Неоконченное предание

Медленно плывет голубая дымка тумана над отдыхающей землей. Урожай с полей убран, и раннее утро мирно взирает на сонные поля, уснувшие до следующей весны. Туман приглушил все краски, и случайному путнику, идущему среди холмов, кажется, что все вокруг будто бы чуть-чуть расплывается, рассеивается в мягком предутреннем полумраке. Трое идут в этой полумгле молча, не говоря ни слова друг другу. Они держатся за руки — не столько для того, чтобы не потеряться, сколько потому, что так нужно. Вокруг пустынно — в такую рань вряд ли кто-то из соседей станет выходить из дома. То и дело из легкого тумана, будто величественные корабли, выплывают живые изгороди соседей, аккуратно подстриженные и ухоженные. Хоббиты любят кичиться красотой своих садов — как и всем остальным, впрочем. Вокруг раскинулись удивительно зеленые и мирные луга с прохладной травой. Их покой нарушает только туман и редкие птицы, пролетающие печальными клиньями на юг. Пашни — в стороне от этих лугов и тропинок. Здесь никто не сеет зерна и не приходит с косой, чтобы выровнять траву. Эти места не служат местным жителям. Это местные жители покорно поселились там, где им позволила земля. И среди всего этого зеленого великолепия удивительно уместно смотрятся трое, бредущие сквозь туман. Они несут в руках цветы — свежие, на лепестках еще поблескивают капельки росы. Цветы с величайшей аккуратностью срезал сам мистер Бэггинс. Это белоснежные розы, выращенные им в собственном саду по соседству с их алыми товарками. Бледные лепестки цветов, кажется, слегка мерцают в тумане. Маленькое семейство приближается к тому месту, которое всегда расположено чуть вдалеке от основных мест поселения. Здесь рано или поздно оказывается каждый, кто живет в Хоббитоне, или окрестностях, но кому-то, увы, суждено перебраться в свое последнее пристанище раньше срока. Бильбо толкает мягко приоткрывшуюся калитку. В этом уголке Шира даже птицы не поют, здесь так тихо, что можно услышать собственное дыхание. Зимой тут ляжет снег, и небольшие холмики могил будут спать до весны безмолвным напоминанием о том, кем были когда-то похороненные в них. Торин слегка отстает, идет теперь позади своего возлюбленного и его племянника. Это дело — очень личное, и король гномов понимает это как никто другой. Ему самому некуда приходить. Могилами старого короля Трора и бедного Фрерина стали костры возле стен Мории, их прах остался там. А у Траина могилы нет вовсе, ибо кости его покоятся в глубинах черного Дул-Гулдура, если только не истлели от времени. Так что Торин уважает тихую скорбь своих родных хоббитов. Бильбо и Фродо, держась за руки, идут по черной дорожке, и мелкий гравий тихо шуршит под их ступнями. Хоббиты не поскупились, чтобы сделать это место красивым. Повсюду растут деревья, а между могилами все еще зелено от кустарника. Садовники приходят сюда раз в неделю, чтобы привести в порядок заросли. Вот и нужное место. Перед хоббитами — два холмика, увитых плетями плюща. Сейчас он не цветет, и кажется, что природа тоже спит наравне с теми, кто лежит в этих могилах. — Здравствуй, отец, — говорит Фродо, выходя вперед. Мальчик улыбается — эта встреча счастливая, несмотря на то, что утонувший папа уже не сможет ему ответить. По крайней мере, его тело здесь, а значит — здесь память о нем, живущая в маленьком полурослике. — Здравствуй, матушка. Фродо присаживается на корточки у могил и тихонько говорит. Он почти шепотом рассказывает некоторые очень важные вещи — например, то, как бегал на пастбище присмотреть за коровами, как забрался на большое дерево в лесу и сверзился оттуда прямо на головы товарищей, как дядя Торин учил его обращаться с мечом. Он говорит о многом, а могилы слушают и молчат. Бильбо, который стоит рядом, совсем не суеверен, но даже ему кажется, что рядом с племянником сейчас появились тени Дрого и Примулы, внимающих словам сына. Закончив свой рассказ, Фродо кладет на могилу отца принесенный букет, расправляет его руками, рассыпая розы на холмиках. — Я всегда помню о вас, — говорит Фродо, погладив холодную землю. — И я счастлив с дядей Бильбо и дядей Торином, так что не волнуйтесь обо мне. Он сидит так некоторое время. Бильбо говорил ему, что нужно немного помолчать в тишине, когда приходишь навестить умерших, чтобы они успели сказать тебе добрые слова и порадоваться за тебя. Потом Фродо встает, и Бильбо целует его в макушку, подбадривая. Дядюшка редко проявляет нежность, и мальчик ценит такие моменты. Теперь они идут в другое место. Здесь могилы постарше, и на них уже зеленеет трава и дерн. Теперь очередь мистера Бэггинса-старшего опускаться на колени и шептать: — Здравствуй, папа, — а потом шепотом рассказывать о себе или молчать. Они приходят сюда каждый месяц, если только снаружи не зима и дороги не оказываются совершенно заметенными. Эти визиты приносят покой и умиротворение в сердца обоих хоббитов. Они помнят всех, кого потеряли, и любят их по-прежнему, но пока у них есть они сами, слез не будет. Торин говорит, что ни к чему плакать об умерших — они уже за Гранью и им хорошо и спокойно. Плачьте лучше о живых, пока есть о ком. На выходе с кладбища к ним присоединяется Торин. Он обнимает и целует сперва Фродо, потом Бильбо, и мальчик привычно «не замечает», как крепко его дяди переплетают пальцы, поддерживая друг друга. Они идут домой — греться, пить чай и завтракать. А белые розы остаются лежать в утренней тишине, окутанные туманом, невозможно прекрасные, как память о тех, кто всегда будет в наших сердцах.