***
Тони расхаживал из угла в угол, нервно теребя уголок черного свитера, который мешком висел на нем, что, несомненно, раздражало. Но все вещи были ему велики на несколько размеров, а заказывать новую одежду будет подозрительно и может вызвать вопросы, к тому же не хотелось думать, что он задержится в таком состоянии надолго. Старк не боялся прессы, он просто не любил весь этот ажиотаж вокруг своей персоны, который возникал каждый раз, когда очередной магазин, в котором он что-либо заказывал, сливал информацию в желтую прессу. — Тони, может, сядешь уже? — раздраженно следя за гением, произнесла Вдова, у которой уже в глазах рябило от расхаживаний мужчины. — Да, Старк, успокойся, — согласился Квилл, раскинувшийся на диване в обнимку с большой кружкой какао, в которое он вцепился с первой минуты пребывания в башне. — Успокоиться? Серьезно? — резко обернувшись, воскликнул брюнет. — Тираннозавр?! Черт возьми, этот камень у меня в груди вернул из прошлого, мать его, тираннозавра! — он развел руками в стороны и хмуро взглянул на спокойно сидящую команду. — Мне одному это кажется ненормальным? — обессиленно пискнул парень и простонал, цепляясь пальцами за волосы и ероша их. — Но тот парень, Человек-паук, справился же, что ты паникуешь? — Бартон вскинул бровь и легко усмехнулся, его искренне забавлял такой Старк. — Я не сомневаюсь в способностях Мистера Паркера, я сомневаюсь в этой штуковине, засевшей у меня в реакторе, — зло выдохнул Тони и наконец плюхнулся в кресло, недовольно скрестив руки на груди. — Стрэндж разбирается с этим, нужно время, — Стив остановился рядом с нахохлившимся гением и протянул ему кружку с ароматным… — Ромашковый чай, серьезно? — ядовито прыснул Старк, глядя снизу вверх на Роджерса. Блондин мягко улыбнулся и хотел было ответить, как его перебил Квилл, громко хохотнув: — Говорят, подростки в твоем возрасте очень взрывные и им полезно пить успокаивающий чай. — Я старше тебя, придурок, — угрожающе шикнул в ответ брюнет, но все-таки принял большую кружку чая, угрюмо глядя на ее содержание. — Ну да, оно и видно, — рассмеялся Ракета, восседая на подоконнике и раскачивая лапами. — Ты как будто сейчас взорвешься от переизбытка чувств. — Достаточно, — выдохнул Стив и присел рядом с недовольным гением. — Это действительно не шутки, если Камень Времени вызывает такие скачки во времени и призывает что-то из другой эры. — К тому же мы не знаем, почему происходят эти временные толчки, — тяжело вздохнула Романофф, потирая виски, — и пока не выясним, стоит смотреть в оба. — Да уж, — криво усмехнулся Старк, отводя взгляд, — из-за меня теперь по городу бродят доисторические существа. А если в следующий раз это уже будут не просто динозавры, а что-нибудь опаснее и погибнут люди? — прикусив губу, он корябал кожу на ладони. — Прекрати накручивать, — Стив с беспокойством следил за не притронувшимся к чаю брюнетом, который все больше напоминал грустного щеночка, — твоей вины ни в чем нет. Тони поднял на него свои широко раскрытые голубые глаза, и Роджерс замер, завороженно глядя в них и ощущая какой-то странный жар, разливающийся внизу живота. — Может, это зависит от эмоционального состояния? — от низкого голоса Барнса Стив вздрогнул и, проморгавшись, отвел взгляд, ощущая, как лицо начало гореть. — Я тоже думала об этом, — задумчиво кивнула Наташа, поднимая внимательный взгляд на Старка. — Две волны произошли: в момент, когда камень попал в реактор, и когда Тони начал задыхаться, увидев себя в зеркале уже в башне. — То есть при сильном эмоциональном всплеске камушек начинает сходить с ума и вызывать разные штуки из прошлого? — нахмурился Стив, сжимая в руках кружку уже поостывшего чая. — А только ли из прошлого? — неожиданно резко поднялся с кресла гений. — Вы обнаружили, что вызвала еще одна волна? — он обеспокоенно бегал взглядом по присутствующим в поиске ответа. — Хочешь сказать, что этот камушек может призвать что-то и из будущего? — с опаской спросил Квилл. — Это Камень Времени, время — это и прошлое, и настоящее, и будущее, следовательно, любой всплеск рандомно призывает что-то из любого промежутка истории, которую мы знаем и которая еще не произошла, — Тони напряженно сжимал руки, глядя на свое расплывчатое отражение в окне. — Нам нужно срочно найти способ извлечь его из твоего реактора, — Романофф, поняв к чему клонит Старк, напряглась еще больше, — а до того момента, пока это не произошло, ты, — она указала на ссутулившегося брюнета у окна, — пьешь чаек Стива и занимаешься йогой, осознал? Все остальные, — она обернулась и оглядела всех суровым взглядом, что даже Барнс напрягся и неосознанно выпрямился, — никаких приколов, никаких перепалок, все в режиме «божьего одуванчика», ясно? Дождавшись, пока все кивнут или издадут хотя бы звук, схожий с «да», Наташа встала и направилась к лифту. — А ты куда? Искать мне инструктора по йоге? — прыснул Старк, проследив за девушкой взглядом. — Искать то, что вызвала вторая волна, пока вы будете массово медитировать. — Я могу пойти с тобой, — нахмурился Роджерс. — Со мной пойдет Клинт, этого будет достаточно, — успела произнести Вдова до того, как двери лифта закрылись перед ней.***
Тони не мог сказать в какой момент начал ощущать, что неприязнь к Баки, мать его, Барнсу исчезла. Каждый раз глядя на него, Тони пытался сказать себе: «Он убил их», но в голове тут же эхом звучало: «Это был не он, а ГИДРа». Собственный мозг начал игру против сердца, выдвигая логически обоснованные аргументы в защиту Барнса, в то время как сердце продолжало вторить: «Но он убил их». Чем дольше происходила внутренняя перепалка, тем сильнее соглашался Старк, убеждался, что Зимний Солдат и Баки — не одно и то же. Но затем Тони поймал себя на мысли, что обида на Стива не ушла вместе с неприязнью к Баки. Напротив, чем больше блондин улыбался ему, чем сильнее пытался помочь со своими аккуратными прикосновениями, Старк приходил в ярость. Он начинал огрызаться, язвить и довольно грубо комментировать действия Роджерса, что тот с плотно сжатыми губами терпел, лишь изредка кидая в его сторону нечитаемые взгляды. Все же были преимущества от этого камня в груди. Когда же в лабораторию молча, бесшумно ступая, приходил Барнс с двумя кружками кофе, без притворных улыбок или лживой учтивости, Тони чувствовал себя свободным. Пожалуй, этим и нравился ему Баки — он был местами грубым, но если его что-либо беспокоило, то он подходил и говорил в лицо. Неосознанно Старк сравнивал это с обманом Роджерса и злился на него пуще прежнего. — Ты снова не тут, — Тони резко поднял голову от слишком близко прозвучавшего голоса у уха и чуть не столкнулся лбом в лоб с усмехнувшимся Барнсом. — Да, — нахмурился брюнет и качнул головой в попытке отогнать лезущие без остановки мысли, вновь возвращаясь к работе. — Ты же знаешь, что не должен делать все это, — это был даже не вопрос, Баки повторял это каждый раз, когда Старк тащил его в лабораторию, чтобы провести очередную модернизацию руки. — Ты же знаешь, куда можешь засунуть себе эти слова? — прыснул гений, его кончик губ дрогнул, и он расплылся в легкой усмешке. — Хм, дай-ка подумать, — Барнс откинулся в кресле и задумчиво бегал взглядом по загорелому мальчишескому лицу Старка. — Наверное, тебе в зад, засранец, — наконец выдал он, встретившись с Тони взглядом, и тоже усмехнулся, видя пляшущих чертят на глубине голубых глаз. — Тебе до моего зада как пешком до Китая, — закатив глаза, ответил Старк и, оттолкнувшись ногами, проехал на кресле до стола за инструментами. Баки следил за ним искоса, подмечая, как гений щурится, наклоняясь чуть вперед, его тонкие пальцы медленно скользили по различным инструментам, еле касаясь блестящего металла. Барнс сразу обратил внимание, что даже в столь юном возрасте обе руки Тони были покрыты еле заметными мозолями от долгой работы с техникой. Это поразило его, хотя он не раз себе затем напоминал, что брюнет был гением всю свою жизнь и удивляться тому факту, что в двадцатилетнем возрасте он мог разобрать ракету, — как минимум глупо. — Что смотришь, Снежинка? — спросил через плечо гений, заметив косой взгляд солдата. — Мне нужно письменное разрешение, чтобы смотреть? — с долей издевки спросил Барнс, вскинув бровь. Он непрерывно смотрел на застывшего парня, стараясь в мелочах запомнить, как тот очаровательно хмурится, чуть выше аккуратного носа образовывались маленькие морщинки, а в голубых глазах словно что-то темнело, выдавая раздражение. Почему-то лишь сейчас Джеймс понял, насколько Тони был всегда открыт и читаем. Может, с возрастом эти милые сощуренные глаза стали казаться злыми, а может, это было что-то с окружающими, потому что Старк казался сейчас ему самым нормальным из всех. Вместо ответа Тони вновь подъехал на кресле обратно и с полуухмылкой посмотрел на него. — Что, если требуется? — чуть наклонившись вперед, почти шепотом спросил гений, бегая внимательным взглядом по спокойному лицу Джеймса. — Тогда я буду надеяться, что не придется расписываться кровью.***
Этот разговор должен был случиться. Но Тони не ожидал, что его начнет не он. — Думаю, я должен извиниться, — задумчиво произнес Барнс, стоя в дверном проеме облокотившись плечом о дверь. Его глаза, и без того порой казавшиеся пугающе черными, казались бездонными сейчас, и Тони неосознанно вжался в спинку стула. — Что? — кинул на него вопросительный взгляд гений и вновь вернулся к мелькающим расчётам, которые только ему и были понятны. — За твоих родителей… — тяжело вздохнул солдат, опуская взгляд. От Старка не скрылось, с каким презрением и ненавистью Баки взглянул на свои руки. От этого стало не по себе, ведь он прочел хронику, просмотрел все документы и записи, что смог найти об ужасах, что вытворяли с солдатом. Энтони понимал, насколько был не прав, когда бросился в Сибири на него, подчинившись эмоциям. — Завали, — неожиданно для себя рявкнул Старк, отчего Джеймс поднял на него удивленный взгляд и только приоткрыл рот, но ему не дали сказать и слова. — Все мне массово говорили: «Это не он, Тони», — видимо, гений пытался спародировать голос Роджерса, чуть вперед выпятив грудь, словно солдат, несущий флаг страны под гимн. — И знаешь что? Я согласен. Это был не ты, — он резко поднялся со стула, отчего тот с грохотом врезался в стоящий позади стол. — С тобой дерьмово поступили, со мной и моими родителями тоже, и никто из нас не виноват в этом всецело. Поэтому засунь подальше свое жалобное «прости», потому что оно мне не нужно, — на одном дыхании выпалил гений, подойдя к солдату почти впритык и тяжело глядя тому в глаза, ощущая мелкое покалывание, когда в очередной раз прикусил внутреннюю часть губы. — Это нужно мне, — хрипло ответил Баки, ощущая мурашки по всему телу от того, как на него сейчас смотрел Старк. Весь взъерошенный, кончики волос были чуть намокшими после душа, слабый холодный свет реактора пробирался сквозь ткань легкой майки, что оголяла плечи и руки парня. Даже зная, что перед ним взрослый мужчина, гений, который управляет огромной компанией с миллиардным ежедневным денежным оборотом, Баки не мог перестать внутренне усмехаться от того, насколько брюнет был очарователен, строя серьезную мину. — Тогда скажи это так, как нужно тебе, — абсолютно спокойно произнес Тони, не отводя взгляда. Баки, резко оттолкнувшись от двери, подошел, массивом нависая над ним. Тони не торопил, терпеливо стоял, не отводя взгляда, словно разорви он зрительную связь — и все полетит в тартарары. Солдат какое-то время молча оглядывал его лицо, кинул мимолетный взгляд на выступающие ключицы и, прокашлявшись, произнес: — Прости меня, — выдохнув, он на мгновение прикрыл глаза, ощущая, как колотится сердце. Старк сощурился, явно ожидая продолжения, но Джеймс только вскинул бровь, не понимая недоумения, застывшего на юном лице гения. — Вау, — наконец выдохнул гений и рассмеялся, — это было… минималистично, — он выставил руки в защитном жесте, когда солдат покачнулся и наклонился вперед. — Так что ты ответишь? — по спине Старка прошла волна мурашек от столь близко прозвучавшего голоса Барнса. — Тебе нужно лично мое прощение? — усмехнулся гений и прокашлялся в кулак, когда Баки наклонился еще ближе, будто что-то выискивая. — А ты видишь кого-то еще? — Барнс не шутил, глядя сверху вниз на застывшего миллиардера. — Ладно, прощаю, — выдохнул тот, на что Баки лишь сильнее нахмурился. — Я серьезно, Тони, — он мягко положил руку на плечо вздрогнувшему парню, ловя того за подбородок и заглядывая в широко раскрытые голубые глаза, — скажи это. От теплого прикосновения сердце гения забилось чаще, а чуть ниже живота словно скрутился горячий узел. Побольше вдохнув, Тони старался игнорировать тот факт, что от настолько низкого хриплого голоса Баки, от его внимательного изучающего взгляда и горячей руки внутри все словно начинает дрожать. — Я прощаю тебя, Джеймс Барнс, — на выдохе произнес парень и чуть не подался вперед, когда Баки убрал руку с его плеча, но вовремя остановил себя и удивленно взглянул на свое отражение, когда солдат покинул лабораторию. Тони Старк раскраснелся, будто младшеклассник.***
Недовольно пыхтя, брюнет просовывал мелкие пуговицы в петельки, ругая про себя Пятницу, что заказала такую странную рубашку. Когда Тони просил свой ИИ заказать ему пару вещей по размеру для дома, он не имел в виду милые подростковые рубашки с короткими рукавами и раздражающе мелкими пуговицами, которых, казалось, приходилось штук пять на один сантиметр. Волосы то и дело падали на лоб и лезли в глаза, отчего он злился еще больше. Расправившись с последней пуговицей, брюнет фыркнул и вновь попытался зачесать непослушные пряди волос назад, но те лишь наэлектризовались, забавно взлетая в воздухе. — Что за черт, — недовольно буркнул брюнет и вновь попытался пригладить волосы обратно, как вдруг, подняв глаза в зеркало, встретился там с насмешливым взглядом Барнса. — Стучаться не учили? — Старк, сильнее нахмурившись, обернулся и смерил солдата раздраженным взглядом. — Учили, но если каждый раз стучать, можно пропустить столько интересного, — с ухмылкой пожал плечами Джеймс, проходя в комнату и осматриваясь. — Миленькая рубашка, — ухмыльнулся солдат, оглядывая чуть ссутулившегося парня. Странную привязанность в последнее время ощущал Барнс по отношению к шумному миллиардеру. Раньше казалось, что кроме Стива его понять никто не в силах, казалось, что каждый будет смотреть на него как на убийцу, опуская момент, что он тоже являлся жертвой обстоятельств. Старк превзошел все его ожидания, которые, честно признаться, были не безграничны и довольно абстрактны. Когда Железный Человек рванул с бомбой подальше от него и Роджерса, Баки был уверен, что сделали это не ради него. Если бы Стив находился подальше, то Старк просто кинул бы бомбу в его сторону и смотрел на открывшееся зрелище. Джеймс рад, что выжил, рад, что у него появилась возможность узнать болтливого гения поближе. И кто бы мог подумать, что этот самый болтливый гений так ярко и сильно отпечатается в его голове. — Ой, да пошел ты, — огрызнулся Старк, вновь разворачиваясь к зеркалу и меря свой вид недовольным взглядом. — Какая тебе разница, во что ты одет? — искренне не понимал Барнс, скользя взглядом по стройному телу. — Вроде как тут всем плевать, — он бесшумно приземлился на край кровати. — Всем — да, мне — нет, — достаточно равнодушно ответил брюнет, наконец отвернувшись от зеркала. — И тебе бы вот тоже подумать о своем виде, — подойдя к Баки, он неожиданно запустил руки в его собранные в хвост волосы. Тонкие пальцы скользили, пропуская запутавшиеся пряди волос между собой. Барнс замер и вообще не дышал, боясь спугнуть сосредоточенно смотревшего на него гения. От таких странно ласковых прикосновений по телу проходили слабые разряды удовольствия, хотелось прильнуть к Старку, уткнуться лбом ему в живот, наслаждаясь столь незначительной лаской. — Ты мне напоминаешь неумытого щенка с улицы, — неожиданно задумчиво произнес Тони, смотря сквозь Джеймса, явно уйдя в свои воспоминания. — Щенка? — как можно спокойнее пытался произнести солдат, но, видно, в его голосе промелькнула или обида, или досада, отчего Тони перевел взгляд на него и мягко улыбнулся, приглаживая волосы над его ухом. Баки сдерживался, чтобы не заскулить от теплых прикосновений. Когда же пальцы Старка скользнули вниз, очерчивая скулы Барнса, чуть задержавшись на волевом подбородке, тот впился пальцами в кровать, борясь с порывом притянуть к себе парня. — Я хочу тебя подстричь, — неожиданно произнес Тони и ухмыльнулся, — прямо сейчас, — добавил он и потянул за собой удивленного Джеймса, схватив его под локоть. Через несколько минут Баки сидел на краю ванной с повязанным на плечах полотенцем. Тони стоял позади него, крутя в руках ножницы и машинку. В его глазах плясали огоньки, отчего Баки просто не смог спрятать улыбку, глядя на по-мальчишески довольного Старка. Если ему нужно пожертвовать своими волосами, чтобы увидеть такой взгляд у Тони, то это определенно стоило того. — Ты когда-нибудь стриг до этого? — скептически приподнял бровь Барнс и вздрогнул, когда его шеи коснулась теплая ладонь гения. Чуть склонившись, Тони взглянул на него через отражение в зеркале и ухмыльнулся. — Ты мне доверяешь? — прошептал он у уха и еще шире улыбнулся. — Нет, — сразу же нервно выдохнул Баки, потирая огрубевшую кожу рук. — Хорошо, — громко рассмеялся гений и с улыбкой принялся состригать чуть вьющиеся волосы солдата. Прядь за прядью Тони медленно убирал лишнее, пытаясь оставить золотую середину — не длинные, но и не солдатский ежик. Ощущая на себе пристальный взгляд Баки, хоть и через отражение в зеркале, Тони ловил себя на мысли, что это не было отталкивающе. Напротив, ему хотелось улыбнуться, как-то подстегнуть брюнета, чтобы тот расслабился, а не сидел с застывшим напряжением в спине, словно его сейчас будут не стричь, а резать. — Спасибо, — неожиданно произнес Джеймс, слабо улыбаясь. — За что? — слишком сосредоточенный гений, не отвлекаясь, продолжал кромсать спутанные волосы, не замечая, каким взглядом по нему скользит Барнс. — За все, — пожал плечами солдат, — ты делаешь то, чего не должен. Спас меня и Стива в Сибири, пустил под крышу тех, кто предал тебя, защищаешь от нападок Росса преступников и стрижешь солдата ГИДРы, который убил твоих… — он осекся, когда почувствовал резкую боль в области шеи. Встретившись со взглядом Старка, он вздрогнул: голубые глаза сверкали в тусклом освещении ванной, его губы были плотно сжаты, а на щеках проступил еле заметный румянец (или это он покраснел от злости?). По шее стекла единственная капля крови от тонкого пореза, который сделал Старк острыми ножницами. — Чего ты хочешь от меня? — напряженно вдохнул Энтони, сосредоточенно вглядываясь в лицо солдата. — Чтобы я тебя пырнул ножницами? Чтобы выгнал всех на улицу или сдал правительству? — Не знаю, — честно ответил Барнс, — мне кажется, что тебе неприятно все происходящее, по крайней мере, должно быть. — Это уже мне решать, — более Старк не проронил ни слова, со сведенными к переносице бровями продолжал ровнять волосы солдата. Напряжение не исчезло, лишь возрастало, особенно когда Барнс все же пересекался глазами в отражении зеркала с тяжелым и одновременно задумчивым взглядом Старка. В голове торжествовал ехидный смех, который напоминал, что, может, Тони делает это из жалости к солдату с промытыми мозгами, который даже выглядит как бездомный из ближайшей подворотни. — Прекрати, — тихо сказал Тони, когда Баки стал не моргая смотреть на свои руки почти почерневшими глазами. Джеймс поднял непонимающий взгляд. — Ты выглядишь до усрачки пугающе, когда так странно смотришь на свои руки, — пожав плечами, разъяснил гений, — словно уходишь в себя, — уже шепотом добавил он и, выключив машинку, снял полотенце с плеч солдата, стряхивая отстриженные волосы на пол. Взглянув на себя в зеркало вновь, Джеймс замер, разглядывая удивительно опрятно подстриженные волосы. Теперь они не падали на лоб, не закрывали шею, лишь немного топорщились на затылке. — Спасибо, — выдохнул Барнс, разворачиваясь к Тони и мягко беря его руку в свою. По телу пробежала волна жара от легкого прикосновения. Баки сглотнул, глядя на безвольно лежащую руку гения в своей. Это было так странно: два человека, которые, казалось бы, должны избегать любого касания и взгляда друг друга, этим вечером ощутили теплое, медленно разлившееся в груди чувство. Тони не хотелось отнимать руку, а Баки — отпускать.