Save me

Рози не перестаёт смотреть на профиль парня и восхищаться его красотой. Каштановые волосы, уложенные в привычном, нарочитом беспорядке, которые так и манят запустить в них руки и перебирать их пальцами; ясные, карие глаза цвета осенней листвы, острый подбородок и даже его неровный шрам на левой щеке, по-видимому, оставленный после бритья — все в Чон Джэхене кажется ей идеальным. С каждой их встречей его сильный и немного холодный образ пропечатывается в голове Рози на всю оставшуюся жизнь. Она буквально заставляет себе оторвать от него взгляд и приказывает сердцу перестать так громко стучать и если первое ей удаётся сделать, то второе не получается выполнить даже чувствуя металлический привкус крови во рту. Рози уже устала заниматься самобичеванием и обманывать саму себя, да и у неё это плохо получается. Ей стоило давно принять тот факт, что она окончательно и бесповоротно влюбилась в Чон Джэхена. Пак смущает и одновременно пугает сама мысль об этом. Розанна всегда считала себя умной девушкой, но оказалось, что это не так. Как она могла влюбится в незнакомца после нескольких случайных встреч? Она аккуратно, словно боясь, что ее поймают за чем-то плохим, переводит косой взгляд на Джэхена. Он продолжает рассказывать о чём-то своём, не обращая внимания на то, что девушка давно перестала его слушать. — Что ты об этом думаешь, Рози? — смотря на неё любопытным взглядом, спрашивает Джэхен. Розанна теряется, мельтешит и рассеяно проговаривает: — Прости, я задумалась. О чем ты там говорил? — С тобой все хорошо? Ты сегодня странно себя ведёшь? — обеспокоено спрашивает Джэхен, а после следует действие, которое полностью застаёт Рози врасплох. Парень близко наклоняется к лицу Пак, можно сказать, даже слишком близко и прикладывает губы к ее лбу. Рози широко раскрывает глаза и от шока замерает в одной позе, обескураженная таким внезапным поступком Джэхена. — Прости. Не хотел напугать тебя, — заметив растерянность девушки, наконец, отстранился Чон, после неловко почесал затылок. — Я думал, что ты заболела. Просто мои руки всегда холодные, и это мой способ проверить наличие температуры. — А-а, вот как. Ясно... — истерично засмеялась Рози, чувствуя некое разочарование(?). Она быстро зашагала вперёд. Ей уже скоро стукнет двадцать пять, а ее все ещё смущают такие незначительные вещи, да и сама ведёт себя хуже влюблённой школьницы. Когда Джэхен догнал девушку, поравнявшись с ней, Рози сама не поняла, как быстро спросила: — Джэхен, а у тебя есть девушка? «Я с ума сошла». Рози кажется, что секунду назад кто-то другой говорил ее ртом, ведь она не настолько смелая, чтобы прямо в лицо спросить у него такое. Наверное, теперь Джэхен считает ее странной... В свою очередь, Чон не долго думая, вымолвил: — Нет. Девушки у меня нет. Рози замедляет шаги, а после бездумно скользит изучающим взглядом по его слаженной фигуре и довольно таки симпатичному лицу, думая, что это невозможно, чтобы у такого парня не было любимой. С другой стороны в ее глазах зарождается крохотная надежда, поэтому, пока она все ещё теплится, Рози аккуратно начинает: — Слушай, Джэхен, я хочу тебе кое в чем признаться... — но не успевает она закончить, как вдруг пару отвлекают чьи-то истеричные крики. *** Наен устала уверять Джэхена, что с ней все хорошо, поэтому она искренне радуется, когда оставляет его у входа в больницу, а сама отправляется за Арым. Когда вокруг одна сплошная тьма и грусть, только эта маленькая шестилетняя девочка была ее маленьким светом. Как и сказал Джинен, Им очень привязалась к девочке, но было ли это хорошо или плохо, Наен ещё сама не знала. Как ни странно, но она действительно была в порядке. После окончательного расставания с Тэеном, она думала, что жизнь станет просто невыносимой, однако боль оказалась лишь абстрактным понятием. Ей разбивали сердце столько раз, что уже можно и со счета сбиться. Она давно свыклась с болью, и вряд ли Тэен мог найти нового способа, чтобы причинить ей ее. Единственная ошибка, которую она совершила — это напрасные надежды. Она позволила себе забыться и обожглась. Это послужило для неё своеобразным уроком: горьким, болезненным, но все же поучительным.  Сейчас Наен направляется к Арым. Девочка обнимет ее, скажет, что любит больше всех на свете и вся боль утихнет. Да, так и будет. Она несколько минут тормозит перед входом, а когда заходит, то внутри никого не застает. Кровать пуста, белье обновлено и все вещи Арым тоже куда-то пропали. Наен недоумевая выходит из палаты, тут же натыкаясь на Джинена. — Привет, — весело приветствует знакомого Им, в отличии от Пака, у которого на лице не тени улыбки, а глаза, кажется, слегка красные от слез. — Что-то случилось? А где Арым? Я зашла в палату, но ее там не было. Джинен ещё минуту молчит, опустив голову вниз и смотря в пол. Он не хочет сталкиваться с взглядом Наен, в котором все ещё тлеется надежда. Ему не хочется стать тем, кто разобьёт эту надежду. Но долг врача обязывает сделать это и рассказать правду, хотя все внутри так и кричит не делать этого. — Наен...— тянет Джинен, словно впервые произносит это имя, — прости меня... — За что? — уже тихо спрашивает Им. Ей страшно узнать причину, и хочется думать, что Джинен просто так неудачно шутит. — Я не сдержал своё обещание. Не смог спасти ее. Арым... Она умерла... Им была уверена, что в тот момент она перестала дышать. Слова парня, словно сотни кинжалов, летят и врезаются остриём в сердце, причиняя дикую боль. Розовые губы брюнетки начинают подрагивать, а сама она начинает судорожно хватать ртом воздух, при этом истерично качая головой в знак отрицания. — Не может быть. Не может быть... — заплетаясь повторяет как мантру Наен. Потоки слез увеличиваются с каждой секундой, и сквозь эту пелену в голове всплывают расплывчатые картинки и голос маленькой девочки. «— Я стала такой же красивой, как ты, онни? — В сто раз красивее.» «— Оппа, правда Наен онни красивая? Я выросту такой же красивой, как онни, и выйду за тебя замуж.» «— Скоро доктор проведёт операцию, а потом волосы снова отрастут. — Онни, и ты снова будешь заплетать мне косички? — Конечно.» «— Онни, я люблю тебя больше всех!» От болезненных воспоминании Наен громко вскрикнула и на ватных ногах упала на пол, при этом обоими руками стискивая голову, чтобы голос Арым перестал звучать внутри. Она ревела так громко и сильно, пытаясь затушить боль внутри, и с каждым мгновением истерика продолжала подступать.  — Наен, ты в порядке?! Наен! — испугавшись состояния девушки, Джинен присел рядом с ней, не зная, что делать и как поступить. Он начинает трясти ее за плечи, пытаясь привести ту в чувства. — Ты обещал! Ты сказал, что с ней ничего не случится! Лжец! — Наен?! — сзади разносится испуганный голос Джэхена. Он преодолевает расстояние между ними, за считаные секунды оказавшись рядом с подругой, и толкает Джинена в сторону, заключая Им в свои крепкие объятия. — Что ты ей сделал, придурок?! — срывается он на крик, злобно глядя на Джинена, которого с силой отшвырнул в сторону. Вовремя подоспевшая Рози совсем не узнает Джэхена в гневе, его новый образ отличается от привычного милого и доброго парня. Она помогает Джинену подняться на ноги, при этом не отрывая взгляда от Чона, который продолжает трепетно поглаживать Наен за спину и обещать, что все будет хорошо. *** Тэен на секунду оторвав взгляд от своей книги, поворачивает голову туда, где на мягком диване уместилась Джису. Он смотрит, как она весело заливается смехом при просмотре очередного фильма, и поневоле сам улыбается. Уголки губ слегка приподнимаются, и это даже трудно назвать улыбкой, но в случае Тэена даже такое незначительное внимание с его стороны — это большой прогресс. Наблюдая за Джису тайком и со стороны, Ли заметил некоторые интересные детали в ее поведении. Например, она может прийти на работу в неглаженой одежде, без макияжа и с небрежным пучком на голове. Она может заливисто и громко смеяться, при этом не закрывая рот рукой. Джису вполне может раскинуться на чужом диване в позе, удобной ей, и ее совершенно не будет волновать чужое мнение или же критика. Наивная и не от мира всего, общение с ней, будто безумный аттракцион с перепадами настроения. Она — это воплощение свободы... Тэен может с уверенностью заявить, что за всю жизни не встречал подобных девушек. Вдруг Джису замечает застывший на себе чужой взгляд и перестаёт смеяться, а после смотрит в ответ с такой же задумчивостью и проникновенностью. — Почему ты больше не предлагаешь мне гулять или не навязываешь своё общество? — с какой-то насмешкой в голосе спрашивает Тэен, отложив книгу в сторону. — Ты прикалываешься надо мной? — нахмурила брови Джису. — Ты же сам сказал, цитирую: «не доставай меня своим тупым общением», — Джису добавила в свой голос побольше грубости и изобразила невозмутимое лицо Тэена. — Не думал, что ты из тех, кто так быстро сдаётся, — спокойно пожал плечами Тэен, как Джису встала с дивана и оказалась рядом с ним, при этом возмущённо скрестив руки на груди. — То есть, если я сейчас предложу тебе прогуляться по саду, то ты согласишься? — фыркнула Джису, ей стало смешно даже от одной мысли, что этот кусок айсберга по собственному желанию захочет гулять с ней. — Значит, идём гулять по саду? — вдруг говорит он, а глаза Джису слабо расширяются, пытаясь отыскать намёк на какой-то подвох. Наступал вечер, гулящая по саду пара вдруг остановилась по инициативе девушки. Джису сначала помогла Тэену пересесть с коляски на покрытую осенней листвой землю, а после сама уместилась рядом. Парень упёрся руками о землю и, прикрыв глаза, чуть отклонил голову назад, пока приятный ветер обдувал лицо. Джису же сидела, прижав ноги к себе и обняв колени, и завороженно наблюдала за тем, как солнце покидает горизонт. Где-то далеко разгорелась ярким оранжевым пламенем вечерняя заря и плавная игра контрастов манила девушку своей красотой. Она могла тут просидеть, наблюдая за этим зрелищем, хоть целую вечность. — Как красиво... — промолвила одними губами Джису. Услышав это, Тэен открыл глаза и, увидев все так же восхищенную Джису, промолвил: — Ты видишь красоту во всём, что окружает тебя. Ночной город и даже этот привычный закат, который ты видишь каждый день. Неужели такие незначительные вещи могут кому-то так нравится? — Просто ты разучился видеть красоту. Ты пытаешься поспеть всюду, что не замечаешь этих “незначительных” вещей. Если бы ты только сбавил обороты, то мог бы увидеть эти самые разные мелочи, детали... — Может быть, я просто дальнозоркий. Чем дальше что-то находится, тем лучше я это вижу. Но как только это приближается, я теряю зрение, — парень протягивает руку к горизонту, будто может дотянуться до него, а после поворачивает голову к собеседнице, чей взгляд также застыл на нем. Его лицо так близко, что Джису забывает, как дышать, думать и говорить. Кажется, будто время замерло, все стихло. Ни звуков перелетных птиц, ни шелест листьев, ни гула ветра. Только они вдвоём. Голос Тэена становится совсем тихим. — Я ненавидел свою жизнь. Я - Ли Тэен, ненавидел собственную жизнь, представляешь? Думаешь, чему тут можно жаловаться, да? — словно прочитав мысли Джису, усмехнулся парень. — Родители, друзья, все эти люди, как слепые кроты в своих норах, эта теснота, эта фальшивость и бесконечные правила — я задыхаюсь в окружении этих слепых людей, как будто заперт в клетке. — Слепые люди? — еле шевеля губами, словно позабыв, как говорить, спросила Джису. — Да, они закрывают глаза и притворяются слепыми. Взять к примеру маму. Она знает, что отец изменяет ей, но молчит, потому что общественное мнение заботит ее гораздо больше собственной гордости. Однажды я даже застал отца вместе с моей, так называемой, девушкой. Все его любовницы - мои одногодки, если не моложе. Джису вздрагивает. Ее немного пугает его истина и она не знает, куда ведёт эта история. Тэен же не останавливается, словно не заметил этого. — Я устал от всех этих слепых людей... — шепотом проговаривает парень, молчит некоторое время, а после снова продолжает: — Но ты не такая... Ты за словом в карман не полезешь, тебя не волнуют, что говорят остальные. Ты... ты... Ты живешь, понимаешь? Не существуешь, не притворяешься, а живешь. По-настоящему. В этот момент сердце Джису, кажется, пропускает удар. Она забывает все правильные слова и тупо моргает, не в силах вымолвить что-то. Да и словами не выразить все то, что она испытывает прямо сейчас. Ее словно поднимают на волнах и эти волны возводят ее до седьмого неба. Она может летать: свободно, легко и без каких-либо цепей, которые приковывали ее к земле последние два года. Впервые после всего ужаса, накопившегося в ее жизни, она чувствует такую легкость на душе, будто она и вправду живет. Не существует, не притворяется, а именно живет. Однажды это происходит. Ты смотришь на неё и понимаешь, что не хочешь быть похожим ни на кого из тех, кто тебя окружает. Ни на своего отца, ни на мать, ни даже на самого себя. Что-то щелкает. И все, что было до встречи с ней... я больше не помнил этого.