Venom

Вайолет проснулась в ужасном расположении духа. Прошлой ночью им с Мисти пришлось торчать в буфет лишний час. Сначала Мэддисон и Стефания угрожали им всякой чушью, но через небольшой промежуток времени они исчезли. Конечно, девушкам это показалось странным и было решено переждать. Мало ли, эти фурии притаились на лестнице или в каком-нибудь тёмном углу. Ни одна из девушек не была в состоянии снова бегать или того хуже сражаться. У обеих после ночной гонки словно бы исчезли все силы. Такое часто случается, когда выбрасывается львиная доля адреналина. Потому Вайолет поздно пришла в свою комнату. Саммер давно спала, явно не подозревая в какую историю вляпалась её соседка. Обессилев, Хармон рухнула в постель, однако сон не желал приходить очень долго. Сначала она думала, как ей явиться на уроки. Затем в мысли полезли все угрозы, которые щедро разбрасывали Мэддисон и Стефания. И лишь ближе к четырём утра несчастный организм не выдержал этого напряжения и благоразумно вырубил свою хозяйку. — Вайолет, пожалуйста, вставай, — в который раз попросила Саммер. Желание прогулять разгоралось с новой силой. После трёхчасового сна собираться на учёбу было подобно восстанию из мёртвых. Не хотелось прихорашиваться или долго выбирать одежду. Вайолет взяла всегда проверенный вариант — чёрные брюки и такую же чёрную футболку с «The Smiths», излюбленную шляпу и кардиган. — Ты сегодня прям принцесса чёрного, — с улыбкой сказала Саммер. Однако Вайолет проигнорировала её реплику. Внутри вновь поселилась непонятная тревога. Словно конец её переживаниям не близко. Девушки не спеша спустились на первый этаж и направились к буфету. Проходящие мимо ребята то и дело оглядывались на них. Кто-то даже умудрялся перешептываться. — Это так странно, — едва слышно пробормотала Саммер. Вайолет сжала ремень своей сумки и сделала глубокий вдох. Она чувствовала, как нестабильно её нынешнее состояние. Раздражение перекатывалось внутри, но пока не поднималось вверх. Однако желание в грубой форме поинтересоваться у сплетников о предмете их шушуканья повысилось процентов на шестьдесят. Девушка для собственного успокоения рассматривала мрачные натюрморты, висевшие на стенах, вместо по глупому любопытных лиц. — Ты случайно не знаешь в чём дело? — робко поинтересовалась Саммер. Она уже начала подозревать неладное. — Не уверена, — пространно ответила Хармон. Наконец они вошли в буфет. Взгляды некоторых школьников неустанно следили за ними и от этого становилось особенно не по себе. Что, чёрт возьми, здесь происходит? — Я схожу за завтраком, а ты займи пока место, — предложила Вайолет. Она не собиралась сдаваться так просто. Пусть смотрят сколько им влезет. Её это совершенно не касается. Однако, быть спокойной оказалось очень тяжело. Этому никак не способствовал внимательный взгляд Тейта Лэнгдона, который, казалось, мог проделать в ней дыру. В его тёмных глазах читалось любопытство, но от этого омерзение Вайолет только усилилось. Она знала этот взгляд. Так смотрят на подопытных зверушек. Обогнув кучу зевак, девушка наконец очутилась у стола с раздачей. Сонный персонал выставлял туда новые и новые продукты, пока школьники торопливо заполняли свои подносы. «Тосты, два яблока, овсянка, апельсиновый сок, яйца вкрутую, шоколад» — мысленно перечислила Вайолет. Она была почти довольна собой. Осталось только выйти из толпы людей и приземлиться в конце помещения, где многие не смогут на неё глазеть. Но не тут-то было. Hole — Violet Кто-то сильно толкнул Вайолет вперёд и она едва не влетела вместе с подносом в какого-то парня. «Кажется я уже где-то это видела» — успела мрачно подумать Вай, прежде чем услышала рядом с собой знакомый, льющийся шелком, голос. — Прости, кажется я тебя не заметила. Как и всегда, Мэддисон выглядела идеально. Чёрное платье обтягивало стройную фигуру, алый рот вновь кривился в злорадной улыбке, а из-под густых ресниц сияли красивые карие глаза. Она сейчас казалась безупречной во всех смыслах. Однако Вайолет ощущала как внутри неё поднимается волна гнева, которую она пыталась унять всё это утро. Помимо этого она понимала, как по-дурацки сейчас выглядит рядом с ней. Типичная королева школы и такой же типичный фрик. Трагикомично, ничего не скажешь. В буфете стало подозрительно тихо. Вайолет краем глаза заметила взволнованную Саммер, заинтересованного Тейта и напуганную Мисти. Остальная сотня глаз не в счёт. — Стерва, — процедила Вайолет, не в силах терпеть этого дальше. Как будто она похожа на девочку для битья. Надменно хмыкнув, Мэддисон схватила с её подноса стакан апельсинового сока и, не церемонясь, выплеснула содержимое прямо в лицо Вайолет. Ахнув, девушка широко распахнула глаза. Она пыталась ловить ртом воздух. Апельсиновый сок медленно стекал по волосам и лицу, капая на их с Саммер завтрак. В эту секунду что-то внутри Вайолет оборвалось. По буфету прошёлся дружный гул. Некоторые учителя, сидевшие в конце, пытались разглядеть, что творится. — Тебя пора научить манерам, дорогуша, — ответила Мэддисон, разглядывая свой идеальный маникюр. — Видимо, в той дыре, откуда ты родом, о таком не в курсе. Сжав до скрежета зубы, Вайолет с грохотом опустила поднос на ближайший стол, и тяжёлым шагом двинулась обратно к Монтгомери. Та казалась выше, но этот эффект был из-за высоченных каблуков, которые Мэддисон любила носить. Смерив девушку ехидным взглядом, она стала ждать, что же ей наговорит эта странная девчонка. Мэддисон была уверена в себе, ведь ей уже не раз удавалось сломить волю таких новеньких. Однако, вместо того, чтобы разбрасываться пустыми словами, Вайолет зарядила Мэддисон звонкую пощёчину. Такую сильную, что бледная щека Монтгомери тут же покраснела. — Закрой свой рот, шлюха, — Вайолет сделала особый акцент на последнем слове. Казалось, ещё немного и она запылает от ярости. — Ого, — пронеслось среди компании парней, в которой был Лэнгдон. Голос принадлежал Доминику. Ошарашенная Мэддисон не могла поверить, что Вайолет действительно это сделала. Обычно, все «бунтарки», подобные ей, быстро сдувались. Но, похоже, эта новенькая совершенно не понимает в какое место попала. Грязно ругнувшись, Мэддисон ринулась в бой. Её длинные ногти тут же впились в лицо Хармон, а Вайолет, сильно прищурив глаза, вцепилась в волосы школьной королевы мёртвой хваткой. Толпа многообещающе свистела, как будто только и ждала, когда им подадут хлеба и зрелищ вместо пресловутого завтрака. Тем более в драке участвует сама Мэддисон Монтгомери, которая никогда не марает руки лично. Это уже можно считать нонсенсом. Перепуганная Саммер вскочила со своего места и понеслась разнимать их. Амбер Филлипс после недолгой заминки отправилась следом за ней. Через долгие три минуты девушек удалось растащить, но ни одна из них не пыталась скрыть свой гнев. — Я прибью тебя, сука! — кричала Мэддисон. Её лицо перекосилось от злости и весь тот лоск, который она всегда наводила, будто бы сполз, обнажая истинное лицо. — Не приближайся ко мне! — не оставалась в долгу Вайолет. Помимо гнева она ощущала непонятную тревогу и наверно даже печаль. Но самое странное, из учителей к ним подбежала только молодая женщина с испуганным лицом. Остальные смотрели на это зрелище так, словно ничего необычного не происходило. Вырвавшись из хватки Саммер, разъярённая Вайолет поспешила в ванную, чтобы смыть этот пиздец. У неё не было никакого желания рассказывать соседке обо всём, хотя Саммер очень хотела это узнать. Прихватив коробочку лезвий, девушка закрыла за собой дверь. Горячие струи воды медленно смывали прошлую ночь и нынешнее утро. Сердце по-прежнему стучало где-то в горле, но дышать становилось легче. Вайолет прикрыла глаза, полностью погружаясь в ощущения. Хотелось убежать далеко-далеко, там, где её не найдут глупые родители, чёртов пансионат и эта сучка Мэддисон. Хотелось снова оказаться в компании Джинни. Ехать на её старом пикапе, распивать вино и попадать в смешные неприятности, петь Моррисси и смеяться над парнями, решившими в очередной раз неумело подкатить. Пожалуй, именно Джинни была тем человеком, который понимал её всегда — неразговорчивую и мрачную Вайолет Хармон, плевавшую на людей с большой колокольни. А что теперь? Куда ей деваться? Отец всё время твердил, что Вайолет нужны нормальные друзья. Когда Джинни умерла, этих «советов» стало ещё больше. Но у Вай складывалось ощущение, что Бен не понимает свою собственную дочь, хотя его врачебная статистика всегда была блестящей. Она оказалась здесь по своей воле. Она поклялась не жаловаться. Вайолет распаковала новое лезвие и судорожно сглотнула, готовясь сделать новый порез. Она верила, что эта боль позволит ей выпустить боль ментальную, очиститься и прийти в себя. Её движение было резким и неаккуратным. Вайолет скривилась от боли, на глазах выступили слёзы: порез оказался слишком глубоким. Такое иногда случалось, когда она теряла контроль над ситуацией. Когда эмоции плавили её разум полностью. Она вышла из душевой кабины и принялась усердно вытираться. Рана саднила и кровоточила, но Вайолет старалась не обращать на это внимание. Главное было в том, что кровопускание сделало своё дело. Вайолет передумала оставаться в комнате весь оставшийся день. Ну уж нет. Эти твари не дождутся её капитуляции. Вайолет наплюёт на позор, всеобщее внимание и ехидные взгляды. Иногда нужно во чтобы то ни стало сделать то, чего ты не хочешь больше всего на свете. Вайолет быстро высушила волосы и переоделась в чистую одежду. Кажется её мучители только и ждут того, что она сломается. Но вместо этого Вай отправилась на оставшиеся уроки. Нужно быть хладнокровнее, чтобы завоевать своё место и своё спокойствие. В комнате Мэддисон вновь собрались верхушки школьной элиты. Однако, вместо того, чтобы мучить очередную жертву или придумывать отвратительный план, они пытались переварить утро в буфете. Особенно это касалось местной королевы. — Ай! — взвизгнула Мэддисон, толкая подругу локтем. — Стефания, черт тебя побери, мне больно! Брюнетка выдавила из себя что-то вроде извиняющейся улыбки и снова приложила ватный диск, смоченный в спирте, к небольшой ране на предплечье Монтгомери. Во время потасовки Вайолет не только умудрилась вырвать пару клоков волос своей противницы, но также и нанести достаточно глубокие царапины. — Терпи, дорогуша, — выдал Доминик, растягивая пухлые губы в язвительной улыбке. — Эта милашка, оказывается, с острыми зубками, да, Тейт? Лэнгдон, сидевший неподалеку от выхода из комнаты, улыбнулся шире. На самом деле другим было тяжело понять, что он думает о новенькой, потому что Тейт никогда не поддерживал общего ажиотажа, впрочем, выступать в роли защитника он тоже не намеревался. Однако, рано или поздно ему придётся выбрать сторону. Это закономерный процесс в пансионате и его не может избежать никто из вышек. Но справедливости ради стоит отметить, что очень редко новенькие попадают под покровительство более влиятельных студентов. — Эта маленькая потаскуха посмела перейти дорогу мне, Мэддисон Монтгомери! — девушка горела яростью, совершенно не желая признавать Вайолет. Наконец Тейт подал голос. — Эта девчонка не промах. — До тех пор, пока она не перешла дорогу тебе, дорогой, — со смешком отозвался Доминик. Он неспроста следил за реакциями Тейта, как и за его жизнью в целом. На этот раз Вилмар хотел понять, ждет ли их в этом году что-то интересное или все останется таким же блеклым и скучным. Даже интриги внутри пансионата не доставляют удовольствия, если они исходят от одних и тех же лиц. Доминик это понимал. Собственно, как и Тейт. Обычно хитрое лицо Лэнгдона стало каменным и непроницаемым. — Я устрою ей сладкую жизнь, — прошипела Мэддисон, подобно разгневанной кошке. — Ей это даром не пройдет. — Воу, спокойнее, — Доминик выставил ладони вперед, словно в защите. — Я хочу растоптать ее, — уже более холодно и уверенно процедила девушка. — Сломать, как и всех, подобных ей, лузеров. Пусть знает своё место. Доминик решил попробовать снова. — Тейт, не хочешь присоединиться? Амбер едва удержалась от того, чтобы не нагрубить ему. Она всегда считала, что Доминик ведёт опасные игры и частенько переигрывает. Однако Тейт ничего не ответил. Он вытащил из пачки сигарету, нарочито медленно закурил и вышел из комнаты в коридор. Напоследок Лэнгдон бросил на него пронизывающий до костей взгляд, от которого по коже Доминика пробежали отвратительные мурашки самого настоящего страха. Это было подобно холодному и острому лезвию, которое плотно прижимают к твоей шее. Тейт неадекват и определённо себя проявит.