Создатель

Шеф полиции Ро Ларен, ассимилировавшаяся на Земле баджорка, привыкла управлять сложным, многорасовым коллективом. До Земли она почти десять лет провела в сопротивлении Кардассии, то стреляя по мерзким ящерицам-захватчикам из фазерных пушек своего корабля, то ловко скрываясь от них. Теперь у нее в подчинении были люди, один ференги, один андроид и один гхаф. Гхаф уже месяц находился в состоянии линьки и поэтому сидел на больничном. Он неоднократно порывался мужественно выйти на работу, но Ларен велела ему долинять и уже потом выходить: линяющий гхаф выглядит как белая многолапая жучиная личинка. Только ростом с коня. После линьки гхаф приобретал антропоморфные черты, и от него переставали шарахаться старушки и кричать дети. Ференги доставлял все меньше неприятностей, хотя первый год его одержимость торговыми сделками достала абсолютно всех. Он пытался продавать листочки из блокнота стикеров, стаканы для кулера, запись на прием к Ро Ларен и вообще все подряд. В этом году Жачин доставал только разносчиков пиццы, торгуясь с ними из-за каждой минуты задержки доставки и количества колбасных кружков в начинке. Андроид Дэйта вообще не требовал особого внимания. Он работал столько, сколько хотел, а это всегда превышало его график процентов на двести. Он не ныл и не жаловался на погоду, зарплату, коллег, открытые форточки, невкусный кофе. Ро не доводилось работать с машинами такого рода прежде, но она начала бы яростно возражать, назови кто-нибудь машиной Дэйту Сунга. Машина в ее понимании — это автомобиль, флайер, звездолет, а Дэйта одушевленное, разумное существо. Особенно Ро поразило желание Сунга усыновить мальчика из приюта, Тимми. И как же она была потрясена сегодня! Постовой центрального участка позвонил ей домой в выходной день, и, заикаясь от волнения, доложил совершенно невозможное. — Мисс Ларен, ваш полицейский, Дэйта Сунг стоит с пистолетом в торговом центре! Оружие заряжено, и он собирается стрелять! Ро собиралась лечь спать и в этот момент как раз натягивала прохладное тонкое одеяло к подбородку. — Если это он, у него есть веская причина. — Здесь его напарник, офицер Реман Шизон! Он уговаривает Дэйту убрать оружие! — Ник, послушайте, вы все неправильно поняли! Я уверена, что детектив Дэйта никогда бы не .. Она услышала звук выстрела и крики. Паникующие люди кричали все разом, даже через телефон это звучало нестерпимо громко и страшно. — Ник?! Он не отвечал, доносилось много дальних шумов и близкое постукивание. Похоже, он бросил трубку и теперь она просто висела на витом шнуре, стучась о телефонный аппарат. Ро многое пришлось пережить , но происходящее на несколько долгих секунд ввело ее в ступор. Что происходит в торговом центре?! Она кинулась одеваться, нервно сдирая с себя домашнюю одежду и натягивая форму. Ее поймал новый звонок, она схватила трубку. — Ник?! — Нет, — такой скрипуче-хитрый голос был только у ференги Жачина. Хотя нет, сейчас хитростью в нем и не пахло, скорее каким-то детским страхом. — Это Гобачин. Шеф, в участке разгром, тут все разбито, и даже ваши жалюзи оторваны вместе с карнизом. — Жачин, что случилось? Вы дежурный ночной смены, доложите! Гобачин не слишком отличался исполнительностью. Если бы не программа обмена опытом, Ро давно вытурила бы его за профнепригодность. — Докладывает офицер Жачин Гобачин. Заступил в ночную смену в одиннадцать часов вечера, в час ночи в участок пришел детектив Дэйта Сунг. Он-то все и сломал. И порвал ваши жалюзи! Занавески-то он может и не тронул, не каменный ведь, жалко бы стало, а жалюзи просто в клочья! — Жачин, это точно был он? — Да второго такого во всем мире нет, шеф! Нос торчком, глаза желтющие, и жадный. Нет деньги на занавески сдать, так он еще и жалюзи порвал. — Жачин, что вы несете? Какие занавески? — Это сюрприз. Хотя какой там сюрприз, жалюзи-то уже все, тю-тю. Придется покупать занавески. У Ро что-то остро запульсировало в затылке. Сочетание сошедшего с ума Дэйты и доклада Жачина вполне годилось в качестве причины для ишемического инсульта. — И он уже приходил сегодня, — тоном старого сказочника продолжил ференги. — Грязный, весь в ромуланских кишках и крови, и в больничной пижаме. Его привел Реман, наш лысый жадина. Я хотел ему про занавески, но по скромности своей уснул под столом, когда Реман его водил в душ и переодевал в полицейские тряпки, и спросить не успел. Ларен не успела отреагировать на весть о сне дежурного под столом, а Жачин скрипел дальше. — Переодел и говорит: "Лор, сломай здесь все, что увидишь". Я-то проснулся уже и думаю — ну как он меня увидит и сломает? А я ведь еще ни разу в жизни не женился, так обидно, когда всякие там ломают, потому что увидели. Ларен слушала с нарастающим недоумением. — Почему Лор? — спросила она. — Его зовут Дэйта. И почему он был в крови и больничной пижаме? — Так ведь оба психи потому что! — ференги произнес это с контекстом "только дураки не поймут, вот ты такая и есть”. — Нормальный человек давно бы десятку на занавески сдал. — Жачин, — леденея от накрывающего ее гнева сказала Ро. — Прекратите талдычить про шторы!! Вам что, шуткой кажется разгром в участке в вашу смену?! Почему вы не вызвали подмогу, когда в участке бесчинствует детектив? — Так я не знал, — с тоном "раз не знал, то какие претензии" ответил Жачин. — Я думал, он жалюзи рвет и все. А что бесчинствует, я не знал. Ларен зарычала в трубку и жахнула ее на телефонный аппарат. Она продышалась, со свистом втягивая воздух и набрала номер ведущего офицера дневной смены. Нужно было задержать Дэйту. Она рисовала себе картины творящегося в торговом центре, одна ужаснее другой. Кровь повсюду, затоптанные дети, и в центре безэмоциональный, как всегда, Дэйта, бесперебойно стреляющий точно в цель.