***
После ужасно не комфортного и нервирующего погружения на батисфере, убегания от озерного монстра в кислородном пузыре и сражения с ним, Разпутин был невероятно рад просто провести немного времени в чужом разуме и исследовать, попутно решая проблему с порабощением. Удивительно, что у рыбы, пусть даже и генномодифицорованной, такой любопытный и многогранный внутренний мир. Не менее любопытно и то, что Линда продолжает воспринимать людей большими, даже когда переросла их. Раз очень благодарен возможности найти с Линдой общий язык и освободить ее от контроля, ведь было бы неловко, если бы дети продолжили пропадать даже тогда, когда история с похищенными мозгами закончится. В любом случае, двоякодышащая рыба добровольно доставила его к больнице и рассказала обо всем, что знала. Этого немного, но достаточно, чтобы убедиться, что все злодеи этой истории еще в больнице. Но могут и исчезнуть оттуда в любой момент, если поймут, что их план раскрыт. У ворот Разпутина встретила новая преграда в лице невротического вида охранника, рисующего на стенах схемы заговора и бормочущего белиберду о молочнике. Мальчик подумал, что сможет просто тихо перелезть через ворота, но каждый раз, когда он подходил к ним или стенам достаточно близко, Бойд начинал волноваться и грозился вызвать подмогу, доставая трясущимися, но ловкими руками из кармана свисток. Раз не мог рисковать привлечь Олеандра без уверенности, что справится с ним. Итак, ему пришлось совершить еще одно экстренное погружение в глубины человеческого сознания. Дом, в котором Бойд расположился в собственной голове, был показательным примером для всех, кто желает увидеть теоретика заговора в деле. Повсюду газеты, листовки, фотографии, соединенные красными линиями. Раз хотел бы просто уйти, да только проблема в том, что двери нет. — Совершенство, правда, — теперь охранник казался более собранным и довольным. Наверное, та часть его мозга, что ответственна за логическое мышления, но, почему-то, она одержима поиском молочника. — Да? — предположил Раз — Почти все. Совсем немногих не хватает. — А где вырезка с молочником, который открывает ворота психушки? — Разпутин попробовал направить разговор в нужное русло. — Но тут все о молочнике! Разве не видишь? — Бойд развел руками, недоумевая. — Это типа трехмерных картинок? Никогда не умел на них смотреть, — пожал плечами мальчик. — Нет, надо просто научиться смотреть так, как я, — расплывчато ответил мужчина. Раз в бессилии провел руками по лицу. Он все еще не придумал как обойти собственную ментальную защиту, чтобы использовать способности восприятия безопасно. Удастся ли ему при таком стрессе сделать все правильно? Что, если он облажается, потеряет сознание из-за сенсорной перегрузки, попадет в лапы стоматолога и лишится мозга? Что он делает здесь один? Ему нужно вернуться к самолету и просить помощи! Но если он потеряет на это время, Лили может пострадать, и все еще неизвестно, что с Сашей и Миллой. — Все хорошо, ты можешь это сделать, — Разпутин заставил себя дышать и до боли надавил на виски. — Контроль, концентрация, не думай ни о чем, просто делай. Это всего-лишь еще одно испытание, чтобы стать настоящим психонавтом. Эти слова подействовали, как волшебство. Раз расправил плечи и сел на диван, сосредоточиваясь на ментальном щите. Он непроницаем, поднять его нет возможности. Значит, необходимо сделать так, чтобы он работал выборочно или имел больший функционал. Было бы хорошо создать контрольно-пропусконой пункт для информации, которую мальчик будет получать. Фильтр, разделяющий зрение, слух, обоняние, вкус, тактильные ощущения и шестое чувство. Книги говорят, что визуализация помогает систематизировать свой ментальный мир. Саша перевел это, как контроль воображаемого мира. Барьеры, подсознательные или нет, тоже являются его частью. Психическая энергия экстрасенсов тесно связана с их разумом, одно является продолжением другого. Иногда достаточно просто убедить себя в чем-то, чтобы это сработало, как, например, проклятие, на деле являющееся страхом воды, смешанным с бесконтрольным гидрокинезом. Детям внутренние изменения даются проще, чем взрослым, поскольку их психика более адаптивна и все еще окончательно не сформировалась. Сначала он вообразил ментальный щит в качестве купола, но не смог придумать, как его обойти, не оставив лазеек для посторонних. Тогда он подумал о таможенном контроле, однако это не решило бы вопроса с одновременным задействованием множества сил, только с сортировкой поступающей информации, а это пустая трата энергии. Третий вариант самый сложный, но в перспективе — самый верный. Разбить пси-способности восприятия на виды и учиться использовать их по очереди, как Раз делает это со всеми другими своими силами. Проблема в том, что Разпутин не прочитал достаточно, чтобы проводить такую сложную работу с разумом, и не у кого попросить помощи. Отбросив мрачные мысли, он вспомнил все о восприятии, чтобы хоть с чего-то начать. Всего одиннадцать сил, из них у Раза есть семь или восемь. Ясновидение, телепатия, зоолепатия, эмпатия, психометрия, телестезия, дермооптическое восприятие и, может быть, лозоходство. Возможно, что ксеноглоссия, гербафония и прекогнитивизм проявятся в будущем или также присутствуют, но он не уловил их. Хорошо, ему нужно разделить все это, как… нашивки. Ага, это отлично сработает. Он выдаст себе нашивку на использование ясновидения и будет использовать только его. Когда понадобится, мальчик даст такую нашивку и другим навыкам и будет использовать их вместе. Как пропуск или временное разрешение на использование. Сосредоточившись, Разпутин представил себе розовую нашивку, которую видел у Нильса, и мысленно присвоил ее себе. — Посмотрим, — напряженно пробормотал он, вставая и подходя к Бойду. Раз сосредоточился на желании увидеть картину мира глазами охранника. Он представил нить, связывающую их разум, и вскоре заметил, как меняется точка зрения. Сначала она двоилась, но, поднапрягшись, мальчик увидел глазами мужчины. Это отличалось от покидания тела в виде астральной проекции, Разпутин все еще ощущал себя в своем теле. То, что видел Бойд, не радужно. — Молочник мертв?! Черт. — Сгорел при пожаре в магазине. Ты не знал? — охранник относился к этому удивительно легко. — По крайней мере, такую лапшу вешают сми. Он мертв? Иди на кладбище, выкопай его. Что-нибудь да найдешь, но ни молока, ни его носителя там не будет. Поморщившись от перспективы раскапывания могилы, Раз смиренно отправился выполнять задание. Если это успокоит паранойю Бойда и откроет ворота, лучше следовать инструкциям. Он вышел наружу и обомлел. Это мог быть обычный район пригорода. Возможно, когда мужчина был здоров, это действительно он и был. Но теперь улицы скручиваются в опасные петли под кислотным голубо-зеленым небом, а ходят по ним маленькие скауты и мнительные федеральные агенты без собственного мозга. Из-за обилия следящих за всем глаз и камер, Разпутину хотелось спрятаться или избавиться от них всех. Разум Бойда зациклен на молочнике и его поиске, это отражают агенты. Но для чего скауты? Это какое-то воплощение сопротивления этому поиску, ведь они начинают плакать при одном упоминании молочника. Отбрасывая некомфортное преследование, мальчик почти повеселился, экспериментируя со странной физикой и меняющейся гравитацией. Это напомнило ему о ментальном мире Саши и навело на идею, попробовать связаться с ним через мозговой тумблер. Но поздно уже возвращаться. У кладбища Раз нашел первое хранилище воспоминаний, в котором и рассказывалось, как Бойд слетел с катушек. Стресс от постоянных увольнений и поиска работы доконал его настолько, что он забросал магазин, который охранял, коктейлями молотами. Он попал в психиатрическую больницу с психозом, что никак не вяжется с паранойей, захватившей разум в данный момент. Помня ситуацию с Линдой, Разпутин почти не сомневался, что Олеандр возился с головой этого несчастного. Но что он сделал? На кладбище Разу удалось достать книгу и спрятать ее до того, как агенты поняли, что он не безутешная вдова. Его бросили в какое-то темное подпространство, задали несколько вопросов, а затем выбросили в доме Бойда. Выслушав от охранника безумную речь, мальчик отправился на поиски вантуза, чтобы попасть в канализацию. В процессе этого квеста на него напал кошмар. Разпутин честно признается, что сражаться с кошмарами совсем непросто. После этого он впервые понял, что не видел ни единого цензора ни в голове Линды, ни здесь. Их отсутствие — очень плохой знак для разума. Или же эти двое воспринимают Раза в качестве помощника, а не вторжения. В книгохранилище мальчик убедился, что радужные капельки связаны с молочником, и нашел самого молочника. Ему также повезло найти хранилище памяти о встрече с Олеандром, который загипнотизировал Бойда. Разпутин неохотно предполагает, основываясь на истории поджога, что старшина заложил программу экстренного уничтожения и обозвал ее «молочник». А все эти агенты пытаются найти и избавиться от чужеродной мысли. Если это так, Разу нужно позаботиться о том, чтобы освободить разум Бойда от этого. Все пошло немного не по плану. Разпутин ворвался в дом, где базировались радужные капельки, неосознанно приведя за собой агентов и толпы цензоров, а также победил Мамочку, отвечающую за весь этот безумный заговор. Путешествуя по ментальному миру Бойда, он довел использование ясновидения почти до автоматизма, так что борьба в полной темноте не дала врагу преимущества. Оставалось только отдать молочника полиции мысли, но на последнем издыхании Мамочка его выпустила. Разум охранника сражался яростно, не жалея ресурсов, чтобы подавить вредоносную программу. Раз хотел помочь, но один из взрывов нарушил его связь с ментальным миром и вернул в тело. Мальчик застонал, падая на колени и хватаясь за голову. Ощущение от разрушения сразу всех слоев астральной проекции не понравится никому. Пока он приходил в себя, Бойд открыл ворота, вытащил откуда-то корзину с коктейлями Молотова и встал напротив заколоченного главного входа психбольницы. Пока он не поджег бутылки, но это может измениться в любой момент. — Нужно торопиться, — Раз нервно огляделся и проскользнул в сторону, надеясь найти задний выход. Там, в свете тусклой лампы под цветочным куполом стояла рыжая женщина, кланяющаяся горшкам. Разпутин не хотел ее тревожить и планировал обойти, но краем глаза заметил банку с мутно-зеленой жидкостью и фотографией знакомой девочки на ней. — Это мозг Китти?! — удивился мальчик, поспешив забрать ценный груз. — Почему он здесь? — Должно быть, кто-то оставил его здесь, — предположил Форд, опять внезапно появившись. — Как думаете, почему их не установили в танк? — задумчиво промычал Раз, возвращаясь обратно, чтобы убедиться, нет ли еще банок. Было любопытно, кто мог так оставить мозги без присмотра, но пока нет смысла говорить об этом. — Тяжело заставить человека управлять танком, когда он паникует и хочет уйти. С мозгом то же самое, — ответил Круллер. — Зови меня, когда найдешь больше мозгов. Я заберу их и постараюсь вернуть в нужные головы.***
Разпутину не хотелось это признавать, но многократные погружения в чужие сознания, сражения с внутренними врагами людей и собственные переживания начали сильно истощать его моральные силы. Все началось с открытия, что добраться до верхних этажей Торни Тауэрс возможно только на лифте, охраняемом полуслепым санитаром Криспином, чей разум надежно защищен от стороннего вмешательства. По крайней мере, Криспин не сразу начал звать подмогу, когда понял, что Раз — не доктор Лобото, а любезно описал, какие приметы нужны, чтобы обойти его досмотр. Все нужные вещи можно достать у пациентов: Глории, Фреда и Эдгара. Раз с подозрением отнесся к присутствию тут пациентов. Неужели некому было забрать этих несчастных людей, когда психбольница закрылась, что они вынуждены существовать в таких ужасных условиях. Кто присматривает за ними, кроме Криспина? Откуда берется еда? Этим занимается сумасшедший стоматолог? Похоже, никто из них не страдает от плохой гигиены. Мальчик пробирался через их умы, не только чтобы получить от них предметы, но и чтобы облегчить их недуги и позволить уйти. Первой для реабилитации Разпутин посетил ментальный мир Глории, представляющий собой театр. Голос разума Бекки разрывалась между желанием сыграть хорошую постановку, угодить критику, заставить сиять внутренний свет и страхом перед призраком. Раз помог ей найти хорошие сценарии, повествующие о грустной судьбе Глории, ее детских страданиях, часе славы и потере матери, разорвавшей ее изнутри, а затем победил внутреннего критика, что все это время не давал ей сиять. Без агрессии Джаспера женщина оказалась очень милой и без колебаний отдала ему свою награду в благодарность. Вторым Раз помог Фреду, страдающего раздвоением личности. Как дальнего родственника Наполеона, его очень подкосила череда поражений в Ватерлоо Криспину. Одна часть его — Наполеон — отчаянно жаждала победы, а другая — сам Фред — давно уже ничего не хочет. Разпутин сыграл в игру от лица Фреда и, возможно, он даже получил от этого удовольствие. Ему никогда не приходилось играть во что-либо, кроме карт. По возвращении, изменения в Бонапарте были заметны сразу. Он перестал городить чушь, когда в нем спорили две личности, и начал осознавать окружающее. Пожалуй, это было самое расслабляющее посещение разума за сегодня, и мальчик смог получить смирительную рубашку. Непредвиденное препятствие возникло в ментальном мире Эдгара. Разу нужно было принести дам из колоды, чтобы мужчина мог добраться до своей плачущей дамы мечты в небе по карточному домику, который постоянно рушит Эль Одио. Разпутин успешно пробирался по узким улочкам, избегая быка, и победил троих рестлеров и получил от них дам. Однако, четвертый рестлер не поддавался никаким способностям мальчика, каждый раз вовремя защищаясь или уворачиваясь. Раз уже потерял несколько слоев астральной проекции и начал волноваться, что не справится с этим умом. — Мне нужно научиться смятению, — решил он, стоя напротив входа на арену, пока мимо то и дело проносился Эль Одио. Что он знает об этом? Смятение накладывается в тумане, распространяемом взрывам гранат замешательства. Разпутин уже испытал это на себе, когда сражался с танком в разуме Олеандра. Эффект очень раздражающий. Мозг посылает телу сигналы, но по где-то по пути смятение меняет их. Хочешь прыгнуть — сделаешь кувырок. Хочешь идти вперед — пойдешь в любую другую сторону. Хочешь использовать щит — станешь невидимым. страдая от смятения, лучше всего просто спрятаться и переждать несколько секунд, но на арене рестлера нет никаких укрытий. Разу снова необходимо учиться очень быстро. За счет своей механики смятение находится на стыке гипноза и психофабрикации. От гипноза идет внушение о нарушении функций тела и энергии, от психофабрикации — сама граната. а счет газовой формы экстрасенс избегает необходимости вмешиваться в разум другого человека напрямую и получает только временный эффект, именно поэтому смятение легче для изучения, чем гипноз и психофабрикаци, но достаточно сложно, чтобы среднестатистический ребенок не мог с ней совладать. По сути, получение этой нашивки и является истинной проверкой на пригодность к стажировке. Раз надеялся, что у него будет больше времени. Он даже не знает от чего отталкиваться. От желания запутать кого-то? От попыток проявления энергии? От собственных ощущений? Как собрать это вместе. Он сел у стены и уткнулся лицом в колени в надежде, что решение само придет. Но это же не так! Мальчик зажмурился и закусил губу, стараясь сохранить самообладание. Разбирать весь этот эмоциональный багаж ему следует после спасения агентов и детей. Сколько времени осталось до того, как Олеандр укомплектует танк нужным мозгом, а Бойд поддастся молочнику? Нет времени жалеть себя. Скрестив ноги и положив руки на колени, Разпутин несколько раз глубоко вздохнул. Еще несколько дней назад он не знал ничего, кроме телекинеза и самых основ эргокинеза. Теперь он заработал почти все значки, усовершенствовал ментальную защиту и начал осваивать гидрокинез. Ему просто нужно выложиться на полную. Это не может быть сложнее, чем день тренировок в цирке. Даже все сегодняшнее испытание не заставило его валиться с ног, как некоторые тренировки отца. Хотя он все равно предпочел бы компанию. — Агент Круллер? Мне нужна помощь, — сказал Раз, доставая бекон и размахивая им перед носом. — Что случилось, сынок? — с легкой озабоченностью спросила появившаяся голова Форда. — Я не смогу пройти дальше, если не научусь накладывать смятение. Но инструкции в пособиях, которые мне давал Саша, слишком непонятны. Может быть, у вас есть пара советов? — честно признался мальчик. — Хмм… посмотрим. Я почти никогда не пользовался смятением, но что-то еще помню, — задумчиво ответил старик. — Механика та же, что и у настоящей гранаты. Ты создаешь знак вопроса, отрываешь верхнюю часть, как чеку, затем бросаешь. В точке концентрируешь энергию, наполненную намерением сбить врага с толку. Если не получится делать два дела одновременно, попробуй сначала материализовать знак вопроса. Они не должны отличаться от вымыслов, то есть только ты можешь физически взаимодействовать с тем, что сделано из твоей пси-энергии. Кажется, это все, что я могу сказать об этом. — Спасибо за помощь, — стараясь скрыть кислое настроение, попрощался Разпутин. Делать нечего, остается только пробовать, пока не получится.***
Прошло не меньше двух часов, прежде чем Раз начал уверенно призывать гранаты и не бояться, что они окажутся пусты. После этого убедить Эдгара, что ему не нужно держаться за неудачников из команды поддержки, не заняло много времени. А мальчик снял напряжение, забрасывая мотодора гранатами и копьями. Приятно иногда поставить на место неприятного человека. Избавившись от приступов агрессии, Эдгар нарисовал весьма точный портрет доктора Лобото, а Разпутин смог обойти Криспина и подняться на верхние этажи. Не забыв, конечно, обыскать все на предмет мозгов. К тому моменту солнце начало садиться. Раз был голоден и эмоционально истощен. Начались сильные головные боли, в глазах немного плыло, а шрамы на спине зачесались. И на верхних этажах он тоже не мог дать себе расслабиться. Мальчик постоянно краем глаза замечал чье-то присутствие и слышал быстрое дыхание преследователя, разбрасывающего по пути наверх банки с мозгами. Еще хуже были крысы, взрывающиеся запутывающим газом. Не так страшно, как пумы-пирокинетики и медведи-телекинетики, но все еще ужасно раздражающе. Особенно, когда Разпутин прыгает по неустойчивым конструкциям. Почти у самого лифта его встретила загадочная преследовательница. Это горбатая, седая женщина с очень высоким голосом, постоянно трясущаяся, возможно, что от страха. — Последнее предупреждение! Иди отсюда или будет очень-очень плохо! — пропищала она, нервно оглядываясь. Внезапная вспышка света заставила Раза зажмуриться, в это мгновение неизвестная исчезла. Он, конечно, не собирается уходить, но по пути наверх не смог найти еще три недостающие банки с мозгами, не считая Лили, Саши и Миллы. Трудно представить, чтобы старших агентов так легко оставили без присмотра, а Лили говорила в нос все утро, на нее мог не подействовать чихательный порошок. Разпутин волновался, не подошли ли Олеандру мозги Вернона, Элтона и Михаила. Особенно последний. Достаточно лишь внушить ему, что все враги — лысые медведи, и мальчик полезет в драку без разбору. Но Раз был уверен, что прочесал каждый закоулок, пока поднимался наверх. Остановившись у лифта, он не мог решиться, не поискать ли еще, или пойти выручать тех, кто еще с мозгами. Долго ломать голову не давало беспокойство, так что он понадеялся, что недостающие банки еще не были спущены. Зайдя в шаткую кабину, Разпутин потянул за рычаг. Лифт сильно дернулся и закачался, мальчику пришлось держаться за стены, чтобы его не швыряло из стороны в сторону. Если бы он не владел левитацией, то волновался бы, что трос оборвется и столкновение с землей обретет стопроцентные шансы. Вздохнув с облегчением, выйдя на надежную спиральную лестницу, Раз продолжил взбираться. Обхитрив надоедливую ворону, ему повезло отправить в лагерь еще один мозг. Поднимаясь еще выше по вертикальной лестнице, он услышал знакомые голоса и замедлился, стараясь не стучать по металлу. Разпутин высунулся, чтобы знать, что происходит, и увидел доктора Лобото и Шигор. Смотреть, как стоматолог угрожает женщине сварить ее беззащитную черепаху, и ничего не делать, было очень неприятно. Мальчику очень хотелось безрассудно заступиться до нее, но он не мог позволить себе этого. Когда Шигор убежала, а Лобото занялся чем-то на рабочем столе, Раз рискнул вылезти и на четвереньках подобраться ближе. До врага не добраться из-за барьера. Наверное, его установил Олеандр или какая-то технология. Затем Разпутин заметил мозги Миллы и Саши, и его зрение на секунду побелело от злости. Если бы не перчатки, он наверняка бы повредил себе ладони ногтями, до такой силы сжал кулаки. Сдержаться и не попытаться напасть сейчас было еще сложнее. Чтобы остыть, он проскочил из павильона наружу исследовать, где Лили и оставшиеся банки. Повезло, он нашел мозги Михаила и Элтона прямо снаружи. Либо их пробовали последними, либо это самые подходящие для работы танков. В таком случае Раз не хочет знать, о чем думает Элтон. Теперь, когда все дети вернуться в сознание, можно не переживать, что кто-то из них пострадает или станет врагом. Хватило и сражения с танком в ментальном мире, спасибо. С другой стороны от лаборатории находилась маленькая комната, куда заглянул Раз, но на входе его поймала Шигор. — Я же сказала, что тебе сюда нельзя! Они знают, что ты рядом! — панически она вцепилась ему в руку и затащила внутрь. — Они заберут твой мозг! — Я знаю. Я действую осторожно, — защищался Разпутин. — Если я достану для тебя черепашку, ты сможешь помочь мне обойти барьер? — Если мистер Покилоуп будет здесь, он скажет что нам делать. Он всегда знает, что делать! — убежденно закивала Шигор. Мальчик скептически выгнул бровь, но ее надежд не рассеял. — Пойдем! Я дам тебе пирог. Тогда мистер Покилоуп будет знать, что ты хороший! Женщина проскочила за занавеску и потянула за собой Раза. Ему одновременно и по-плохело, и полегчало от вида безмозглых Саши и Миллы. Они выглядели невредимыми, хотя и вялыми. Судя по посуде и мягкохарактерности Шигор, можно не переживать, что они не ели и не пили все это время. Еще больше Разпутина воодушевил вид Лили, наблюдающей за всем острым осознанным взглядом. Даже несмотря на скованное состояние, ее тело ощутимо расслабилось при появлении мальчика, а уголки губ приподнялись, словно она не позволяла полноценной улыбке появиться. — Раз! Ты пришел! — воскликнула она с нетерпением без особого удивления. — Конечно! Надо же вас отсюда вытащить, — усмехнулся он, подбежав к ней, чтобы осмотреть замок, на мгновение забыв об усталости. — Бесполезно. Эта штука блокирует мозговые волны. Нужно несколько экстрасенсов, чтобы преодолеть эффект, — объяснила девочка, предугадав его мысли о выстрелах. — Сначала верни мозги Саше и Милле. Мне уже плохо смотреть на них в таком состоянии, — последнее она сказала с некоторой неохотой, поерзав. — Хорошо, — решительно согласился Раз, схватил со стола кусок торта и побежал в лабораторию. Применив невидимость, он на цыпочках проскочил внутрь и спрятался за контейнером с черепахой, где появился снова. Мистер Покелоуп посмотрел на него уставшими глазами-бусинками. Одной рукой Разпутин поднял тарелку, а другой прижал палец к губам, забыв, что черепахам не свойственен шум. Убедившись, что Лобото не смотрит, мальчик схватил животное телекинетической рукой и также быстро под невидимостью вернулся в комнату Шигор. — Мистер Покилоуп? — задыхаясь, пропищала женщина, сразу перестав плакать и волноваться. Она взяла черепаху и закружила ее в танце, расцеловывая. — О, мистер Покилоуп! Я так испугалась! Теперь ты снова с нами, мистер Покилоуп, и скажешь нам, что делать! Так ведь? У тебя ведь есть какой-нибудь план, мистер Покилоуп? — Правда, малышка, — Раз вздрогнул от глубокого мужского голоса, раздавшегося в голове. Он растерянно оглянулся на Лили, но та только закатила глаза. Наверное, опять влияние пситания. — Папочка пришел. Все будет в порядке. Вот, что мы с тобой сделаем.