Оленёнок Нара

      Кохаку отошла на несколько шагов от меня и присела на корень дерева, вылезающего из-под земли. Шимура не смотрела на меня. Она опустила голову вниз, облокотившись о колени. С её чёрных волос стекали капли дождя. Они медленно падали вниз, разбивались о грязь.       На душе, как и на улице было как-то зябко. Погано противно. Грязно.       — Кокоро, забудь об этом, хорошо?       Я медленно подошла к Кохаку сзади, накрыв её под зонтик Иноичи. Мне хотелось что-то сказать ей, но я не знала какие слова подобрать. А Кохаку молчала. Мне было неловко от собственной неуклюжести в данную секунду. И всё же я решилась сделать следующий шаг. Он получился неловким, и я не понимала, почему так волновалась.       — Ты ведь знаешь мой секрет, так что можешь довериться мне. Я никому не расскажу.       Шимура нервно засмеялась, закрыв лицо за ладонями. Вполне логичная реакция на моё неуместное высказывание. Она хранит свою тайну уже давно. Я сразу заметила, что с Кохаку что-то не так, что у «него» есть секрет. Как оказалось, не у него, а у неё. Я давно подозревала это, ещё с нашего знакомства, когда Кохаку во сне что-то бормотала про девочку-лидера клана. Тогда я подумала, что эти слова просто глупость, на которую не стоит обращать внимание. Но время шло, а моих подозрений по поводу Кохаку становилось всё больше и больше. Шимура «не был» таким, как все — «он» отличался. И дело не в том, что он — это она. Дело заключалось в том, что Кохаку прятала себя за стеной. Была одинока, когда вокруг было столько людей. Это напоминало мне о тех днях, когда и я страдала от собственных баррикад.       Тайны, секреты, ложь придают взгляду странный эффект. Глаза становятся тусклыми, какими бы яркими на цвет они не были. Так и было с Кохаку. Жёлтые глаза, которые, кажется, должны сверкать из-под очков, казались какими-то блёклыми и… неживыми. И я сама была такой же. И у меня был этот взгляд, когда я осталась один на один с собой. Когда не желала смеяться вместе с псевдо-друзьями, когда смотрела на фотографии сестры, живущей далеко-далеко от нашего дома в Череповце.       Кохаку не жила. Она существовала среди тех, кто никогда и ни за что её не поймёт и не примет. По крайней мере, ей так казалось, она в это верила. Так было и со мной. В детстве отец воспитывал меня как мальчика: дарил на дни рождения солдатиков, обучал стрельбе из оружия. Он закрывал глаза на то, что мне хотелось танцевать, краситься и играть в куклы. И в итоге я выросла такой: закалённой, но абсолютно не умеющей правильно жить в обществе.       Кохаку устало смотрела на всех и как-то пессимистично улыбалась. Я знала этот её взгляд — это был взгляд человека, который не просто потерялся по жизни, а уже давно и не знал ответ на вопрос: «А что такое это — жить?» И я когда-то смотрела такими глазами на мир. Когда-то в том мире, где мне было уже всё равно. Странно, но здесь, в Конохе, я словно обрела какой-то смысл. И это немного пугало меня.       Кохаку вновь сняла очки и посмотрела на них как в отражение. В них виднелась я, стоящая позади. Выражение лица Шимура было грустным, хоть она и улыбалась.       — Какой секрет, Кокоро? Что ты старуха, а не ребёнок?       — Попрошу, — резко перебила её я. — Мне всего тридцать. С копейками.       Кохаку провела рукой по волосам, от чего вода потекла струёй по её спине под кофту.       — Кокоро, прости. Но ты не тот человек, которому я могу доверять, — с этими словами она встала с пня и медленно направилась в сторону своего дома.       Она шла неторопливо, ссутулившись. Дождь бил по ней, но Кохаку было абсолютно всё равно. На долю секунды она приостановилась, но не стала оборачиваться ко мне. Прятала себя, потому что видела, я отчего-то понимаю какого ей.       — Твой брат пошёл с Ичиро за лапшой в Ичираку, — произнесла она напоследок. — И ещё, я будущий глава клана Шимура, Кокоро. Так что не надо говорить мне подобные глупости.       С этими словами она медленно ретировалась из парка, оставив меня одну. Я не успела придумать, что крикнуть ей вдогонку. Да и, если быть честной, мне не хотелось. Казалось, что спроси я её что-то ещё, убеди её не скрывать себя — она бы точно в момент окончательно отстранилась от меня. Хотя Кохаку очевидно не боялась, что я узнала её секрет. Если бы я кому-то рассказала про то, что она девочка — велика вероятность, что мне бы не поверили, ведь я «сумасшедшая Нара», мне нельзя верить. И, грустно вздохнув, я пошла в сторону закусочной, где, по словам Шимура, меня должны были встретить Шикаку с Ичиро. Всю дорогу до того места я думала о Кохаку и о том, почему ей не позволено быть тем, кем она является. Шимура сама дала мне неплохую подсказку, сказав, что «она будущий глава клана». Она не отрицала моего предположения, лишь попросила не лезть не в свои дела. Возможно, в клане Шимура царит кромешный патриархат, где место женщины уж точно не во главе. И первый наследник лидера просто не может быть девочкой. Скорее всего, как я думала, Кохаку ущемлял именно её отец — Данзо, которого ненавидит почти что каждый, кто читал мангу «Наруто». Но, чёрт возьми, один факт не оставлял меня в покое — это мать Кохаку. Она была холодной, подобно Снежной Королеве. Безэмоциональной и скорее всего ещё той стервой. А Данзо, которого я видела так же примерно два раза, казалось, любил Кохаку. Он трепал его по волосам и что-то рассказывал. Улыбался.       — Хотя, чёрт, он же мог притворяться, — произнесла я, глядя под ноги.       Я ушла глубоко в себя с размышлениями, а потому неудивительно, что внезапно в кого-то врезалась. Рослый мужчина удивлённо обернулся на меня. Я упала на землю. Это был ужасный день — мне удалось поваляться в грязи уже в третий раз.       — Кокоро-чан? — добродушно произнёс мужчина с серебристыми волосами, протягивая мне руку. — Хватайся.       Я, тяжело вздохнув и отряхнув руку о чистую часть своих штанов, схватилась за ладонь мужчины и позволила ему помочь себя поднять.       — Спасибо, Сакумо-сан, — тихо произнесла я, поклонившись.       Он улыбался мягко и добродушно. Было в нём что-то притягательно хорошее: то ли взгляд, то ли манеры. И пускай он и был первоклассным убийцей, при его виде на душе просто становилось как-то по-домашнему уютно. Но такое можно было сказать о многих моих новых знакомых: например, Харета явно убила огромное количество человек во время своей службы в АНБУ, но это вовсе не пугало меня. И для кого-то это было бы странно, но не для меня. Ведь не только здесь мне приходилось иметь что-то общее с человеком такой специфичной профессии. В том мире я так же жила c военным с самого рождения, а потому знала, как сложно им приходится скрывать весь груз, который они несут по жизни. За такими вот ненастоящими улыбками, за нервным смехом стоит вовсе не радость или счастье.       Сакумо мастерски скрывал в повседневной жизни всю свою печаль за безграничной добротой. Возможно, он ещё не пережил и половины того, что довело его до смерти. Вы скажете, он же убил себя потому, что все возненавидели его за неправильный выбор на миссии. Но мне всегда казалось, что он мог думать о собственной смерти и раньше, когда убивал чьих-то родителей, когда видел, как его друзья один за другим покидают этот мир. Когда жена оставила его одного с сыном.       — Смотри-ка, запомнила моё имя, — усмехнулся он. — Надеюсь, Харета тебе ничего плохого обо мне не рассказывала?       Он задорно засмеялся. Отчего-то и мне захотелось улыбнуться вместе с ним.       — Сакумо-о! — женский голос раздался из магазинчика со сладостями рядом. — Иди сюда!       Он быстро обернулся на зов и, подмигнув мне на прощание, сказал: «Жена, зовёт». С этими словами он быстро побежал в здание, оставив меня одну на улице.       Я продолжила свой путь к Ичираку, но на этот раз не стала уходить в себя с мыслями. Я смотрела на мимо проходящих людей, на здания, которые в будущем, возможно, будут разрушены. Эту деревню ждёт столько всего. И только я могу сказать, что именно произойдёт через двадцать-тридцать лет.       Я долго бродила по Конохе. Всё дело в том, что забегаловка находилась на периферии деревни. Раньше, до пожара, который устроила Кокоро, Ичираку находился рядом с центром у поместья Сарутоби. Но, к сожалению, здание сгорело дотла и им пришлось перебраться в другое место. И судя по всему, владелец Ичираку явно экономил на помещении. Это была скорее палатка, нежели здание. Она была потрёпанная и казалась старой, что было неудивительно. Единственное, что выглядело более-менее презентабельно, была вывеска. Но даже при некрасивом внешнем фасаде, зайти внутрь всё же очень хотелось — пахло из забегаловки отменно. Я приоткрыла красную шторку и зашла внутрь. Как и на страницах манги, внутри было только шесть высоких стульев и прилавок. Одно только отличало настоящее перед моими глазами от выдуманного на страницах книги: за стойкой стоял молодой мужчина лет двадцати. Это был владелец Ичираку, чьё имя я абсолютно не помнила.       — И где мой брат? — недовольно спросила я, присев рядом с Ичиро, который медленно ел лапшу.       Сарутоби оглянулся на меня, не отрываясь от еды. Судя по его взгляду ему было абсолютно всё равно, что я появилась невесть откуда. Но вот владелец Ичираку явно напрягся, увидев меня. Видимо, он, как и все, боялся Кокоро.       — Будете лапшу? — нервно произнёс он, скрывая свой страх.       — Теучи-сан, — учтительно начал Сарутоби, напомнив мне имя хозяина заведения, — эта не будет лапшу, — недовольно буркнул Ичиро, подняв тарелку и выпив залпом бульон.       — Ты бываешь иногда таким противным, Ичиро.       Он поставил тарелку на стол и лениво посмотрел на меня. Я чувствовала, что он не сильно рад меня видеть. Впрочем, как и всегда. С момента моего спасения Наваки Ичиро действительно стал относиться ко мне лучше, но всё же эта положительная динамика в нашем общение была соизмерима с одной каплей чего-то хорошего в океане нелюбви.       — Нара, твоего брата со мной нет, — апатично буркнул он и полез в карман за деньгами.       Я недовольно вздохнула. Хотела спросить, где же тогда Шикаку, но внезапно я почувствовала что-то странное. Запах гари и свист. Ичиро, судя по всему, тоже заметил это, потому что на долю секунды я засекла его серьёзный взгляд, направленный в сторону улицы.       — Ложись! — закричал он, скинув меня со стула и упав рядом.       Резкий удар и грохот. В ушах зазвенело, я поморщилась, схватилась руками за голову. На ладонях была кровь. Не удивительно, потому что я чувствовала, как что-то впилось в моё плечо. Рана ныла, но я знала: нет времени лежать. Надо бежать, надо прятаться. Я открыла глаза. Вокруг был дым, но силуэты оставались видны. В ушах был звон. На плече порвалась футболка. Белую ткань залила красная кровь, которую было видно даже сквозь смог. Я дотронулась до раны — боль была ужасающе адской. Я сильно укусила губу и взвыла — у меня не было идей, что с этим делать. По всей видимости, в моё плечо прилетела какая-то щепка или часть металлической конструкции здания. Надо было её как-то достать, вытащить. Но я не знала ничего про то, как правильно проводить подобную первую медицинскую помощь.       — Вставай, — скомандовал Ичиро шёпотом и осторожно взял меня за руку. — Нам надо бежать.       — А как же Теучи?       — Он жив, не волнуйся. Такая мелкая сошка будет им не интересна.       — Им? — переспросила я, поднимаясь на колени.       — Меньше вопросов, — добавил Ичиро и, резко посадив меня к себе на спину, побежал куда-то вперёд. — Ты хорошо метаешь сюрикены?       — Относительно, — неуверенно произнесла я, вспоминая занятия, на которых, к сожалению, не блистала.       — Хорошо, я всё равно не доверил бы их тебе, — он нагло усмехнулся и выпрыгнул из тумана.       В нашу сторону сразу же полетела металлическая сеть. Видимо, кто-то охотился на нас, Ичиро был прав. Он резко оттолкнулся от земли, но, перепрыгнув её с ловкостью обезьяны, мы столкнулись со следующей проблемой: на нас полетели два куная. Один Сарутоби отбил своим кунаем, а второй задел его ногу. К моему удивлению, Ичиро даже не поморщился, а просто побежал дальше в сторону леса смерти, куда я обычно не ходила. За нами бежали два взрослых ниндзя в экипировке Коноховцев. Они одновременно кинули в нас несколько сюрикенов. Сарутоби кинул в ответ один, сложив руки в несколько печатей. Это была техника его отца для умножения количества сюрикенов. Ичиро был талантлив. И я даже не знала насколько, пока не увидела сама, как из одного сюрикена он сделал десять. Внезапно я почувствовала ещё одну постороннюю чакру. Кто-то бежал на нас сбоку. Ичиро был занят двумя врагами на хвосте, когда в нескольких шагах от нас показался ниндзя в маске. Он замахнулся катаной. И тогда я сложила печати автоматически, словно в этом не было ничего необычного.       — Катон: Техника мощного огненного шара!       В лёгких я почувствовала огонь, но он вовсе не обжигал меня. Наоборот, это терпкий жар был приятен. Я выдохнула сквозь пальцы и прямо передо мной возник огромный горящий шар, размером с того самого ниндзя, который успел увернуться и отпрыгнуть назад. Языки пламени витали прямо передо мной. Они обжигали руки и губы, это было больно. Но я терпела.       Всё лето я пыталась освоить эту технику на должном уровне. Но у меня так и не получалось выдохнуть достаточно большой огненный шар. Мой максимум был размером с арбуз. И это, конечно, достижение для первогодки, но мне было недостаточно такого прогресса. Когда в сентябре я увидела бабулю Учиха с малышом Обито, в моей голове всё встало на свои места. Вот он — мой шанс овладеть катоном. Рен-сан была счастлива просто видеть Кокоро, а потому, когда я прибежала к ней через несколько дней домой с просьбой обучать меня, она незамедлительно согласилась стать моим сенсеем.       В её доме всегда пахло вкусной едой. И, как и все бабули, она была заботлива по отношению ко мне до ужасающих масштабов. Мне казалось, что за последний месяц я даже умудрилась поправиться, а ведь по структуре своей Нара совсем не склонны к полноте, скорее наоборот. Каждую среду и субботу я прибегала в поместье Учиха в уютный домик Рен и проводила там тренировки до утра следующего дня, совмещая их с поеданием всех вкусняшек, которые пекла бабуля. Обито немного ревновал меня поначалу. Но, в конечном счёте, к последним дням месяца он умудрился привязаться ко мне настолько, что стал просить читать ему сказку на ночь. Я неохотно соглашалась, садилась на край кровати и читала истории Конохи, а именно рассказы Хаширамы. Он подолгу не засыпал, заставляя читать дальше и дальше. Видимо, боялся, что его вновь кто-то похитит. Обито был очень добрым и ласковым ребёнком, который мог уснуть только положив голову на колени к человеку, которому он доверял. И мне это было с одной стороны неудобно, потому что ноги отекали, а спина в какой-то момент начинала ныть. Но Учиха был таким мирным в эти моменты, что я невольно начинала улыбаться, гладя его по жёстким, как солома, волосам.       — Молодец, Нара! — с этими словами Ичиро бросил дымовую шашку в землю, и вокруг нас образовался густой серый смог.       Сарутоби нёсся вперёд, не оборачиваясь. Он быстро подпрыгнул, но не стал цепляться за деревья леса, до которого мы умудрились всё же добежать, а упал в какой-то тоннель. Как я и ожидала, мы оказались по локти в грязи, когда приземлились. Ичиро опустил меня на ноги. В этом месте было темно и пахло плесенью и сыростью. Я решила не докучать вопросами о нашем местоположении, а просто ждала его следующих указаний. Он отдал приказ сразу.       — Идём, — произнёс он, схватив мою руку.       Мы быстро пошли вперёд.       — Намажься грязью, — приказал он, нанося левой рукой маску на лицо и волосы. — Это не позволит им чувствовать наши чакру и запах.       — Я могу узнать кто это? — всё же решила поинтересоваться я, с нежеланием зачерпывая в руки грязь.       Ичиро нехотя фыркнул и сжал мою руку сильнее.       — Скорее всего это шпионы из Страны Тумана. У них переговоры с моим отцом. Возможно, они хотят взять меня в заложники, — его голос слегка дрогнул, но он старался не подавать виду. — Наступают нелёгкие времена.       — Да, это чувствуется, — подытожила я, тяжело вздохнув.       Остальной путь мы шли молча. Грязь на лице и одежде начинала застывать, что было весьма неприятно. Ичиро шёл уверенно. Даже не хромая. Наконец, он потянул меня куда-то в сторону. Там скрывалось что-то наподобие каменной пещеры. Мы шли несколько минут вглубь, огибая сталактиты, нависшие с невысоких потолков. И вот, наконец, он отпустил мою руку и пошёл в самый дальний угол. Здесь всё было покрыто тёмно-серым мхом, а с потолка свисали горчично-жёлтые цветы и алые ягоды.       — Не ешь их, они ядовиты. Съешь одну ягоду, и ты не сможешь двигаться и говорить несколько дней, — словно прочитав мысли, сказал Ичиро, усевшись на один из камней.       — Спасибо, что предупредил, — ответила я, подойдя к ягодам поближе, чтобы рассмотреть их. — Как твоя нога?       Ичиро усмехнулся.       — Грязь, в которой мы с тобой шли целебная. Так что всё со мной будет в порядке, — доблестно произнёс он, улыбаясь.       Но я видела, что он врёт. Эта грязь была не лечебной. Я читала про неё в учебнике по геологии Конохи. Да, такой предмет и правда есть в первом классе мира Наруто. Но сейчас не об этом. Грязь, в которой мы шли, и правда была особенной: она могла играть роль щитка от сенсоров. Правда, от самых талантливых, как Карин, она не уберегла бы. И так же эта грязь вовсе не лечила. Моя рана на плече так и не перестала болеть. Но я старалась не думать о плохом.       Ичиро потянул ногу вперёд и взглянул на меня. Я смотрела в сторону выхода, держась за плечо.       — Болит? — произнёс он как-то слишком заботливо.       — Да, — честно ответила я. — Но терпимо.       Ичиро тяжело вздохнул и закрыл лицо за руками. Я подошла ближе и присела рядом с ним.       — И что теперь?       — Будем ждать помощи, — произнёс он с досадой. — Нам не справиться с группой настоящих ниндзя. Думаю, ты это понимаешь.       И я понимала. Тот факт, что нам удалось убежать и спрятаться — уже был магией. Я не могла не считать это верхом удачного стечения обстоятельств. Судя по всему, Хокаге знал, что такая ситуация может произойти в любой момент и сам учил Ичиро что делать, если его кто-то застанет врасплох.       — Спасибо, — тихо произнёс он, глядя в бок.       Он не мог не поблагодарить меня за то, что я всё же смогла отпугнуть того ниндзя. Если бы не я — мы бы сейчас не были живы. Ну точнее я бы была мертва, а он стал приманкой для собственного отца.       — Тебе спасибо, — ответила я, улыбнувшись и посмотрев на сурового мальчишку.       Он явно был слегка напуган всей ситуацией. Но старался держаться как можно более мужественно. Мы просидели так час или два. В тишине и мраке, в пещере, где мерзко воняло сыростью. Время в таких местах имеет свойство застывать, и мы правда не понимали, сколько по настоящему проторчали в этой пещере. Ичиро сидел на месте, пока я ходила вокруг, обдумывая стратегии при нападении врага.       — Такие ситуации постоянно происходит с теми, кто как-то связан с лидерами кланов, — сказал Ичиро, крутя на пальце кунай.       Он был прав. Я знала об это не понаслышке. Ведь мать Кокоро похитили для того, чтобы добраться до отца Шикаку. Они вломились в дом Нара, толпой, схватили Мику. А Кокоро сидела в шкафу и видела всё это. Она молчала и плакала. Потом её дядя и отец решили вернуть девушку, но в итоге все погибли. А Кокоро потеряла рассудок.       — Да, мои родители и отец Шикаку умерли из-за подобной ситуации.       Ичиро молчал, потупив взгляд в пол. Даже покрытый в чёрную грязь, так что не видно его лица, я могла определить, что он переживает из-за всего этого. Он прекратил вертеть кунай, схватив его за рукоятку.       — Я знаю, — лаконично произнёс он. — Шикаку рассказывал мне о случившемся.       В пещере зависла удушающая тишина. Ни я, ни Ичиро не хотели ничего говорить, не хотели думать об этих событиях. Хотелось вспомнить что-то хорошее, но нервы не позволяли. Нам обоим было страшно.       — Учиха Обито, — произнесла я, присев на противоположный от Ичиро камень.       — Что? — переспросил он, не понимая.       — Это внук Рен-сама, которая бабка нынешнего главы клана Учиха, его…       — Да, его вернули из страны Песка, помню, — перебил меня Сарутоби, вновь начиная крутить кунай. — Кстати, слышал, она взяла тебя в ученики?       Я лаконично кивнула.       — Видимо, она объяснила, как правильно выполнять эту огненную технику?       Я опять лишь кивнула на его вопрос. Ичиро улыбнулся, отчего грязь на его лице немного потрескалась на щеках.       — Почему она вообще взяла тебя к себе в ученики?       Я не хотела говорить правду, а потому просто солгала, как и всем вокруг.       — Я работаю няней у малыша Обито. Рен-сан просто решила помочь мне с тренировками.       Ичиро как-то удивлённо посмотрел на меня, но решил больше вопросов не задавать.       — А знаешь, как-то раз одни ниндзя из страны песка пытались украсть Кохаку. Но у них не вышло, Данзо-сама их поймал.       — И убил? — спросила я, выдержав паузу.       — И убил, — абсолютно безразлично ответил Сарутоби.       Ичиро напомнил мне о Кохаку. И мысли вновь начали кружиться вокруг проблем печальной Шимура. Мне было интересно, знает ли Сарутоби о секрете Кохаку или нет. А потому я решила узнать у него всё сразу, раз уж мы застряли в этих каменных стенах.       — Я сегодня видела Кохаку.       Ичиро не обратил внимания на эту фразу, не почувствовал ничего плохого в моих словах. Он крутил кунай в руках и апатично смотрел куда-то вдаль.       — Знаешь, я вот всегда думала, что он какой-то женственный.       Бровь, которая виднелась под серой грязью Ичиро, слегка дрогнула. Он не глядел на меня и не остановился крутить в руках оружие. Словно его ничего не напрягло в моих словах. Но я видела, что он из-за чего-то заволновался.       — Тебе так не кажется?       — Нет, — моментально парировал он. — Какие-то странные у тебя намёки.       — Я не намекаю Ичиро. Я говорю прямым текстом, что Кохаку слишком женоподобен.       — Ну, а ты слишком мужеподобна, и что с того? — резко огрызнулся он, встав с камня.       Он отошёл к одному из сталактитов и повернулся ко мне спиной.       — Да, может ты и прав. Но я же не парень, в отличие от…       Ичиро резко оглянулся на меня взглядом полным ненависти. Он быстро подошёл ко мне и, наклонившись так, что наши лбы чуть не стукнулись, шепотом пригрозил:       — Так, Нара. Я не знаю, что у тебя там на уме, но не смей совать свой мелкий нос не в свои дела. Ясно?       Моя теория подтвердилась. Кохаку и правда была девочкой. Но ко всему этому, Ичиро знал её тайну, как я и предполагала. Я с лёгкостью читала информацию с его лица. Он был удивлён и в то же время напуган. Видимо, это слишком серьёзная тайна и я взаправду должна немного притормозить.       — Прости. Я с глупости.       Ичиро отпрянул от меня и резко застыл. Из туннеля раздавались чьи-то шаги, словно кто-то крался к нам. Сарутоби поднял указательный палец вверх, приказывая мне молчать. Я застыла на долю секунды, обдумывая, что стоит сделать. Я встала с камня и отошла на два шага назад. Ичиро пошёл за мной за одну из каменных колонн. Из-за угла вылез невысокий ниндзя. Мы не знали его — это был враг. Он огляделся по сторонам и прошёл вперёд. В это время я незаметно взяла Ичиро за руку. Я надеялась, что он поймёт мой план, который я придумала ещё в самом начале. Он не подавал виду. Когда ниндзя подошёл к нам на достаточно близкое расстояние, я резко сцепила руки в печать клана Нара и схватила чужака в теневой захват. Он не успел отбежать.       — Быстрее, Сарутоби! — скомандовала я.       Он понял меня и без моих указаний. Быстро подскочил к незнакомцу, который изо всех сил старался выпутаться из моих лап. Но я старалась, не желая проигрывать — ведь это могло стоить нам жизни. Я открыла рот, вражеский ниндзя повторил за мной. Ичиро кинул ему в глотку горсть ягод, которые я сорвала в самом начале на подобный случай. Прожевывая пустоту, я заставила врага проглотить паралитик, который моментально подействовал на него и он отключился. Я отпустила его из теневого захвата, и враг впечатался лицом в каменный пол. Ичиро подбежал ко мне, не дав мне упасть. Я была на пределе.       — Гениальный план. Не зря ты всё же Нара, — удивлённо произнёс он.       — Обмажь его грязью, — тихо говорила я, еле дыша. — Его чакра имеет слишком сильный запах.       Ичиро закивал мне в такт, посадил на камень и принялся таскать грязь к полуживому врагу. Да, можно было просто дотащить того ниндзя до грязевой реки и столкнуть его туда, но он был нужен нам живым, а не мертвым. Ягоды имели не смертельный эффект, а там он просто утонул бы.       Через несколько часов, которые мы провели с Ичиро как на иголках, напрягаясь от каждого звука, к нам, наконец, пришло подкрепление. Они искали нас два часа. И нашли только ближе к вечеру. Я помню обезумевший взгляд Хареты, которая сама весь день бегала по деревне в поисках меня. Мы встретились уже на улице, возле того самого леса. Она крепко обняла меня, не боясь измазаться в грязи. Ичиро же встретила мать, которая, как и Харета, сильно волновалась, но не показывала такого же страха. Можно сказать, что они с Ичиро были похожи характерами. Они обнялись и хладнокровно кивнули друг другу. Никто ничего не произнёс. А вот Нара спрашивала всё: «Что случилось? Не ранена ли я? Как мы справились в одиночку с этим врагом?» А я медленно объясняла, что в общем, всё в порядке. Что мы выжили. Ичиро смотрел на меня с уважением. А на прощание кивнул так, словно благодарит за то, что именно я стала его напарником в этой беде.       В тот день мы на удивление очень сблизились. Сарутоби перестал называть меня «эта» или «психушка». Он стал относиться ко мне с уважением. Больше не было злости, больше не было ненависти. Ичиро кивал мне, когда проходил мимо в коридоре академии, не лез с усмешками, видя мои незначительные успехи в метание оружия. Но он не улыбался мне и не перестал называть по фамилии. Ичиро просто признал меня как равную. Увидел во мне Нару, хотя я и не являлась ею в полной мере.       Только одно волновало его. Это моё отношение к Кохаку. Они периодически перешёптывались друг с другом, глядя на меня. Думали, что я этого не замечаю. Шимура не общалась со мной, избегала. Иногда позволяла себе кинуть мне какую-то базовую фразу в стиле: привет или пока. Но на этом наша дружба с ненастоящим Кохаку закончилась, чтобы когда-то в будущем возгореться вновь новым пламенем. Но это уже совсем другая история.