Любовь & Дружба

Название: Загадка для Квитко Рейтинг: PG-13 Пейринг: Петр Квитко/ОЖП Примечания: Посвящаю драббл своей подруге, которая, надеюсь, не убьет меня за некоторые допущенные вольности))) — Следовательно, если в раствор, например, соли кальция, при pH семи-одиннадцати ввести эриохром черный, то раствор окрасится в розовый цвет… — объясняла Регина Васильевна, не забывая изображать на доске колбу, вещества, вступающие в реакцию, и сам, собственно, индикатор. Она аккуратно направляла стрелки, писала химические названия и говорила, говорила, говорила… Петр быстро взглянул на часы и мысленно отсчитал минуты до звонка. Не то чтобы он не любил химию, просто восьмой урок по расписанию всегда казался большой нагрузкой. Мозги работают медленней обычного, а чувство логики притупляется. Наверное, потому Ваня Усачев поднял руку и попросил пояснить действие индикатора на кальций на примере из жизни. На удивление, Регина Васильевна не стала возмущаться недогадливостью ученика и лишь милостиво кивнула: — Есть один пример из жизни. Давайте представим… — учительница сделала небольшую паузу ровно настолько, чтобы привлечь внимание учеников. Получилось в некотором смысле. Многие замерли в ожидании и в надежде на шутку, даже Кирилл Хованский поднял голову. Петр хмыкнул. Он что, спал? Вот кто отдыхает на восьмом уроке. Взять пример для подражания что ли? — Значит, эриохром черный — это Квитко, кальцием пусть будет Света, — Петр перевел взгляд на Свету. Интересно, как она отреагирует на подобный пример? Не засмущается? Света еле заметно вздрогнула от звука своего имени и взглянула с интересом на учительницу. Значит, не против… — Раствором окажется Ваня Усачев. Квитко, как эриохром черный, обычно имеет сине-фиолетовый цвет, но рядом со Светой становится розовым. — Это, наверное, от смущения, — оживился Хованский. И по его довольному виду Петр понял, что шуточек про эриохром не избежать как минимум на месяц. Дернул черт учительницу привести пример про него и Свету. Она специально? Словно знала о чувствах Петра и намекала… — Пусть будет от смущения, — легко согласилась Регина Васильевна. — Лучше, Хованский, тебе не перебивать. Итак, Ваня решил не оставаться в стороне, он подошел, увел Свету в сторону, а Квитко от ревности стал сине-фиолетовым, как и был раньше. Розовый цвет ушел. — Нет, ну так неинтересно, — вздохнул Кирилл. — Хотя и действенно. Тему-то я усвоил. И если бы Квитко не знал друга как шутника и балагура, то непременно бы решил, что Хованский и вправду расстроен. Но нет, друг играет на публику, как-никак ему скучно. Петр вновь взглянул на Свету. Как же жаль, что она держала эмоции в себе. Иногда и не поймешь, что она чувствует в данный момент. Она просто утыкалась в блокнот, не обращая внимания на окружающих. Она закрывалась в своем мире, словно ракушка… — Ешкин кот, вовремя ты остановился! — Петр в гневе ударил по закрытым дверцам лифта, который ожидаемо не заработал. Как в отместку свет моргнул и отключился. Так Петр первый раз оказался наедине со Светой. Он вздохнул, пытаясь успокоиться. Ладно, черт со школой, не в первой прогуливать уроки, но расследование?! Ребята же его ждут! Нужно проследить за одним скупщиком краденного, а он сидит без дела здесь! Кто же будет следить? Какой пример он подает друзьям, являясь лидером в их маленькой, но уютной компании? Видимо, Света уловила его унылое настроение. Она, оторвавшись от просмотра какого-то конспекта, спокойно посоветовала нажать на красную кнопку, вызвать диспетчера и сообщить о проблеме. И опять замолчала! Петр с удивлением взглянул на девушку. Она вела себя чересчур равнодушно, хотя, наверное, у неё были свои дела. Да она ни разу не пропустила уроки в школе! Она, наверное, волновалась и думала о своем прогуле или опоздании, как любая прилежная ученица, какой Петру представлялась. А он чуть истерику не закатил, словно кисейная барышня. Подумаешь, не придет на слежку. Круз заменит, они как раз собирались вместе пойти… Проблем, если так подумать, и нет. — Да, я позвоню диспетчеру, — кивнул Петр, окончательно успокоившись. Он позвонил, тут же сообщили о скором приезде мастера. «Скоро… Это максимум через полчаса», — мысленно прикинул Петр. Нужно было чем-то себя занять. — Как тебе мое художество? — вдруг спросила Света минуту спустя и показала свой рисунок на блокноте. Петр вздрогнул от неожиданности и даже растерялся на секунду. Она была необщительной и редко когда обращалась к кому-то из одноклассников. Петр и не пытался лезть ей в душу, но сейчас она проявила невиданную смелость. Видимо, в первый раз, судя по румянцу на щеках. Он мотнул головой, отгоняя нелепые в данный момент мысли, и послушно взглянул на рисунок. От изумления ахнул, настолько красиво она изобразила девушку в наушниках. Длинные черные волосы аккуратно падали на плечи, челка была слегка взлохмачена, придавая толику очарования рисунку, а наушники казались вполне реальными. Петр присмотрелся и узнал в них свои собственные. — Это очень красиво, — изумленно выдал Петр. Ему, абсолютно бездарному в художестве, рисунок казался величайшим шедевром. — Как у тебя это вышло? — Годы тренировок, — несколько смущенно улыбнулась Света. Странно, но эта улыбка осветила её лицо, преобразило, сделала его красивей и выразительней… С того дня Петр взглянул на Свету иными глазами. Она казалась рассудительной девушкой, умеющей слушать. Он несколько раз подсаживался к ней на перемене и просто разговаривал. Ему хотелось увидеть ещё раз улыбку и оживление на её лице. Он не понимал, почему, но ему было нужно получить её доверие. Света слушала, склонив голову и не отрываясь от очередного рисунка. «Что она любит? Что слушает из музыки? Какие фильмы просматривает? О чем думает?» Эти вопросы всё чаще появлялись в голове у Петра. Он и сам не понял, когда вдруг серьезно увлекся Светой. Когда на перемене поинтересовался, какие книги предпочитает? Когда его и Свету попросили сделать реферат по биологии? Или когда Круз с иронией посочувствовал в столовой: — Ну, друг, не завидую. У Светы может быть черт-те что в мозгах, настолько она скрытная. И как ты с ней найдешь общий язык? — Если еще такое скажешь, то мы подеремся, — не выдержал Петр. Надо было видеть изумленные взгляды друзей, особенно Лаврецкой. Зазвенел урок с химии. Петр очнулся, подхватил рюкзак и поспешил к Свете. На благо она выходила самой последней — замок на сумке не слушался. Петр решил ей помочь, а заодно как бы между прочим и исполнить одно свое желание. — Спасибо, — поблагодарила Света и улыбнулась. Она не сразу раскрылась Петру. Наверное, не могла сразу же сходиться с людьми. Петр знал, что у таких людей непросто получить доверие. Но он терпеливо ждал и… дождался! В прелестный день пятницы она вдруг рассказала о своей любимой манге и смущенно призналась, какой любимый её пейринг. Но самым интересным открытием для Петра стала её любовь к яою. Нет, он даже и не подозревал, что такая милая и смущенная на вид девушка любит вечерами читать яой. Это было невозможно! Света посмеивалась над его искренним удивлением и даже посоветовала самому просмотреть одну мангу. Петр чисто из любопытства согласился и даже поспорил со Светой, мол, он максимум на месяц зависнет, а потом забудет об яое — найдет что-то другое, более интересное. Что поделать, такова увлекающаяся натура Квитко… — Света, а ты сегодня свободна? — спросил он, набравшись невиданной храбрости. Он покраснел и, кажется, испытывал такое же сильное волнение только раз, когда предложил Лавре прогулять вместе школу. Хотя нет, что стоит один прогул по сравнением со свиданием? И чего стоит начало зародившейся дружбы с Лаврей по сравнением, вероятно, с будущими отношениями со Светой? — Так официально, — фыркнула Света, мило покраснев. Петр отвел взгляд. Что она ответит? Отказом? Скажет, что ей больше нравится дружить с ним? Конечно, ещё бы. Петр никогда не строил ложных надежд о своей исключительной красоте. Кудри на голове всегда не слушались, и если бы не старания Петра, то и вовсе превратились бы в седло. Цвет глаз обычный, зеленый, не то что у Круза. Вот у того синий роковой взгляд, по замечанию Оли. Пожалуй, только обаяние у Петра слишком много. Но что значит обаяние для Светы? Может, она, как и многие другие романтичные дурочки, мечтает о принце на белом коне? Тогда уж точно у Петра нет шансов. — Ты… ты удивительная! — выдал вдруг Петр, чувствуя, как теряется от возникшей нежности у груди. Вот парадокс — стоило только познакомиться со Светой поближе, как все мысли о Лаврецкой, прошлой детской любви, остались далеко позади. — Действительно, — последовал Светин чуть насмешливый ответ, — а ты не знал, что я восхитительна? Слово было любимым в её лексиконе, она его могла применить и шутя, и говоря абсолютно серьезно. — А как же твои загадки? — спросила Света. Она знала о детективных делах Петра. Он сам ей рассказал как-то раз и с удовольствием прочел в глазах восторг. Вот бы чаще маленький огонек восхищения загорался в её взгляде, тогда он совершенно точно способен ради неё на любые подвиги! — Подождут, — отмахнулся Петр. — Если что, ребята и без меня смогут справиться. И знаешь, Света, загадок там нет… — И где же они? — Ты моя загадка… — слова против воли вырвались из уст, и так стало легко на душе. И поцелуй стал ответом на его чувства…