Потом… — Сора стоял к Бакугоу спиной, а потому тот не мог видеть его лица, — Сейчас надо торопиться. Времени мало. Мы можем опоздать. И тогда… — Тут он вдруг истерично засмеялся, хватаясь руками за голову. Все решили промолчать, понимая, что лучше про это при Соре сейчас не говорить. Все, кроме Катсуки. — Эй, слышь, патлатый, — Начал он угрожающим тоном, — Если ты мне сейчас же не скажешь…       Но тут Сора повернулся к нему лицом, и Бакугоу ужаснулся. Безумные глаза. Прокусанные, запачканные кровью губы. Истеричный смех. Как бы зол не был Катсуки, но даже он предпочёл заткнуться и не лезть в неприятности. — Идём, пока я ещё окончательно не свихнулся, — Тихо прошептал Арагаки, резко развернувшись, и неровной походкой направился к выходу. За ним пошли и остальные. Катсуки всё ещё возмущался, но уже намного тише, и так, чтобы Сора его не слышал. Потом пошли и Киришима с Мидорией. Последним из квартиры вышел Шото. На его шее висел бронзовый кулон, ярко сияющий на солнце.