Служитель смерти

Поттер долго-долго разговаривал с кем-то по телефону на английском. Потом залез в ноутбук и ожесточенно стучал по клавишам какое-то время. Рогозина, которая, было, сомкнула веки — чтобы подремать, раскрыла глаза, так как услышал ясное перечисление цифр, будто бы мужчина называет номер счета. Потом он скинул вызов, и шумно залез в свой рюкзак. — Я вас разбудил, да? — виновато проговорил патологоанатом, грызя батончик с орехами. — Хотите? — предложил он, вытаскивая еще одну яркую упаковку. — Нет, спасибо. А кто звонил? — Да так. Вашему отцу сделали операцию, все хорошо, прошло успешно. Одну стопу удалось спасти. Он пока без сознания, но, думаю, придет в себя… А звонили мне мои коллеги по поводу протеза, который собираются ставить вашему отцу. Разумеется, этот самый современный протез не бесплатный. — Но… — Не беспокойтесь, деньги уже поступили. Я заплатил. В течение нескольких недель его изготовят, и ваш отец сможет даже бегать. Говорят, это новейшая немецкая разработка. — Я с тобой обязательно рассчитаюсь… Сколько? — Нет, мне не нужны деньги, — сказал Гарри, отрицательно мотнув головой и глядя ей в глаза, — для меня эта трата — мелочь. Просто пусть на вас будет долг-услуга. — И, все-таки… — Тридцать тысяч долларов. — Поднял глаза к потолку Поттер. — Все, больше ничего не скажу! Рогозина сглотнула. Разумеется, таких денег у нее попросту не было, да и не скоро бы она их собрала — денежное довольствие на работе оставляло желать лучшего. — Вам сейчас надо думать больше о себе. Вам предстоит еще косметическая операция, и я надеюсь, вам восстановят ваше лицо. *** В середине дня — только-только прошло время обеда, к Рогозиной в гости ввалилась компания: Круглов и Майский. Гарри, зная, что коллеги хотят поговорить и увидеть свою начальницу, вышел на обед — на воздух, и чтобы раздобыть приличной еды: на одних консервах и батончиках долго не проживешь. Галине Николаевне вообще нужны все витамины и много сил, а одной каши и компота для этого мало. Он спокойно оставил ее с ребятами. — Галь, — Круглов, видя что женщине лучше, присел на край постели, — у нас есть все основания полагать, что покушение готовилось на тебя… — Мы с Гарри уже об этом успели поговорить, — отозвалась полковник, морщась — травмированная нога снова напомнила о себе, — и сошлись, что это случайность. Покушение готовилось не на меня, а на кого-то другого — кто тоже следовал этой дорогой, но, в отличие от нас с отцом, каждый день. — Галь, что бы это ни было и кто бы это ни был, — пробасил Майский, — его целью было избавиться от раздражителя. Вы еще чудом остались в живых — там был почти что килограмм взрывчатого вещества! — Я не знаю, что нас спасло, — честно сказала женщина. — Но зато знаю — кто. — Гарри, — проговорил Круглов, — он по телефону рассказал нам про маячок в браслете. — Он моему отцу дико дорогой протез заказал… Тридцать тысяч долларов. Хотя они даже не знакомы… И врачей из заграницы пригнал. — Ну ты же знаешь Гарри, — Сергей метнул взгляд на женщину, — он — настоящий герой. А герои должны спасать. Как ты вообще? — Хорошо. Даже отлично. А так, доктора очень удивляются: они считают, что раны для таких травм зажили слишком быстро. И контузия тоже слишком скоро отступила. Нога только болит, да и лицо, как видишь порезано. — Галя, — сказал Круглов, — вероятно сегодня вы с Гарри последний раз здесь ночуете: тебе выделяют транспорт, и везут в Москву, в больницу-госпиталь. Тебе нельзя здесь оставаться… — Мне хочется к отцу. — Вы будете с отцом в одном госпитале, — заметил Сергей, — так что наверняка увидитесь… *** Врач, мягко говоря, на утро обалдел, когда обследовал оставшиеся повреждения. Проверил ногу — но та была полностью здорова! Даже чувствительность восстановилась! Кость, по каким-то нереальным причинам, срасталась правильно и встала за ночь обратно! Женщина чувствовала себя, мягко говоря, еще слабой, но за сегодня встала, и даже прошла пару шагов, держась за стену. — Это, конечно, чудо, что у вас так все хорошо срастается, — проговорил мужчина, — но странно все это. Очень странно. — У нас Галина Николаевна — боевая, — заметил Гарри, напротив выглядя как никогда плохо — бледным и ослабевшим. — Так что не удивляйтесь. — Машина пришла, — провозгласила медсестра, которая вошла в палату. — Вас ожидают. Рогозина с усилием поднялась с койки, но тут же поняла, что у нее нет никакой сменной одежды. Но тут опять же Гарри ее удивил: он вывалил ей на одеяло закрытые пакеты — явно с одеждой и бельем. А в одном из пакетов пряталась коробка с обувью. — Гарри, — ахнула она, — не стоило! — Давайте, я помогу вам переодеться. — Мужчина даже не отреагировал на ее фразы. — Я в магазине купил… Ваша же негодна к носке. — А как размер определил?! — Тоже мне проблема — на глаз. — Пробурчал мужчина. — Опыт — вещь полезная. Только по поводу обуви у Валентины проконсультировался… Рогозина с помощью Гарри оделась в более-менее приличные вещи. Поттер купил даже плащ взамен утерянного при взрыве! Держась за его крепкое плечо — идти без посторонней помощи было пока слишком тяжело, она медленно, но верно, спускалась вниз по лестнице, к машине. Гарри собрался по-армейски быстро — пять минут, и палата девственно пуста. Все вещи были старательно убраны в рюкзак, а женщина начала гадать, как, в небольшую, по размерам, сумку столько всего помещается. *** — Галя! — к ней поспешил Майский, когда оба выбрались на крыльцо, — разве ты уже ходишь??? Но у тебя такая сильная травма! — Серега, лучше помоги нам с Галиной Николаевной спуститься, — проговорил патологоанатом, тяжело разом переводя дух: женщина в конце повисла на нем почти что всем своим весом. — Галина Николаевна — Галина Николаевна, — тут к Сереге присоединилась Белая (она еще не видела начальницу), — ну как вы? — на одном дыхании и встревоженно спросила девушка. — Помочь? — спросил у компании незнакомый милиционер. — Нет, спасибо, — поспешил добавить майор. Круглов, в то время, открывал дверцы «скорой». — Жить буду, — устало улыбнулась Рогозина. С помощью мужчин ей удалось добраться до машины. Поттер залез следом, и двери захлопнулись. — А ты, Гарри, разве не с ребятами? — спросила женщина, устало сев на место — лежать в машине всю дорогу до Москвы не хотелось. Машину уже начало потряхивать на ухабах и ямах. — В этот раз нет. Я с вами. Султанов настаивал на охране — прислал бы вам двух охранников-шкафов, но тут я настоял на своей кандидатуре: во-первых, вы еще не здоровы, а во-вторых — я замечательный охранник — лучше в России не сыщите… В третьих, врачи из-за рубежа хотят разговаривать только со мной… Так что я буду куда нужнее в Москве… Женщина кивнула. *** Путь занял долгое время: они попали почти что во все пробки, и так долго стояли в них, что Гарри заснул гораздо раньше, чем даже сама полковник. Женщина, спустя два часа, просто мечтала о том, чтобы просто выйти из машины и подышать свежим воздухом. Водитель их пожалел и открыл окно — в машину стал хотя бы задувать слабый ветер. Попали в Москву они лишь в третьем часу. *** Им выделили отдельный бокс; там оказалась и ванная с туалетом, и телевизор и многое другое из обычных бытовых удобств. Гарри в этот раз выделили кровать напротив, чему мужчина несказанно обрадовался — ночевать в спальном мешке было неуютно. Еду Поттер сразу засунул в холодильник; посуда нашла свое место на столе, одежда была сложена в шкаф. Женщина очень-очень захотела принять душ. — Гарри, я в ванную… — Вы не сможете пока самостоятельно залезть в ванную, — быстро заметил мужчина, вставая. — Нога еще до конца не зажила… Рогозиной через пять минут, стоя около ванной, пришлось признать правоту мужчины — травмированную ногу было просто так не поднять: она снова заболела при первой же попытке совершить несложное действие. Гарри снова помог ей — на руках перенес в ванную, не обращая внимание на ее наготу и протест. — Я буду ждать снаружи, — проговорил мужчина, ставя на полочки гели, шампуни, мыло, зубные щетки, мочалки и тюбики зубных паст. Тут же, рядом, он поставил свой гель для бритья, бритвенный станок и свой шампунь. — Спасибо, — немного смущенно проговорила Галина Николаевна, кое-как прикрываясь руками. Гарри кивнул, и вышел, оставляя ее в ванной одну. *** Мужчина почти без сил рухнул на свою кушетку. Плеск воды в ванной немного привел его в себя. Образ полностью обнаженной любимой женщины не желал покидать его. Ее не портили даже страшные шрамы на лице — она с ними казалась еще желаннее. Живее. Нужно было прогнать ее из своей памяти… Нужно… Правая рука сама собой легла на ширинку джинс. Поттер куснул сам себя в губу, стараясь отвлечься на острую боль, но не в силах был побороть это искушение. Рука потянула собачку молнии вниз. — Damn! Nitwit! *- ругнулся Гарри на привычном английском. Объект вожделения находится всего в паре дюймов, а он ничего не может поделать с собой — и обессилено дрочит на простынях, как малолетний подросток с гормонами! Не понадобилось даже увлажнять — смазка выступила сама в достаточным количестве. Да и само главное мужское «оружие» уже стояло. Очевидно желание ее тела было слишком сильным. Он обхватил член кулаком, отодвинул кожу и оголил головку, затем произвел обратное движение… Он едва не застонал в голос от облегчения — организм словно недавно не получал должной разрядки, хотя секс у него был несколько дней назад. Перед глазами запрыгали и замерцали яркие точки; видение, как они с ней занимаются сексом прямо под душем, как струи воды и пены очерчивают ее грудь и его торс, как он резко входит в нее, становилось все ярче и горячее. Поттер в итоге свободной рукой засунул себе в рот импровизированный кляп из носового платка: чтобы не стонать и не кричать, и сжал зубы — из последних сил, толкаясь в кулак. В воздухе уже неприкрыто пахло мужским потом и возбуждением. Надо бы не забыть проветрить комнату, пока она в душе… Наконец по телу проходят сладкие конвульсии, а Поттер давит свой стон, спешно накрываясь подушкой. Член забился в сжатом кулаке, как раненый зверь, извергая сперму. Гарри изгибается дугой, но сдерживается. *** Рогозина вернулась в хорошо проветренный бокс спустя час — так сильно хотелось с себя смыть и стереть все накопившееся за дни. Поттер уже гордо восседал на одеяле, рубясь в какую-то компьютерную игрушку по сети, ожесточенно и по-английский ругаясь в ходе компьютерных боев. Ноутбук иногда даже подпрыгивал на его коленях. Полковник, видя как мужчина более-менее занят и даже не глядит в ее сторону, быстро переоделась в ночную рубашку. У нее на тумбочке стопочкой лежали свежие газеты, книга и новый мобильник в коробке. Рядом лежала в маленьком пакетике сим-карта, ее. — Мобильник от взрыва развалился, — заметил Гарри, — зато сим-карта исправна. Так что пользуетесь. — Спасибо, — наверное уже в десятый раз проговорила Галина Николаевна, — я тебе все-все возмещу. — Я не нуждаюсь в деньгах, — бросил Гарри, метнув на нее недовольный взгляд поверх ноутбука и снова занимаясь своей игрушкой. *** На следующее утро ее невольно разбудили. Перед ней стоял, скрестив руки на груди, незнакомый врач, и явно не русского происхождения. Рядом с ним стоял Гарри и виновато улыбался. — Галина Николаевна, — сказал он, — представляю вам одного из лучших зарубежных пластических хирургов. Он мой друг. Джек Рассел… Jack, it’s Galina Nikolaevna. She was injured in the explosion. Мужчина просто кивнул: — I know, — бросил он скупо. — I’ve been told. Potter, my time is not unlimited. The schedule of operations is scheduled for months ahead. I only came here for you, you begged me so pitifully on the phone… **- губы пластического хирурга растянулись в неприятной усмешке. Рогозину, мягко говоря, это даже испугало — столь неприятно стало ей от его улыбки. Он жестами заставил ее снять с лица бинты и все пластыри. Потом его рука — полковник даже возмутиться не успела, цепко схватил ее за подбородок, и колючие глаза врача внимательно уставились на ее изуродованное шрамами лицо. — It is possible to work, — вынес он свой вердикт, — Harry, I take it. I’ll restore her face. It’ll be the same. *** Можно было подумать, что ее самой здесь не было вовсе. Хирург глядел сквозь нее. — Thank You, — просто проговорил Гарри, и врач вышел. — Гарри… — Я знаю, что этот человек не очень приятен в общении. Но он знает — как делать свою работу. — Гарри отвел глаза от захлопнувшейся двери. — К нему в очередь на годы становятся: он один из лучших. Меня он тоже, в свое время, латал. — Как-то мне от него не по себе… — честно сказала женщина. — Он вместе со мной учился. Ему была интересна лишь пластическая хирургия — он из потомственной династии врачей. Уже свыше десяти поколений. На остальное он плевать хотел. Характер у него — мама не горюй, жена и сыновья с дочерью по струнке ходят - когда тот прилег отдохнуть на минутку. *** Весь остальной день прошел в сборе различных анализов, осмотров, снимков и прочего. К отцу ее так и не пустили — там были только врачи из реанимационной бригады и Валентина. Замотанная процедурами Рогозина рухнула спать только в одиннадцать. Утром ее снова разбудили и опять этот врач. Он с помощью Гарри объяснил, что процедуры по восстановлению будут болезненными, и быстро вколол ей лекарство: она почти моментально от него вырубилась. Вечером она пришла в себя в новых бинтах на всем лице и мазями, только лицо было как оцепеневшее и ощутимо болело. Гарри терпеливо ухаживал за нею — у нее с трудом теперь открывался рот… *** Трудно, трудно подниматься тогда, когда сильно упал. Рогозина иногда бессильно плакала от боли — у нее, обычно стальной и сдержанной теперь не хватало ни терпения, ни желания ждать. Для женщины лицо — это почти что самое главное. Поттер все дни был с ней, почти не выходя наружу, и терпеливо выслушивал ее все истерики и срывы. Спустя несколько недель ее наконец-то отпустили домой. А отец все еще оставался в больнице на курсе реабилитации. Он успешно отошел от всех операций и шел на поправку. Она помнила, с какой радостью ее папа вертел в руках неведомую еще штуку — новый протез, слушая рассказ врача о том, что он будет, как и прежде, вести активную жизнь. И то, что он еще не инвалид и его жизнь не кончена. Были некоторые ограничения и предосторожности, но не столь важные. Даже она сама поразилась конструкции — зарубежные протезисты дело свое знали, и изготовили то, что подходило по параметрам отцу на сто процентов. — Галь, — как-то спросил ее отец, в очередной день посещения, — это же явно не бесплатно все… Такой качественный протез, больница, операции… Уход, в конце-концов… И твои пластические операции… Он уже знал, кто их спас. Рогозиной пришлось рассказать о Поттере. И как он их нашел. — Это все Гарри, — честно сказала дочь. — Нас лечили зарубежные врачи, его друзья… Он все-все оплатил. Я хотела было возместить, хотя бы часть, но он наотрез отказался. А про мое лечение он вообще молчит — не знаю, насколько он потратился. — Значит, это все он, — сказал старик, — понятно. Мы, хотя бы, должны раз пригласить его к себе. Я хочу с ним познакомиться. Ты не находишь? — Я тоже об этом думаю, пап. Как только мы поправимся, то обязательно пригласим его к себе на дачу… Можно на лето, я не думаю, что он откажется. — Проговорила полковник. — Он упоминал, что планов на отдых в этом году у него нет. *** Опера в этот раз сработали очень четко, но история, что произошла с Галиной Николаевной и ее отцом, была чистой воды случайностью. Просто они проехали первыми по бомбе. Старик, который сделал это, чистосердечно раскаялся, принес полковнику и ее отцу извинения (он хотел подорвать другого человека), его успели осудить, но в тюрьме он умер, так как был стар. Все, кто участвовал в этой истории и был замаран, получили по заслугам и скоро были посажены в разные колонии — группа насильников внучки пенсионера (который организовал взрыв), «черные копатели» и участковый-оборотень, что жил за счет копателей. Рогозина окончательно вернулась на службу в конце мая.