***
После недолгого отдыха охотники пошли дальше. Мысль о том, чтобы вернуться назад, была написана на лице каждого, но высказать ее никто так и не решился. Прейсс, шагая по сугробам, все держал перед глазами огромную волчицу и пытался понять, почему он так расхрабрился, завидев ее. Он вспоминал себя там, наедине с огромным зверем, и чувствовал леденящий ужас. Но почему тогда ужаса не было? Почему была только мрачная решимость и готовность умереть? Может, в глубине души он не верил в эту волчицу. Он стоял напротив нее, глядя в желтые глаза, и не верил, что действительно ее видит. Иначе как объяснить его спокойствие? Это ведь было огромной глупостью — стоять там, сжимая рукоять меча, и ждать, пока она подойдет… Но он стоял и ждал. «Я схожу с ума», — обреченно подумал Прейсс, и мысль эта так раскатисто прокатилась в его мозгу, что он тревожно огляделся, стараясь понять, не высказал ли это вслух. Да, пожалуй, это самый разумный довод. Он измотан, он устал, он хочет домой. Он пил настойку, пил волчью кровь, скитался по Лесам вдали от дома, участвовал в охоте… Слишком много потрясений для нескольких ночей! Ему нужно домой. Им всем нужно домой! Они пытаются казаться храбрецами, но на деле они безумцы. Нужно разворачиваться и возвращаться на белую дорогу, пока им не встретился еще один такой же волк — или кто-то покрупнее. — Что это? — настороженный голос Фотера вытащил Прейсса из раздумий. — Не знаю, — ответил Венар, вглядываясь вдаль. Путники остановились. — Такое ощущение, будто какая-то стена… Впереди, за деревьями, лес и правда кончался — но чем именно, сказать было трудно: там, вдали, было еще темнее. И действительно, то, что можно было разглядеть, было похоже на стену — но откуда здесь стена?.. Охотники недоверчиво устремились туда. Прейсс нетерпеливо сглотнул.***
— Это холм, — констатировал Хеддрик, с трудом задрав голову. — Довольно высокий, кажется… Венар подошел вплотную и дотронулся до препятствия. — Тут толстый слой снега, — пробормотал он. — Может быть, тут ничего и нет, кроме снега, — высказал предположение Прейсс, глядя наверх. — Смотрите, здесь деревья заканчиваются… А значит, снег падает прямо на землю. Но его не сметает ветер, потому что деревья мешают. И намело в итоге целую гору. Охотники с удивлением взглянули на князя. — Когда я читал размышления историков о Древоземлях, такие тоже были, — пояснил он, слегка улыбнувшись. — Догадки, что где-то Леса заканчиваются — по легендам ведь они должны были заканчиваться? — и между Лесами и Древоземлями стоит огромная гора из снега и льда. Я помню, мне эта мысль показалась странной — гора из снега и льда? Но… Может быть, она была правдивой. — Если это снег, его кто-то хорошенько утоптал, — Венар присмотрелся. — Это не просто огромный сугроб, это действительно холм. Прейсс инстинктивно обернулся и прислушался. — Попробуем подняться? — спросил Ксеон, выжидательно глядя на спутников. — Давайте мы с Венаром поднимемся, — предложил Хеддрик. — Возьмем с собой Хайрика. Вам оставим Амадея, чтобы была возможность защититься, если появится угроза… — Э, нет, — запротестовал Ледяной князь. — Может, это будет самая интересная часть всего похода. Я не буду отсиживаться внизу! Прейсс? Ты пойдешь? Ну же, мы можем увидеть Древоземли! Разве не это изначально соблазнило тебя? Снежный князь осторожно взглянул на Фотера, ожидая привычное «Древоземли — это сказка», но солдат хранил молчание. Кажется, все присутствующие уже перестали понимать, что происходит вокруг, и прежние воззрения рушились. Чем ближе они подходили к легендарным Древоземлям — если те, конечно, существовали, — тем больше путники готовы были поверить в самое невероятное. — Ну же, Прейсс, что случилось? То ты готов броситься на огромного волка с мечом наперевес, то ты не осмеливаешься подняться на холм, чтобы увидеть величайшую тайну истории? — Смелость — не всегда добродетель, — Прейсс поджал губы. — Я не знаю, что на меня нашло там… Перед волком… Это было неразумно. — И теперь ты решил быть осмотрительным сверх меры? Ну ладно. Значит, мы пойдем втроем… — Нет… Стойте. Я пойду, — решительно сказал Снежный князь уже в спину уходящим спутникам. — Я пойду… И мне бы хотелось, чтобы Фотер пошел тоже. Венар, прищурившись, оглядел охотников — Рондрика и Говарда. — Парни, как думаете, вы сможете тут выстоять вдвоем? — Думаю, да, — Рондрик пожал плечами. — Разведем костер, поставим факелы. Зажарим остатки мяса, пока вас нет. — Ну хорошо, — Венар задумчиво покивал. — Если будет какая-то опасность — Рондрик, завывай. Мы моментально спустимся. — Хорошо. Холм и правда оказался довольно утоптанным, и подъем проходил не слишком сложно, но Прейсс снова чувствовал, как по его телу струится пот, а лицо горит огнем. Впрочем, ожидание чего-то невероятного затмевало все остальные чувства. — Прейсс, — позвал Ксеон. Князь повернул голову. — Ты говорил, что Леса — по легендам — должны заканчиваться. Разве? — Ну и ну, Ксеон, — брови Прейсса взметнулись вверх. — Ты и легенды не помнишь? — Помню, — буркнул тот. — Все я помню: про Отца, Мать, Леса, создание Гелида-Террам и Калида-Террам. Но вот Древоземли… Прейсс неодобрительно покачал головой, но испытал странную радость — он любил пересказывать легенды. — Отец и Мать пришли в Древоземли…***
…Отец и Мать пришли в Древоземли откуда-то издалека — из тех краев, где никто никогда не бывал. Никто не представлял, как Родители появились на свет. Древоземель тогда еще не существовало, а была лишь холодная бесплодная земля без единого живого существа вокруг. Мать, источая тепло и свет, превратила безжизненную пустыню в густой лес: куда бы она ни ступила, земля начинала плодоносить, вырастали деревья и кусты, появлялись животные. Повсюду распространялся свет, в лучах которого грелись новые обитатели, и Родители были счастливы. Мать хранила тепло этих мест, а Отец готов был в любой момент взмахом меча уничтожить любую угрозу. И они были счастливы здесь… Тепло Матери было настолько всеобъемлющим, что деревья поднимались едва ли не до небес. Родители шли все дальше, направляясь к океану, заселяя Древоземли живыми существами. Очень скоро они решили произвести на свет себе подобного — так появился первый человек. Он должен был заботиться о природе там, откуда ушли Отец и Мать, а чтобы забота была всеобъемлющей, людей становилось все больше и больше. Но это стало лишать Мать сил. С появлением нового сына или дочери она замечала, что ее тепла уже не хватает на всех, и свет ее уже не такой яркий. Обеспокоенный Отец призвал любимую остановиться, и она послушалась: какое-то время они шли, не даря жизнь ничему новому, а просто изучая местность. Но довольно быстро Мать воспротивилась этому — ведь их Предназначение было в том, чтобы дать жизнь этим землям, зачем же ей хранить свое тепло, если она не дарит жизнь? Рассерженный Отец заявил, что останется здесь и не двинется с места, надеясь, что этим удержит любимую. Но она лишь грустно повернулась и ушла, и за ней продолжали вырастать деревья и цветы, продолжали появляться люди и звери, но уже не сравнимые с теми, которые были в Древоземлях…***
— …так она дошла до океана, перешла его, заселила людьми Гелида-Террам и Калида-Террам, и тогда ее силы кончились, после чего она поднялась на небо и стала солнцем. А Отец, измученный одиночеством, стал луной… — Да-да-да, и теперь они блуждают по небу, но никогда не могут встретиться, бла-бла-бла, очень грустно и романтично, — перебил Ксеон. — Это я знаю. Правда, мне всегда было непонятно, откуда Мать умудрялась брать новых детей, если Отец остался в Древоземлях… Ну да ладно. В конце концов, это не столь важно. Я не помнил — или не знал — про часть легенды, где они прошли немного, не делая ничего. Значит, это то самое место? Здесь Отец и Мать расстались, а она пошла дальше сеять Леса? — Видимо… так, — кивнул Прейсс, запыхавшийся от долгого рассказа. — Знаешь, это удивительно — многие поколения до нас просто считали это легендами, а мы сейчас оказались в той самой пустоте, где когда-то расстались наши прародители… Ты чувствуешь причастность к древности? — Я… — заметно было, что Ксеон было хотел сострить, но сделал серьезное лицо. — Ладно, без шуток. Ощущения и правда… Странные. Впрочем, то, что здесь этот холм, еще ничего не доказывает. Возможно, древние люди — те самые, кто придумал все эти легенды, — не нашли логичного объяснения тому, почему лес внезапно кончается здесь, и решили, что Отец и Мать рассорились. — Ты не веришь в легенды? — Не знаю. Иногда мне кажется, что верю. Иногда допускаю, что это сказки. Знаешь, что меня смущает сильнее всего? — Что? — Если такие вещи и впрямь происходили раньше, почему больше не происходят? Я ни разу не видел, чтобы человек возносился на небо и превращался в солнце. — Ты невозможен, Ксеон. — Я знаю. Наконец путники взобрались на вершину холма. Они вспотели и утомились, но про себя Прейсс отметил, что холм и правда был хорошо утоптан — иначе они или вовсе не смогли бы взбираться, или свалились бы от усталости где-нибудь в середине пути. Все тело князя горело, и желание раздеться стало нестерпимым. Волевым решением отбросив безумный порыв, Прейсс сделал последний шаг, отделяющий его от вершины холма, и наконец поднял глаза. От самого холма вдаль уходили деревья — вернее, путники могли только предполагать, что это деревья, поскольку, как и позади, ветви были надёжно скрыты снегом. Луна, уже не заточенная в тонкие лучи, разливала свет по сугробам, заставляя их сверкать и искриться, отчего было светло, как в солнечный день. Но снежный покров не расстилался равниной — он постепенно уходил ввысь, выступая то там, то здесь аккуратными круглыми холмиками. Можно было предположить, что дальше просто падало больше снега, но Прейсс как-то сразу понял, что снежные холмы растут, потому что деревья вдали выше. Они были выше, и выше, и выше, насколько хватало глаз, и князь боялся даже представить, насколько высоки были деревья на горизонте. — …Древоземли, — выдохнул Фотер спустя несколько минут. — Не хотел бы я повстречаться с тамошней белкой, — вставил Ксеон. Повернув голову, Прейсс заметил, что лицо Ледяного князя с огромным трудом скрывало изумление, и шутка не помогла ему выглядеть равнодушным. — Да. Древоземли, — Прейсс даже не пытался скрыть дрожь в голосе. — Вот бы Нальмера могла это увидеть! — вырвалось у него. Ещё несколько минут путники стояли в полной тишине, не отрывая глаз от открывшегося вида. — Что теперь? — тишину прервал Венар. — Попробуем спуститься на ту сторону или?.. — он выжидающе посмотрел на Хеддрика. — Если бы я знал, — тихо проговорил командир. — Конечно, мы столько шли, что обидно было бы просто развернуться. Но такой группой, — он обвел руками спутников, — с такими волками… Я не знаю, — воин помолчал. — Думаю, стоит пойти домой, а потом вернуться сюда более внушительным отрядом. — Без нас? — прищурился Ксеон. — Скорее всего, — твердо и без промедления ответил Хеддрик. — Тот волк… Нам всем крупно повезло, что мы встретили только одного и отделались испугом. Но дальше может быть хуже. Я не хочу полагаться на удачу. Я хочу привести сюда большой отряд опытных бойцов и выяснить, что же такое скрывается в Древоземлях, что многие поколения охотников предпочитали избегать здешних мест. — А вдруг люди там тоже огромные? — мечтательно протянул Ледяной князь, кажется, даже не слышавший слов Хеддрика. — Представляете, такие, что мы бы макушкой доходили им только до колен! — Князь, — Хеддрик нахмурился. — Вы ведь не планируете спускаться сейчас? — Хеддрик, прекрати вести себя, как моя матушка, — Ксеон улыбался, но в его голосе слышалось раздражение. — Да, я хочу спускаться. Почему только вы видите всех этих огромных волков и прочее? Это несправедливо, в конце концов! — Ксеон, — осторожно позвал Прейсс. — Ты ведь понимаешь, что это опасно… Снежный князь искренне надеялся, что заскучавший Ксеон просто дурачится, и, стоит поуговаривать его чуть дольше, он с легкостью согласится вернуться. Но не успел Прейсс продолжить фразу, как снизу донесся еле слышный протяжный вой. — Уоооо… — едва начавшись, вой оборвался. — Вы слышали? — Хеддрик обеспокоенно шагнул к краю холма и попробовал взглянуть вниз — туда, откуда они пришли, но увидел только снежные верхушки деревьев. — Это был Рондрик? — Может быть, — Венар пожал плечами. — Но почему он замолк? Условный сигнал дольше. — Что если..? — Фотер, начавший высказывать какую-то мысль, замолчал так же резко, как и заговорил. Спутники напряженно переглянулись. — Давайте спускаться, — торопливо и решительно сказал Хеддрик.***
На обратном пути холм показался Прейссу гораздо круче, чем по пути наверх. Он пытался побороть страх, но все равно не уставал представлять, как срывается и падает вниз с огромной высоты, ломая кости, теряя сознание. Уже почти в самом низу Хайрик издал напряжённое рычание и покатился по холму, стремясь спуститься как можно скорее. Прейссу не понравилась спешка пса, но он почти моментально забыл о Хайрике, услышав внизу отрывистый лай. Это был Амадей. Почти скатившись вниз, путники бросились к повозке, возле которой метался Амадей, поскуливая и порыкивая. Он кидался из стороны в сторону, словно окружённый толпой врагов, но вокруг никого не было: ни охотников, ни оленя. Только распряженная повозка сиротливо стояла у дерева, а рядом догорал костёр. — Что за… — Хеддрик, подбежав к Амадею, потрепал пса по голове, и тот, успокоенный, перестал бросаться из стороны в сторону. — Амадей, куда все пропали? Пёс прижал уши к голове, словно чувствуя вину, и исподлобья взглянул на военачальника. Подоспевший Венар опустился перед зверем на колено и заглянул в огромные черные глаза. — Мне кажется, он напуган, — обеспокоенно сказал охотник, не отрывая взгляда от лохматого товарища. — Что же здесь было, дружище? Прейсс огляделся, и его взгляд остановился на Хайрике: только что спешащий спуститься пёс сидел в отдалении, настороженно глядя на остальных, и не спешил подходить к своему сородичу. В его глазах читалось недоверие. — Может, они решили над нами пошутить? — предположил Ксеон. — Неудачная, мягко скажем, шутка, — подал голос Фотер. Однако беглые поиски ничего не дали — даже следов нигде не было видно. — Шутить они так вряд ли стали бы, — изрёк наконец Хеддрик, снова приобретая прежнее, уже знакомое всем выражение безумного отчаяния. — Здесь творится что-то странное. Очень странное. Надо возвращаться. Быстро. — Без поисков? — остолбенел Венар. — А если они где-то поблизости? — Нет. Нет, я больше не позволю собственному разуму играть со мной, — Хеддрик схватился за голову. — Я повел вас сюда, надеясь отыскать пропавших товарищей, а в итоге лишился ещё двоих. Моя миссия теперь — спасти князя… князей. Затушив костёр, путники впрягли в повозку псов. — Они ее дотащат? — с сомнением спросил Фотер. — Дотащат, — мрачно кивнул Венар. — Главное следить за их состоянием и давать передохнуть. Прейсс украдкой присмотрелся к Хайрику. Тот не проявлял никаких враждебных чувств по отношению к Амадею и даже опасливо помахивал хвостом. Князь успокоился.***
Обратный путь давался тяжелее: силы путников были на исходе, а пропажа товарищей, такая близкая и внезапная, играла на нервах. Можно сколько угодно сокрушаться об исчезновении каких-то неизвестных отрядов, но только то, что произошло у тебя перед носом, способно заставить прочувствовать опасность. Осознание своей беззащитности настолько давило на Прейсса, что каждый громкий вздох, каждое покашливание со стороны спутников заставляло его сердце сжиматься. — Тропинка! — вдруг услышал он голос Венара. Подняв глаза, князь увидел, что прямо у них на пути и правда пролегает отчётливая борозда, свидетельствующая о том, что здесь кто-то проходил. — Ее здесь раньше не было, — нахмурился Хеддрик. Путники возвращались по собственной тропе, которую проложили на пути к загадочному холму, а загадочная тропинка пересекала их дорогу, уходя влево и вправо. Прейсс не помнил, была ли она здесь раньше, но был уверен, что Хеддрик или Венар заметили бы ее. Значит, она свежая. — Может, всё-таки шутка? — повторил Ксеон своё предположение. — У парней, видимо, беда с чувством юмора. — Нет… Вряд ли, — Хеддрик нахмурился. — Тропа такая глубокая, сложно даже понять, человек тут ходил или нет. Значит, ее топтал не один и не двое. Да и она пересекает нашу. Значит, они шли или оттуда, — он махнул рукой, — или оттуда. — В любом случае, встречаться с этими загадочными людьми или нелюдьми нам не стоит, — хрипло сказал Фотер. — Верно, — Хеддрик кивнул. — Давайте поторопимся. Нам очень долго идти, учитывая, что весь путь надо проделать пешком. Тратить силы… — Давайте хотя бы попробуем проверить, — запротестовал Ксеон. — Может быть, тот, кто здесь ходил, схватил парней, обнаружив нашу тропу. Может, есть ещё шанс их спасти! Хеддрик, неужели ты его упустишь? Тебя не загрызет совесть? Командир изменился в лице. Все старательно сдерживаемые эмоции начали проступать наружу, а в глазах солдата вновь появились огоньки безумия. — Князь, моя совесть загрызет меня, если с вами что-то случится, — процедил он. — Пожалуйста, не делайте это решение сложнее для меня. Я уже возражал вам, но мы ведь понимаем, что, если вы настоите… — А я настаиваю, — Ксеон выпрямился и самодовольно посмотрел на своего телохранителя сверху вниз. — У нас была цель найти тринадцать охотников, а не потерять ещё двоих. Мы разделимся и пойдем по тропе, часть налево, часть — направо. — Что? — воскликнул Хеддрик. — Князь, нас всего пятеро! Пойти вдвоем и втроем? Это ведь… — Безрассудно? — прищурился Ксеон. — Что ж, матушка, привыкай, что твой князь любит безрассудство. Прейсс, почувствовав нечеловеческую усталость, опустился на снег. — Отец всемогущий, давайте решать уже хоть что-то, — вскричал Венар в отчаяньи. — Если мы будем препираться, мы и так все здесь умрем! — Да, это тоже верно, — тихо согласился Фотер. — Тем более наша тропа ничем не безопаснее. — Вот, это я понимаю, — одобрительно ухмыльнулся Ксеон. — Я не предлагаю тратить целый день на поиски, но для успокоения совести давайте порыщем хотя бы немного. Но я хочу идти с Фотером. — С Фотером? — обеспокоенно спросил Хеддрик. — Да. Раз уж так получилось, что меня звери избегают, а на Прейсса при любом удобном случае нападают огромные волки, правильнее ему пойти с тобой и Венаром. Не обижайся, старик, — Ксеон хлопнул приятеля по плечу, — но молодежь порасторопнее будет, — Фотер исподлобья глянул на князя, но нехотя кивнул. — Ксеон, можно с тобой переговорить? — попросил Прейсс. Ледяной князь приподнял брови, но последовал за ним. Князья остановились в отдалении, встав таким образом, чтобы их было видно, но не слышно. — Ты с ума сошёл?! — Ого, — Ксеон нахмурился. — Тебя так сильно пугают местные волки? — Да, безрассудный ты мальчишка, — вспылил князь Рейнгхард, чувствуя, как в нем закипает злоба. — Ксеон, неужели ты не понимаешь… Неужели ты не думаешь… Ааа, — издал он протяжный стон, трагически закатывая глаза. — Я даже не знаю, как тебе это сказать, чтобы ты наконец понял. Неужели ты не видишь, что мы не на прогулке? — Вижу, — лицо Ксеона, необыкновенно серьезное, не изменило своего выражения. — Я вижу ещё и то, что пропали двое охотников без единого писка — с одной только слабой попыткой завыть. И, конечно, как бы мне ни хотелось, вероятность глупой шутки тут ничтожно мала. Но если какие-то неизвестные силы противятся нашему пребыванию здесь… Думаешь, у нас есть шанс сбежать? Прейсс не ответил. — Я за то, чтобы встречать врага лицом к лицу. Я не хочу умереть от удара в спину, Прейсс. А тот, кто убегает, может получить только такой удар. Прейсс сделал вдох, чтобы возразить, но вдруг понял, что не может ничего на это ответить. Он вспомнил, как стоял перед огромной волчицей, глядя в желтые глаза, и думал, как он вытащит клинок и геройски погибнет, не убегая, как трус. Стоило ему возродить в памяти тот момент, как он очень явно понял, что пытается сказать ему Ксеон. Ему захотелось обнять Ледяного князя, но он только протянул ему руку. — Хорошо, Ксеон. Будь по-твоему. Но учти, — Прейсс тяжело вздохнул. — Если из нас двоих выживешь только ты, ты должен будешь сообщить моей семье. Лично. Князья пожали руки.***
Повозку с припасами оставили на пересечении тропинок, как ориентир — да и с собой все равно взять бы ее не получилось. Без лишних споров путники разделились именно так, как предложил Ксеон: он сам с Фотером пошел по загадочной тропе направо, а Прейсс в сопровождении Хеддрика и Венара отправился налево. Они договорились, что в случае опасности условным сигналом будет вой, и хоть ни у кого он и не получался так натурально, как у Рондрика, в качестве сигнала он вполне подходил. Амадей опасливо трусил рядом с Хеддриком — он явно устал после повозки, да и произошедшее, чем бы оно ни было, явно произвело на бедного пса впечатление. «Жаль, что он не умеет говорить», — подумал Прейсс. — Стойте! — вдруг скомандовал Хеддрик. — Вы видели? — Что? — спросил Венар, останавливаясь и вглядываясь вдаль. — Там… Вдалеке… Мне показалось, мелькнула какая-то тень, — командир с сомнением нахмурился. — Венар, держи лук наготове. Мы должны быть готовы напасть и вблизи, и издалека… Князь, достаньте меч на всякий случай. Вынув оружие, все трое пошли вперёд, но уже медленнее, с опаской. Амадей тоже замедлил шаг. — Амадей, ищи, — шепнул Венар. Пёс, копнув лапой снег, потянул носом и устремился вперёд. Сложно было сказать, унюхал ли он что-то или просто активно бросился вперёд, но спустя несколько минут он обернулся к путникам и негромко рыкнул. — Что-то впереди, — пробормотал Хеддрик. — Князь, держитесь позади… Но не отставайте. Если что-то случится, подавайте сигналы! — Хорошо, — выдохнул Прейсс. Пройдя ещё несколько метров, Прейсс тоже увидел смутную тень, мелькнувшую за деревьями. Но это даже тенью назвать было сложно — больше было похоже на густой дым, облаком переместившийся от одного дерева к другому и исчезнувший. Остальные тоже это заметили, потому что остановились, и только Амадей, хоть и порыкивая, продолжал идти вперёд. За спиной Прейсса послышался хруст снега, и он резко обернулся. Никого не было видно — только лес, снег и тропа, уходящая вдаль. «Неужели я начинаю бредить?», — обеспокоенно подумал князь, снова поворачиваясь к спутникам. Они, приглядевшись, продолжили путь, и Прейсс расслабился, убеждая себя, что с ним играет собственное воображение. Но хруст раздался снова, ещё ближе, настойчивее, словно раздраженный тем, что о нем так быстро забыли. Князь снова обернулся, позабыв о напутствии Хеддрика не отставать, и пригляделся уже внимательнее. Нет, позади по-прежнему не было ни души, и только лунный луч мягко искрил на снегу. Проследив за направлением луча, Прейсс нахмурился. Прямо в ярком пятне освещенного снега виделась пара крупных следов, но они не соединялись с тропой — словно тот, кто их оставил, аккуратно отпрыгнул с тропинки в сторону, а потом вернулся обратно. «Если вернулся», — невольно подумал Прейсс, чувствуя, как все внутри леденеет. Сзади он услышал тихие голоса: его спутники о чем-то переговаривались. Помотав головой и постаравшись отбросить все мысли, князь развернулся и устремился за Хеддриком и Венаром, которые ушли уже немного вперёд, но очередной хруст заставил его остановиться. Он повернулся. Ещё один лунный луч выхватил очередные следы, лежащие чуть в стороне от тропы, и князь напряг память, силясь вспомнить, видел ли он эту пару следов до того, как прошел мимо. Кажется, не видел. Или видел?.. — Хеддрик! Венар! — закричал Прейсс, вспомнив наказ военачальника. — Хеддрик! Обернувшись к спутникам, князь бросился бежать, видя, как те повернулись к нему. Хеддрик нахмурился, видимо, не понимая, почему князь так отстал, но в следующую секунду его лицо исказилось от ужаса. Он поднял меч и бросился Прейссу навстречу. Не успел князь задуматься, что так сильно испугало военачальника, как его плечо пронзила острая боль. Он сделал попытку повернуться, но что-то обхватило его со всех сторон. Потом через его шею словно прошла стрела, и все потемнело.