Три истории

Та-а-ак, что мы имеем? Едем, как я понял в Эдо? Надо же, спросить забыл, не часто со мной такое бывает. Наверное, болезнь еще дает о себе знать. Ничего страшного – проедусь по свежему воздуху, и приду в себя. Хочется в это верить. Кондо сэнсэй едет впереди, важный, как настоящий самурай. Хочется рассмеяться и сказать что-нибудь этакое. Чтобы все посмеялись. Но почему-то упрямо молчу. Может, потому, что при каждом неосторожном движении кашель рвется из груди. Будь я Хиджикатой, сочинил бы какую вещь на этот счет. Желательно, забавную, как он это любит. Все-таки закашлялся. Сайто смотрит на меня с каким-то подозрением. Пф, можно подумать, я здесь помирать собираюсь. Не дождутся. Я еще их переживу. А Сайто так вообще – не старше меня. К чему эта мысль? Без понятия. Что происходит? Кажется, я услышал какой-то подозрительный звук. Я выхватил меч. Но Сайто нахмурился и покачал головой. -Окита сан, мы ничего не сделаем. -Это еще почему? – поразился я, и осекся. Конь Кондо взвился на дыбы, словно бы у него под седлом была семья ежей, и рванулся вперед. Прежде чем мы с Сайто успели броситься следом, только хвост мелькнул. Белый, лохматый. И очень вредный. -Сайто сан, что делать будем? – спросил я, пытаясь понять, куда поскакало мерзкое животное. Вместе с нашим командиром, если что. Сайто задумался. Посмотрел на развилку, бросил мрачный взгляд вдаль. И понял что-то важное. Я этого не понял, и начал терять терпение. Если я сейчас не начну действовать, то кого-нибудь убью. Жаль только, некого. -Придется разделиться, - в его голосе сомнение. Да неужели наш великий и могучий Сайто умеет сомневаться? И тут меня осенило. Не-еет, я так не согласен, ребята. Я не больной и не ребенок. Нечего за меня переживать. Подтянув пояс с мечами, ткнул в него пальцем. Неприлично, зато взбодрился. -иди уже, а то с командиром что-то случится, что мы Хиджикате скажем. И самое главное, я этому не позволю произойти. Логики здесь мало, но она есть. А да, кашель. Как я мог о нем забыть? Ничего, это пустяки. Это же не рана, не яд, что он мне может сделать? Да и привык к нему. Как к родному. Но это уже явный бред. Встряхнись. Соджи, сейчас только вперед. -Окита сан, - начал Сайто. -Ты еще здесь? – я оскалился. Сайто коротко кивнул, развернувшись в другую сторону. Замечательно. А я иду туда. Все-таки в горах не очень удобно передвигаться. Ничего, и не такое бывало. А вот если Кондо сэнсэй там раненый, это плохо. И ведь, что самое ироничное - винить некого. Только себя. Как же мы прозевали? Вперед. Сколько там еще метров этого ослепительно белого снега? Или он мне мерещится? А кто знает, я уже запутался. С кем не бывает, правда? Ч…черт. Споткнулся. Мимо щеки просвистела пуля. Это вообще что такое? Кто это с ума сошел – нападать на шинсенгуми? Таааак. Вот сейчас всю свою злость и выплесну. Заодно и у сэнсэя будет минус один противник. Хм? А он здесь не один. Тем лучше. Крадучись, почти кошачьими шагами иду на слух. Конечно, я в некотором шоке, что на меня напали. Неужто мятежники силу почуяли? Но откуда они могли знать, что мы поедем? Ну раз узнали, тогда я им не завидую. Я им так не завидую, почти как себе. Но я хотя бы гарантированно еще поживу. А вот они уже нет. -не упустите его, этому рыжему нельзя добраться до нас! Угу-угу, рыжий, видимо я. А кто из нас троих еще близок к этому состоянию? Правильно. Ну тогда не жалуйтесь, сами же признались, что боитесь со мной драться. А мораль такова – прежде чем лезть в драку, сначала научитесь драться. Что-то, кажется, мой характер совсем испортился. Проклятье, только не сейчас. Прижимаю ладонь к лицу. Нет. В груди что-то больно стало, и вдохнуть нужно. И не хочется. А вдруг еще больнее. Нет уж, чтобы не случилось, я не собираюсь отступать. Ни перед кем. Голова кругом идет и знобит что-то. Плывет все, словно туман бросился в глаза. Смаргиваю неприятные ощущения. Нашли кого пугать. Я сам уже столько раз пуганный. И оскалившись, тыкаю мечом в первого противника. Надо бы ему рот зажать, но мы к тайным операциям не очень-то приученные. А если они на меня нападут, тем лучше – не придется бегать за ними и вылавливать каждого по очереди. -Он здесь! – панический вопль. -Ку-ку, - согласился я, рубанув другого. Хрип, алая кровь на белый снег. Да и снег ли? Не знаю, глаза режет так, что разглядеть почти невозможно. Но красиво, если это действительно так. Люблю красную кровь на белом снегу. Нет, стоп. Я не люблю кровь, я люблю белый снег. Да, белый снег это праздник это тихое безмолвие, когда не думаешь о своей боли. Пожалуй, так лучше. -Спасайся, кто может! -И все? – удивился я. Сделал еще один шаг. Мой меч, жаждущий крови, взметнулся, опускаясь. Росчерком стали обнажаю плоть, вонзаюсь в нее. И жизнь утекает, медленно капая на землю. Алая, словно мой жар. -Сколько вас тут еще? – я не дрожу, шагая снова вперед, опустил окровавленный меч. Но нужно держаться. Ради Кондо, ради Хиджикаты. Да ради всего отряда. Они сражаются, приносят пользу. А что делаю я? Неужели вот так и сгину? Нет. Кашель снова рвется наружу. Он душит, заставляя им захлебываться. Но я улыбаюсь. Неестественной застывшей улыбкой. А чего мне бояться? Я уже приговорен, и хватит себя обманывать. Только сейчас, глядя на эту белизну, ощущая этот противный жар и озноб, начинаю понимать, что это конец. Кажется, ребята расстроятся. У меня, разумеется, есть некое чудодейственное, если верить демонам, средство. Но я им чего-то не верю. Может, это яд? Тогда яд лучше медленного умирания. А если я еще смогу оказаться полезным? Ха. Тогда яд подождет. -Упс, а про тебя я чуть не забыл, - я поймал взглядом последнего соперника. Он выглядит не слишком слабым. Это хорошо. Я смогу размяться. И я уже почти спокоен. Сайто прав, ох, как он прав на счет того, что к этому привыкаешь. Даже к убийству. Но хотел ли я быть демоном? Ответ такой - ради Кондо и Хиджикаты я стану кем угодно. -Ты умрешь, ...! А оскорбляться-то зачем? Оскалившись, чтобы не задохнуться от решающего рывка, бью мечом. Тройной удар, мой любимый, чтоб наверняка. На еще один сил просто не хватит. Достал? Проклятая резь в глазах не дает сосредоточиться. И мутит чего-то. Но я не падаю. Я просто шагаю вперед, опираясь на свой меч. А меч этот торчит в чужой плоти. Очень ненадежно. И падаю на колени. Мир сотрясается, выворачивается наизнанку. А я все кашляю, выплевывая часть себя. Кровь? Вот, теперь здесь и моя кровь тоже. Больно-то как. Но что-то мне подсказывает, что это кульминация, а потом не будет больно. И я улыбаюсь, касаясь испачканной в крови ладонью губ.