Дыши со мной.

Жизнь оставила фантики. Мы-безумцы-фанатики. Но только с ним, мы ближе, чем братики, Роднее бойцов под прицельным огнем... Наша боль предсказана осенью, А эта роль не тронута проседью И его соль и слово, что бросил он, Спасали тебя под прицельным огнем...(с) Обе-рек – Золотая рыбка. Земля. Сан-Франциско. Балансируя на груде хлама, Николас Томпсон возился со стареньким пикапом, пригнанным к нему для ремонта. Необходимо было заменить потолок, ибо старый хозяин тачки умудрился испортить его табаком и прорвать ровно по центру. — Ну и дела — грузно вздохнул мужчина, выдавливая резинку лобового стекла, чтобы из-под неё можно было выдернуть вышеупомянутый полог. Край материи оказался основательно прижат уплотнителем. — Замена пустяковая, а ебаться мне весь день. — Устало потёр переносицу Ник, неожиданно припомнив старого друга. Фантазия ненавязчиво подкинула яркую картинку в виде ухмыляющегося Рейстлина Маджере. Мол, опять ты за своё? Иного я и не ожидал, трудоголик. — Конечно — вслух буркнул здоровяк. — За чьё же ещё? Не за твоё же. — А потом подумалось вдруг, что чёрный маг нарисовался не просто так. Несколько месяцев ничего и тут на тебе, приплыли! — «Решил навестить приятеля? Я бы этого хотел. Чёрт тебя дери, мы давно не виделись! Да и… Ведь это очень интересно, что в нашей жизни появляются те или иные люди, правда? — Повёл мысленный диалог Николас. Сказать бы, что с самим собой, но язык как-то не поворачивается. — Одни задерживаются с нами надолго, другие проходят мимо. Да они и не нужны, наверное. Они просто ориентиры в море жизни к чему-то большему. Только к чему? Почему ты смотришь иногда на человека, и он тебе нравится? И ты с ним заговариваешь. Но почему именно с ним? Ведь тот с кем ведётся беседа, тоже решает для себя, а надо ли ему это?» — Тот с кем ведётся беседа, может просто не обратить на собеседника внимания и идти дальше — до боли знакомый полушёпот, раздавшийся за спиной, заставил Томпсона подскочить на месте. — Нужных людей жизнь всё время сталкивает лбами, хотят они того или нет. — Твою мать! — с чувством выдал здоровяк, теряя равновесие и поскальзываясь на своём «постаменте». – Рейстлин! — Вижу, ты действительно рад мне. — Как и в видении, что посетило Ника минутой ранее, Маджере ухмыльнулся, растягивая тонкие губы и наблюдая, как приятель громыхает покатившимся во все стороны металлоломом. Ради этого комичного зрелища стоило потратить последние силы на портал. — К теме твоих философских изысканий стоит заметить, что с ремеслом механика они не слишком вяжутся. — Пошутил маг, неспешно огибая пикап и оказываясь у Томпсона прямо перед носом. — Так или иначе, здравствуй. — И тебе того же самого — широко улыбнулся хозяин автосервиса. Он бы протянул руку для приветствия, чтобы пожать сухую узкую ладонь волшебника, да вот только Ник прекрасно знал, что тот прикосновения не любит. Ну и вообще… Как часто в природе попадаются авторемонтники с чистыми руками? Но на всякий пожарный, он всё же обтёр их о рабочий комбинезон. — Тебе помочь? — между тем поинтересовался Рейстлин, окидывая взглядом сферу деятельности товарища, эпицентром которого была старая развалюха бледно-голубого цвета. — Если хочешь — простецки отозвался Томпсон, отмечая про себя, что колдун выглядит хуже, чем обычно. Ну, или, по крайней мере, хуже, чем тогда, когда он в последний раз его лицезрел. Слишком бледный и кажется смертельно уставший. Одни глаза горят лихорадочным золотом, да приоделся, может быть в земное – приземлённое. Сменил строгую чёрную мантию, на серые джинсы странного кроя и фиолетовую толстовку с капюшоном. Такой мимо пройдёт – внимания не обратишь, если не присматриваться. Знаменитого посоха тоже не было видно, хотя это не означает, что оного не значилось поблизости. Насколько бывший вояка знал колдуна, своё оружие тот мог достать прямо из воздуха. Ну, или из подпространства. Это уж кому как удобнее. Когда Томпсон был чуть моложе, он не раз являлся свидетелем того, как магический артефакт появляется у Рейстлина прямо в руках из ниоткуда. — «Интересно, что произошло? — беспокойство было не праздным. Николас действительно переживал, обещая: — Если захочешь пожаловаться на жизнь, то я к твоим услугам. Как тогда в Сохо, когда мы пили отвратительное кислое пиво в каком-то завшивленном барчике. А если нет, то за язык тянуть не стану». Улавливая мысленное воззвание, чернокнижник, неопределённо повёл плечами, сомневаясь. Зачем? Какой в «исповеди» смысл? Ник же всё равно ничего не сможет сделать, а вот знания порой фатальны. Меньше знаешь – крепче спишь. Не к чему мусолить неприятные воспоминания об аудиенции и прочих перипетиях. Гораздо полезнее отвлечь себя чем-нибудь, пусть и на один вечер. Потому вслух он выдавил: — Хочу. — Ну, тогда принеси мне ключ на десять — попросил Томпсон. Пусть волшебник и был раздосадован, но он хотя бы не спешил закрываться от товарища или же юлить, рассказывая небылицы. Остальное додумать не сложно. Дело, поди, швах. — Там… — здоровяк махнул мускулистой рукой в сторону автосервиса. — Где-то на полке. — Хм… — Маджере с сомнением покосился на металлический ангар, который и являл собой ремонтный цех. — На какой именно полке? Там их много. — Если бы Рейстлин был на сто процентов перфекционистом, то он закипел бы от одного взгляда на хаос, царивший в сервисе. Вот только порой маг и сам придерживался творческого беспорядка в своей лаборатории, а посему воздержался от комментариев, двинувшись в указанном направлении. Раз уж вызвался, то делай. — Не знаю, Рейст, сам поищи! — басовито порекомендовал Ник, возобновив мытарства с потолком. — Поройся там. По-любому где-то валяется. — Сто баллов, Томпсон — язвительно вздохнул колдун, возводя очи в горе. — И как этот ключ выглядит? — Сто баллов, Маджере — дал ответ здоровяк. — Ма-а-аленький такой. Рожковый. — Ты сейчас ни капли мне не прояснил ситуацию. На это беззлобное возмущение Ник только рассмеялся, а колдуну подумалось, что даже такие знания о технической стороне процесса смогут однажды пригодиться. Чем чёрт не шутит? И почему, интересно, только с этим человеком он ощущает себя так просто и открыто? На свой вопрос Рейстлин и сам знал ответ, но упорно отодвигал его в дальний угол. Маг всегда считал, что как только он назовёт вещи своими именами, то произойдёт обязательно что-то плохое. Так случалось в жизни Маджере бессчетное количество раз. Едва он начинал доверять кому-то или проникался симпатией, неумолимый рок путал все карты. Друг становился врагом, любовь – ненавистью. В прошлом всё, что в итоге доставалось молодому волшебнику это – одиночество, боль и разочарование. Привычные спутники. Очередного повторения Рейстлин не желал. Видимо поэтому они с Николасом до сих пор товарищи. Определённо мироздание слышит всех тех, кто к нему обращается или упрямо молчит. Уловка сработала? Как в простейшем приёме колдовства: любые произнесённые слова имеют силу. Плохо, что люди так запросто бросают их на ветер, а после недоумевают, что откуда взялось. — «Не удивительно — рассудил про себя колдун. — Если бы люди поступали иначе, они не были бы людьми. — В качестве неудачного примера пришла на ум Праведная дочь. Видение обезображенной Крисании всё ещё было слишком свежо, после визита в некрополис. Оно болью жгло где-то в груди. Теперь, для полноты картины, вспомнились и её громогласные обеты о том, что лишь она одна способна исцелить его грешную душу любовью. — К чему привели тебя посулы и самоуверенность, Светлая? А к чему меня? Было ли то чувство любовью или же действительно средством? Оно не стоит сожалений. Кажется, так я сообщил Астинусу? Мы квиты». Терзаемый тёмными мыслями Рейстлин почти достиг ангара. Даже ногу занёс, чтобы переступить порог, когда вдруг отчётливо услышал воронье карканье. Слева от автосервиса, на высоком ясене, разместилась целая воронья стая. Большие чёрные птицы расселись на голых ветках с совершенно непринуждённым видом, словно всегда были здесь. Увидав пернатых гостей, маг замер, ощущая, как земля уходит у него из-под ног. Ворон – единственная птица способная перемещаться между мирами. Посланцы Преисподней. Глазами этих вестников могут видеть демоны, а то и вовсе обращаться в них. — «Всё ожидаемо. Ад уже здесь. Бесы за мной следят! — констатировал факт чернокнижник, разозлившись на самого себя. Нервы мгновенно натянулись струнами. Первые звоночки, кричащие об опасности ещё на Стене, колдун безбожно проигнорировал. Зря. Что-что, а на интуицию Маджере никогда не жаловался. Напротив, чутьё и наблюдательность часто спасали ему и его приятелям жизнь. Нужно было довериться инстинкту и сейчас. — Я чёртов эгоист! О чём я только думал? Откуда взяться северным воронам в Калифорнии? Мне не стоило соваться к Нику, пока все не утрясётся. Нужно его предупредить и решить, каким образом обезопасить себя, раз уж всё раскрыто». В своём предположении чёрный маг не ошибся. Верно. Птицы и правда, оказались не простыми. Но он и представить себе не мог, насколько. Обсидиановыми глазами воронов за волшебником наблюдал сам Повелитель. Смотрел и улыбался стоящей подле него воительнице. Как и её Господин, Рамона тоже видела происходящее в мире живых. Прямо перед серебряноволосой в воздухе зависло, будто на экране кинотеатра, отображение текущих событий: — Видишь, Юл — мягко молвил Смерть, наблюдая, как скрывшийся в ангаре Рейстлин, рисует в воздухе защитный магический треугольник. — Вот что бывает, когда совесть не слишком чиста, а соратникам ты много чего недоговариваешь. Его дружок – автомеханик совсем не в курсе. Гляди! Колдун делает вид, что стягивает волосы в хвост, а сам в это время бормочет заклинание. Незримый для простого смертного символ горит прямо перед воротами. Ну и ну. Я-то полагал, что у него силы кончились, ан нет. Похоже, он понимает, что за ним подглядывают, и однозначно не хочет этого. Мерзавец что-то замышляет. — Ледяной взор Владыки скользнул по нежному овалу лица поверенной, когда колдовство чернокнижника сработало. Висящая в десяти метрах над полом картинка пошла рябью и исчезла, погрузив личные апартаменты правителя Инферно в полумрак. — В противном случае, стал бы он прятаться? Первые люди скрывались так от светлого бога, когда у них появились тайны. Плата за таинство Познания. — Невесомо Жнец коснулся щеки воительницы. — Но я всё равно вижу. Магия не защитила от меня ещё ни одного своего носителя, скорее наоборот. Вина мага очевидна и будет доказана. Уж Кот постарается. Но только от самого Маджере зависит, с каким итогом завершится история. — Знаете… — нахмурив брови серебряноволосая поёжилась. Девушка чувствовала исходящий от императора холод. — Когда я шла выполнять ваш приказ, на Стене я ожидала узреть сварливого старика. Того о ком я так много слышала и даже читала в детстве. А встретила озлобленного мужчину. Его опасения резонны. И будут ещё резоннее, если он узнает о том, что находится под следствием. Думаю, я поступила бы так же. — В видении, которое вызвал Смерть, лицо Рейстлина не скрывал капюшон мантии и Юл удалось рассмотреть чернокнижника получше. Воительница могла бы даже назвать мага красивым, если бы не «болезнь» отравившая его тело и полупрезрительный взор, портивший правильные черты. В золотых глазах волшебника читались превосходство, сила, а ещё затаённая печаль. — Ни под одно из описаний, услышанных мною от господина Бегемота, архимаг не попадает. В нём сквозит недоверие ко всем и вся. Он похож не на паука, скорее на хитрую лисицу… Точно. Есть что-то неуловимое. — Было бы странно кому-то доверять в его положении. Да и вообще в нашем суетном мире. — Голос императора неожиданно повеселел. Своим сравнением Рамона его позабавила. — Вот и разберись что к чему, раз мальчишка так тебе понравился. — Что? — вспыхнула адъютант. — Вы всё не так поняли! Владыка! Я пыталась подметить психологические особенности личности, чтобы мне было проще работать! Вы же сами учили меня! Моё сердце отдано только служению вам. — Конечно-конечно — подавив смешок, согласился Жнец, сделав вид, что оправляет запонку на белой рубашке. Лицо Владыки никак не хотело становиться серьёзным, хотя разбирательство касаемо дел со временем, никак не могло быть шуточным. Ошибка одного человека может закончиться крахом целого мироздания. Даже если заклинание созданное магом и претендовало на гениальность. Маджере играл без правил. Другой вопрос, почему и зачем? И как это остановить. Если всё выйдет из-под контроля? Подтирая и изменяя собственную жизнь в прошлом, Рейстлин менял нити судеб прочих смертных, что были с ним связаны. Маг даже вмешивался в работу Смерти, спасая собственную шкуру, а порой и жизни других. Очень хорошо, что Марбас обратил на это внимание. — «Очень плохо, что начало этого процесса проморгал мой отец». Часом позже злополучная обшивка крыши была снята. Она стоила Томпсону придавленного ногтя и пары крепких словечек, о значении которых Маджере, догадался чисто по наитию. Отыскался и ключ на десять. Правда, при занятных обстоятельствах. Рейстлин нашёл запрашиваемый, споткнувшись о кучу барахла на полу автомастерской в тысячный раз ощутив, что он тут совершенно не к месту. Каждому своё. Но, что поделать? Где он вообще был к месту в своей жизни? В Утехе? В Палантасе или на заседании ложи? — «Всё это чистой воды чушь. Разве только в Преисподней. И то последняя сейчас не сулит мне ничего хорошего» — задумавшись, волшебник, наградил Николаса долгим немигающим взором. Да так, что здоровяк вздрогнул. Слишком пронзительными показались желтые глаза на фоне залегших под ними теней. — Ты никогда не собираешь волосы — покосился на друга механик, рискнув ещё раз пойти в наступление и выведать у Рейстлина о причине его пасмурного настроения в столь ясный день. — «И всё же… в чём дело? Мне брать тебя измором что ли?» — Решил имидж сменить — криво ухмыльнулся колдун, перекинув за плечо седую шевелюру, стянутую канцелярской резинкой в низкий хвост. — Ой, ли — скептически покачал головой Томпсон. — Имидж. Раз так, то помоги мне свернуть этот чёртов потолок. Старый Билли такая задница, что даже пыльная тряпка ему зачем-то понадобилась. Просил вернуть. Видимо он как Скрудж* боится расстаться со своим «богатством». — Вполне может быть. — Рейстлин брезгливо глянул на лежащий у пикапа полог, засучив рукава толстовки. — «Проку от меня не много, хоть так помогу. Пусть вороны видят, что ничего особого здесь не происходит. Особенно если тому, кто надумал за мной шпионить, удалось восстановить заклинание связи. Стоит подыграть. Возможно, из ситуации ещё удастся извлечь пользу». — Ещё скажи в хозяйстве всё сгодиться, ага. — Ник догадался, что маг держится навеселе исключительно благодаря недюжиму самообладанию, потому решил его приободрить заметками о клиенте. — Наверняка у него в доме целый склад того, что пригодиться потомкам. Ну, вот обязательно пригодиться. Лет через двести. Когда правнуки притащат эту богатую коллекцию мусора в музей.— Всё это просто хитрая маска, которая скрывает настоящее положение вещей. Что поделать? Маджере всегда был человеком скрытным. В душе готов от боли рычать, а на лице полный штиль. По крайней мере, за годы их знакомства бывший военный сумел это разглядеть. Всё не то, чем кажется. — «Такое видно обыденно для колдунов. Но, Рейст, я ведь не враг! Ты можешь мне доверять». — «Могу — сдался Маджере. Кошачьи глаза сверкнули, заметавшись от Томпсона к дереву с воронами и обратно. Рассказ здоровяка не повеселил чернокнижника, но вызвал на губах тонкую сардоническую усмешку. Положение, в котором оказался колдун, похоже, его забавляло в большей степени. Кто бы за ним не наблюдал, этот кто-то застиг Рейстлина врасплох. — Позже. Давай закончим твои дела. Потом мы сможем поговорить. Я обещаю». Демонтированный потолок был сложен и разложен ещё пару раз, дабы Николас мог сопоставить его размеры с новым. Конечно же, под аккомпанемент красноречивого взора Рейстлина. Взгляд волшебника говорил о том, что в данный момент он совсем невысокого мнения о мыслительных способностях приятеля. Мол, мне вовсе не улыбается возиться с этой грязной тряпкой, хоть я и не брезглив. — Сколько можно? — скрипнул зубами Маджере. Терпение его лопнуло, да и на улице заметно похолодало. На город опустился вечер. Осенний, он мог бы быть приятным. Если бы не промозглость и неусыпное наблюдение адских птиц. — Почему ты не мог с первого раза отрезать эту штуку? — Торчать «под прицелом» обсидиановых глазок-бусинок желания не было. Подстрекать приступ кровавого кашля сырой погодой тоже. И ни то и ни другое, уж точно не улучшило бы настроения. — Я пойду внутрь. Это невыносимо. Хоть там согреюсь… — Столько, сколько нужно. — Убеждённо отвечал Томпсон, вооружившись ножницами, дабы подогнать края полога. От усердия здоровяк даже высунул кончик языка. — Сразу не интересно. Пропадает творческий элемент. — Он примирительно подмигнул Рейстлину, обернувшись через плечо. — Семь раз отмерь, один раз отрежь! — Боги... — не выдержав застонал колдун, всплеснув руками. — Терпение – добродетель! — откликнулся Ник. Конечно же, недовольство друга было больше показным, нежели маг сердился на самом деле. И Томпсон был рад радёшенек, что Маджере всё же удалось расшевелить. — «Хорошо если он выговорится. Любые проблемы решить проще вместе, чем держать всё в себе. Ну, или хотя бы попытаться решить — принял для себя оговорку хозяин автомастерской, снова посмотрев на худощавую фигуру чернокнижника, скрывшуюся за дверью сервиса. Ник понимал, что во вселенной есть вещи, которые исправить простой механик из Сан-Франциско не в состоянии. Или же, как-то повлиять на них. Но он прекрасно знал, что продуктивный диалог ведёт к решению сложностей. — Так почему бы и нет?» _______________________________________________ *- Ник вспоминает викторианскую поучительную историю о старом и ожесточившемся скупердяе Эбенезере Скрудже, которого похитил дух Прошлого Рождества.