И почему всё так несправедливо?
Где найти и как сломать все эти чёртовы Вселенские механизмы? Похоже, что нигде и никак, ведь они местонахождению и поломке,Шах и мат, Дашенька!
И когда уже закончатся эти бесконечные проигрыши в партиях между её желаниями и желаниями судьбы? В ушах вдруг послышался её тогдашний, пропитанный ядовитой болью, шёпот «прощай» в сторону «Элеона», который принёс Канаевой столько проблем. Даша в тот момент искренне верила в то, что в этот отель она уж точно никогда не вернётся. Брюнетка даже подумать не могла, что когда-нибудь ей придётся вновь сказать этому месту «здравствуй». И, как сейчас оказалось, говорить это гораздо труднее, чем тогда было прощаться. Возвращаться в те места, где нам было плохо и больно всегда трудно. Канаева это прекрасно поняла, но почему никто не предупредил её о том, что больно и плохо будет настолько сильно? Казалось, что изящная дверь отеля сейчас находится запредельно близко и в любой момент готова распахнуться, впуская в это здание новую гостью. Только вот сама гостья не готова вновь оказаться внутри этих проклятых стен, в которых натерпелась столько боли и несчастья. На какой-то миг даже показалось, что двери стали воплощением ворот, скрывающими за собой ту самую тонкую грань между настоящим и прошлым. Прошлое, которое Даша старательно пыталась похоронить за пределами своей памяти, сейчас, как оказалось, воскресло и вновь готово смешаться с настоящим. И это очень сильно пугает, ведь такого Канаева уж точно не хотела. Даше уже казалось, что она начинает вновь нормально жить, а прошлое, наконец-то, действительно стало прошлым. Вот только вернувшись в это проклятое и ненавистное место, внутри, как было раньше, стало так больно и тяжело. В голове, словно там был свой проектор, начали мелькать кадры из прошлого, отравляя память, разрывая затянувшиеся шрамы и пробуждая уже успевшую уснуть боль. Вдруг так сильно захотелось убежать отсюда и просто исчезнуть из этого города, вновь оказавшись в уже таком родном Санкт-Петербурге среди родных и близких людей. Все слова поддержки от Михаила и Полины в один миг исчезли из памяти, а все собственные убеждения о том, что всё будет хорошо, и брюнетка со всем справится, вдруг полетели к чертям. Даша с ужасом осознала, что совершенно не готова снова появляться в этом отеле, а путей назад нет. Что ж…раз уж вступила в эту игру, то придётся её пройти до конца… Интересно, а запасные жизни и право воспользоваться подсказками тут есть? Судорожный вдох и такой же выдох не приносит Канаевой никакого облегчения. Страх и ужас мощными волнами проходятся по телу. Нужно найти в себе силы, как-то собраться и войти в эту чёртову дверь. В конце-концов, Дарья всегда была смелым борцом, просто нужно вновь найти и нацепить на себя намертво ту непробиваемую железную маску стойкого солдатика. Только вот с маской что-то не то… Кажется, Канаеву обманули: маска оказалась вполне себе пробиваемой. То ли бракованная, то ли время способно стирать в порошок даже железо. И почему-то во второй вариант верится больше всего… Как жаль, что эта маска больше починке не подлежит, ведь и так служила слишком долго. Сглаживая царапины и микро трещинки в тысячный раз, Канаева не заметила, как одна из них разрослась. И сейчас, когда маску пришлось надевать в тысяча первый раз, та самая незаметная трещина стала причиной разрушения. Маска стойкого солдатика попросту разлетелась на миллионы малюсеньких кусочков. Даша теперь без какой-либо защиты предстала перед этим жестоким миром в ожидании кровавой схватки. Что ж, придётся как-то обходиться в этом бою без защиты, в открытую. Зато теперь уж точно победит сильнейший… Правда, придётся вспомнить то, как тренера учили обходиться в схватках без защиты, но ведь это у Канаевой всегда получалось достойно. Значит сможет и сейчас. Да вот только никто не предупреждал, что в жизни бои страшнее и жёстче, нежели на рингах. И, как оказалось, без защиты здесь не точно победить, выжить непросто… Сделав ещё один глубокий вдох и сжав руки в кулаки, больно впиваясь ногтями в кожу ладоней, чтобы привести себя в чувства, Дарья наконец-то решается сделать первый шаг в сторону входа в отель. Равновесие и опора под ногами вдруг куда-то предательски начали исчезать. В глазах замелькали чёрные сгустки, а в ушах зазвенело. Второй шаг. Внутри всё больно начинает сжиматься. Страх и паника судорогами проходятся по телу. Желудок резко скрутила первая волна невыносимой спазматической боли. Потом ещё один шаг…третий. Кровь тугими толчками начала ломиться сквозь вены, вызывая бешеную пульсацию во всём теле, грозясь разорвать его так же, как пару секунд назад хрупкие капилляры. Голова вдруг начала кружиться, а во рту пересохло. Четвёртый шаг. Сердце, совершив безумный кульбит, вдруг замолчало, а полностью искусанные губы стали кровоточить, вызывая во рту отвратительный привкус меди. Звон в ушах только усиливался, а чёрные сгустки в глазах начали приобретать кровавый оттенок. Ещё два шага. Тело окатило волной жара, а потом пропустило мощный разряд тока. Воздуха стало катастрофически мало. Лёгкие будто бы заполнились чем-то едким и тяжёлым, полностью прекратив функционировать. Затем ещё один шаг…последний. Кровавые блики перед глазами моментально сменяли одна одну, не давая Канаевой ни малейшего шанса разглядеть картинку перед глазами. Отвратительный звон сдавливал уши до боли. Горло будто бы обожгло раскалённым железом, от чего девушку может вот-вот охватить приступ удушья. Страх и ужас сковали сердце, ледяной волной окатили грудь, острыми иглами пронизывали мозг. Внутри начало что-то громко трещать по швам. Глаза начали ослеплять бесчисленные резкие огненные вспышки. Кажется, давняя и уже подзабытая боль просыпается… — Добро пожаловать в отель «Элеон»! — приветливый швейцар мигом открывает перед девушкой***
В Санкт-Петербурге стояло тёплое весеннее утро. Солнце уже давно выплыло из-за горизонта и теперь щедрыми лучами радовало мегаполис. С самого утра чистое голубое небо, теперь заполняли тучки, но солнечному борцу они пока ещё не были помехой. Лишь изредка солнечный водопад ненадолго прерывался какой-нибудь тучей, которую разбойник-ветер спустя пару минут прогонял. В воздухе царила приятная прохлада, свежесть и яркие запахи весны, чем, собственно, и наслаждались жители мегаполиса, в памяти которых всё ещё оставался сегодняшний очаровательный восход. София, сидя на одной из скамеек, медленно вдыхала свежий и прохладный воздух, пытаясь утихомирить внутренние страхи, пока служебный автомобиль «Авроры» не приедет за ней. Приятная прохлада после нескольких душных дней вызывала лёгкую дрожь на теле, позволяя немного расслабиться и не заснуть, ведь ночь выдалась бессонной и сумбурной, впрочем, как и утро. Усталость всеми силами пыталась овладеть женщиной, но та упорно сопротивлялась. Предвкушение, страх и лёгкая паника от предстоящего рабочего дня плескались где-то за грудной клеткой, вызывая дрожь на кончиках пальцев, а затем и по всему телу. Чувства были какими-то смешанными: одна половина категорически не хотела появляться в этом отеле и встречаться с одним мужчиной, а другая трепетала в ожидании предстоящей встречи. И почему-то первая половина превосходила по размерам вторую. Работа в этом отеле и постоянное нахождение Михаила в её пространстве, ведь они не только рядом работать будут, но и жить, несло в себе какую-то неопределённость и незнание последующих за всем этим последствий. А эти две вещи всегда очень сильно пугали Толстую. Страх перед неопределённостью вновь брал реванш над отчаянным криком сердца, которое трепетало только от одной мысли, что Миша теперь будет постоянно рядом. В мыслях Софии постоянно всплывал вчерашний вечер, и она Нет Да!
***
Один…два…три… Медленный счёт, который Дарья ведёт у себя в голове, по словам Бориса Арнольдовича, должен помочь ей в минуты паники. И какого чёрта Канаева сейчас не чувствует никакой помощи, а только раздражение? Почему никак не решится сделать всего пару ничтожных шагов и наконец-то зайти в этот отель? Швейцар по-прежнему дружелюбно держит дверь открытой, терпеливо ожидая, пока девушка в неё зайдёт. Только вот девушка, кажется, заходить не собирается. Стоит на месте, продолжает кусать губы и впиваться своими ноготками в нежную кожу ладоней. Четыре…пять…шесть… Зажмуривает глаза, пытаясь сделать пару шагов вперёд, но ноги не слушаются. Самопроизвольно идут назад, разворачивая корпус брюнетки ровно на сто восемьдесят градусов. Да что же, чёрт возьми, происходит? Неужели так трудно просто зайти в этот отель? Ноги уже со всех сил хотят унести Дарью отсюда, а глаза мечутся, будто бы подыскивая подходящие укрытие, но находят кое-что другое, а точнее кое-кого… До боли знакомая фигура рыжеволосой девушки стояла на парковке возле автомобиля и о чём-то разговаривала с высоким мужчиной, в котором Даша узнала Владимира. И всё-таки они помирились… Уголки губ брюнетки едва заметно вздрагивают, а глаза жадно впиваются в фигуру бывшей близкой подруги, словно жаждущий в кружку воды. Что-то в ней однозначно изменилось, но что… Пару минут Даша думает, пытаясь найти ответ на свой вопрос и находит. Глаза… Её глаза стали какими-то совершенно другими. В них больше не видно той былой смешинки и задора, только несвойственная ей ранее серьёзность и, кажется, печаль. В груди появились какие-то сильные спазмы, отдающиеся дрожью в руках и ногах. Видимо, то что пару месяцев назад сломалось в том месте, всё ещё не срослось. Где-то глубоко, под сердцем, что-то больно надорвалось с характерным мерзким скрипом. И отчего-то сильно захотелось подойти и обнять рыжеволосую крепко-крепко: до одури, до боли в сердце, до хруста костей. Даша только сейчас полностью осознала, насколько сильно скучала и нуждалась в этой девушке. Юлия, до этого спокойно говорящая с мужем, очевидно, почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд, обернулась и застыла. Взгляды бывших подруг встретились, отзываясь в груди мощными вспышками тока, которые вызвали сильные спазмы по всему телу. Сердце, пропустив последний глухой удар, рухнуло куда-то в ноги. Тело разрывало мелкими толчками, которые вызывала переполненная адреналином кровь. Юля, словно вкопанная, продолжала стоять на месте, жадно впиваясь глазами в Дашу, разглядывая каждую подзабытую и до невозможности изменившуюся черту лица брюнетки. И всё было в ней совершенно другое: ужасно бледное лицо, жуткие круги под глазами, потрескавшиеся губы, поникшие плечи и лицо, на котором виднелись следы боли, бессонницы и жестокой внутренней борьбы — это всё было чужим и абсолютно незнакомым. От было жизнерадостной и боевой Дашки Канаевой не осталось и следа, будто бы её стёрли в порошок и развеяли по ветру. Стоял совершенно другой и незнакомый человек, лишь такие родные глаза цвета горького шоколада были до щемящей боли в сердце знакомы, но и от них веяло пустотой, холодом, болью и бесконечной печалью.«Господи, что же она с собой сделала? »
Казалось, прошла целая вечность, пока девушки стояли, разглядывая друг друга, и лишь Владимир сумел разорвать этот зрительный контакт, окликнув свою жену, дабы убедиться в том, что у неё всё хорошо, ведь не могут люди так долго стоять и смотреть глаза в глаза, не сделав и малейшего шага в сторону друг друга. Но ведь этот зрительный, немой диалог, в ходе которого каждая взглядом сказала то, что хотела — всё, что у них было, после уничтоженной обеими дружбы и долгой разлуки. Как только Юлия отвернулась, Даша шумно выдохнула, ощущая, как внутри всё хрипит от немыслимой силы нервного напряжения. Сделать вдох просто не получалось, ведь тяжесть в груди не позволяет лёгким раскрыться. Брюнетка попыталась сделать два шага вперёд, затем один назад, едва ли не запутавшись в собственных ногах. Ощущая себя зверьком, которого загнали в ловушку, Канаева никак не могла решиться куда ей идти: с одной стороны ловушка в виде отеля и обитающего в нём Павла, а с другой Юля. Кажется, пора делать выбор, ведь фиолетовые пятна в глазах только увеличиваются, а ноги предательски подкашиваются. Ещё чуть-чуть, и она упадёт… Дашу охватила паника. Настоящая, жуткая, дикая паника. Семь…восемь…девять… Канаеву ещё с детства учили из двух зол выбирать меньшее, но что делать, если сейчас меньшего нет? Ни с ним, ни с ней Даша общаться***
Отель «Aurora» погрузился в очередной будний рабочий день. В лобби царила небольшая суматоха, вызванная любопытством персонала, которому не терпелось узнать, кто же заменит их Дарью Ивановну. Полина Викторовна удобно устроилась на одном из мягких кресел, недалеко от ресепшен, в ожидании Толстой, которой должна помочь включиться в рабочий процесс. Из рук блондинка не выпускала свой мобильный телефон, поглядывая на него каждые две минуты, ожидая, когда Даша, наконец-то, перезвонит или хотя бы ответит на одно из многочисленных сообщений. Она ведь волнуется за подругу. С самого утра Полина уже успела дозвониться и поговорить с Дашей, пожелав ей при этом удачи и смелости. Брюнетка при этом вновь повторила своё обещание быть смелой и обязалась перезвонить подруге, как только доберётся до отеля. Во время телефонного разговора Канаева, естественно, пыталась вести себя обычным образом и ничем не выдать своё истинное положение, но Полина слишком хорошо знает эту девушку, поэтому сразу же уловила ложь и почувствовала в тихом охрипшем голосе брюнетки страх и неуверенность. Блондинка понимала, что дела у Даши обстоят ужасно, поэтому приложила вместе с сыном максимум усилий, чтобы ей помочь. В ход даже была пущена тяжёлая артиллерия в виде отправленной фотографии, изображающей на себе Сашку и его долгожданного друга — щенка Татошку, который прибыл в Петербург вместе с бабушкой мальчика. И если бы только Полина знала, насколько сильно она помогла Даше, ведь именно благодаря ей брюнетка смогла вообще выйти за пределы своей квартиры и доехать до «Элеона». Вот только завидев из окон автомобиля знакомое здание, вся смелость и решительность мигом испарились. Страх вновь завладел Канаевой, и тут уже не помогало даже фото, на котором так искренне и счастливо улыбался Сашка. Полина в очередной раз взглянула на экран смартфона, но так и не увидев необходимое оповещение, отложила его в сторону и подняла свой взгляд на двери отеля, в которых увидела фигуры высокой блондинки. Мигом встав с кресла, девушка направилась в сторону Толстой. — Доброе утро, София Яновна, — натягивая на себя улыбку, поприветствовала женщину Полина. — Рады снова видеть Вас в нашем отеле. — Доброе утро, — как-то отстранённо ответила на приветствие Соня, ведь это утро уж явно не было добрым. — Я предлагаю пройти в Ваш кабинет и обсудить… — начала Полина, но заметив за спиной Софии фигуру своего начальника, запнулась. — Здравствуйте, Михаил Джекович. Соня, заслышав знакомые инициалы, едва заметно вздрогнула, но к мужчине лицом не повернулась, так и осталась стоять к нему спиной, ощущая на своём затылке его горячее дыхание, от которого кожа моментально покрылась мурашками. То чувство, что она испытала возле дома, вновь почему-то завыло внутри. И несмотря на все усилия Толстой, сердце, как последний предатель, всё равно бешено стучало и радовалось этой близости. — Доброе утро! — бодро поприветствовал дам Миша, смахивая со своего пальто капли дождя. — София Яновна, как хорошо, что Вы уже здесь… — кажется, мужчина собирался сказать что-то ещё, но гордость Софии взяла своё. — Здравствуйте, Михаил Джекович, — разворачиваясь и глядя прямо в глаза, сухо произнесла Толстая, одаривая мужчину таким взглядом, от которого холодок пробежался по его спине, а улыбка мигом исчезла с лица. И что это с ней? Вчера ведь всё было хорошо. Мило улыбалась, с удовольствием отвечала на вопросы и даже сама задала парочку, пока они шли к её квартире. Похоже, Мише всё это показалось. Ну неужели он мог подумать, что с этой женщиной будет всё так просто? Размечтался, наивный… Сердце вдруг разочаровано защемило, а весь хороший и бодрый настрой мигом улетучился, словно и не было его вовсе. Резко вспомнилась сегодняшняя бессонная ночь, во время которой Миша позволил себе немного помечтать об их возможном совместном будущем. Вспомнился ему и страх, который возник, как казалось, из неоткуда. Страх нового дня. Страх встречи с Соней. Страх разговора, который просто необходим этим двоим. Но все это, кажется, было напрасным, ведь София, судя по всему, уже давно всё решила в своей голове за обоих. И вновь эти двое, толком не разобравшись, хоронят свои отношения… Глупые люди, ну неужели никак не могут распознать подсказок судьбы, которая вновь столкнула их лицом к лицу? Но ведь всё так просто…за них уже всё сделали, им нужно просто сделать малюсенький шаг друг другу на встречу, а дальше им вновь помогут… — Позвольте, я провожу Вас в Ваш кабинет? — уже не таким бодрым голосом поинтересовался Миша, всё ещё пытаясь найти между ними какую-нибудь точку соприкосновения, ведь он искренне полагал, что на работе уж точно сможет сблизиться с Толстой, постоянно оказываясь с ней рядом и всячески помогая. Похоже, он ошибся… — Не стоит, — всё тем же холодным тоном ответила Соня. — Полина Викторовна уже предложила мне свою помощь, поэтому я не буду отвлекать Вас от Ваших других важных дел, которых, я уверенна, у Вас очень много, — двусмысленность этой фразы, по мнению Толстой, уж явно зашкаливала. Только вот Михаил явно не почувствовал в словах Сони банальной женской ревности. Так и остался стоять в лобби, глядя на отдаляющийся в сторону лифта силуэт управляющей, пытаясь понять причину её такого резкого изменения поведения. Что ж, их первый совместный рабочий день только начинается. Может, за весь день ситуация всё же разъяснится?***
Отель «Элеон», чьи стены продолжало разъедать напряжение, всё ещё сохранял внутри себя суматоху, участники которой уже заметно начали раздражаться, ведь новое начальство задерживается неприлично долго. И лишь только Павел Аркадьевич и Элеонора Андреевна нервничали и не находили себе места в этом огромном здании. Дарья уже должна была доехать до отеля, но почему же её тут до сих пор нет? Может, передумала и не собирается больше работать в «Элеоне»? Но ведь Даша уже прилетела в Москву и вчера даже ответила на сообщение, значит дело не в этом… А что если с ней что-нибудь случилось? Неожиданно голоса в лобби затихли, а взгляды половины присутствующих устремились на двери, в которых появилась фигура знакомой здесь практически каждому молодой брюнетки. Большая часть присутствующий помнила, какие «штуки» вытворял их хозяин, когда Канаева исчезла из отеля. И сейчас каждому из них было до жути интересно, почему она вообще вернулась, и что будет дальше. Интерес вызванный приездом нового управляющего мигом улетучился, сейчас будет развиваться событие уж явно покруче… Шёпот любопытного персонала волной покатился по лобби. Дарья, казалось, совсем уж растерялась в таком количестве внимания бывших коллег, но они сразу же утратили всю свою значимость, когда карие глаза нашли среди толпы Павла, который сейчас явно собирался подойти ближе. Глухой удар сердца раздался сейчас почему-то где-то в районе желудка. Сильный нервный спазм в грудной клетке не позволял нормально дышать, от чего она начинала задыхаться. Волны страха прокатывают по коже одна за одной и будто бы специально задерживаются у островков наиболее чувствительных нервных узлов, постоянно цепляя их. Тело охватил жар. В мозг будто бы пронизывают горячие острые иглы, из-за чего разум затуманивается, поэтому Даше приходится изо всех сил пытаться удерживаться от грозящего ей забытья. Павел и Элеонора с каждой секундой только уменьшали расстояние между собой и Канаевой, а девушке лишь с ужасом наблюдала за этим и в очередной раз молила небеса о помощи. Ничтожно маленькое расстояние разделяло Пашу от Даши, из-за чего его сердце было готово вот-вот выпрыгнуть наружу. Какие-то вспышки фейерверком взрывались внутри. Улыбка уже вовсю красовалась на его лице, а безмолвные слова благодарности небесам лились через край. Но стоило парню подойти ближе и посмотреть на девушку с расстояния вытянутой руки, внутри всё сжалось в тугой комок, а улыбка мигом исчезла. Даша, пошатнувшись и едва ли не свалившись на землю, ведь ноги перестали быть опорой телу, с ужасом взглянула на Павла взглядом, который ему был совершенно не знаком. Так смотрят жертвы, загнанные в ловушку и с ужасом ожидающие собственной смерти. Лицо было до холодящего кости ужаса белым и бескровным. Губы заметно подрагивали. Кажется, она едва ли контролирует своё состояние… И куда только подевалась та смелая Канаева? Что же с ней случилось? Может, плохо? Как он может ей помочь? Павел хотел подойти ещё ближе, но девушка снова пошатнулась и сделала шаг в сторону, не желая подпускать его близко к себе. В глазах снова запрыгали искры, живот болезненно свело, а брюнетка всем силами пыталась себя успокоить.«Терпи. Терпи. Терпи.»
— Здравствуйте, Дарья, — Элеонора первая решила нарушить это съедающее молчание, ведь видела: девочка едва ли на ногах стоит. — Мы рады наконец-то видеть Вас в нашем отеле.«Что же она с собой творит?»
— Здравствуйте, — на секунду прикрыв глаза, еле слышно ответила Даша, пытаясь привести дыхание в норму, чувствуя на себе его прожигающий взгляд, от которого внутри всё невыносимо больно сжимается, а от его парфюма мысли путались в морские узлы.«Терпи. Терпи. Терпи.»
— Всё хорошо? — обеспокоенно спросил Павел, не сводя взгляда с Даши, не понимая, что так делает только хуже для неё. Находясь под прицелом этих карих глаз, брюнетка просто сходит с ума. Даша, услышав вопрос парня и заметив на себе обеспокоенные и удивлённые взгляды нескольких десятков людей, поняла, что пришло время показать всем, какая она актриса. Глубокий вдох. Быстрый выдох. Пора вживаться в роль железной леди. — Да, — голос стал жёстче, холоднее. — Всё хорошо, — утвердительно кивнула Канаева, будто бы так пытаясь убедить всех, а главное себя в том, что у неё всё действительно хорошо. — Что ж, тогда я хочу представить всем Дарью Ивановну, — нарочно громко проговаривает Галанова, за предплечья разворачивая девушку к, мягко говоря, удивлённой публике, — наша новая управляющая, которая на время заменит Софию Яновну, — женщина всё ещё придерживала Дарью за предплечья, ощущая, насколько она слаба, но поражается тому, насколько быстро она умеет переводить эмоции на второй план и брать себя в руки. Новая волна шока уже успела прокатиться по персоналу, который явно доволен, ведь поводов для новых сплетен хоть отбавляй. Ох, и перемоют же они косточки Канаевой, которая из прислуги превратилась в начальницу. Интересно, это за какие такие заслуги? — Теперь все могут быть свободны, — Элеонора окинула сотрудников строгим взглядом и ощутила вибрацию своего мобильного телефона. — Дарья, Павел проводит Вас в Ваш кабинет и поможет освоиться, а мне нужно отъехать, — недовольным тоном произнесла Элеонора, как только взглянула на экран своего телефона. Важные люди, встречу с которыми перенести просто нельзя, портят её сегодняшние планы, в коих точно не было пункта о том, чтобы оставлять Павла наедине с Дарьей, ведь зная его характер, он может наделать глупостей. А девочка итак из последних сил держится… «Чёрт! Чёрт! Терпи!»