Примечание автора: Готова поспорить, вам понравился такой поворот. Я знаю, я хорошо постаралась:D И да, эта глава выходит немного раньше (прим. переводчика: хахахааха. хах. ха. ох…), чем обычно, потому что я всё распланировала заранее. Ха-ха. Должна писать, пока еще помню всё! Мне опять захотелось поиграть с нелинейным развитием истории. Прошло уже некоторое время с последнего раза, как я так делала, да и первая глава не должна быть единственной с таким стилем повествования~ В любом случае мне нужна практика. Это достаточно интересная техника, которой я не так уж и часто пользуюсь. А еще я добавила один тег. Шинсо решил занимать больше места в сюжете, чем я изначально планировала:Р ВНИМАНИЕ!!! Примечание переводчика: В это главе Тринадцатый подан как бигендер. То есть к нему обращаются на ОНИ/ИХ/ТРИНАДЦАТЫЕ, но так как я немного против этого (именно в русском языке, в английском это ещё звучит нормально), так что я буду обращаться к нему, как нему. Окей, спасибо за внимание и понимание^^
Было больно. Изуку стиснул зубы и схватился за грудь. Всё в мире больше не имело значения, осталась лишь нестерпимая боль, охватывающая каждый дюйм его тела. Его новая причуда боролась изо всех сил, но всё же делала свою работу: она поглощала энергию от пупочного лазера второго парня в компактную упаковку, сжатую и готовую взорваться. Мидория чувствовал через рукав, как на его коже танцевала энергия, а потом превращалась в маленькую метку-галочку, будто ряд линий бежал вниз по его руке, словно уровень звука на стереосистеме. — Ты в порядке? — спросил Аояма. Его голос был приглушённым, так как он пытался пробраться через громкий стук в его голове, который образовался из-за учащённого пульса сердца и тревожной энергии в венах Изуку. — Мидория? Изуку отчаянно мечтал о том, чтобы он мог попрактиковаться со своей новой причудой, но это было невозможно. Всё должно было быть правдоподобно. Мидория должен был выглядеть так, будто никогда не использовал её, а разве не лучшим способом будет добиться этого, действительно прежде не используя причуду? — Уйди, — прокряхтел Мидория сквозь стиснутые зубы. У его причуды было две стадии, и Изуку понимал, что совсем не контролировал вторую. Он выкрикнул, резко дёрнув рукой в сторону: — Сейчас же! Энергия, украденная у Аоямы без его разрешения, с мощным взрывом вырвалась наружу, в сторону трибун. Цементос без колебаний создал стену, чтобы не дать лучу энергии навредить зрителям. Он действовал, как настоящий профессионал.***
— Говорил же, что с ним всё будет в порядке, — сказал Шигараки, нависая над Изуку. Его силуэт расплывался, Мидории сложно было держать глаза открытыми и сфокусированными на наблюдавшей за ним фигуре. Изуку чувствовал, что это было неправильно. Как если бы неестественность Мастера Шигараки просочилась в него, как дёготь, цепляясь за каждую кость, каждый мускул. Бетон охлаждал его спину, пока он пытался сфокусироваться на человеке, нависавшим над ним. Мидория чувствовал себя так, будто дрифтовал вниз по реке игл, между агонией и оцепенением. Томура помахал рукой перед лицом Изуку. Перед глазами опять всё поплыло, и он мягко пробормотал: — Я думаю… — Его глаза следят за твоей рукой, так что, я полагаю, он всё ещё немного шокирован, — сбоку послышался голос Курогири. Видимо, он уже вернулся. — Передача причуды может быть весьма мучительной, если ты морально к этому не готов. Изуку вдохнул воздух. Было больно. — Он молод, — произнёс Мастер. Его голос отражался от стен в тёмной комнате. Изуку слушал низкий бас, начиная сильнее дрожать на полу. — Он адаптируется. Томура, отведи его куда-нибудь и уложи в кровать. С ним всё будет хорошо, когда он немного отдохнёт. — Хорошо, Мастер, — ответил Шигараки. Мир потемнел, как только Изуку закрыл глаза. У него не было больше сил держать их открытыми. Но он всё ещё продолжал слушать. — Спасибо вам. — Надеюсь, твой маленький друг насладится подарком, когда поймёт, насколько ты добр к нему, — сказал Мастер. Он соврал. Сам их поступок был эгоистичен по своей сути. В любом случае, Томура поверил Мастеру. Изуку уснул.***
Его рука тряслась так сильно, что Мидории пришлось держаться за запястье, чтобы остановить дрожь. Толпа замолчала. Цементос подошёл к тяжело дышащему на сцене Изуку, который не переставая пялился на свою руку. Полночь стучала каблуками, а Сущий Мик кричал в микрофон, когда они поднимались к двум недавно сражавшимся ученикам. Маленькие галочкообразные отметины на его руке исчезли вместе со взрывной силой, и… Изуку чувствовал себя лучше. Конечно, он был всё ещё истощён и измучен, но боль и давнее извивающееся чувство неправильности под кожей ушли. — У-у него же нет причуды! — сказал Аояма. Мидория посмотрел на оппонента, когда тот указал пальцем на него и разинул рот. — Как он это сделал? — Мы видели нечто невероятное! — продолжал кричать в микрофон Сущий Мик. — Может кто-нибудь объяснить, что здесь произошло? Взгляды обратились к Изуку, который стоял в середине арены. Он игнорировал Аояму, смотревшего на него среди обломков разрушенной стены, созданной Цементосом для того, чтобы перенаправить луч. Ветер дул ему в лицо, растрёпывая волосы. Прожекторы были включены. План был в действии. Изуку солгал.***
Шершавое постельное бельё под щекой было ему незнакомо. Изуку сильнее уткнулся носом в подушки и перевернулся на спину, сжимая одеяло. Он чувствовал боль во всём теле и уже знакомый, импульсивно бьющий по затылку, стук. Мидория постарался сфокусировать зрение, пытаясь вспомнить, где находится и что произошло. — Ты проснулся? — спросил Шигараки, ставя стакан с водой рядом на прикроватный столик. Изуку открыл глаза и увидел парня, нависающего над ним. На нём не было привычной толстовки, только обычная футболка без рукавов. Это был максимум открытой кожи, который Изуку когда-либо видел у Шигараки. Его пальцы дёргались, а в глазах была заметна лёгкая обеспокоенность. Мидория сел, уставившись на старый матрас, на котором он сидел. Томура почесал шею. — Ты спишь уже достаточно долго. Я позвонил твоей маме и сказал, что ты останешься у меня на ночёвку. — Спасибо, — рассеянно поблагодарил Мидория. Конечности, казалось, весили тонну, а память постепенно возвращалась, снова проигрывая сцену в той ужасной комнате с монстром и Ному. Шигараки продолжил нависать над ним, при этом сохраняя небольшую дистанцию, что было необычно для него. Томура любил трогать Изуку, когда появлялась возможность. Это было странно, но он подумал, что это подходит нынешней ситуации. Мидория посмотрел на свои руки. Он вспомнил. И спросил: — Теперь у меня есть причуда? Лицо Шигараки расплылось в неуместной улыбке. — Да! Я знаю, что тебе было тяжело, но Мастер сказал, что через несколько дней, как только твоё тело адаптируется, ты будешь чувствовать себя как никогда лучше. Мидория сжал руки в кулаки. Пустая комната Томуры окружила его, и он упал обратно на подушку. У него не было сил на это. Изуку уставился в потолок, чувствуя, как под кожей с новой силой начали биться нервные окончания. Чужеродный субъект, поселившийся в его теле, отказывался быть незамеченным, и Мидория не знал, что нужно было с этим делать. Не то чтобы он мог отдать его обратно. Его друг оставался неуверенным и необычайно самодовольным. Мидория изучил его спокойным взглядом. Он предположил, что тот просто задумался, но всё должно быть более пугающим, чем он думает. Томура открыл, а потом закрыл рот, после чего произнёс: — Не ненавидь меня. Изуку отвернулся от Шигараки на секунду и снова посмотрел на парня. Его веки дрожали, а пальцы дёргались. Если бы Мидория не знал его так хорошо, то сказал бы, что Шигараки выглядел испуганным (Изуку почти засмеялся). Неуверенно ведущий себя Томура был большой редкостью. Обычно он или обиженно дулся, или злился из-за того, что всё шло не по его плану. Сейчас же всё было по-другому. Изуку стало его жаль. — Я не ненавижу тебя, — ответил Мидория. Он натянул одеяло и наклонился к Шигараки, смотря прямо тому в глаза. — Я просто устал. — Хорошо, — Томура сделал неуверенный шаг назад и кивнул. — Хорошо. Ложись спать, а я позабочусь о том, чтобы завтра утром ты смог добраться до дома. Когда Мидория закрыл глаза, злодей вышёл из комнаты.***
Исцеляющая Девочка уставилась на томографический снимок Изуку. Раунд был закончен объявлением Аоямы победителем, так как Мидория был вынужден сдаться. Его «паника» из-за стреляющего энергией луча была достаточно эмоционально нагруженной, чтобы никто даже не сомневался в том, что это был первый раз, когда Изуку использовал — да и вообще видел — свою причуду. (Не то чтобы это было не так… это единственное, о чём он не соврал.) Тринадцатый — один из учителей, вызвавшихся проводить Изуку в медпункт — стоял за ним. Он согласился побыть с ним, в то время как остальные успокаивали зрителей. Фестиваль на улице продолжился, но Мидории не разрешили его смотреть, поэтому он не знал, как справлялись остальные. Ему стало интересно, как шли дела у Каччана и Шинсо. — Ты сказал, что начал неважно себя чувствовать пару дней назад? — спросила Исцеляющая Девочка, заставляя Изуку вернуть внимание обратно к важному вопросу. Она продолжила читать карту Мидории с детскими анализами, записанными доктором, сказавшим, что у него никогда не будет причуды. — И сейчас, после того, что случилось во время матча, ты чувствуешь себя лучше? — Да, — ответил Изуку. Он сглотнул и сжался, стараясь выглядеть смущённым и сбитым с толку (по крайней мере, первую часть было легко исполнить, — он уже был смущён). — Я почувствовал себя нехорошо в гостях у друга, так что вчера остался дома, взяв больничный. Сегодня утром мне всё ещё было плохо, но фестиваль пропускать не хотелось. — Понимаю, — кивнула она. Исцеляющая Девочка положила карту на стол. — Такое уже случалось раньше? — Нет, — не отводя взгляд от стола, ответил Мидория. Он наклонил голову чуть-чуть вперёд, поднёс руку к затылку, и, пропуская сквозь пальцы пряди волос и пытаясь вести себя как можно более невинно, произнёс с искренним отчаянием на лице: — Я беспричудный. — Я понимаю, что для тебя это неприятная тема, — Исцеляющая Девочка мягко похлопала по спине Мидории. — Но сканирование показывает, что твоя причуда проявилась. Не то чтобы не случалось такого, что причуда проявлялась поздно, но это происходит очень редко. Мидория кивнул. Он посмотрел на свои ладони. — Вот что случилось? Поэтому мне было плохо последние несколько дней? — Думаю, да, — ответила медсестра. — Я не могу быть уверена, пока мы не сделаем больше анализов, но вполне возможно, что твоё тело выматывало тебя из-за того, что пыталось адаптироваться к новой причуде. Изуку кивнул, сжимая руку. — Спасибо. — Это совсем не проблема, — улыбнулась Исцеляющая Девочка. — А теперь пройди за Тринадцатым. Он отведёт тебя к медсестрам, которые проведут пару тестов. Я тоже попозже подойду и помогу им, но сейчас я могу понадобиться здесь, так как во время матчей может произойти всякое, но не волнуйся, ты в хороших руках. — Конечно, — Мидория улыбнулся. — Ещё раз спасибо. Проследовав за про-героем в соседнюю комнату, Мидория уставился на свою руку и задумался о том, когда же он снова сможет испытать эту причуду. Если он стал лучше себя чувствовать после использования её только раз, тогда, может быть, после третьего или четвёртого раза неприятное ощущение полной несправедливости, копошившееся под его кожей, пропадёт, и он наконец-то сможет проникнуться и оценить этот подарок (добрые намерения должны же что-то значить)? Тогда, может быть, эта причуда станет его собственной.***
Шигараки смотрел на мемориал Изуку, посвящённый Всемогущему, с таким отвращением, что Мидория забеспокоился, что оно превратится во что-то ощутимое и нападёт на него. — Как и ожидалось, у Мидории ужасный вкус, — Курогири выбивался из общей картины комнаты Изуку точно так же, как и Шигараки. — У нас мало времени до того, как мать Мидории придёт проверять его самочувствие из-за простуды. Изуку всхлипнул соплями и почесал нос. Его мать не задавала вопросов, когда к ним домой пришёл Шигараки (конечно, в гражданской одежде), сзади тащивший Изуку и извиняющийся за то, что Мидория заболел во время ночёвки. Мать Изуку приняла оправдание с «простудой» за чистую монету и поспешила уложить сына в кровать. Шигараки и Курогири сказали, что сегодняшний «больничный» нужен был для планирования и обеспечения понимания всеми своих ролей во время спортивного фестиваля. (Он был не готов. Не был готов. Его тошнит. Что они наделали?) Изуку всё ещё дрожал, да так, что даже Томура бросал на него волнующиеся взгляды, когда Мидория не видел этого, и даже не удивился, что мать действительно поверила в его «простуду». Единственным утешением была усталость, скрывающая боль и чувство несправедливости, которые продолжали пульсировать под его кожей. Но по какой-то причине Курогири хотел, чтобы он пошёл завтра в школу и поучаствовал в фестивале. — Мастер думает, что твоя причуда скоро проявится, а если ты начнёшь её скрывать, то позже это принесёт только больше проблем, — сказал Курогири. Отбрасывая тень на стену, портал обволакивал его. Мидория мог слышать, как его мама возилась на кухне, и знал, что Курогири был готов телепортироваться в любую секунду. — После разговора с Мастером мы решили, что во время фестиваля будет больше всего шансов на то, что тебя случайно заденут, и ты активируешь свою причуду. — А потом? — спросил Мидория. — Ты соврёшь и дашь им самим додуматься, как ты получил причуду, — объяснил Томура. Напряжённый, он уставился на Изуку. — Мастер сказал, что ты будешь чувствовать себя лучше, когда твоя причуда активируется. — И не беспокойся, — вставил Курогири. — Мы будем следить за ходом фестиваля на случай, если что-то пойдёт не так. Если мы понадобимся тебе, не волнуйся и напиши нам, и я прибуду как можно скорее. — И это весь план? — спросил Изуку, задыхаясь от смеха. И это великая Лига Злодеев в её лучшие времена? Мидория потёр глаза. — Найти способ попасть под любую энергетическую атаку и сделать вид, что понятия не имею, что происходит? А что, если такой возможности не представится? Я не могу даже попрактиковаться, чтобы убедиться, работает ли она вообще? — Уверен, что представится, — начал отвечать на вопросы Курогири. — Я удивлюсь, если ты не найдёшь способ, а по поводу второго вопроса — твоя первоначальная реакция на активирующуюся причуду будет более подлинной, если это действительно будет в первый раз. Тебе больше поверят, если хотя бы эта часть твоего рассказа будет правдивой. Удивление. Неподдельное удивление. Его очень сложно сымитировать, тем более, когда вокруг будет наблюдающая за боем толпа. — Хорошо, — сдался Изуку. — Тебе действительно не стоит волноваться, — произнёс Курогири. — Такой умный и способный человек, как ты, без проблем сможет провести их, а после этого исполнить своё заветное желание и насладиться своей причудой. Изуку скрестил руки на коленках и, прищурившись, посмотрел на Курогири, чья уверенность в его способностях уже начинала надоедать. Один раз он уже проглотил эту похвалу, но, учитывая завтрашнее задание, ему начинало казаться, что это какие-то странные шутки взрослого для плана «Удержи маленького другопитомца Шигараки». Мидория спросил: — Не против, если я поговорю с Шигараки наедине? Курогири молча глянул на дверь. — Я позвоню, когда мы закончим, — уговорил его Шигараки, помахав рукой Курогири и ожидая, когда он уйдёт. — Уверен, это не займёт много времени. — Конечно, — кивнул Курогири. Он исчез в своём портале, послушно оставляя Мидорию и Шигараки наедине. Томура потянулся к шее, чтобы её почесать, резко наклонившись вперёд и сев на край кровати Изуку. Он ждал, когда парень заговорит первым. Мидория просидел еще пять минут молча, уставившись на лицо своего собеседника. — Почему ты подарил мне причуду, Шигараки? — Изуку обратился к Томуре только после того, как был удовлетворён видом нервничающего под давлением Шигараки. Он чувствовал себя дерьмово, но ум прояснился, и он хотел получить ответы сейчас, когда они были наедине. — Ты мой друг, — ответил Томура, его нервозность сменилась раздражением. Изуку не мог остановить свой вырвавшийся наружу смех и усмехнулся в коленки. Шигараки, сбитый с толку, с любопытством расширил глаза. Прекратив смеяться, Мидория схватился за грудь, впервые не думая о наплыве боли. Он криво улыбнулся Шигараки, удивлённый его скуксившемуся лицу, после чего откинул чёлку и облокотился локтями на коленки. — Тогда, думаю, я должен поблагодарить тебя.***
Пять часов тестов и тыканья в него разными шприцами, как в подопытную свинью, показали, что у Изуку всё же есть причуда, но откуда она появилась или почему так поздно, они так и не узнали. Так как физических отклонений у него не было, Мидорию решили освободить от занятий, чтобы он мог индивидуально потренироваться с одним или двумя учителями, научиться контролировать свою причуду за неделю или не вредить себе. После того, как Мидория покинул кабинет медсестры, он увидел Шинсо, опирающегося на стену. У его друга вокруг шеи и предплечья были повязаны бинты, но в остальном он выглядел неплохо. Он поднял руку, когда к нему подошёл Изуку, и сказал: — Привет. Ты в порядке? Они очень быстро увели тебя со сцены после случившегося, а потом ты надолго застрял в медкабинете. — Я в порядке, но все эти тесты отняли у меня достаточно времени, — он пожал плечами и потёр шею. Мешки под глазами Шинсо выделялись сильнее, чем обычно, а плечи были опущены. Наверное, он проиграл. Изуку попытался улыбнуться, но ему слишком хотелось домой. Мидория не знал, сможет ли он сейчас утешить расстроенного Шинсо. — Видимо, я поздний цветочек. Лучшее время для того, чтобы узнать это, да? — Уверен, могло быть и хуже, — ответил Хитоши. Он оттолкнулся от стены и засунул руки в карманы. — Но всё же, я рад, что ты в порядке. Когда лазерный луч попал в тебя, все знатно перепугались. Даже твой дружок Бакуго выглядел взволнованно. — Каччан выглядел взволнованно? — переспросил Изуку, выпрямляясь. Он попытался представить это. Широко раскрытые глаза Каччана, обеспокоенный взгляд. Опасения за хорошее самочувствие Мидории. Изуку стало стыдно, что он представляет себе такую ужасную картинку, в виде взволнованного Каччана. — Правда? — Пару секунд, — кивнул Хитоши. — Всего на пару секунд это стало заметно. А потом он начал ругаться и кричать что-то о том, что ты был беспричудным и всё такое, пока его не успокоил Киришима. Но да, я бы сказал, что на секунду он тоже заволновался. Киришима. (Конечно, это был Киришима. Теперь он всегда был рядом с Каччаном. Как пиявка. Даже в единственный момент, когда Каччан мог волноваться за него… Всё испортило это безобразное гниющее уродство.) Изуку, прикусив губу, решил поменять тему и указал на бинты. — А ты? Ты в порядке? — Ага. Во время нашего матча Тодороки со всей своей мощью выкинул меня с поля своей ледяной глыбой, — улыбаясь, пояснил Хитоши, но при этом его лицо не дрогнуло. Он оглянулся, после чего тыкнул в бинты. — Но нет ничего, что не могла бы исправить Исцеляющая Девочка. Уж после того, как она вылечила мою сломанную руку, оставшаяся отмороженная кожа быстро заживёт. — Оу, — вздрогнул Мидория. Изуку никогда не видел причуду Тодороки в действии, но он мог представить это. — Жаль, что ты проиграл. — Но я всё равно занял четвёртое место, — произнёс Хитоши, стараясь натянуть радостное выражение на лицо. — Так что это был не полный провал, если говорить не о бое. И я даже не могу злиться на него за победу. Отдаю ему должное, использовать чрезмерно жестокую и быструю атаку через секунду после того, как начался бой — один из способов не дать мне применить мою причуду. Это было умное решение, которое его не подвело. Мидория не знал, что мог сказать в знак сочувствия, но в мыслях сделал заметку, что причуде Шинсо нужно время на активацию (но всё же, он узнает об этом позже. Шинсо обещал рассказать ему всё). — Хочешь узнать, кто победил? — спросил Хитоши. Его рот скривился в полуулыбке. Мидория медленно кивнул. — Конечно. — Бакуго, — он сжал ладонь в кулак и ударил стену рядом с собой. — Как и говорил, он победил. — У тебя ещё будет шанс, Шинсо, — Мидория дотронулся до его рукава и кивнул в сторону коридора. — Давай купим что-нибудь поесть, а потом пойдём домой. Думаю, нам обоим нужно выспаться. — Точно, — произнёс Хитоши и расслабил кулак. Переодевшись, они отправились к воротам. Когда они уже добрались до двора, большая часть людей, пришедших толпой на фестиваль, ушли. Мидория посмотрел на часы, и только тогда до него дошло, что Шинсо ждал его как минимум час, а может даже и два. Его это тронуло. — Спасибо, что подождал меня, — поблагодарил Мидория. — Круто увидеть дружелюбные лица после стольких тестов. — Не стоит благодарности, — Хитоши пожал плечами и посмотрел вперёд, так как они вышли за ворота. — В любом случае, я хочу присесть где-нибудь и остудить голову. Изуку снял с плеч рюкзак и достал телефон. Он отправил сообщение маме и предупредил её, что скоро придёт домой, а потом написал Курогири, что всё прошло хорошо. Ему нравился ночной воздух, да и во время спокойной прогулки он, наконец, смог успокоиться. Изуку нажал «отправить», когда Шинсо заговорил: — Думаю, тот парень хочет, чтобы ты его заметил, — он кивнул в сторону. — Он уже целую минуту машет нам. Мидория поднял взгляд, замечая Шигараки, облокотившегося на фонарный столб недалеко от территории школы. На нём была толстовка, капюшон которой полностью закрывал его лицо, и только в маленькой дырочке виднелся его глаз. — Это друг, которого я встретил летом, — сказал Мидория, убрал телефон и улыбнулся, надеясь, что Шигараки сможет держать себя в руках хотя бы пять минут, пока Хитоши не уйдёт. — Спасибо, что прошёлся со мной, но я не смогу сегодня перекусить с тобой, давай в следующий раз? Просто я хочу, если не возражаешь, поболтать немного с ним. Увидимся завтра, хорошо? — Ага, без проблем. Ночи, — взгляд Шинсо ненадолго задержался на Шигараки, но достаточно для того, чтобы сердце Изуку начало биться чаще. Однако Хитоши развернулся и без вопросов ушёл. Когда он отошёл на приличное расстояние, Мидория подошёл к столбу, рядом с которым стоял Шигараки. — Ты смотрел бой? — Да, — кивнул Томура и наклонился вперёд. Его лицо чуть ли не треснуло от кривой ухмылки. — Я начинаю понимать, почему тебе так сильно нравится Каччан. — Каччан мой, — прошипел Мидория, ложь текла сквозь зубы, и, к его собственному удивлению, он действительно произнёс эту фразу. Но сегодня внимание Каччана было направлено на него. Пусть и на короткий миг, но ему этого было достаточно. Даже если это произошло именно из-за подарка Шигараки, Мидория отказывался делиться им. — Ты и Лига — держитесь подальше от него. Ты понял? Томура облизнул обветрившиеся губы и почесал шею. Тишина висела между ними дольше, чем минуту, пока он не откинулся назад и мягко не улыбнулся. — Злость тебе к лицу. Пойдём перекусим, — Томура запихнул руки в карманы и пошёл вперёд. — Я голодный, и, если что, Курогири сможет отправить тебя домой до того, как твоя мама начнёт волноваться. Изуку последовал за ним, хорошо понимая, что Шигараки увильнул от темы.