Она и Зверь

Моя жизнь, казалось, снова приобрела некое очертание осмысленности. Некую цель, ради которой я вставала каждое утро. И хотя таинственный Зверь упорно хранил молчание и игнорировал мое присутствие, я старалась проводить с ним все свое свободное время, полностью уходя от всего. Я наблюдала, рассматривала, любовалась и восхищалась, словно опять стала тем непосредственным ребенком, что радуется каждому вдоху. Однажды, в очередной раз спустившись в подвал, я обнаружила его мирно спящим на толстых шкурах, довольно близко к прутьям. Присев перед клеткой, я оперлась о нее спиной и вздохнула, слушая его размеренное дыхание и подстраивая свое под его темп, пока в какой-то момент не поняла, что хочу прикоснуться к нему. Прикоснуться, чтобы запах свободы остался на коже, чтобы пальцы обожгло от осознания его реальности. Это чувство было настолько сильным, что презрев всякую осторожность, я прильнула к холодным прутьям и протянула меж ними руку, еле ощутив кожей присутствие оберегов. Он лежал на спине, подложив одну руку под голову, густая грива волос разметалась в беспорядке, заманчиво поблескивая. Еще немного, я почти сумела коснуться его волос, как вдруг он резко вскочил, хищно и победно улыбаясь. Схватив мою руку, он рванул ее на себя, от чего все мое тело со всей силы вжалось в железные прутья. - Человеческая дрянь,- словно выплюнул он, наслаждаясь агонией боли в моих глазах. Тяжело дыша, я пыталась вырваться, но хватка Зверя была слишком сильной. При желании он запросто смог бы оторвать мне руку, кости и суставы опасно заскрипели под натиском его силы. И тут я почувствовала острое жжение, в мгновение ока осознав, что он держит меня за горло, покорно терпя боль, причиняемую ему оберегами. В глазах потемнело, и я поняла, что сейчас умру. Мы оба чувствуем и терпим боль, но моя шея сломается быстрее… Однако вместо того, чтобы плакать или молить и пощаде, я гордо вскинула голову и прожгла его пламенем гордости и презрения. Даже в свои последние минуты я должны была показать, кто господин, по-другому я просто не могла. Не умела. Вот так. Ни единого звука, ни слезинки, ни намека на панику или страх. Только гордость и каменное безразличие, передававшееся в моем роду из поколения в поколение. - Какого черта!?- прошипел он, злясь еще больше и сжимая мою шею с удвоенной силой. Я сумела выдавить усталую улыбку и из последних сил прошептать: - Я же...сказала...тебе понадобится...нечто большее... Мне оставалось сделать лишь одно. Одно последнее несбывшееся желание. Отпустив прутья, я протянула вперед руку, еле касаясь его щеки кончиками пальцев, и ощутила тепло. Настоящее, живое, которое никогда не сможешь украсть или купить. Ну вот, подумала я, теперь действительно все. Аккорд моей жизни можно закончить, он был самым красивым из всех. Благодаря Зверю. Однако в последний момент что-то заставило его передумать. Злобно рыкнув, он разжал пальцы, и мое обессиленное тело рухнуло на каменный пол. Задыхаясь, я жадно глотала ртом воздух, издавая ужасные сиплые звуки. Из глаз огромными каплями катились слезы, руки дрожали, но, не смотря на все это, я приказала своему телу подняться, пусть даже выглядела жалко. - Не приближайся ко мне,- услышала я его грозный шепот, и тут же нарушила этот приказ, шагнув вперед и протянув Зверю извлеченный из кармана белоснежный платок с вышитым фамильным гербом. - Необходимо остановить кровотечение,- я указала на его израненную оберегом руку. Зверь ошеломленно моргнул, видимо не ожидая от меня этой фразы. Да и сама я совершенно не понимала, что заставило меня произнести ее. Только ноющая тяжесть в груди при виде его крови не казалась фальшью. - Ерунда,- выдавил он,- затянется за пару дней. Я улыбнулась, удовлетворенно кивнув, и в следующую секунду потеряла сознание от усталости и боли. Несколько дней в постели были для меня сущим Адом. Но, тем не менее, я покорно глотала лекарства, терпела мази и примочки, позволяя лекарям снова и снова осматривать себя. И, наконец, я услышала, что могу встать с постели. Не теряя ни секунды, я оделась и спустилась в темницу. Там было темно и невыносимо холодно. Видимо за время моего отсутствия никто не появлялся там, никто не заботился о моем Звере. В какой-то момент я испугалась, подумав, что его могли убить, но увидела два ярких янтарных глаза во тьме и тут же успокоилась. Медленно пройдя по периметру зала, я зажгла с десяток свечей и пару факелов. Лишь после этого рискнула приблизиться к клетке. Сердце предательски екнуло, дыхание сбилось. Как я и предполагала, он понес свое наказание. Видимо по приказу отца его сковали заговоренными цепями, почти полностью обездвижив. Помимо этого вся его спина была располосована кровавыми линиями. Запах крови и пота ударил в ноздри, заставляя поморщиться и мысленно одарить отца самыми отвратительными определениями, на которые я только была способна. Я почти не колебалась. Подойдя вплотную, я сорвала висевший на поясе небольшой ключ, и отперла массивный замок. Дверь клетки со скрипом открылась, пропуская меня внутрь. Пламя оберегов погасло. Я смело шагнула, ступая по густому меху, морщась от постепенно нарастающего отвращения к собственному отцу, к тем, кто сотворил со Зверем подобную дикость. Он почувствовал мое присутствие и заворочался, изо всех сил пытаясь подняться. - Кто сделал это с тобой? Я обязательно узнаю, чья рука причинила столько боли по указу отца. И обязательно уничтожу. Ведь он не заслужил такого обращения. Он всего лишь стремится на свободу. Полностью позабыв о возможной опасности, я опустилась перед Зверем на колени и коснулась его истерзанной спины. Так близко. Я сумела ощутить острый мужской запах, исходящий от него, а еще это был запах хвойного леса и жизни, такой неведомый и запретный для меня. - Ты все еще хочешь убить меня?- грустно спросила я, поглаживая его спину и наслаждаясь этой близостью. - Возможно,- внезапно ответил он совершенно сломленным голосом, от которого внутри у меня все перевернулось. Где то гордое создание, которое я собралась завоевывать? Где этот великолепный зверь, чьи глаза смотрят на меня так, как никто не смотрел раньше, пусть и с ненавистью и презрением? Я почувствовала, как к горлу подступил горький комок, но тут же одернула себя. Что же я делаю? С каких это пор он стал так волновать меня!? Почему я не смогла заметить, как подпустила его ближе, чем кого либо? Как я могла позволить ему пробудить в себе целый ураган эмоций, казалось, давно утерянных для такой как я? В какой же миг восхищение сменилось привязанностью, а та переросла в нечто еще большее? Неужели я сумела его полюбить? Я вздрогнула. Эта мысль шокировала меня слишком сильно. Игра зашла непозволительно далеко, и я понимала, что должна закончить ее прежде, чем не станет слишком поздно и ледяное сердце не начнет таять. Приподняв юбки, я достала закрепленный на ноге кинжал и всмотрелась в свое отражение на отполированной поверхности лезвия. Я сама виновата. Не стоило вообще затевать все это. Я сама допустила оплошность и нарушила правила игры. Только лишь я. Он будет только мешать, тянуть вниз, уродовать меня ненужными чувствами. Нельзя позволить ему уничтожить мою жизнь. Своей рукой я должна все прекратить. Сейчас. Рука с кинжалом взлетела в воздух и резко достигла цели, не дрогнув ни на мгновение. Острие звонко ударилось о звенья, а затем снова и снова. Металлический звук смешивался с ударами сердца, а потом все стихло. Цепь, жалобно позвякивая, упала в густой ворс ковра. Зверь, немного повозившись с путами, поднялся, нависая надо мной, но мне было уже все равно. Решение было принято. - Иди. Думаю, ты сумеешь выбраться из замка,- тихо, еле слышно произнесла я, опуская голову. - Твое имя?- услышала я в ответ. Взглянуть на него в последний раз я так и не решилась, слишком сильно болело в груди, слишком часто билось сердце... - Юллия. Я даже не задумалась, зачем он спросил меня об этом, а когда все же решилась узнать это и подняла голову, рядом никого не было. Я сидела одна в пустой клетке, не замечая стекавшие по щекам слезы. Пустота, всегда царившая внутри, в эту секунду стала еще ощутимее, она почти полностью поглотила меня, сливаясь с болью и отчаянными рыданиями, рвавшимися наружу. Я поняла, что не могу больше терпеть и упала лицом вниз, выпуская наружу последние оставшиеся эмоции.