Проблемы психиатрии

      — Здесь шторы задернуты…       Я стала неторопливо подходить к окну, хватаясь за плотную ткань занавесок.       — Могу ли я раздвинуть их?       — Делайте, что хотите, — хмыкнул он и, судя по скрипящему звуку, сел на кровать, а вернее, упал на нее, удовлетворенно при этом застонав.       Я побыстрее отодвинула куски материи в сторону, позволяя свету проникнуть в комнату и повернулась, чтобы осмотреться. Палата оказалась небольшой, чего, в общем-то, должно было хватить для проживания одного человека. У одной стены стояла кровать, на которой теперь лежал парень, что до этого разговаривал со мной, а другую стену «подпирала» одинокая тумбочка, на которой были брошены многочисленные книги и энциклопедии.       — Мне нужно сменить постельное белье, — робко сказала я, вплотную подойдя к кровати.       — Да ладно?       Нескрываемый сарказм заставил меня разжраженно прикрыть глаза, а после того, как он устроился ещё удобнее и закрыл глаза я начала медленно закипать внутри. Но тут же в голове стало всплывать предостережение медсестры, и я лишь тяжело вздохнула, устало посмотрев на парня, что, как оказалось, лежал все это время в смирительной рубашке. Он не делал ничего, будто бы специально позволяя мне рассмотреть его с какой-то наглой улыбкой на лице; ну и первым, что бросалось мне в глаза, были бинты. Ими было перемотано лицо, шея и, как я понимаю, весь торс, спрятанный под смирительной рубашкой; а такие черные волосы, разлетевшиеся по подушке, нужно было еще поискать: такого яркого и насыщенного цвета, густые и длинные, будто бы обросшие из-за того, что их долго не стригли, хотя, вроде как, здесь этим, действительно, не занимались. Я смотрела на него недолго, но у меня создалось впечатление, что ему это почему-то нравилось.       — Пожалуйста, встаньте с кровати.       Я еще раз тяжело вздохнула уже нависая над ним.       — Мне нужно выполнить работу. Это не займет много времени.       — А вы не могли бы зайти в другое время? — протянул он, как-то хитро посмотрев на меня двумя абсолютно разными глазами, один из которых был почти черный, а второй такой чистый и золотистый, отчего я, по-моему, даже рот от удивления приоткрыла.       Они будто бы говорили о том, какой разный и непостоянный хозяин этих глаз, даже, возможно, какой он может быть интересный; но спустя мгновение я осознала, что на меня все это время с не меньшим интересом смотрел он, даже почему-то с долей удивления, что тут же привело меня в чувство, и я рефлекторно отшатнулась от него.       — Все нормально?       — А? Да, просто… ваши глаза… — замялась я и кинула постельное белье куда-то на пол, которое все это время мне приходилось держать в руках.       — Ужасны?       Его губы дрогнули в легкой усмешке, и парень прикрыл глаза.       — Я знаю. У всех, кто в них смотрят, лица застывают в гримасе ужаса и отвращения, говоря, что это глаза самого Дьявола. Это одна из причин, почему я здесь оказался… — горько усмехнулся он и как-то неожиданно для меня одним движением поднялся с кровати, отойдя к окну.       — Нет, что вы, — растерялась я. — В любом случае, это низко судить человека лишь за то, что ему досталось от природы, да и тем более, если эти глаза не так уж и ужасны, — попыталась подбодрить того я, стягивая с одеяла непослушную ткань, на что получила лишь недоумевающее «Неужели?», начиная быстрее перестилать постель, будто бы пытаясь от чего-то убежать.       Мне вдруг стало совсем неуютно в этой комнате, будто бы здесь было совсем душно и снова темно. Хотя, некий мрак действительно неожиданно появился, сопровождаемый легким скрипом занавесок и на некоторое время ограничивающий мои действия.       — Вам приятнее находиться в темноте?       Я почувствовала чье-то дыхание на своей шее, из-за чего невольно вздрогнула, видимо, очень позабавив этого психа.       — Можно и так сказать… — выдохнул он, положив свою голову мне на плечо. — Не волнуйтесь, я вам мало что смогу сделать со связанными руками.       Смысл его слов очень быстро и стремительно ускользал от меня, не позволяя даже предположить, о чем он говорил. Что он может сделать, если дать ему волю? Именно поэтому я ускорилась еще сильнее, чтобы побыстрее выйти отсюда, после чего услышала небольшой смешок в повисшей тишине и обернулась на него, вопросительно изогнув бровь.       — Вы, действительно, меня боитесь? Смешно. На самом деле это шутки у меня такие ужасные, да и я уже давно ни с кем не разговаривал. Спасибо вам за то, что уделили мне внимание, — улыбнулся он, чем в очередной раз удивил меня.       Его поведение было непостоянным и изменчивым, поэтому картинка, что каждый раз собиралась заново, рушилась на мелкие кусочки, заставляя испытывать непонимание и страх перед неизвестным. Но меня почему-то это заинтересовало, и это чувство было наравне с вопросом, который все это время вертелся у меня в голове. Почему он сейчас сидит здесь? За что?       Перед выходом я сказала какое-то невнятное «До свидания», после чего услышала «Заходите еще» и закрыла дверь, почему-то расплывшись в широкой улыбке. Возможно, это было из-за нервов, а возможно, и из-за того, что мне было с какой-то стороны приятно с ним разговаривать, хоть беседа и могла показаться немного угловатой и недолгой. А грязные тряпки я бросила рядом с собой, как мне и было сказано ранее, после чего услышала чьи-то шаги.       — Рейчел, ты где, вообще, шляешься? Тебя долго не было, поэтому я позвонила доктору, но и у него ты не появлялась. Что за дела?       Это была все та же Наталья, и она довольно-таки быстро подходила ко мне, уже собираясь высказать мне парочку ласковых слов; но после того, как она подняла голову на номер палаты, из которой я только что вышла, застыла на месте, медленно повернувшись ко мне.       — Ты была в тринадцатой палате? — тихо спросила она, после чего я неуверенно кивнула, а она же стала совсем бледной и быстро окинула меня взглядом. — Ты… Зачем ты туда ходила? Тебе нужно было всего лишь зайти к доктору, подписать кое-какие бумаги, с ним побеседовать и пойти домой. Твоя работа должна была начаться с завтрашнего дня. И ты ведь могла зайти в любую палату, зачем ты пошла именно в эту?       Она говорила быстро, но тем не менее разборчиво и слишком, на мой взгляд, эмоционально, ведь мне казалось, что она по каким-то непонятным мне причинам раздувала из мухи слона.       — Стоп, стоп, стоп. А в чем проблема-то? — притормозила я ту, увидев еще более обеспокоенный взгляд карих глаз, который она с меня не сводила вот уже какое-то время.       — Так ты к тому же еще и ничего не знаешь… — задумчиво протянула она и дернула меня за руку. — Пойдем, сейчас объясню.       Девушка еще раз недоверчиво глянула на дверь в его палату, ну, а после того, как мы зашли в другой коридор, она начала:       — Ты понимаешь, что все это время находилась в одной маленькой, узкой комнате один на один с психопатом, который раньше был самым разыскиваемым серийным убийцей?       У меня резко пересохло во рту, да и смысл его слов стал теперь до меня потихоньку доходить.       — Его поймали не так давно, хотя скорее всего просто потому, что он позволил это сделать. На его совести больше ста душ, убитых просто потому, что искренне улыбнулись либо ему, либо в тот момент, когда он проходил рядом. Он постоянно сейчас сидит в темноте, а шторы эти мы не трогаем, ведь мало ли что ему в голову взбрести может. Мы пытались, но каждый раз он их каким-то образом закрывал обратно. Ну, а после того, как он намеренно ударил одну из медсестер за то, что она включила там свет, мы, вообще, почти перестали туда ходить, только по делу, чтобы лишний раз с ним не связываться. А ты туда просто взяла и зашла, молодец, что могу сказать.       — А я ведь шторы-то раздвинула… И разговаривала с ним… — медленно, но также тихо отозвалась я, вызвав у девушки еще большую панику.       — Ты совсем дурная?       Она немного прокашлялась и тяжело вздохнула.       — Ладно, неважно. Так зачем ты туда пошла?       — Какая-то медсестра попросила перестелить постель в его палате вместо нее, сказав, что и так дел много.       Я попыталась вспомнить образ приторной женщины, пославшей меня туда, как тут же скривилась от картинки, всплывшей у меня в голове.       — Да ежу же понятно, что она просто на тебя свою работу перекинула, поскольку просто не хотела идти к этому психу, — взвыла она, ударив себя ладонью по лбу, но затем глянула на свои часы, что находились у нее на запястье и схватилась за голову.       — Ты ужасно опоздала! Беги быстрее к доктору!       Та толкнула меня вперед и уже собиралась оставить меня одну, как увидела мой потерянный взгляд и тяжело вздохнула.       — Ну что еще?       — А куда идти-то?       — Значит, ты уже пообщалась с Заком? — улыбнувшись, спросил мужчина, что сидел сейчас напротив меня и искал нужные документы       У меня отчего-то совсем не укладывалось в голове, почему за все то время, пока меня не было, он их еще не достал. Он то и дело почесывал свою русоволосую голову, что-то постоянно бурча себе под нос, но так и продолжал лазать по разным тумбочкам и шкафам, что находились в его кабинете. С его носа постоянно слетали очки, когда он нагибался вниз, падая на пол, после чего, не видя ничего, как мне показалось, даже на расстоянии вытянутой руки, он опускался вниз и начинал возить руками по линолеуму, продолжая что-то бубнить себе под нос.       — Да, по счастливой, а может и не очень, но случайности.       В голове снова начали всплывать те глаза, смотрящие вроде бы сквозь тебя, но и в то же время его взгляд прикован лишь к тебе. У меня тут же возникала идея снова пойти к нему и просто начать смотреть ему в глаза, даже, возможно, ничего не говоря, но меня тут же останавливала мысль о том, что он псих. И он был не просто психом, а психом, который убил много людей фактически не за что. И эта черта в нем меня очень сильно отталкивала.       — И как он тебе? — спросил вылезший из-под стола доктор, расплывшись в еще более широкой улыбке, которого все, по его же просьбе, звали Дэнни. — Страшный?       — Не сказала бы. Но мне кажется, что мое мнение вскоре очень сильно поменяется, — пробубнила я, почему-то вздрогнув от упавшей на стол стопки бумаг.       — А может быть и нет.       Дэнни ненадолго задумался, еще раз окинув меня оценивающим взглядом.       — Ты у нас вроде хорошенькая, а Зак находится в таком возрасте, когда на девушек начинают заглядываться, — хитро сощурив глаза, шепнул он, почему-то заставив меня покраснеть.       — Но он же псих…       — И что? Они же тоже люди, — искренне недоумевая, ответил доктор, и его слова мне показались действительно правильными, поскольку различий у нас с ними все-таки насчитывалось мало, да и не они стали виноватыми в том, что с ними случилось. — Ах, да. Ты же начинаешь работать завтра… Есть какие-нибудь предпочтения?       — Вообще-то нет… но… — задумалась я, а потом решила, что дадут, с этим и будем работать. — Хотя нет, таких нет.       — Тогда у меня есть к тебе просьба, — сказал мужчина, почему-то став серьезным, и слегка наклонился ко мне. — Ты была единственной, кто вышла из палаты номер «13» и не была в полуобморочном состоянии или на гране нервного срыва, поэтому, прошу тебя, пригляди за Заком. Я просто не хочу больше терять хороших работников, большинство из которых ушло именно по его вине. А если ты согласна, то с этого момента только ты будешь ходить к нему, не против?       А я лишь пожала плечами, получив благодарную улыбку со стороны доктора, и стала подписывать то, за чем, собственно, сюда и пришла.       Я стояла перед его дверью с небольшой тележкой, на которой я везла завтрак для него и сонно потирала глаза. Если честно, то я никогда так рано не вставала, даже на работу, поэтому всю дорогу сюда я шла и клевала носом, а мысль о том, что так теперь может быть всегда просто убивала меня, заставляя чувствовать себя еще хуже. И, в очередной раз зевнув, я вставила карточку, вошла внутрь, снова погрузившись в эту темноту, и закрыла за собой дверь, заметив, что Зак уже давно не спит.       — Что же, у нас прогресс на лицо! — как-то на удивление бодро воскликнул он, как только увидел меня, слегка посмеявшись. — Вы научились открывать дверь с первого раза!       — А вы что-то слишком шумные с утра. Так рано ведь, а вы уже на эмоциях…       — А почему бы и нет? Я бы тоже выглядел как вы, если бы лег вчера поздно, а проснулся бы также рано. Но я, к счастью, пока ещё не ложился совсем, да и не хочется что-то, если честно, тем более вы ещё пришли, — улыбнулся он, а я же села на кровать, пододвинув к себе тележку с едой, после чего он тоже принял сидячее положение.       — Мне приятно, что вы рады меня видеть, — сказала я и взяла в руки тарелку с какой-то кашей и ложку, начиная по чуть-чуть зачерпывать.       Я сама так и не смогла разобраться, что мне положили, так как из-за состояния сонной мухи мне мало что удалось рассмотреть, но, судя по запаху, это можно было есть, а на этом вопросы у меня должны были закончиться по этому поводу.       — А сейчас завтрак.       Мне даже не пришлось ничего больше говорить, и парень раскрыл свой рот, чтобы приступить уже к трапезе. От вкуса он слегка морщился, но все же продолжал есть, что меня сильно забавляло, заставляя невольно улыбнуться.       — Знаете, очень непривычно кого-то кормить с ложки. Это даже забавно, — снова улыбнулась я, но тут же стала более серьезной, так как заметила нездоровый блеск его чудесных глаз, а возможно, это было всего лишь самовнушение из-за вчерашних слов Натальи и той медсестры, и, конечно же, недосып тоже играл здесь большую роль.       — Что-то не так? — с некой улыбкой на лице поинтересовался он, прожевывая очередную ложку каши, будто бы таким образом издеваясь надо мной и, конечно же, над тем, о чем болтали местные медсестры, когда вспоминали об этом пациенте.       — А вы тот самый Айзек Фостер? — тихо спросила я после небольшой паузы, и парень замер.       — То есть вам уже рассказали? — почему-то разочарованно спросил он, откинувшись назад на стену, и тяжело вздохнул. — Ну да, я тот самый человек, за которым полстраны гоняется, поскольку представляю угрозу всем окружающим, которые испытывают эмоции. Не хило так, да? — усмехнулся он и снова открыл рот, чтобы продолжить завтракать. — И поймали меня всего неделю назад, да и то, потому что каким-то образом застали меня в тот момент, когда я спал в очередном заброшенном здании. Так бы у них ничего не получилось! — гордо заявил он, да с таким лицом, которое стало последней каплей, после чего сдерживаться становилось уже просто невозможным.       Я звонко засмеялась, все это время пытаясь все же успокоиться, смотря на удивлённое лицо Зака, который явно сейчас недоумевал, что происходит, но это получалось у меня плохо, а потому я просто упала на кровать и стала вытирать выступившие слезы на глазах.       — Прости… те. Мне на мгновение стало плохо, — сказала я, пытаясь привести себя в чувство, все это время наблюдая за его ошеломленным выражением лица и все же попыталась принять снова сидячее положение.       И, к моему удивлению, он не сделал ничего, что могло бы меня даже хоть чуть-чуть, но насторожить. Он просто сидел и хлопал глазами, будучи просто в ауте от моего поведения, хотя, как мне кажется, ролями мы должны явно поменяться, чтобы все встало на свои места. Может быть, слухи где-то привирают?       — Что ж, на меня так ещё никто не реагировал, — поджав губы, сказал он, слегка улыбнувшись. — Но зато вы впервые за все это время улыбнулись. И это просто замечательно, — ещё шире улыбнулся парень, доедая эту несчастную кашу.       — Давайте тогда перейдем на «ты»? Нам все равно в ближайшее время видеться придется часто. Да и вы только меня и будете видеть, кстати, — предложила я, на что получила одобрительный кивок головы и просьбу выпить чаю, что стоял где-то на самом дне этой тележки.       Но выбирать особо не приходилось, и я полезла за ним в самую глубину, пытаясь всё-таки не расплескать все содержимое стакана и в целости и сохранности донести до губ Зака, что у меня, в общем-то, почти получилось.       — Кстати, как-то неправильно получается, — задумчиво произнес парень, смотря на меня слегка замутненным взглядом и продолжил. — Вот ты знаешь мое имя, а я о тебе, вообще, не знаю ничего, кроме того, что ты блондинка с яркими голубыми глазами. Может быть, исправим это недоразумение? — он устроился поудобнее и как-то обиженно уставился на меня, в то время как я уже собиралась уходить.       — Действительно, как я могла забыть о такой маленькой детали? — наигранно удивилась я, сделав небольшой реверанс. — Рейчел Гарднер, к вашим услугам.       В следующий раз я зашла к нему уже днем, чтобы сделать небольшую влажную уборку, так как в первый раз моего пребывания там, я заметила толстый слой пыли на всем, что там находилось, но почему-то я опять очень долго в нерешительности стояла перед дверью. Что меня заставляло останавливаться каждый раз перед тем, как войти туда я представления даже не имела, да и мне кажется, что причина этого не вскроется никогда, и по непонятным причинам я аккуратно и как можно тише открыла дверь, точно также ее закрыв, почему-то предположив, что он будет спать. И я не ошиблась, ведь он, действительно, сейчас сладко посапывал, лёжа на своей кровати, и у меня сейчас было два варианта: зайти попозже, когда он не будет спать, либо постараться все сделать сейчас быстро и бесшумно, и мне почему-то понравился больше второй вариант, поэтому я тут же приступила к делу.       В этой тишине, что всегда была в его палате, становилось почти что невозможно сделать что-либо тихо, не привлекая к себе внимания, но я старалась, как могла, чтобы дать ему отдохнуть, но и в то же время успеть убраться. Я вымыла пол, потерла полки, ну, а книги, которые, судя по всему, уже давно никто не читал, я протирала и складывала стопкой на все той же одинокой тумбочке. Но вот одна из них меня зацепила своим названием в тот момент, когда она чуть не упала на пол, и я села ее читать, освещая книгу небольшим фонариком, который взяла с собой, чтобы не тревожить парня лишний раз, почему-то не найдя ничего лучше, чем приземлиться рядом с ним на его кровать. И я все больше и больше погружалась в мир книги, забывая о том, где я сейчас, что делала до этого, откуда достала эту вещь, мне было все равно, да и являлось ли это, действительно, важным?       Я вздрогнула от неожиданного прикосновения к моему плечу, и начала чувствовать, как кто-то пытается меня кусать, начиная возмущаться даже просто потому, что он испугал меня, прервав меня на самом интересном месте.       — Ты что делаешь? — вскрикнула я, повернув голову в его сторону, после чего парень отодвинулся назад и оценивающе глянул на меня.       — Пытаюсь понять, зомбирована ли ты или нет, раз пришла сюда и просто сидишь, — задумчиво произнес он, посмотрев на книгу в моих руках. — Но я сделал вывод, что с тобой, вроде как, всё в порядке, раз ты так отреагировала на меня, — также продолжал он, из-за чего у меня начал дёргаться глаз.       Да, это был тот самый серийный убийца, от чьей руки погибло свыше ста человек, да, он сейчас меня кусал, чтобы проверить, нахожусь ли я все еще в своем уме или нет, хотя в его «легенду» теперь мне верилось, почему-то, с трудом, поскольку так хладнокровные люди, имеющие большую выдержку, по моим предположениям, себя не вели, а если и вели, то они еще страннее, чем о них говорили окружающие.