***
Утро в Санкт-Петербурге постепенно вступало в свои права. Ранним утром в городе разбушевался ледяной ветер, нещадно ломающий хрупкие ветви деревьев. На небе всё ещё можно было разглядеть месяц, который будто бы заледенел и теперь никак не может расстаться с небосклоном. На помощь несчастному приходит солнце, которое уже успело наполовину выйти из-за горизонта, и сейчас отчаянно пыталось согреть луну своими хрупкими зимними лучиками. Месяц, слегка отогревшись, начал покидать небо, оставляя солнце единоличным владельцем. Небосклон окрашивается в какие-то холодные, красно-синие краски, очаровывая своей красотой. Но прекрасное зрелище портили пушистые облака, которые уже начали застилать небо Северной столицы. Кажется, сегодня вновь будет облачно? Сквозь распахнутое окно в квартиру проникал чистый и свежий морозный воздух, заставляя покрываться тело Дарьи многочисленными мурашками. Девушка с недовольным видом разглядывала своё отражение в зеркале. Даша с ужасом начала замечать тот факт, что привычные рабочие костюмы, как, впрочем, и вся остальная прилегающая одежда, стали казаться тесноватыми. Не то чтобы уж совсем, но то что раньше практически спадало с худощавой фигуры, сейчас сидело довольно-таки вплотную. Канаева, крутясь в разные стороны перед зеркалом, разглядывала свой живот, нижняя часть которого, если хорошо присмотреться, уже успела слегка округлиться. Посторонним интересное положение брюнетки всё ещё не было видно, но ещё пара недель, и её беременность внимательному человеку будет точно видна. Эта мысль заставляла Канаеву заметно понервничать. Она сама ещё толком не смогла до конца принять этого ребёнка, а тут начнутся лишние вопросы. Не очень то хотелось, чтобы её личную жизнь кто-нибудь обсуждал. Да и ещё эта поездка в «Элеон» через две недели явно не сулит ничего хорошего… Заметное пока только для неё самой изменение заставляло наконец-то задуматься о будущем. Что будет, когда этот ребёнок появится на свет? Её жизнь уже точно не будет прежней. Произойдут кардинальные изменения, к которым Канаева всегда относилась скептически. Не любит она, когда привычный устой жизни рушится и приходится привыкать к новым условиям жизни. Но разве те ощущения, которые она испытала недавно, пытаясь прочувствовать своего ребёнка или тот момент на УЗИ, когда врач показывал ей очертания её малыша, не стоят всех этих резких перемен? Разве Даша уже смогла забыть те ощущения, когда была готова отдать всё в своей жизни, сумев разглядеть на мониторе, среди черных пятен, свою кроху, своё маленькое счастье? Даша, тяжело вздохнув, наконец-то выбрала свой сегодняшний рабочий костюм, состоящий из белой блузки, чёрной прямой юбки и такого же цвета пиджака. Ещё раз покрутившись перед зеркалом, чтобы убедиться в идеальности своего внешнего вида, девушка устало присела на кресло. Руки аккуратно устроились в районе живота, снова согреваясь. Даша уже успела отметить, что в такие минуты её сердце изнутри начинает совершать какие-то особые, несвойственные ему кульбиты, отдаваясь пульсирующими толчками в желудке. «Наверное, ту свободную комнату нужно уже постепенно подготавливать к рождению малыша.» — внезапно возникло в мыслях брюнетки. Слегка встряхнув головой, Даша моментально отогнала навязчивую мысль и, снова тяжело вздохнув, продолжила свои сборы на работу. — Как-нибудь выкарабкаемся, — тихо произнесла Дарья, задерживая правую руку на уровне живота. — Но вот гардероб мне нужно будет слегка подправить, — решила брюнетка, разыскивая в прихожей свою сумочку. Спустя пару минут дверь за брюнеткой захлопнулась, а сама она поспешила на улицу, где её уже ждал водитель, чтобы доставить прямиком на работу.***
Утро в отеле «Aurora» начиналось с привычной суматохи. Сотрудники, которые ещё толком не успели проснуться, уже приступили к исполнению своих обязанностей, натягивая на свои лица приветливые улыбки. Новых гостей с самого утра было, как обычно, много, поэтому у работников отеля не было ни минутки отдыха. Дверь широко распахнулась, пропуская в отель Дарью. Бросив краткое приветствие в сторону охраны, девушка поспешила к лифту. Нажав на кнопку вызова, брюнетка принялась терпеливо ждать, когда створки лифта перед ней откроются. Постояв секунд десять, но так и не дождавшись лифта, Канаева достала свой телефон, чтобы позвонить Полине. Обычно подруга сама звонит с утра пораньше, но сегодня почему-то звонка не последовало. Гудки медленно тянулись, а блондинка всё так же не брала трубку. Это слегка насторожило Канаеву, поэтому она решила отправить подруге СМС. Неожиданно послышался характерный звук лифта, оповещающий о том, что он прибыл на нужный этаж. Уставившись в экран своего смартфона, Дарья, совершенно не глядя вперёд, попыталась зайти в кабинку. Но снова невнимательность девушки подкинула ей небольшую неприятность. Сделав буквально два шага, девушка налетела на какого-то человека. И не было бы это такой большой проблемой, если бы этим человеком не оказался до боли знакомый парень. — Осторожнее, — проговорил слишком знакомый голос с акцентом, а в области локтей она сумела почувствовать его руки, которыми он пытался удержать брюнетку от падения. Даша поняла на кого налетела ещё до того, как подняла свой взгляд, но почему-то хотелось верить, что её мысли ошибочны. Сердце снова предательски защемило, а лёгкие замерли, отказываясь выполнять свои прямые обязанности. Кожа, даже сквозь плотную зимнюю одежду, чувствовала тепло его рук, из-за чего покрылась многочисленными мурашками и пылала жаром, будто бы только что была обожжена пламенем. Только прикосновения этого серба в сотни раз страшнее огня. Тоже больно обжигают и оставляют шрамы, только вот не на теле, а в душе и на сердце. А там любой шрам причиняет в десятки раз больше боли, чем в каком-либо другом месте. Павел, взглянув на Дарью, невольно улыбнулся. Внутри снова запрыгали искры, а сердце совершало бешеные кульбиты. В нос ударил приятный аромат её духов, дурманящий разум по круче любого спиртного. —Доброе утро, — нехотя убирая от неё руки, произнёс Павел, вытаскивая из лифта свой чемодан. — Здравствуйте, Павел Аркадьевич, — в миг приходя в сознания, ледяным и пустым тоном, который пробирает парня до самого сердца, сказала Даша. Её карие глаза выражали холодное презрение, лицо было непроницаемо, а равнодушное «Павел Аркадьевич» стало снайперским выстрелом для серба. Такие выстрелы обычно безошибочно настигают свою цель, нанося смертельные удары и не оставляя своей жертве ни единого шанса на выживание. И в этот раз выстрел настиг свою цель, раня парня в самое сердце, только жертва всё ещё осталась жива. Но в этом случае ещё стоит задуматься, хорошо ли это? — Доброе утро, Дарья Ивановна, — поприветствовал брюнетку, вышедший из-за спины Павла, Вячеслав. — Вы как раз вовремя. Вот, прощаемся с нашими уважаемыми гостями, — кивнул мужчина в сторону Павла и, неизвестно откуда взявшейся, Софии. — Уже уезжают обратно в Москву. И почему эти слова вызывают у Дарьи вместо облегчения лишь некую тяжесть? А ведь она наивно полагала, что будет скакать до потолка, когда узнает, что эта парочка наконец-то отчаливает. Ну и куда же подевалась эта радость? — Машина уже ждёт, — указал рукой в сторону выхода Вячеслав, тем самым поторапливая Павла, который будто бы чего-то ждал, стоя рядом с Дарьей, и Софию, выглядывавшею кого-то среди многочисленных людей в лобби.«Неужели Миша не придёт попрощаться?»
Парочка, шумно выдохнув, направилась к выходу. Уже там к ним подоспел запыхавшейся Михаил. —Доброе утро, — пытаясь отдышаться, поприветствовал всех Миша. — Прошу прощения за опоздание, пробки, — слегка приподнимая уголки губ, произнёс мужчина, мысленно проклиная этот огромный город вместе с его чёртовыми пробками. София вмиг изменилась в лице, но своей искренней радости всё же не показала, лишь сильней сжав рукой свой чемодан, попятилась вперёд за Павлом. — Позвольте, я помогу? — предложил Михаил, перехватывая из рук женщины тяжёлый чемодан. — Не стоит, — слишком тихо произносит Соня. Настолько тихо, что мужчина её не услышал или же попросту сделал вид, что не услышал. Дарья, вспомнив вчерашнее зрелище в ресторане, попыталась равнодушно уйти, но Вячеслав завлёк её в беседу по поводу скорого приезда налоговой инспекции, и брюнетка не заметила, как оказалась вместе со всеми на улице. Морозный воздух мигом проникает в лёгкие, когда все оказываются на улице. Возле входа в отель уже стоял автомобиль, ожидая своих пассажиров. — Ну что, София Яновна, до скорой встречи через две недели? — бодрым голосом спросил Вячеслав. — До скорой встречи, — отвечает София, всё-таки расплываясь в улыбке, от которой в грудной клетке Михаила стало невыносимо жарко. Почему-то хотелось видеть эту улыбку и её обладательницу каждый день. Внутри жило безумное желание того, чтобы она была постоянно рядом, даже если от этого становится безумно больно. — А Вас, Павел Аркадьевич, будем рады видеть нашим гостем, — обратился Вячеслав в сторону серба. — Ну и ждите нашу Дарью в Вашем отеле. Надеюсь, бенчмаркинг сумеет оправдать и наши, и Ваши ожидания. — Несомненно, — не отрывая взгляда от Даши, которая скрылась за мощными спинами своих начальников, проговорил Павел. — До скорой встречи, Дарья Ивановна, — будто бы пародируя её недавнее приветствие, сказал Паша, а затем, кивнув в знак прощания в сторону мужчин, сел в рядом стоящий автомобиль, в котором уже успела удобно устроиться София. Дарья ничего не ответила, лишь посмотрела на парня своим уничтожающим, ледяным взглядом. А где-то там глубоко, под сердцем, что-то больно надорвалось, вызывая сильные спазмы в грудной клетке. Через мгновенье машина тронулась с места, отдаляясь с каждой секундой от отеля всё дальше и дальше. А внутри Дарьи и Михаила разливалось совершенно непонятное им чувство. — Ну что, коллеги, можно выдохнуть и возвращаться к работе? — поинтересовался с улыбкой Вячеслав, кладя свои руки на плечи и слегка приобнимая притихших Мишу и Дашу.***
Густые серые тучи плотно заслали небо над Санкт-Петербургом, полностью перекрывая доступ солнцу. Днём ветер так и не утих, всё ещё продолжая раздражать своим мерзким свистом и сильными порывами людей. Светлые стены кабинета Дарьи Ивановны сейчас казались до омерзения серыми. То ли на них так сказывается отсутствие солнце, то ли гадкое настроение застилает глаза сероватой пеленой горечи. Настенные часы продолжали издавать особенно мерзкие сейчас звуки, отзывающиеся больными покалываниями в висках. На столе управляющей валялась кипа каких-то документов, а рядом стояла чашка уже давно остывшего кофе. Горьковатый напиток уже давно успел опротивиться, но его употребление будто бы вошло в плохую привычку, позволяющую отвлечься, ненадолго заглушить хроническую сонливость и унять эти нервы, коих в последнее время было слишком много. Головная боль не позволяет чётко сфокусировать взгляд брюнетки, от чего чересчур мелкие буквы и цифры на бумажках предательски расплываются. Мерзкий кофейный запах пробуждает тошнотворный комок в горле, а душный воздух в кабинете заставляет девушку задыхаться. Встав и сделав пару шагов в сторону окна, ледяные руки настигли оконной ручки, поворачивая её в сторону. Окно моментально открывается, пропуская холодный февральский воздух, заставляя девушку жадно глотать необходимый для неё кислород. С воздухом в кабинет проникают мерзкие свисты машин и громкие голоса людей, заставляя стальные молоточки в голове Канаевой застучать ещё сильнее и быстрее. Девушка устало подняла свой взгляд на часы, которые показывали уже час дня, а одного человека, ставшего до безумия родным, всё ещё не было в отеле. Полина никогда не опаздывала и не пропускала работу без причин и предупреждений. На звонки и СМС блондинка не отвечала, чем заставляла Дашу изрядно нервничать. У неё явно что-то случилось, иначе почему она не ответила ни на один из 15 пропущенных и 5 СМС? Дарья действительно волновалась за эту девушку, ведь та успела стать для неё родным человеком, способным понять и помочь. Их дружба длилась чуть больше месяца, но ощущения были подобны тому, что они знают друг друга всю жизнь. Канаева уже точно решила, что если через час от Полины не будет известий, она точно сорвётся с работы и поедет к ней домой. Откинув голову слегка назад, на спинку кресла, Даша устало прикрыла глаза. Схватив в руки мобильный, она в очередной раз попыталась дозвониться на знакомый номер. Последовали долгие гудки, затем мучительные секунды ожидания. Снова никто не берёт трубку. Отшвырнув в сторону мобильный, брюнетка попыталась слегка помассировать больно пульсирующие виски. Послышался глухой стук, а затем дверь медленно открылась, пропуская в кабинет девушку. В сжатой, угрюмой фигуре Даша не сразу смогла разглядеть подругу, которую так долго пыталась найти. Блондинка медленным, шатким шагом приближалась к столу управляющей, опустив голову вниз, а её длинные белые волосы, которые девушка всегда аккуратно укладывала, сейчас были немного взлохмаченны и свисали на лицо. — Полина, ты куда пропала? — Дарья мигом вскочила с места, желая подойти к подруге, но когда та подняла на неё своё лицо, решительность брюнетки мигом испарилась. Опухшие глаза, под которыми, очевидно, после бессонной ночи, виднелись синяки. В глазах намертво застыли слёзы, губы судорожно подрагивали от каждого вдоха, а в дрожащих руках находился какой-то белоснежный листок. От былой жизнерадостной девушки не осталось и следа. — Что случилось? — делая шаг вперёд, спросила Канаева. Полина, тяжело всхлипнув, плюхнулась на рядом стоящий стул, бросила на стол начальницы какой-то лист и разрыдалась. Как бы Даша не пыталась успокоить и спросить, что случилось, у неё ничего не выходило. Блондинка продолжала рыдать, игнорируя все вопросы подруги. В конце концов, поняв, что не добьётся от Полины родными счётом ничего, Даша взяла в руки тот самый листок, который принесла Полина. — Отпуск за собственный счёт? — вглядываясь в написанные строки, произнесла Канаева. — Полина, ты можешь объяснить, что случилось? — Мама…она в больнице, — охрипшим голосом ответила блондинка, предварительно опустошив стакан с водой. — Мне нужно срочно к ней. Даш, пожалуйста, подпиши…***
Настенные часы в кабинете Дарьи Ивановны по-прежнему тщательно выполняли свою работу, издавая всё такой же противный звук. Изящные чёрные стрелки, с золотистыми наконечниками, на циферблате показывали уже три часа дня. Пространство этого кабинета казалось невыносимо напряжённым. Будто бы тут находился некий эпицентр, собирающий всё напряжение этого отеля. Воздух казался невыносимо тяжёлым и душным, открытое окно совершенно ничего не меняло. Ледяной воздух, проникающий из улицы, тут в считанные секунды пропитывался чем-то едким и становился таким же душным и тяжёлым. Дарья и Полина вот уже два часа не выходили из этого кабинета. Канаева внимательно выслушивала свою подругу, которая поначалу просто захлёбывалась в собственных рыданиях. Кое-как Полина всё же рассказала, что сегодня ночью ей позвонила соседка её матери и сказала, что женщина попала в больницу с сердечным приступом. Часы проходили, а Полининой маме совершенно не становилось легче. Уже под утро девушка узнала, что мать сейчас находится в реанимации. Блондинка поняла, что ей в срочном порядке придётся лететь в свой родной город. Нервы не выдерживали. С огромным трудом отправив сына в садик, Полина фактически затопила в слезах свою квартиру. Она всем сердцем любила свою мать и понятие не имела, что будет если она не выживет. Девушка уже когда-то едва ли пережила смерть отца и ещё одной потери она уже попросту не переживёт. Нужно было как-то собраться с силами и ехать в Волгоград к матери, но в этом городе оставалось ещё столько не решённых проблем, которые просто поглотили Полину полностью. Нужно было как-то разобраться с работой, а если понадобится, и вовсе уволиться. Решить, что делать с сыном, ведь брать его с собой было крайне нежелательно. Всё время нужно быть рядом с матерью, а маленький ребёнок тоже требует огромного количества внимания. Необходимо в срочном порядке раздобыть билеты на ближайший рейс и собрать необходимы вещи. А на всё это предательски не хватало сил, ведь внутри девушки всё кровоточило и адски больно выворачивалось наизнанку. Голова просто отказывалась соображать. — Я уже купила билеты на сегодняшний вечерний рейс, — охрипшим голосом сказала Полина, делая очередной глоток воды. — Я не знаю, когда вернусь. Недели две меня точно не будет. — Я понимаю, — сожалеющим тоном произнесла Даша. — Насчёт работы можешь не переживать, я подписала твоё заявление, а перед Вячеславом и Михаилом, если понадобится, «прикрою». —Спасибо, — с грустной улыбкой поблагодарила блондинка. — А Сашка где будет? — поинтересовалась Канаева. Судьба этого мальчика, как и его матери, стала очень сильно её волновать, ведь эти люди стали дорогими и родными её сердцу за столь короткий промежуток времени. Безумно хотелось помочь им, но только как? Канаева далеко не супер врач, который ставит на ноги больных людей за считанные секунды и таких знакомых у неё, к сожалению, нет. Вопрос подруги заставляет голову Полины фактически взорваться. До рейса оставались считанные часы, а вопрос с кем оставить Сашу не был до сих пор решён. — Я не знаю, — всхлипывая, честно ответила Полина. — Наверное, придётся брать его с собой, — блондинка судорожно выдохнула, обхватывая свою голову руками. Даша прекрасно понимала, что её подруге сейчас очень тяжело и первое время она точно будет сутки напролёт сидеть в больнице, а это не лучшее место для маленького ребёнка. В голове созрел план помощи подруге, ведь та уже не раз выручала Канаеву. Кажется, сейчас пришло время Даше взять инициативу и помочь подруге. — Саша может остаться со мной, — уверенным голосом сказала Дарья. — Даш, спасибо, но у тебя самой проблем хватает. Я сама справлюсь, — заверила Полина. Блондинке было приятно, что у неё появился ещё один человек, который пытается ей помогать. Только Полина прекрасно понимала, что Даше сейчас самой приходится далеко не сладко и взваливать на неё ещё одну «проблему» совершенно не хотелось. — Знаешь, когда мне нужна была помощь, ты всегда приходила и помогала. Почему сейчас я не могу помочь тебе? — возразила Канаева, которая сейчас была настроена решительно. — Ты сейчас нужна Анне Витальевне, а с Сашей я справлюсь сама. К тому же я, вроде как, будущая мать, — голос стал тише, губы брюнетки слегка дрогнули, а сама она на пару секунд замолчала. — Я уверена, что всё будет хорошо. Полина впервые за долгое время облегчённо выдохнула. В голове уже складывались многочисленные благодарности небесам за такую подругу. — Спасибо, — тихо произнесла Полина. — Тогда мне нужно сейчас ехать домой, чтобы собрать вещи сына, а потом и его самого из детского сада забрать. — Я тебе помогу, — решительно сказала Даша, вставая из-за своего рабочего стола. — Сейчас только к Михаилу Джековичу зайдём и отпросимся. Канаева засуетилась, быстро сгребая все бумаги и заодно разыскивая свою сумочку. Спустя пять минут девушки уже были собраны и собирались выходить из кабинета, но резкий стук в дверь помешал им. Открыв дверь, Дарья заметила молодого парня, в руках которого был красивый букет белоснежных лилий. — Добрый день, девушки! — с широкой улыбкой поприветствовал их парень, проходя в кабинет. — Мне нужна Канаева Дарья. — Это я, — растерянно произнесла Канаева, всё ещё не понимая, кто этот человек. — Это Вам, — курьер протянул ошарашенной брюнетке цветы. — Распишитесь, пожалуйста, вот здесь, — парень указал на некий договор, всовывая в руки девушки и цветы, и ручку. Даша, совершенно не понимая происходящего, оставила свою роспись на бумаге и подозрительно взглянула на букет. — А от кого это? — задала вопрос Полина, замечая то, что её подруга сейчас явно пребывала в немом удивлении. Курьер, окинув брюнетку взглядом, потянулся к букету, доставая оттуда небольшую записку, на которой ровным почерком было выведено пару слов:«До скорой встречи в «Элеоне».
Даша, прочитав короткую надпись, сразу поняла от кого эти цветы. Брови моментально сошлись к переносице, а взгляд наполнился леденящим душу холодом. — Уберите это! — серьёзным тоном сквозь зубы процедила Канаева, протягивая парню этот злополучный букет. — А лучше отошлите букет обратно отправителю и передайте ему, что мне от него ничего не нужно! «Пусть дарит этот букет своей невесте!» — негодовал разум Дарьи. Сердце предательски ускорило темп, а внутри вновь разожглось уничтожающее пламя. — Но это невозможно! — возмутился парень, отпрыгивая от этих цветов, как от пожара. — По правилам нашей фирмы мы обязаны… — Мне всё равно, — перебила курьера Даша. — Заберите его и отдайте кому-нибудь другом, я всё равно его выкину, — холодно отчеканила брюнетка. — Позвольте мне, — вмешалась в разговор Полина, забирая в свои руки этот несчастный букет. — Большое спасибо за доставку. — Всего доброго! — с улыбкой попрощался парень, стараясь уйти отсюда поскорее. Когда за курьером захлопнулась дверь, Полина спокойно прошла к столу подруги, достала с полки изящную вазу и, предварительно наполнив её водой одной из многочисленных бутылок, поставила в неё букет. Даша удивлённо смотрела на действия подруги. — Что ты делаешь? — поинтересовалась брюнетка, вскидывая бровь вверх. — Ставлю цветы в воду, чтобы они не засохли. По-моему, это логично, —спокойно ответила Полина. — У тебя скоро самолёт, мама в больнице, а тебя волнуют цветы от этого…человека? — на лице Даши появилась ухмылка, но заметив резкое изменение на лице блондинки, она осеклась, больно прикусывая язык. — Прости, я не это хотела сказать… — Меня сейчас волнуют далеко не эти лилии, а вот что касается тебя…— повысив тон голоса, произнесла Полина, поставив вазу на рабочий стол управляющей. — Павел наверняка хотел сделать тебе приятное. Полина, закончив все манипуляции с цветами, направилась к выходу из кабинета, но задержалась возле удивлённой подруги. — Ты ведь скучаешь по нему, — глядя прямо в глаза брюнетке, сказала Полина. — Это бред, — с горькой улыбкой заявила Даша, отводя печальный взгляд в сторону. — Скучаешь, — упрямо повторила свои слова Полина. — Глаза выдают тебя. В кабинете на считанные секунды воцарилось напряжённое молчание. Даша всеми силами твердила в своих мыслях, что её подруга глубоко ошибается, делая такие заявления. Сердце же оказалось подлым предателем, полностью поддерживая мнение Полины. —Ладно, — словно просыпаясь от какого-то сна, произнесла блондинка, — пойдём, если ты всё ещё хочешь мне помочь? Спустя минуту дверь за подругами захлопнулась, а по кабинету начал разноситься чертовски приятный аромат белоснежных лилий.***
Санкт-Петербург начал медленно погружаться в сумерки. Небо окрасилось в тёмно-синий цвет с редкими красными линиями. Солнце уже укатилось за горизонт, а луна пускала свои тусклые и холодные лучи на землю, изредка погружаясь в пушистые облака. Ветер к вечеру успокоился. Воздух вокруг был наполнен каким-то необычным запахом… Кажется, это едва уловимый аромат приближающейся весны. В аэропорту суетились люди, таская за собой многочисленные тяжёлые чемоданы. Пространство вокруг разрезали громкие голоса дикторов, а глаза слепил непривычно яркий свет. Впрочем, характерная для этого аэропорта обстановка. — Ну что, Саш, обещаешь мне вести себя хорошо и во всём слушаться Дашу? — поинтересовалась Полина, крепко прижимая к себе сына. — Обещаю, — спокойно ответил мальчик, обнимая своими маленькими ручками маму. — Я буду хорошо себя вести, ты только не переживай. На лице Полины появляется улыбка, глаза мгновенно заслезились, а руки ещё сильнее обняли мальчика. Дарья с умилением смотрела на эту ситуацию. Глаза больно защипало, а сердце глухо ударялось о рёбра. Всё-таки беременность сделала Канаеву более сентиментальной… Саша, когда узнал о болезни бабушки и о том, что его маме нужно срочно уехать, не поднимал никаких истерик, не плакал, а спокойно согласился остаться вместе со своей новой подругой Дашей. Крепко обнял свою маму и сказал, что с ним всё будет хорошо, только попросил передать бабушке большой привет. Дарья в очередной раз поразилась поступками этого маленького, но смышлёного мальчика, который сейчас поступал так, как не каждый взрослый сумеет. Настоящий мужчина растёт… — Ладно, мне уже пора идти, — грустно заметила Полина. — Я позвоню вам, как только доберусь до Волгограда. — Удачи, — тихо произнесла Даша, обнимая на прощанье подругу. — Всё будет хорошо. — Спасибо, — так же тихо ответила Полина, отвечая на объятия подруги, а затем ещё раз обняла и поцеловала Сашу. А спустя десять минут прощаний и наставлений своему сыну и иногда Дарье, Полина наконец-то ушла. Дарья и Саша простояли в аэропорту, махая руками Полине, до тех пор, пока блондинка не скрылась из их вида. — Ну что, Саш, домой? — с улыбкой поинтересовалась Даша у притихшего мальчика. — Ага, — спокойно вздохнув, ответил мальчик.