***
Такое чувство, будто всю ночь я лежала на твёрдых камнях, ведь глаза я так и не сомкнула. Голова жутко болит, а глаза закрываются, стоит мне хотя бы минуту провести без движения. В общем, состояние моё не из лучших, как вы уже поняли. Вожу вилкой по тарелке, вызывая скрип. Уже полчаса я пытаюсь доесть эту чёртову яичницу, приготовленную мамой, но она никак не хочет лезть мне в рот, а вызывает лишь отвращение. С шумом подскакиваю изо стола, и это не осталось без внимания мамы. — Милая, ты же почти ничего не съела, — констатирует факт, ведь я и правда выпила только немного чая. — И можешь упасть в обморок. — Я в норме, — пытаюсь говорить как можно увереннее, чтобы не выдать своё плохое состояние. Мать недоверчиво оглядывает меня с ног до головы, тяжело вздохнув: — Ладно, — говорит, на секунду прикрыв глаза. — Так, во сколько ты вернёшься? — Не знаю, — хватаю с пола рюкзак, перекидывая его через плечо. — Пока, — бросаю, выбегая на улицу. Свежий воздух дует мне в лицо, заставляя зажмуриться. Пару минут просто стою на крыльце дома, рассматривая всё, что творится вокруг. Вон там какая-то женщина поливает цветы в саду. А тот мужчина в соседнем доме смотрит телевизор. А вот Дилан выходит... Стоп, Дилан? Пора уносить ноги, Кэсси. И чем быстрее, тем лучше! Бегу по плиткам к тротуару, молясь, чтобы он меня не увидел. И без того жутко раздражает, а теперь ещё и... — О, Кэсси, привет, — чёрт. Закатываю глаза, не останавливаюсь, а только ускоряюсь, ведь слышу быстрые шаги за спиной. Проходит пару секунд, прежде чем рядом появляется силуэт парня. Краем глаза замечаю взъерошенные волосы, которые торчат в разные стороны. Вот почему, когда у девушек волосы не уложены, им не идёт, а парней это делает ещё более сексуальными? Думаю, скоро мне я захочу стать феминисткой и буду бороться за права женщин. — Как дела? — спрашивает, но в ответ получает игнорирование с моей стороны. — Что нового? — а он настойчивый, блин. — Ничего странного не происходило? — это допрос? Смотрю под ноги, стараясь не обращать на него внимания. Но этот парень слишком любит навязывать себя людям. Или только мне? Бред, Кэсси. Конечно, он тянется ко всем, идиотка. Ты же не какая-нибудь там особенная девушка, в которую он влюбился, Кассандра. Стоп, что со мной? Он просто разговорчив, вот и всё. — Эй! Ответь, — настаивает, не больно толкнув меня в плечо. Втягиваю в себя свежий воздух, который наполнен самыми разными ароматами и запахами. Чувствую сладкий запах одеколона Дилана и невольно вдыхаю его повторно. Чёрт. — Почему ты игнорируешь меня? — это не объяснить, болван. — Ты ведь можешь быть прикольной, если захочешь. Но я не хочу, Дилан. Я не хочу быть классной, популярной. Не хочу иметь множество фальшивых друзей, которые в любой момент могут кинуть меня. Не хочу общаться с тобой, боясь, что я могу потерять тебя. Не хочу. Просто напросто не-хо-чу. Ничего. — Почему ты не хочешь этого? — он читает мысли? Останавливаюсь и пристально смотрю на него, в его глаза. Они карие, светятся так ярко. Могу сравнить их с молочным шоколадом, который я так люблю. Нет, обожаю его. Шоколад, а не Дилана. Взгляд медленно скользит ниже, на губы. Аккуратные, бледно-розовые. Они слегка приоткрыты. Что-то начинает щекотать внизу живота, поэтому вновь смотрю в его глаза. Придурок. — Отвали, — говорю на выдохе, вновь начав движение. Моя голова поднята высоко, но взгляд опущен. Смотрю на тротуар, не сразу заметив человека, что идёт впереди меня. Хмурюсь, когда сталкиваюсь с ним плечом и слышу с его стороны ругательства: — Дура, смотри, куда идёшь. Голос незнакомый, но всё равно невольно оборачиваюсь, сжав ладони в кулаки. Костяшки побелели, а цвет моих глаз наверняка стал темнее. Смотрю в спину парню, который так и не решил извиниться. Сжимаю кулаки ещё сильнее, наблюдая за тем, как парень спотыкается, упав на колени. Надеюсь, он расшиб себе колени или ладони. Ну, больше не будет грубить прохожим. — Воу, — Дилан догоняет меня и теперь идёт рядом. — Теперь я понимаю выражение: "споткнулся на ровном месте", — усмехается, закинув длинную руку на моё плечо. Грубо скидываю её, продолжая игнорировать шатена, который изо всех сил пытается добиться моего внимания к нему. — Тебе нравится быть одинокой? — спрашивает, и краем глаза я улавливаю то, что он смотрит на меня. — Нравится ходить в школу одной, возвращаться тоже одной? Нравится игнорировать весь мир вокруг? Нравится то, что никому нельзя выплакаться? Чувствую, как глаза начинает щипать, а слёзы вот-вот вырвутся наружу. Он наступил на больное, заставил рану вновь кровоточить. Нет, Дилан. Мне ничего из этого не нравится, поверь. Я хочу иметь много друзей, как раньше. Хочу ходить в школу с лучшей подругой, как раньше. Хочу не быть одинокой, как когда-то давно. Но такова моя реальность, Дилан. — Да, — отвечаю, повернув голову в его сторону. — мне нравится это, — и опять я вру. Парень недолго смотрит на меня. В его голове наверняка созрела мысль о том, что я сумасшедшая, раз мне может нравится такое. А сейчас он просто развернётся и уйдёт, как ни в чём ни бывало, бросив на меня осуждающий взгляд. Но происходит то, чего я совершенно не ожидала. Дилан медленно наклоняется, прижав моё тело к своему. Не успеваю ничего понять, как он вдыхает мой запах, вызывая у меня ещё больше недоумения. Чувствую тепло, исходящее от его тела. Чувствую этот запах его сладкого одеколона, который забивается в нос и не хочет никуда уходить. Чувствую, его ровное дыхание, невольно сравнивая его со своим сбившимся. Его руки блуждают по моей спине, но ни ниже, ни выше не поднимаются. — Что ты... — хочу что-то сказать, но замолкаю, как только О'Брайен отстраняется. — Лучше? — не понимаю, о чём он, но в его глазах вижу блеск и самой хочется улыбаться. Открываю рот, собираясь накричать на него, сказать, чтобы он так больше не делал. Но не успеваю, ведь он делает большие и быстрые шаги по направлению к школе, с каждой секундой отдаляясь всё дальше. Громко выдыхаю, не заметив, что всё это время не дышала. Что. Это. Было? Провожу ладонью по шее. Чёрт! Достаю из рюкзака маленькое зеркальце, смотрю через него на шею. Большие покрасневшие раны, которые жутко ноют. Чёрт! Если пойду в школу, то их обязательно кто-нибудь, да заметит. Домой идти тоже не вариант, мама начнёт спрашивать, почему я вернулась. Значит, придётся идти в школу, а покраснения скрою за волосами, они у меня длинные. Смотрю туда, где только что шёл Дилан. От него и следа не осталось. Что ж, а он быстрый.***
Вы когда-нибудь задумывались о чужих проблемах, о жизнях людей, которые вас окружают? О том, почему банды плохих парней стали обозлёнными на весь мир, в том числе и на вас? О том, почему вон та девчонка за соседним столом в столовой сидит одна, а по её щекам медленно стекают слёзы, которые она пытается стереть, чтобы никто не заметил? А о том, почему одна из твоих одноклассниц уже который раз приходит с синяками по всему телу, пытаясь всячески скрыть их от всеобщего обозрения? Нет? Тогда есть два варианта почему. Первый: ты просто не замечал таких незначительных деталей в людях, которых видишь чуть ли не каждый день. В конце концов, зачем наблюдать за людьми, когда ты и за собой то уследить не можешь? Второй: ты эгоист. Да, такой простой ответ, но он заставит задуматься любого, кому это было сказано. Многие, нет, большинство никогда не задумывались о том, почему у всех людей такие разные характеры и взгляды на жизнь. И все потому, что большинству плевать на людей, которых они не знают, ну, или хотя бы просто недолюбливают. А ведь у тех парней, что постоянно всем грубят могут быть огромные проблемы. Например, они переносят тяжелый период из-за развода родителей. А та девчонка, которая вновь и вновь вытирает слёзы с щек могла умереть сестра или брат. Да кто угодно мог умереть из её родных. А ты просто так делаешь выводы, что она истеричка или что-то типа того. А та твоя одноклассница, которая очень часто приходит в школу с побоями. Откуда ты знаешь, что она сама вмешивается в драку каждый день? Ведь у неё может быть пьющий отец или мать, которые частенько бьют её, но она при этом слишком их любит, чтоб говорить об этом всем подряд. Так что я хочу сказать всем этим? Не всегда ваши догадки, которые вы считаете правдой, оказывается ею. Если на вас кто-то повышает голос — на это есть причина. Если кто-то говорит, что он хочет побыть один — на это есть причина. Если кто-то оттолкнул тебя, значит, чёрт подери, на это есть своя причина, о которой ты можешь лишь догадываться. Пожалуйста, не делайте выводов, пока не узнаете правды. Вы можете сделать кому-то больно.***
Джейсон Курт. На первый взгляд самый обычный парень, учащийся в старшей школе. Ничего необычного в нём нет. Он так же, как и многие в его возрасте любит потусить на вечеринках с друзьями, выпить. Такой, как все. Но точно ли это? — Джейсон? Это ты? — парень спускается по скрипучей лестнице, когда слышит хриплый голос старушки, которая спешит встретиться с ним. И вот, она выбегает на встречу к нему. На ней длинная футболка, которая дотягивается до самых колен, и тёмные бриджи, она носит их чуть ли не каждый день. Поверх этого на ней весит светло-голубой фартук с разными узорами в виде цветочков. Седые волосы убраны в шишку, пару прядей выбились и убраны за ухо. Она вытирает жирные руки о фартук, приближаясь ближе к внуку, которого любит также сильно, как собственного сына любила когда-то. — Ты сегодня рано проснулся, — констатирует факт, улыбнувшись своей тёплой улыбкой, на которую Джейсон так растягивает губы. — Кушать будешь? — спрашивает. Парень еле заметно кивает головой, зевнув. Да, встал он действительно раньше обычного, поэтому чувствует себя устало и сонно. Тыльной стороной ладони он трёт глаза, дабы выглядеть более бодрым, но в итоге лишь ухудшает ситуацию, ведь вокруг глаз становится краснее. Закусив нижнюю губу, он следует за старушкой, которая уже накладывает ему только что приготовленный омлет. Сев за стол, он напряженно смотрит на особь женского пола. Она выглядит уже не так молодо, вернее, вообще не молодо. Дряхлая кожа отвисает, на лице множество морщин, движения медленные. Но она так любима парнем, что Джейсон просто забивает на внешность старушки гвоздь. Она, сколько Курт себя помнит, всегда была рядом, всегда была готова помочь, выслушать, дать совет. Так что же внешность может решать? Правильно, ничего. — Кушай, приятного аппетита, — поставив перед блондином тарелку с едой, говорит старушка и присаживается напротив внука. Разглядывает парня, как он жует, как глотает кусочки омлета. Не может наглядеться. А ведь когда-то, довольно скоро, она уже не сможет вот так сидеть и наслаждаться моментом. Возраст берёт своё, а она уже стара. — Вкусно? — спрашивает, протянув ладонь, чтобы дотронуться ей до головы парня. Он много раз кивает, наслаждаясь вкусом этой домашней еды. Пора бы ему и самому научиться готовить. Рано или поздно он обязан будет научиться это делать. Доев омлет, парень встаёт изо стола и, дабы не напрягать старушку, моет тарелку за собой, одновременно с этим утешая бабушку, которая возмущается о том, что она и сама в силах помыть за ним. Джейсон даже невольно усмехается, наблюдая за тем, как пожилая женщина размахивает руками и причитает, словно маленькая девчушка, которая топает ногой, потому что ей не покупают куклу, которую она так желает. Когда посуда была позади, парень целует бабушку в щёку со словами: "Спасибо, было очень вкусно" — и идёт в сторону выхода, не оглядываясь на старушку, которая расплывается в улыбке от осознания того, что она одна из немногих бабушек, которых так любят их внуки. Ну, согласитесь же, есть очень мало бабулек, которых уважают и ценят их внуки. Большинству так вообще плевать на них, что есть бабушка, что нет бабушки — одно и то же. Джейсон быстро накидывает поверх толстой кофты тонкую куртку, обувается в старые, но любимые кроссовки и выходит на улицу, неразборчиво крикнув: "Пока". Холодный ветер тут же напоминает о приближении зимы, но он просто забивает на это, сильнее укутавшись в куртку. М-да, стоило всё таки надеть что-то потеплее, но возвращаться он не хочет. К тому же, тут до автобусной остановки дойти то всего ничего. В школе всё по прежнему. Те же тупые парни, которые бросаются в сторону Курта шуточками о его внешнем виде. Та же девчонка в столовой, которая всё время плачет, неизвестно из-за чего. И та же одноклассница с побоями на щеке и руках. Бедная. Но парень не обращает на них внимания. Сейчас он не из тех, кому важны чьи-то проблемы. Он молча добирается до своего шкафчика, набирает код и достаёт нужные учебники. Не то, чтобы он любил учиться, совсем нет. Просто оценки важны для того, чтобы поступить в хороший университет, или хотя бы колледж, а если он не поступит — то он останется в этом нелюбимом городе, который так рвано желает покинуть. Недалеко от себя он замечает силуэт девушки. Тёмные длинные волосы, из кармана практически незаметно торчит пачка сигарет, тёмно-синяя рубашка. В его голове тут же появляется мысль, что где-то он всё же видел эту девушку. Вопрос в том: реально ли он её видел? Чем ближе она приближается, тем больше обрывков воспоминаний появляется в голове. — Ты вообще умеешь курить? — спрашивает шатенка, краем глаза следя за действиями парня. Тот ели заметно ухмыляется и кивает, вновь засовывая сигарету между зубов. — В таком случае, почему же ты подавился? — хмыкает, повернув голову в его сторону. — Просто я пьян, — отвечает, будто это оправдание. Да, они точно пересекались. Только вот обрывки очень смутные, непонятные. Сложно разобраться. — А ты типа умная, да? — спрашивает, пододвинувшись чуть ближе к девушке. — Я не умная, — горько усмехается. — Я просто очень внимательна, вот и всё. Точно! Девчонка с вечеринки Дилана. И как он только мог забыть её? Ах да, большое количество употреблённого алкоголя довольно сильно влияет на память. Но она... Он помнит её, будто они болтали только вчера. — Эй! — окликивает её, но его слово теряется в шуме тинейджеров, которые каждую секунду о чём-то говорят, заглушая голоса друг друга.