Прикосновения

      В комнате раздавались тихие стоны. Два обнаженных тела переплелись, лаская друг друга, даря долгожданную усладу. Судья Клод Фролло задыхался от счастья, о, как долго он этого добивался! Она, наконец-то, позволила ему подарить ей наслаждение, и он чувствовал себя на седьмом небе, находясь в объятьях Эсмеральды, двигаясь в ней, занимаясь с ней любовью. Он понял, что находится очень близко к той черте, когда наступает пик удовольствия, и сжал девушку еще крепче, двигаясь все быстрее.       Эсмеральда проснулась от того, что судья сжал ее в своих объятьях и тихо постанывал. В бедро ей настойчиво уперлось что-то очень твердое, и судья слегка терся об нее этим… органом.       — О, боже мой! Боже! — он вдруг судорожно стиснул ее и резко двинул бедрами, мучительно содрогнувшись всем своим телом.       — Ваша честь, что вы делаете?! — пропищала она, приходя в смятение.       Судья открыл глаза. На него снизошло понимание того, что тут только что произошло, и он, ахнув, резко сел на постели. Его лицо порозовело, он покрылся испариной.       — Господи, неловко-то как вышло! — простонал он, прикрыв лицо рукой. — Позорище какое!       — Вы что, только что? Вы… — она не могла найти подходящего слова.       — Да, именно это я и сделал, — он пошел багровыми пятнами.       — Ну, знаете! — возмутилась она. — Проваливайте с моей постели немедленно! Вы воспользовались…       — Прошу тебя, дитя! — выдохнул он. — Мне и самому сейчас тошно! Ты мне приснилась, и я…       — Уходите! — она швырнулась в него подушкой.       Господи, надо же было так все испортить! Он слетел с ее постели и, прихватив обувь, стремительно вышел за дверь, ощущая настоятельную потребность в том, чтобы вымыться и переодеться.       Эсмеральда задыхалась от негодования. Он просто озабоченная скотина! «А чего ты ожидала? — вдруг ехидно прорезался в ней голос разума. — Он — здоровый мужчина, к тому же никогда не скрывал, чего он хочет. То, что произошло — это вполне закономерная реакция, и вряд ли его можно винить за это. Скажи спасибо, что это был всего лишь сон, и он не страдает лунатизмом, а то поимел бы тебя по-настоящему. О чем ты вообще думала, когда просила его остаться с тобой, да еще в одной постели?!»       Судья злился на себя. Теперь придется начинать все сначала, а ведь она только начала доверять ему и отвечать на его ласки! Ну, по крайней мере, не выказывала недовольства. А теперь все старания коту под хвост! Кстати, о котах… Судья припомнил, что не видел Маршана со вчерашнего вечера, и забеспокоился. Куда мог пойти этот паршивец? Искать его в таком большом доме — дохлый номер, кошки прячутся так хорошо, что ни за что их не найдешь, пока они сами не изволят показаться вам на глаза.       В самом мрачном настроении судья прошел на конюшню к Снежку. И вот там он увидел такую картину, которая заставила его тихонько застыть. Маршан с урчанием топтался на спине его жеребца. Повязку с головы кота судья давно уже снял, благо место, где раньше был глаз, полностью зажило, и теперь Маршан терся ушами о спину коня, причем, Снежок не выказывал никакого недовольства и даже подставлял морду под кошачьи уши.       — Ах, вот ты где, маленький негодник! — негромко сказал судья. — Используешь моего жеребца, как чесалку для ушей?       Кот, мурлыкая, соскочил со спины Снежка и подбежал к судье, подхватившему его на руки.       — Ну что, небось, успел чем-нибудь заполнить свою желудочную пустоту? — усмехнулся судья, почесывая кошачий подбородок. Маршан всем своим несчастным видом выразил, — нет, не успел и не против, если его накормят.       Судья прошел на кухню, где старый повар колдовал возле плиты.       — Доброе утро, Силвестр, — поздоровался Фролло. — Тут мой маленький друг жалуется, что с утра еще ничего не ел.       — Он нагло врет, ваша честь! — со смехом заявил повар. — Полчаса назад он стащил со стола изрядный кусок курятины, которая благополучно исчезла в его пасти.       Судья посмотрел на кота, который изобразил оскорбленное достоинство, мол, наговариваете вы на меня.       — Нет, ты посмотри на него! — хихикнул Фролло. — Вопиющая невинность, сам ангел во плоти.       — Этот ангел скоро обожрет весь дом, — заявил повар.       — Ну, обожрет, не обожрет, а кормить надо. Что у нас на завтрак? — судья спустил Маршана с рук.       — Вы будете завтракать прямо здесь, ваша честь? — уточнил повар, хоть и не был удивлен: судья часто завтракал у него на кухне.       — Пожалуй, да, — кивнул судья.       — А барышня? — Эсмеральда тоже любила завтракать на кухне.       — А барышня сегодня будет есть у себя в комнате, полагаю, — вздохнул судья.       Наверное, поссорились, подумал повар. Эх, молодежь! Ну, ничего, еще помирятся, долго ссоры между влюбленными парочками не длятся — кто-то первый пойдет на попятную, а то и оба, заключил про себя он. Такое часто бывало на его памяти.       Эсмеральда сидела в гостиной, сумрачно уткнувшись в книгу, но не могла прочитать ни строчки. Она думала о своем пробуждении рядом с судьей. Может, она и вправду вела себя как идиотка? В конце концов, судье просто снился сон, он не прикасался к ней… по-настоящему. И обещания своего не нарушил. Отчего же она так взбесилась? «Возможно, от того, что сделай он это не во сне, тебе бы понравилось», — ответил ей разум.       А как же Фебюс? А что Фебюс? Ты ему не нужна. Он сделал свои выводы и очень легко с тобой попрощался, попутно обвинив тебя во всех грехах. Может ли она теперь верить Фебюсу, с таким-то отношением? Что-то ей подсказывало — нет. Предал один раз, предаст и второй. А если бы ее изнасиловали, что бы он сказал? Наверное, что она — сама дура и во всем виновата. Хороша поддержка. Она вспомнила, что ей сказал судья. А как бы Фролло поступил в таком случае? Ответ напрашивался сам собой — кастрировал бы урода. Но это ее выводы. Надо, чтобы он сам ей это сказал.       Судья вошел в гостиную и увидел Эсмеральду, застывшую в кресле в мрачной задумчивости. У Фролло даже сердце заныло от этого зрелища. Он решился, подошел к Эсмеральде и опустился перед нею на колени, заставив посмотреть себе в глаза.       — Ты так и будешь на меня дуться за то, что произошло сегодня утром? — тихо спросил он.       Она молча покусывала нижнюю губу.       — Послушай, я ведь не виноват, что ты мне приснилась, — сказал судья. — Я не могу отвечать за капризы своего разума, я не осознавал, что делал. Я просто спал.       Она нахмурилась.       — Скажите, ваша честь, а что бы вы сделали, если бы меня кто-нибудь изнасиловал? — спросила она. — Отвернулись бы от меня?       — С какой стати?! — возмутился он. — Отвернуться от тебя из-за того, чему ты не смогла бы препятствовать?! Нет, моя дорогая, вот этого я точно бы не сделал! Сначала я окружил бы тебя заботой. А потом… Я бы нашел и кастрировал этого урода!       Дальше Эсмеральда просто не смогла быть угрюмой. Она прыснула: настолько его мысли сошлись с ее собственными, прямо один в один.       — А знаете, ваша честь! — сквозь смех сказала она. — Ну его, этого Фебюса в самом деле! Тоже мне, пуп земли нашелся!       Судья блаженно прикрыл глаза.       — Ты даже не представляешь, как мне приятно это слышать! — заявил он.       — Ну, раз вам так приятно это слышать, не исполните ли вы свое обещание? — хитро блестя глазами, сказала она.       — Какое именно, дитя мое?       — Вы обещали прокатить меня на своем жеребце!       — Не припоминаю. Но я очень хорошо помню, как сказал, что возможно это сделаю, — он вздернул свои тонкие брови.       — Ну, ваша честь, — она умоляюще уставилась в его глаза, и судья просто не мог ей отказать. Он потянулся губами к ее ушку.       — Тогда будет лучше, если ты сейчас пойдешь собираться, — прошептал Фролло, целуя ее в это место.       — Не смогу, пока вы это со мной делаете, — выдохнула она.       — Я сейчас тебя отпущу, — он никак не мог от нее оторваться. — Сейчас… еще минуту…       Она зарылась рукой в его волосы и вздохнула от удовольствия. У судьи от этого всего затряслись поджилки, боже, она никогда еще так не делала! Как же ему сейчас хорошоооо…       Судья с трудом заставил себя оторваться от нее и встал на ноги.       — Я жду тебя на конюшне, дитя мое, — прохрипел он.