Лорд Штормового Предела

      Солнце поднималось над Королевской Гаванью. Снег толстым одеялом укрыл крыши, улицы, городские стены и поля за городом. Он шел всю ночь — грязь еще не успела покрыть его. Вскоре, горожане, ругаясь и поминая всех богов, начнут раскапывать свои жилища — так же, как это происходило в прошлые зимы, когда Таргариены сидели на Железном Троне. Город и его окрестности казались спокойными, но война не была окончена. За Черноводным Заливом, Драконий Камень хранил верность потомкам драконьих владык. Далеко на юге, Дорн вел свою игру, не подчиняясь ни Таргариенам, ни королю на Железном Троне. На западе, Железные Острова объявили о независимости. Отряды мародеров, бывших когда-то солдатами, сеяли хаос на дорогах от Королевской Гавани до Западных Земель — особенно доставалось последним.       Первое по-настоящему снежное утро зимы Малый Совет короля Станниса Баратеона встретил в полном составе, что было нечастым событием — дела короны постоянно требовали внимания того или иного вельможи. Цитадель — или же их покровители из Высокой Башни, — все же согласились «освободить» Пицеля от должности Великого Мейстера. Его место в Малом Совете занимал теперь прорвавшийся через залитые дождями и запруженные обозами дороги Юга мейстер Перестан. Автор нескольких исторических трудов, он был вызван в столицу, находясь с собственных слов, «в шаге от медной маски». Именно этот металл преобладал в его цепи, соседствуя с серебром, золотом, железом и прочими металлами.       Также Малый Совет пополнился новым лордом-командующим Королевской Гвардии, которую пришлось набирать заново. Джонтор Дарри и Освелл Уэнт были мертвы, Джейме Ланнистер и Барристан Селми — сосланы на Стену. Принц Ливен Мартелл, скорее всего, вернулся в Дорн, а о Герольде Хайтауэре и Эртуре Дейне не было слышно со времен турнира в Харренхолле. Первым гвардейцем короля Станниса, стал его бывший оруженосец Бейлон Сванн, однако в силу возраста — ему на момент посвящения не исполнилось и девятнадцати, — место лорда-командующего Баратеон берег для человека более опытного. Этим человеком стал сир Ричард Дондаррион, служивший мастером над оружием в Черном Приюте, замке своего родича.       Слово держал Джейсон Маллистер, две недели назад вернувшийся из Простора. Лорд Сигарда привез с собой корабелов из Ланниспорта, согласившихся поработать на короля. По его мнению, железнорожденные и их ладьи представляли куда более серьезную угрозу, чем адмирал Узкого Моря с остатками королевского флота. — Светлый Остров, занятый островитянами, не только прекрасная база для набегов на материк, но и тысячи акров превосходного леса. С приходом весны нам в первую очередь необходимо отбить этот остров. Для этого нам придется обратиться к Редвинам, — добавил мастер над кораблями. — На данный момент, их флот остается самым мощным в Закатном Море. — Пакстер Редвин отправил под стены Предела пятьдесят кораблей, — сказал король. Известно ли вам, сколько всего боевых судов в распоряжении Простора и Запада? — Если говорить о военных кораблях, то у Редвинов полторы сотни, у Хайтауэров сто двадцать три. Щитовой флот был разбит еще в начале войны — часть кораблей затопили, часть увели железнорожденные. Схожая картина и в Западных Землях — часть кораблей потеряна, часть захвачена, но ядро флота уцелело. Всего у Ланнистеров сто шестьдесят судов. — С такими числами, милорды, нам не стоит сомневаться в успехе! — воскликнул Виман Мандерли. — Семьдесят лет назад Берон Старк и Тибольд Ланнистер считали так же, выставив против Островов всю мощь Севера и Запада, — заметил мейстер. — Войско северян было раздроблено и разбито в мелких стычках, а корабли Ланнистеров бессильно носились по Закатному Морю. Только королевский флот смог положить конец владычеству железнорожденных. — Только потому, что корона могла выставить больше кораблей, чем островитяне могли бы построить в течение десятка лет, — возразил Мандерли. — Хотя, если я не ошибаюсь, Светлый Остров и тогда был захвачен? — И тогда, и в годы бесчинств Красного Кракена. Каждый раз, когда Железный Трон слабеет, эти спруты поднимают головы, — сказал мастер над кораблями. — И каждый раз корона загоняет их обратно на острова, — сказал Эстермонт. — Теперь эта сомнительная честь досталась нам. — Я бы предпочел, чтобы их загнали еще дальше, — проворчал Маллистер. — На Стену, или за нее. — Сомневаюсь, что это возможно, милорд, — сказал Перестан. — Архимейстер Хейрег в своей «Истории железнорожденных», пишет, что на разбой и пиратство их толкает суровость родины — на «зеленых землях» они ищут то, чего не могут найти у себя. — Сколь ни бедны Острова, и их жители, то, чем они занимаются — разбой, — отрезал король. — Которому я намерен положить конец. Но, важно, чтобы в войне с железнорожденными приняли участие и королевские суда — лорды Семи Королевств должны знать, что корона может их защитить. — У меня есть предложение, милорды, — ответил Маллистер. — Раз нам все равно придется воевать на западе, к чему тащить корабли через всю страну? Разве не разумней было бы устроить верфи на побережье Закатного Моря и готовить хотя бы часть флота и экипажей уже там? В таком случае, мы не потеряем время на переход кораблей из Узкого Моря в Закатное, и уж точно не рискуем потерять корабли — побережье Штормовых Земель, да и Дорна опасны даже летом. — И какое же место вы предлагаете? — спросил король, уже догадываясь об ответе. — Сигард уже выдержал налет железнорожденных, кроме того, он хорошо укреплен. Верфи там есть, пусть и небольшие, но расширить можно. В старину, когда Маллистеры еще были королями, в гавани стояло до сотни ладей. Конечно, сейчас корабли стали больше, но, как минимум три десятка современных галей она еще вместит. Если корона возьмет на себя расходы по постройке, мы готовы предоставить места и мастеров. К весне суда будут готовы, и, объединившись с флотами Простора и Запада, разобьют кракенов на море. — Вы ведь понимаете, что будете отвечать за безопасность верфей? Как и то, что построенные корабли останутся в ведении короны? — уточнил Станнис. — Безусловно! — поспешил заверить его мастер над кораблями, — Хотя мы бы и не отказались выкупить часть по окончании войны. — А что насчет Драконьего Камня? — спросил Эстермонт. — Разве не опасно вот так разделять флоты? — Это и сгубило Ланнистеров, — ответил Маллистер. — Они ведь отправили флот к Гавани, оставив Запад беззащитным. По весне мы можем нанять того лиссенийского пирата, и, переведя дух после высадки на Острова, ударить по Драконьему Камню, вместе с флотом Королевской Гавани и теми силами, которые придут с Закатного Моря.       Таргариены вернулись к тому, с чего начали — к Драконьему Камню и Дрифтмарку. Впрочем, оба острова находились теперь под безраздельным контролем Люцериса Велариона — мастера над кораблями Эйериса Таргариена. Там оставался и королевский флот — пятьдесят или шестьдесят кораблей — мощных боевых галей, не чета немногочисленной эскадре, стоящей теперь в Королевской Гавани. Драконий Камень был взят лишь однажды — во время Танца Драконов, и то это был скорей переворот, чем штурм. На островах жили потомки гарнизона, поставленного еще Валирийской Республикой и потомки тех, кто прибыл туда с Таргариенами, незадолго до Рока. Да, они приняли веру в Семерых и переняли обычаи жителей остального Вестероса, но многие наверняка оставались людьми Таргариенов. Вдобавок, часть вполне могла быть их потомками — дети, внуки и правнуки бастардов валирийского дома.       Предложение Маллистера имело смысл — до первых штормов лиссенийцы Саана надежно стерегли Черноводную, а к концу осени к ним присоединились и суда королевского флота. Был в плане мастера над кораблями и вполне корыстный умысел. После Завоевания, Сигард, некогда бывший морскими воротами владений железнорожденных на материке, утратил свое значение в пользу Ланниспорта, с тех пор более открытого для товаров из Речных Земель и Островов. Постройка верфей, пусть и принадлежащих короне, могла бы привлечь в город мастеров и корабелов, платящих за постой. — Корона будет рада принять помощь с вашей стороны, лорд Джейсон, — сказал Станнис. Враги на западе, враги на востоке, корабли нужны и там, и там. — Подготовьте план закладки новых кораблей, в дополнение к тем, которые вы уже готовите для Королевской Гавани.       Оставался Дорн, не склонившийся даже перед драконами — во плоти ли или же по имени. — Мейстеры Цитадели выделяют четыре отдельных войны с Дорном и пятую — Завоевание Дейрона, — сказал мейстер, будто находясь на очередной лекции. Как вы все знаете, Эйгон-Завоеватель начал войну с Дорном в четвертый год после своей высадки. Несмотря на отдельные неудачи пеших армий, в частности, разгром Ориса Баратеона лордом Вилем, драконы помогли ему завоевать Дорн. Но не удержать. Дорнийцы прятали армии в долинах и песках, оставляя замки на милость завоевателей. Стоило драконам уйти, Дорн восстал. Гарнизоны Таргариенов были перебиты, Завоеватель был вынужден вернуться и начать все с начала. Он оставил в Дорне десятки тысяч солдат, дракона и сестру, но так и не смог покорить Дорн. Мои братья из Дорна и Марок не склонны учитывать Вторую и Третью войны, — продолжил Перестан. — Тогда, Таргариены воевали не с Солнечным Копьем. — Они воевали с Королем-Стервятником, — подал голос молчавший до этого Дондаррион. — Он был ленным рыцарем, на службе лорда Виля. Собрал вокруг себя войско из бедняков и повел их на север — мстить Таргариенам. Мартеллы помогали ему, тогда это знали все — пусть тайно, но помогали. К нему присоединялись рыцари и лорды, он осадил и взял штурмом Черный Приют, отрезав нос тогдашнему лорду Дондарриону. Он и Ночную Песнь взять хотел, но Дженна Карон и Хармон Дондаррион объединились с Сэмвеллом Тарли из Простора. Осадную армию разбили, а марочные лорды добили то, что от нее осталось. Стервятника в итоге скормили птицам, в честь которых он назвал себя. Что до второй войны со Стервятником — тогда это был безродный разбойник, взявший известное имя. Он объединился с Боррисом Баратеоном, братом лорда Штормового Предела, но в подчинении у него было не больше тысячи человек. И на борьбу с ним отправилось всего пять сотен воинов во главе с лордом Рогаром Баратеоном. — И король Джехейрис на Вермиторе, — добавил грандмейстер. — Да, и Старый Король, хотя вряд ли его звали так тогда, — согласился марочный рыцарь. — Он убил Борриса, а Рогар — Короля-Стервятника. Наш мейстер говорит, что ту войну и прозвали Дорнийской, только потому что сам король лично принял в ней участие, даром что после было еще двое налетчиков, звавших себя стервятниками. — Джехейрис Миротворец участвовал и в Четвертой Дорнийской войне, войне «ста свечей», — продолжил Перестан, несколько раздраженный тем, что его перебили, — Дорнийцы наняли флот, который должен был перевести их армию в Штормовые Земли. Три дракона разом обрушили свое пламя на корабли, испепелив их. С тех пор, Мартеллы не предпринимали походов на север. — И, таким образом, мы переходим к походу Дейрона, — сказал Редфорт. — Походам, — уточнил Станнис. — В первый раз, если я не ошибаюсь, Юный Дракон разделил свое войско на три части, из которых две пошли через Красные Горы, а третья отправилась морем к Зеленокровной. Ту войну выиграли корабли Велариона, а не переходы по горным тропам. Дейрон занял Солнечное Копье, принял присягу лордов, забрал заложников. Вот только потом ему пришлось вернуться — его наместник был убит, а гарнизоны вырезаны. — Я бы не сказал, что Юный Дракон не заслужил своей доли славы, — заметил лорд-командующий, — Он действовал куда разумней своего предка, разделив войско и избежав многих потерь на марше. Он стремился заручится поддержкой местных лордов, сохраняя их владения и замки. Но всем известно, как дорнийцы платят за подобные милости — убийством и предательством. Они не могли победить его в поле, вот и убили, на переговорах, под мирным знаменем. Сын его кузена, носивший то же имя, взял в жены дорнийскую девку, получив в приданое Дорн. — По крайней мере, Семь Королевств получили мир, — заметил Виман Мандерли. — И да, и нет, — ответил Эстермонт. — Может восстание Блэкфайра и не затронуло Север, но на юге нашлось немало домов, поддержавших Красного Дракона, как раз из-за мира с Дорном. Тогда многие лорды о дорнийцах думали не лучше, чем вы об одичалых. — Тем не менее, Дорн — часть Семи Королевств, — сказал Станнис, — Вне зависимости от того, объявил ли Мартелл присягу Железному Трону недействительной, или нет. — Не объявил, — сказал молчавший до этого Лионель Шторм. Новый мастер над шептунами разительно отличался от прежнего — бастард Томарда Боллинга больше походил на кузнеца, чем на шпиона. — К сожалению, в Дорне у нас не так много глаз и еще меньше друзей. Мартеллы распустили войско, оставив небольшие отряды на перевалах, в основном из числа местных лордов. Кроме того, ходят слухи что принц Визерис был похищен и вывезен в Волантис. Об этом говорят и в Дорне, и в Лиссе, и в самом Волантисе. — Вопрос не в том, как нам захватить Дорн, вопрос в том, как его удержать, — сказал Эстермонт. — А удержать его могут только дорнийцы. Я все еще допускаю возможность договориться с принцем Дорна. — Нам нечего предложить Мартеллам, — сказал Станнис. — Скорее они могут выставить нам условия — Лианна Старк до сих пор пленница в Солнечном Копье. Останься у них Визерис, они могли бы использовать и его — он ведь наследник Рейгара. — Но Мартеллы не единственный дом в Дорне, — сказал десница. — Лорд Вейт, во время своего визита в Гавань, явно не был настроен воинственно. Мне он сказал, что «в Дорне все еще остались благоразумные люди». Впрочем, я не могу быть уверен в том, насколько искренен он был. — Годы мира между Дорном и короной, могли, конечно, сыграть свою роль, — согласился Перестан. — Но Вейты — относительно небольшой по значению дом. Строго говоря, в истории они запомнились лишь тем, что, во время Первой Дорнийской Войны в окрестностях их замка без следа исчезла армия Харлана Тирелла, да тем, что одна из фавориток Эйгона Недостойного была из Вейтов. — Возможно, поэтому именно Дейрон Вейт был отправлен в столицу, — предположил Редфорт. — За костями Элии и детей он прибыл по воле принца Дорна. Но вот его слова о мире… Ясно одно, — в Дорне есть дома, желающие избежать кровопролития. — Это не делает их лояльными Железному Трону, — напомнил Станнис. — В их понимании, «мир» может означать и независимость Дорна. — Вейты, к слову, связаны через брак с Айронвудами, — вспомнил Редфорт. — Лет двадцать назад, кузина лорда Дейрона вышла за Андерса Айронвуда*. Сейчас у них двое детей. — Дед лорда Андерса умер после дуэли с Оберином Мартеллом, — добавил мастер над шептунами. — Лорд Ормонт потребовал у принца Дорана уплату долга и тот поклялся, что отправит в Айронвуд своего сына. Ормонт умер и теперь юный Мартелл находится на попечении лорда Андреаса. — Мы можем предложить им Дорн, — сказал Дондаррион, — пусть эти дорнийцы сражаются друг с другом. — Вы думаете, они готовы рискнуть? — спросил Маллистер. — Имея за своими спинами всю мощь Железного Трона, почему бы и нет? — ответил лорд-командующий, — не то чтобы мне по душе Мартеллы или Айронвуды, но мне кажется, что из всех Таргариенов, что с драконами, что без них, только Дейрон Второй додумался до простой мысли, уже высказанной милордом-десницей: Дорн может покориться только дорнийцам. Аронвуды до сих пор носят титул «Королевская Кровь», да и Мартеллов они не любят. Таргариенов, к слову, тоже — иначе бы не участвовали в восстании Блэкфайра. — Война в Дорне станет для королевства тяжким испытанием, — заметил Мандерли. — Особенно в довесок к двум кампаниям, которые вы уже готовите. — Особенно если учесть, что в случае неудачи, мы рискуем навсегда потерять Дорн, — добавил десница. — В таком случае, что вы предлагаете? — осведомился король. — Можно попробовать договорится с Айровудами, — сказал Эстермонт. — Предложить им союз. И уже имея в союзниках один из сильнейших домов Дорна, предложить Мартеллами мир в обмен на присягу и королевское прощение. — И в том случае, если они откажутся, мы провозгласим принцами Дорна Айронвудов, — сказал Станнис. — У лорда Андреаса есть дочь, ваша ровесница, мой король, — добавил десница. — Вы ведь понимаете, что подобные союзы можно скрепить только браком. Вы с Ренли — единственные оставшиеся Баратеоны, но ваш брат слишком юн. У принца Дорана есть дочь, ровесница вашего брата, но я сомневаюсь, что Мартеллы захотят слышать о подобном. — А что известно о дочери Айровуда? — Ее зовут Инис, мой король. Она недурна собой, грамотна и, насколько мне известно, хорошо поет. — Это скажет любой отец, желающий выдать дочь замуж, — хмыкнул Станнис. — Мы можем отправить в Айронвуд небольшое посольство, — заметил Лионель Шторм, — тогда же можно будет высказать наше предложение лорду Андреасу, — если король согласен, конечно же, — он бросил взгляд на монарха.       Дорн перешел под сень Железного Трона через брак, когда Тарганиен взял в жены дорнийскую принцессу. Станнис мало что знал об Айровудах. Они были королями Дорна — впрочем, как и десяток других домов в свое время, относились к «каменным» дорнийцам — ройнарской крови в них было меньше всего. Под их контролем находился значительный участок Каменного Пути — одной из двух дорог, ведших в Дорн. Короне были нужны союзники в Дорне, вот только посчитают ли Айронвуды такой союз выгодным? — Я бы хотел уточнить кое-что, милорды, — сказал лорд Белой Гавани. — Лианна Старк была помолвлена с Робертом Баратеоном. Нет ли каких-либо обязательств между родами Старков и Баратеонов, по которым леди Лианна должна была бы выйти за брата Роберта? — Не таких, о которых мне было бы известно, — ответил Станнис. — Лорд Эддард взял в жены Кейтелин Талли не потому, что того требовал договор, но чтобы скрепить союз Речных Земель и Севера. — Нельзя просто так взять, и отправиться в Дорн, — сказал Дондаррион. — Нужен предлог, под котором мы сможем дойти хотя бы до Айронвудов. Их замок стоит на Каменном Пути, но перед ним расположена крепость Вилей из Виля, — он словно выплюнул это имя.       Есть еще и Принцев Перевал, — напомнил Эстермонт. — Его хранят Манвуди из Королевской Гробницы. Также есть и морской путь — из Скорбящего Городка можно было бы добраться до владений Айронвудов. — Если бы не шторма, — заметил Станнис. — Дорнийское Море спокойней Узкого, — сказал мастер над шептунами. — От бурь с севера его защищает Мыс Гнева. — Значит, можно снарядить корабль в Скорбящем Городке и отправить гонца вдоль побережья на юг, — сказал Маллистер. — Можно. Вот только нам все еще нужен официальный предлог, — напомнил Дондаррион.       Здесь лорд-командующий был прав. Любые переговоры между дорнийцами и короной могли носить только полуофициальный, практически тайный характер — в столице не знали о том, какой властью на деле обладали Мартеллы и какие меры они могли предпринять. — Несколько лун назад я отправил в Солнечное Копье птицу, — сказал Редфорт. — Я рассчитывал получить от Лианны Старк сведения о ее похищении, но ответа так и не получил. — И вы говорите об этом только сейчас? — нахмурился Станнис. — Вы сами сказали, что вам нужен повод для визита в Дорн, — покраснел мастер над законами. — Я полагал, что ее могли ограничить в общении, особенно после похищения принца Визериса. — Визериса Таргариена, — фыркнул Маллистер. — Он сын короля, а следовательно по-прежнему может считаться принцем, — вставил Перестан. — Как бы он не звался теперь, оба ребенка Эйериса за Узким Морем теперь, — ответил мастер над шептунами. — К ним вернемся позже, — отрезал король. — Сейчас речь идет о Дорне. — О Дорне, — эхом отозвался мастер над законами. — Повод у нас есть: справиться о леди Лианне. Посланец мог направляться в Солнечное Копье, но ему пришлось пристать к владениям Айронвудов, из-за, скажем, шторма. — Неубедительно, — заметил сын Томарда Боллинга, — проще будет заявить, что на корабле вскрылась течь — когда я ходил через Узкое Море, мы набирали воду даже при спокойной погоде. — Да, это больше похоже на правду, — согласился Эстермонт. — В таком случае, осталось решить, кому ехать в Дорн. — Прошу прощения, лорд-десница, — сказал лорд Виман. — Но из вас всех, нас с дорнийцами больше всех общались именно вы. — Безусловно, посылать стоит человека высокого ранга, — неуверенно начал десница. — Речь ведь идет о браке короля. Однако, уроженцам Штормовых Земель вряд ли будут рады в Дорне. Кроме того, не покажется ли странным, что об участи северянки беспокоится десница Станниса Баратеона? — Позвольте поехать мне, ваше величество, — спокойно сказал мастер над монетой. — Со времен нашего изгнания, Мандерли из Белой Гавани были верными союзниками Старков из Винтерфелла. Кроме того, я неоднократно бывал гостем у Рикарда Старка — упокой боги его душу, — и лично знаком с миледи. Морские путешествия мне не в новинку, и, насколько мне известно, между Севером и Дорном не случалось конфликтов. — До Трезубца, — уточнил мейстер. — Да, до Трезубца, — согласился лорд Виман, — но с этим, увы, уже ничего не сделать. — В столице все еще остаются дела, требующие вашего внимания, — сказал Станнис, — вам найдется, кому их передать, на время вашего отъезда? — Мой помощник, сир Рокстон, вполне может заменить меня. — Сир Джаред Рокстон был братом лорда Колина Рокстона, одного из первых знаменосцев Тиреллов, присягнувших Станнису Баратеону. Было нечто ироничное в том, что лорд Мандерли, потомок изгнанного столетия назад дома, вновь брал на службу рыцарей из Простора.