Безжалостный Бетховен.

В жанры добавился "детектив". ____________________________________ - Почему убийство мальчика вызвало такой резонанс? - Его мать — не последний человек в английском правительстве. - Тогда почему он здесь? - Любовь, - хмыкает мой лучший человек и отходит в тень. Я растерянно стою перед маленьким тельцем ребенка. Руки беспомощно раскинулись в разные стороны, а шея неестественно изогнута. На рубашке в районе груди расползлось небольшое пятно крови. - Выстрел в спину. Никто не заслуживает такой смерти. Да, действительно. Чем им мог помешать маленький беззащитный ребенок? Через мгновение меня осеняет. Англия частично спонсирует войны в Афганистане. Если моя догадка верна, и это убийство — попытка надавить на правительство, то дела очень плохи. Едва ли получится найти виновника происшествия. - Антон! - я громко позвал своего человека из комитета по связи с общественностью. - Смотри, чтобы это не просочилось в СМИ. Покорно кивнув головой, он отправился, как я надеюсь, разруливать всю эту ситуацию. Вообще, мои люди достаточно привычны до такого рода событий, поэтому каждый из них осведомлен о своих обязанностях. А мне нужно увидеться с Владимиром. Спускаюсь во двор шикарного особняка, в котором жил парнишка со своей девушкой. Ее местонахождение в данный момент неизвестно, что, наверное, к лучшему. Во всяком случае остается шанс, что девчонка еще жива. Привычно открыв передо мной дверь автомобиля, шофер, усевшись на место, быстро помчался по улице. Через несколько минут мы были на месте. На меня нахлынули воспоминания о времени моего предыдущего нахождения здесь. Все это время я старательно гнал от себя мысль о том, что могло бы случится, останься я, не сбеги, как последний трус. Что было бы, если бы я подошел и... Нет, сейчас есть вещи намного важнее, чем мои желания. Ворота распахнулись, будто ожидали меня. Я погрузился в объятия тишины и природы. Кругом деревья, кусты; все вокруг пестрит разными оттенками зеленого. Дверь в дом открывает уже знакомая мне дама. - На этот раз для вас готовы другие тапочки, Дмитрий Анатольевич, - она развратно улыбнулась. - Благодарю, - на лице ни один мускул не дрогнул. Сколько же раз на день поступает таких негласных предложений, направленных в мой адрес? Сосчитать трудно. - Владимир Владимирович у себя? - Да, прошу. Я привычно поднимаюсь по лестнице, будто живу здесь не один год, а не прихожу лишь во второй раз. Дверь в кабинет открываешь лично ты, стоит мне только приблизиться к ней. Улыбаясь протягиваешь руку. - Здравствуйте, Дмитрий Анатольевич. - Владимир Владимирович. Наши руки сплетаются в тесном рукопожатии. Пальцы переплетены. Я смотрю в твои глаза, ты отвечаешь мне тем же. Я не знаю, сколько мы так стояли. Пока я нашел в себе силы расцепить пальцы, казалось, что прошла вечность. Прохожу в кабинет и устраиваюсь в кресле, не дожидаясь твоего предложения. - Виски, коньяк? На это предложение я слегка поворачиваю голову. - Не стоило и спрашивать, - еще до моего ответа произносишь ты и наливаешь бокал глинтвейна. Вдыхаю аромат. Крепкий, стойкий запах трав. Не могу остановиться, пока не выпиваю все до дна. Слегка улыбнувшись, ты забираешь стеклянную тару из моих рук. - Я пришел по очень важному делу. - Убийство Кэролина Блэквуда? Я киваю головой подтверждая твои слова. - Я не знаю, что мы будем делать, - тихо произносишь ты, и в голосе звучит обреченность, несвойственная тебе. Мы долго молчим: я просто не нахожу слов, да и ты не особо стараешься. Тишина не давит, но успокаивает. Нервозность, которая, как оказалось, была во мне все это время, отошла на второй план, уступив место умиротворенности. Ты встаешь с места и подходишь к мини-бару. Достаешь уже знакомую бутылку алкоголя. Наполнив бокал, ты подходишь ко мне со спины. Твое приближение я чувствую так остро, будто «в ожидании чуда». Расстояние между нами измеряется мною стуком сердца. С каждым твоим движением оно бьется все сильнее и сильнее. Подойдя ко мне почти вплотную, ты остановился. Я все еще сижу на кресле, и твои бедра касаются моей спины. Положив руку поверх плеча, ты отдаешь мне стакан с глинтвейном. Но твоя ладонь замирает на месте. На другое плечо ложится твоя вторая рука. Ладони слегка сжимаются и тут же поднимаются к основанию шеи. Пальцы слегка поглаживают кожу, дыхание щекочет затылок. Я откидываюсь на спинку кресла, стараясь оказаться, как можно ближе к тебе. Твои руки поднимаются все выше и выше, теперь они перебирают волосы. Не задумываясь отклоняю голову назад, подставляясь под ласку. Ты дергаешь мои волосы на себя, я кривлюсь от боли, но послушно наклоняю голову. Через секунду твои губы прижимаются к моим. Они сухие и безжалостные, они не спрашивают разрешения. Твой язык мгновенно проникает в мой рот, исследуя все на своем пути. Это даже не поцелуй — так, столкновение двух течений, которые случайно перемешались в одно. Дыхание уже до ужаса прерывистое. Языки переплетаются, мы кусаемся, твои руки скользят по моему туловищу. Это безумие могло бы длиться вечно, так, будто нет окружающего мира, будто — только ты и я. Раздается телефонный звонок. Ты отрываешься от меня и, отойдя к окну, снимаешь телефон. Судя по твоему лицу, это — что-то очень важное. Не хочу беспокоить тебя, не хочу мешать твоим делам. В конце-то концов, ты расхлебываешь мои недоработки. Поэтому я подхожу к тебе и легонько прикасаюсь губами к щеке, будто оставляя незримый след. Метку: ты мой и только мой. Спускаясь вниз по лестнице, я понимаю, что глупо, так по-детски улыбаюсь. Но нет сил сдержать то счастье, переполняющее мою душу. Возможно, все будет хорошо. Возможно, «ты» и «я» в скором времени станем «мы».