***
Элуириль боялась уснуть. Однако догадки ее полностью подтвердились: пока клинка не было поблизости — Темный Властелин не являлся. И пусть это пробуждало некоторую тревогу, девушка твердо решила — эту тайну она никогда не откроет, ибо мысль о том, чтобы лишиться драгоценного оружия все еще пугала до глубины души. Утро майэ началось с тщательных сборов, а точнее — не поднимаясь с постели, она с интересом наблюдала, как несколько эллет бережно собирали ее вещи. Время от времени Элуириль погружалась в свои тяжелые мысли: тот, кого она так ждала и хотела увидеть, не заглянул к ней даже на минутку. Возможно, будь у нее силы, она сама примчалась бы к Трандуилу. Но, увы, даже на то, чтобы поднять руку девушке требовались немалые усилия. — Нет, это оставь, — произнесла майэ, увидев, как одна из эльфиек взяла со столика перед зеркалом черную бархатную коробочку, собираясь отправить ее в сундук, к остальным вещам. — Я не могу забрать ее с собой… И эллет тотчас вернула футляр на место. В глазах же Элуириль мелькнула едва уловимая досада: в коробочке оставался подарок короля — слишком дорогой и прекрасный для нее.***
В утро отъезда майэ в последний раз печально осматривала свои покои, с каждым мигом теряя уверенность, что когда-нибудь вернется сюда вновь. В дверь коротко постучали — и на пороге, не дожидаясь ответа, а словно извещая о себе, возник Нифредил. Войдя в комнату, эллон приветливо кивнул. — Пора, — проговорил он привычным, сдержанным тоном. — Я готова, — кивнула в ответ девушка. Крепкий воин мгновенно подхватил ее на руки, словно куклу и легким быстрым шагом покинул чертоги. Удобно устроившись в «объятиях» стража, Элуириль с грустью разглядывала и без того знакомые галереи, стараясь навсегда запечатлеть их в памяти. Когда же спутники наконец вышли во двор, майэ невольно зажмурилась: обилие яркого света и весеннее тепло кружили голову, заставляя сердце биться еще сильнее. По воле случая она оставляла дворец в тот самый день, в который и появилась в нем ровно год назад… Аккуратно придерживая свою ношу, Нифредил направился к обозу. Девушка же все еще не решалась открыть глаза, дабы не видеть, с какими лицами взирали на нее собравшиеся во дворе эльфы — полными ли жалости были их взгляды, равнодушия или же радости. Неспособная добраться до повозки собственными ногами, майэ чувствовала себя немощной, разбитой и, самое отвратительное, слабой. И от одной только мысли, что слабость ее ныне у всех на виду — к горлу подкатывала тошнота, а на глаза наворачивались слезы. Однако важнее всего сейчас было повидать Трандуила. Или наоборот — увидеть, что его снова нет, что ее король вновь не явился хотя бы проститься. Элуириль заняла отведенное ей место в повозке с полукруглым парусиновым пологом, и, после недолгого ожидания принца и волшебника, отряд двинулся в путь.***
Четыре дня путники пробыли в дороге, как на середине пути их встретили Элладан и Элрохир, сопровождаемые вооруженной свитой. Всадники остановились и спешились. Близнецы по-дружески обнялись с Гэндальфом и особенно тепло — с Леголасом, ибо не так давно прошли они бок о бок Тропою Мертвых, вместе сражались в битвах Войны Кольца, нещадно громя многочисленные силы Всеобщего Врага. — Мы вышли вам навстречу, чтобы обезопасить ваше путешествие, — проговорил Элладан. — И дабы не повторилось больше случившегося. Сказав это, он с осторожностью подошел к повозке и слегка отодвинул полог: майэ спала, закутавшись в тонкое шерстяное одеяло. — Ты словно призрака увидел, — тихонько отозвался Элрохир. — Или ты сестру не признаешь? — Знаешь, если бы меня не уверили в том, что это Элуириль, то, может, и не признал бы, — будто погрузившись в свои мысли, произнес Элладан, отходя в сторону. — Неужто так изменилась?! — удивленно вскинул брови Элрохир. — Я бы сказал — совсем другой… человек… — только и промолвил его брат. — Давайте не будем терять времени, — поторопил всех Гэндальф. — Немного позже устроим привал. А сейчас — по коням! И путники без лишних слов двинулись дальше. — Расскажите о ней, — почти шепотом попросил Леголас, поравнявшись с сыновьями Лорда Элронда. — Какой она была? — Мы помним Элуириль еще ребенком, — незамедлительно ответил Элрохир. — Совсем не похожей на себя теперешнюю, — продолжил Элладан. — В детстве она походила на Арвен: со светлым лицом, длинными темными волосами и большими серыми глазами. Как истинная эльдар! Сейчас же она похожа на человека… — Да, словно принадлежит роду истерлингов, — улыбнулся Леголас и задумчиво добавил: — Но на диво прекрасных истерлингов… — А друг-то наш совсем пропал, — подмигнув, сказал Элрохир брату. — Точно! — кивнул близнец. — Да бросьте! — отмахнулся аранен. Через время странники остановились на привал. Пробудившись ото сна, Элуириль чувствовала себя спокойной и посвежевшей. Эллет, отправившиеся в Лориэн вместе с девушкой, помогли ей слегка приподняться, и майэ попросила откинуть полог, чтобы впустить свет в свое «временное пристанище». Один из близнецов подошел ближе, с нескрываемым любопытством рассматривая совершенно неузнаваемые черты девчонки. — Элрохир?! — удивилась и обрадовалась майэ. — Нет, братец! — крикнул тот Элладану. — Это и впрямь сестренка! Она, в отличии от многих, никогда нас не путала, — подытожил эллон и широко улыбнулся.***
Лориэн предстал перед Элуириль в своем неизменном виде, каким покидала она его веков пять тому назад. Жизнь среди величественных исполинских мэллирн протекала размеренно и неспешно. Деревья уже давно скинули свое прошлогоднее убранство, осыпав подлесок золотом, и распустились густой серебряной листвой и желтыми цветами, наполнявшими воздух дивным медовым ароматом. Девушке становилось лучше с каждым днем. И, то ли от стараний врачевателей, то ли от освобождения из давящего воспоминаниями Сумеречного Леса, она вполне уже могла не только полностью позаботиться о себе, но и понемногу прогуливаться, опираясь на посох и накинув легкий серый плащ с капюшоном, словно подражая истари. И все же бо́льшую часть своего времени она проводила в отведенных ей палатах на одном из маллорн, играя на лютне да вспоминая старые, давно забытые песни, а порою — сочиняя новые. Ежедневно к майэ наведывалась Леди Галадриэль. Недолго, не более часа (дабы не утомлять еще неокрепшую гостью), они беседовали, и Элуириль рассказывала Владычице свою историю, начиная с того злосчастного дня, когда была она похищена орками, и до самого прибытия в цветущий Лориэн. Лишь кое-что девушка утаила намеренно — свою «тайную связь» с черным клинком и безответную любовь к Трандуилу. Неразлучны были с Элуириль и верные друзья — похожие как две капли воды, статные фигурами и прекрасные лицами сыновья Элронда да ясноглазый, золотоволосый аранен Леголас. Вчетвером они проводили много времени: пели песни, ходили на берег великой реки Андуин, а также устраивали недолгие конные прогулки. Близнецы и их вновь обретенная сестра с удовольствием вспоминали о былых временах, о детстве майэ, проведенном рядом с ними и Арвен… И эти теплые ностальгические разговоры троицы вызывали в принце Зеленолесья неподдельную ревность, что еще больше подзадоривало Элладана с Элрохиром иной раз отпускать в сторону друга невинные шутки. Шли дни. Элуириль уже достаточно окрепла, да и пришла пора Леголасу возвращаться в отчий дом. И прощался он с майэ на рассвете с тяжелым сердцем, словно увидеться более им было не суждено. — Я буду тебе часто писать, — едва сдерживая слезы, пообещала девушка. — Только попробуй этого не делать! — прищурившись, усмехнулся принц. — А еще — пообещай мне себя беречь. — Не переживай, — мгновенно отозвался стоявший неподалеку Элрохир, — твою суженую мы с братом будем оберегать как зеницу ока! — Вы все неправильно понимаете, — отрицательно покачал головой аранен. — Как бы не так, — лукаво подмигнул девчонке Элладан. — Мы просто друзья! — лишь воскликнула та, отчего-то залившись краской. — Именно! — согласно кивнул Леголас. Братья лишь переглянулись, одинаково вопросительно вздернув бровь и пожав плечами. — Guren nallatha nalú achenin le, — чуть слышно шепнул Леголас на ухо Элуириль. Принц по-дружески обнял майэ и близнецов, затем легко вскочил на коня — и в сопровождении своей небольшой свиты пустился на север, стремительно исчезая вдали.***
Время неслось неумолимо. Июль уверенно царствовал в отведенный ему срок, и суд, которого с огромным волнением ожидала девушка, должен был состояться уже завтра. Элуириль долго не могла уснуть: переживания вызывали нервные спазмы где-то в животе. Измученная духотой летней безветренной ночи, она вышла на берег реки Келебрант, желая лишь одного — с головой окунуться в спасительную прохладу. У воды и впрямь повеяло свежестью. Луна и миллионы звезд в чистом небе заливали все своим ярким светом. Осмотревшись вокруг и убедившись, что поблизости никого нет, майэ быстро сбросила с себя всю одежду и, распустив длинные черные волосы, несмело вошла в вовсе не холодную, но все же приятно освежающую реку. Внезапно талию Элуириль обхватила сильная мужская рука, крепко прижав «добычу» к рельефному обнаженному торсу. Другая рука зажала девушке рот — да так, что та не успела и пискнуть, а лишь безмолвно брыкалась, шумно всплескивая темную воду. — Тише-тише, — пронизывающе прошептал мужчина, щекоча ухо девчонки теплым дыханием. — Не стоит поднимать шум… И в душе Элуириль мгновенно все сжалось.