пидарасы рурепа.

ваня не знает когда все пошло по пизде. возможно когда на баттле мирон слишком часто касался славы, может когда впервые в постели назвал его именем. у него в груди щемит, бабочки тонут в джек дэниелсе, перед глазами обычно плывет от недоедания. мирон евстигневского состояния даже не замечает. ваньке рвать и метать хочется, кричать и бить посуду. заметьзаметьзаметь. вот только фёдоров не замечает, листает ленту твитера и думает о славе. и так изо дня в день, ничего не меняется. мирон понимает, что произошёл пиздец когда возвращаясь от машнова не находит рудбоя. вани нет, его вещей, грима, оборудования для съёмки. ничего. он звонит, но не получает ответа. сердце гулко стучит о ребра, а перед глазами плывет. он вспоминает поведение своего парня за последние время и ему головой о стену бить хочется. он изменял долгое время, а охра терпел, ждал и виду не подавал. проходят дни, затем недели. спустя месяц он отчаялся найти ваню, но встретил совершенно случайно. он сидел на скамье в парке о чем-то увлечённо беседуя с лешей. охра сидел к нему спиной, а потом слегка вздрогнул почувствовав чужую руку на своём плече. он оборачивается и удивленно приподнимает брови. — вань, давай поговорим? — окси поджимает губы. — ну, давай, — он поднимается со скамейки и кивает леше, чтобы тот не волновался. — я только тебя люблю, ваньк, ты же знаешь? а слава это так, увлечение однодневное. возвращайся домой, а? такого больше не повторится, я клянусь. ты мне нужен, нужен ребятам, — он прикрывает глаза. — однодневное говоришь? да ты с ним месяц трахался, блять! с ребятами все нормально, мы созваниваемся, — ваня делает вдох. — вернись, прошу, — еле слышно вторит окси, нежно поглаживая чужую ладонь. — нет, — он вырывается и уходит. подойдя к леше он берет его за руку и они уходят. у вани за этот месяц бабочки оживают, храмов об этом позаботился., а у мирона все плохо на самом то деле. к славе его не тянет, он думал, что скоро ваня вернётся домой. ошибся. когда настала пора возвращаться домой, евстегнеев вернулся к храмову.