Сборник рассказов от broomstick flyer

      Гарри Джеймс Поттер, волшебник, недавно победивший самого страшного темного лорда за всю историю Великобритании, был разбужен родителями его лучшей подруги Гермионы Джейн Грейнджер. В их поисках Гарри и Гермиона за пять месяцев обшарили практически всю Австралию, и наконец-то удача им улыбнулась, причем дважды – ведь вчера удалось восстановить стертые воспоминания родителей.       Гарри вскочил готовый к бою, палочка оказалась в его руке раньше мысли о том, кто перед ним стоит: - Ричард, Хелен, что случилось, вы оба выглядите ужасно? – Гарри, наконец, осознал, кто же его разбудил.       Ричард Грейнджер, выглядевший так, как будто он вот-вот заплачет и передал Гарри листок пергамента: - Это пришло нам в тот день, когда Гермиона изменила наши воспоминания. На мне был надет этот пиджак, и я засунул письмо во внутренний карман, собираясь прочитать его по возвращении домой. Потом было то заклинание, и письмо тоже исчезло из памяти. Я нашел его вечером, когда собрался подготовить одежду к походу в паб на этих выходных.       Гарри читал документ с нарастающим ощущением ужаса, которое медленно заменяла ярость: - Это магический контракт, подписанный магическим опекуном Гермионы, Дамблдором. Фактически этот контракт делает ее собственностью семьи Уизли, рожденные от нее дети будут очищены от родовых проклятий. Нужно что-то предпринять, прежде чем Уизли введут его в действие. Но мы не можем заставить Дамблдора отменить его, он мертв! - почти выкрикнул он.       - Мы подумали, может быть, ты что-нибудь сможешь сделать? – слезы текли по щекам Хелен.       - Я займусь этим немедленно. - Гарри, даже не дожидаясь выхода родителей из комнаты, совершенно голым вскочил с постели и начал одеваться. Всего через пять минут Поттер вышел из дома и аппарировал к ближайшему отделению Гринготтса, чтобы попытаться найти там адвоката.       Слова просто слетели с языка Хелен Грейнджер, когда Гарри закрыл за собой дверь: - Боже, Ричард, ты это видел? У него здоровый, как у чертового коня.       - За всю свою жизнь, в том числе за девять лет в армии, могу честно сказать, никогда не видел такого экземпляра, - ответил Ричард, все еще слегка потрясенный от вида оснащения Гарри Поттера.       Через четыре часа Гарри вернулся в дом. Хелен и Гермиона готовили обед, а Поттер смог наедине поговорить с Ричардом.       Хороших новостей у него не было. Контракт был магически законным, Дамблдор практически продал Гермиону в обмен на помощь рода Уизли «Ордену Феникса», и единственным способом вытащить Гермиону, было вступление ею в законный брак до того, как Уизли смогут наложить на нее руки. Единственный положительный момент заключался в том, что контракт должен быть введен в действие главой рода Уизли, а не, к примеру, Роном.       Ричард, похоже, почувствовал облегчение, услышав это, и заявил, что им просто придется поселиться навсегда в Австралии и подождать пока Гермиона не выйдет здесь за кого-нибудь замуж. Но гораздо более огорченный Поттер сказал обеспокоенному отцу, что магия контракта фактически заставит Гермиону вернуться в Британию: - Если она выйдет за кого-то замуж, то контракт аннулируется, как только брак будет консуммирован. Однако у нас есть огромная проблема ... Гермиона влюблена в Рона Уизли, и я точно знаю, что она не поверит в реальность контракта. Она просто обожала Дамблдора и может оставить нас, уехав к Рону.       - Гарри, они будут использовать мою маленькую девочку в качестве фабрики по производству наследников для всех этих парней Уизли. Ты должен помочь нам, помочь Гермионе. Пожалуйста, должно быть хоть что-то... Ты ее лучший друг, ее единственный шанс…- Ричард умолял, он ненавидел Рона Уизли за то, как тот обращался с Гермионой, и мысль о том, что этот чудовищный контракт станет реальностью, разбивала ему сердце.       Как только Ричард закончил говорить, Гермиона вошла в комнату, чтобы позвать двух мужчин на обед. За столом вместе с Гермионой сидели три крайне угнетенных человека, и вяло пережевывали пищу: - Люди, что происходит? Вы выглядите так, как будто потеряли весь смысл в жизни! - воскликнула Гермиона.       То, что произнесла Гермиона, пробудило какую-то робкую надежду в душе Поттера. Он внимательно посмотрел на нее, пытаясь найти решение в глубинах своего разума, и вдруг понял, что нужно делать. Гермиона, наверное, будет ненавидеть его всю оставшуюся жизнь, но он переживет это, ведь главное она будет свободна, сможет жить нормальной жизнью и делать все, что захочет. Встав, он посмотрел прямо в глаза Гермионе, а затем, глубоко вздохнув, сказал:       - Гермиона Джейн Грейнджер, я, Гарри Джеймс Поттер, глава древнего и благородного рода Поттеров, настоящим призываю к долгам жизни, которые ты передо мной имеешь. В оплату этих долгов жизни ты сегодня станешь моей женой. Мы отправимся в Гринготтс и заключим там брак. Да будет так! – Яркая вспышка синего света, несколько секунд объединяла Гарри и Гермиону, их магические ядра проверяли справедливость требования Гарри. Свет остался синим и они оба поняли, что требование было законным. Теперь Гермионе придется выйти замуж за Гарри, или навсегда потерять свою магию. Гермиона в полном недоумении уставилась на Гарри, она просто не могла и не хотела поверить, что он способен такое с ней сделать. Когда синий свет исчез, она поняла, что магия практически заставляет ее выйти за него замуж, если она хочет сохранить свои способности. Более того, она знала, что фактически не может отказаться, так как может просто не пережить такую потерю и умереть.       В три часа того же дня три члена семьи Грейнджеров и Гарри Поттер вместе с двумя гоблинами стояли в маленькой, ничем непримечательной комнате Гринготтса. Гермиона была раздосадована на свою же магию, поскольку она заставила ее выплатить долги жизни, и согласиться на этот союз. Вся церемония заняла всего пятнадцать минут, и в 15.15 Гермиона обнаружила себя замужем за мужчиной, которого она всегда считала своим лучшим другом. Она была в страшном гневе на него, и не понимала, за что он сотворил с ней такую жуть.       Вернувшись в родительский дом, Гермиона посмотрела на часы, и краем глаза увидела, как закрывается дверь за ее родителями, уходящими на вечер в местный паб. У нее не было никаких сомнений насчет того, чем скоро займется Гарри. Хоть он и не был тем, кому она хотела бы подарить свою девственность, она чувствовала, как брачная связь готовит ее тело к тому, что вскоре должно с ней случиться.       Гарри отнес Гермиону в спальню и помог ей раздеться, в его глазах, любующихся её обнаженным телом, она увидела жгучее желание. Затем она наблюдала, как он разделся сам. Если бы ситуация была другой, она бы посмеялась над его румянцем, который, казалось, покрыл всю его голову и шею. Шок, который она испытала, когда он снял трусы, и она увидела размер его достоинства, заставил Гермиону задохнуться: - О, ради бога, Гарри, ты не можешь… только не это…пожалуйста, он же огромный, пожалуйста, не делай этого…       Гарри посмотрел вниз, на своего дружка, который стоял в гордом ожидании консуммации брака, он должен был сделать это, это был единственный способ освободить ее. Внезапно, впервые с того момента, как возникла идея этого брака, он понял, насколько он действительно хотел пообщаться со своим лучшим другом именно таким образом.       - Гермиона, я должен это сделать, связь должна быть установлена, я …, - его голос сорвался, парень шагнул вперед и уложил ее на кровать.       Вскоре Гарри оказался между ее ног и нежно, как только мог, вошел в нее. Прежде чем он кончил глубоко внутрь нее, тем самым установив союз, ему показалось, что Гермиона действительно наслаждалась сексом, он почувствовал как минимум три ее оргазма. Услышав, как в порыве страсти, Гермиона кричит его имя, Гарри посмел надеяться, что однажды его простят. Кончив, он скатился с нее и встал, чтобы одеться. Он сделал то, что требовалось для завершения связи, он освободил ее от жизни в сексуальном рабстве, и теперь ему нужно было что-то делать со своим чувством вины, которое испытывал за то, что хоть и в рамках закона, но изнасиловал своего лучшего друга.       Гермиона лежала в постели, рыдая, ее тело отвечало на действия Гарри и она не могла понять было ли это против ее воли. Магия заставила ее стать женой этого ублюдка, и она поклялась, что никогда не простит его. Когда она услышала, как дверь на улицу захлопнулась, она вздохнув с облегчением и подумала: - Слава Мерлину, он не остался, чтобы снова меня изнасиловать.       Час спустя после ухода Гарри, Гермиона встала с кровати и очистив постель от небольшого количества крови и других жидкостей, вымылась в душе. Она переоделась в пижаму и спустилась на кухню. Когда она вошла, в глаза сразу бросилась записка, лежавшая в центре стола. «Моя дорогая, прекрасная Гермиона, я знаю, ты никогда не простишь меня за то, что я сделал с тобой. Я буду вечно сожалеть об этом. Но я не буду сожалеть о том, что так давно влюбился в тебя, моя любовь останется такой же вечной, как моя вина. Я знаю, что ты никогда этого не хотела, и поэтому я даю тебе разрешение на развод по истечении трех месяцев, это минимальное время, требуемое нашим союзом. Есть причина, очень веская причина для того, что я сделал, и для того чтобы удерживать тебя моей женой эти три месяца. Я надеюсь, что однажды ты сможешь смотреть на меня без ненависти в глазах. Прощай моя любовь. Гарри Дж. Поттер»       Когда родители Гермионы вернулись из паба, она все еще рыдала за кухонным столом. Шок на её лице после вопроса матери: Где Гарри? - мгновенно превратился в оскал ненависти: - Этот ублюдочный насильник ушел, и я надеюсь, что больше никогда его не увижу, - прошипела она: - Я была его лучшим другом, и он изнасиловал меня, он заставил меня выйти за него замуж, а ты просто стояла и ничего не возразила ему. Я всегда буду ненавидеть тебя … Я ненавижу вас обоих…       Ричард слушал со слезами на глазах крики своей дочери, обвиняющие их в том, что случилось с ней сегодня. Но все его чувство жалости к ней пропало, когда она начала причитать о том, что же теперь, после изнасилования Поттером, о ней подумает Рон, что он никогда не сможет быть с ней, с такой грязной и испорченной …       Сделав глубокий вздох, Ричард шагнул к столу и в гневе швырнул на него контракт, заключенный Дамблдором с родом Уизли. Громкий звук удара кулака отца по столу остановил причитания Гермионы и она подняла глаза, встретившись взглядом с наполненными слезами глазами ее отца. Гермиона взглянула несколько раз на документ, подняла его и начала читать. Она прочла контракт, который отдавал ее парням Уизли, и под ним увидела подписи всех членов семьи, за исключением Билла и Джинни. Она должна была стать собственностью каждого мужчины Уизли, и исполнять их желания всю оставшуюся жизнь; она должна была стать частной шлюхой Уизли.       Хелена заговорила, поймав шокированный взгляд дочери: - Гарри не хотел, чтобы мы рассказали о нашей роли в событиях. Он не хотел, чтобы ты ненавидела нас за то, что мы сделали, он собирался взять всю вину на себя. Хотя нас каким-то образом заставили подписать этот контракт, Гарри сказал, что Дамблдор, должно быть, использовал на нас какие-то чары принуждения. Этот мальчик любит тебя так сильно, что готов страдать от того, что ты будешь ненавидеть его всю оставшуюся жизнь, лишь бы не позволить тебе стать собственностью этих ублюдков.       - То, что Гарри сделал, он сделал ради тебя и потому что любит тебя. Мы получили экспертную оценку контракта, и то, что вы поженились до того, как Уизли смогли претендовать на тебя, было единственным способом тебя спасти. Гарри знал, что ты не поверишь, если мы просто расскажем тебе о контракте. Он опасался, что ты пойдешь к этому подонку - Уизли. Думаю, что все, что он сказал, было правдой, даже будучи в браке с Гарри, ты думаешь только об этом грязном куске чистокровного дерьма!       Гермиона просто не хотела верить своей матери, но она узнала подпись Рона и печать рода Уизли, а также печать Дамблдора, подписи Артура, Чарли, Перси, Фреда и Джорджа, стоявшие под подписью Молли Уизли. Она наконец-то поняла, что контракт был настоящим, и Уизли попытаются наложить руки на своего раба, сразу же после ее возвращения в Британию.       После серьезных размышлений, Гермионе стало ясно, что у Гарри действительно не было другого варианта ее спасения от такого ужасного будущего. Она подумала, что предпочла бы покончить с собой, лишь бы не становиться шлюхой, рожающей новое поколение семьи Уизли.       Она знала, что Уизли отобрали бы ее палочку и, вероятно, держали бы ее где-то взаперти, чтобы сохранить свою репутацию, и она решила, что ей нужно поговорить со своим «мужем», и выяснить, смогут ли они хотя бы попытаться ужиться вместе. В конце концов, она выбрала Рона, только потому, что он казался более простым вариантом, настоящей любви между ними не было.       Гермиона чувствовала, как Гарри был нежен с ней, а из его записки поняла, что он уже давно был влюблен в нее. Она вспомнила печаль и чувство вины в глазах Поттера, выходившего из спальни, и внезапно осознала, какие противоречивые чувства он испытывал, устанавливая их связь.       Несколько дней понадобилось трем Грейнджерам чтобы найти Гарри, напившегося до бессознательного состояния и лежавшего в луже виски на заднем дворе одного из баров. Загрузив находящегося без сознания молодого человека на заднее сиденье автомашины, они отвезли его домой и уложили в постель. Увидев Гарри в таком состоянии, Гермиона почувствовала себя так плохо, как никогда в жизни.       Человек, вместе с которым она выросла, которого уважала, прежде всего за благородство и глубоко укоренившиеся моральные принципы, пошел против всего того, во что верил, ради любви к ней. Она ужаснулась, поняв, как он после этого себя чувствовал. Прямо перед ее глазами лежали все доказательства его любви и она решила, что хочет остаться замужем за ним. Все, что ей нужно было сделать, это убедить его, что она не ненавидит его, а действительно любит.       Когда эта мысль пронзила ее сознание, она поняла, что действительно любит его гораздо сильнее, чем просто лучшего друга, и, наверное, уже довольно давно. На ум приходили все моменты, когда она оставалась рядом с ним, невзирая на то, что Рон их покинул. Она не могла вспомнить ни одного случая, когда бы встала на сторону Рона, в разногласиях с Гарри, она всегда поддерживала только его. Она задалась вопросом, почему никогда не понимала этого раньше, и почему она никогда не чувствуя ничего общего с Роном Уизли, собиралась выйти за него замуж? Гермиона призналась себе, что реакция ее тела на любовь с Гарри - это не магия, связь просто подготовила ее тело к союзу. То, что произошло в их первую брачную ночь, было ее собственным откликом на ласки Гарри.       Гарри проснулся от чудовищной головной боли, ему казалось, что его язык так распух, что не помещается во рту и если тот ублюдок – садист, что пинает его мозг сделает так еще раз, то он явно сдохнет. Он также почувствовал, что что-то мерзкое залезло ему в живот и теперь извивалось и пыталось выбраться наружу, в компании с пытавшимися выбраться из орбит глазами и готовому взорваться мозгу. Это было его первое сильное похмелье, попытавшись встать, чтобы добраться до ванной он пообещал себе, что в жизни больше не будет так напиваться.       Гарри потрясло, когда он увидел рядом с собой грустно улыбающуюся Гермиону. Она дала ему маленький флакон с каким-то зельем, который заставила выпить. Всего через несколько минут после приема зелья его похмелье исчезло и его мозг снова начал нормально работать.       Когда его разум очистился, Гарри испытал жуткую неловкость из-за своего непотребного вида и стал извиняться перед Гермионой, но та просто приложила ему палец к губам и повела в ванную, где сняла с них всю одежду и осторожно встала с ним под душ. Гарри из-за сильного смущения совсем не сопротивлялся всему происходящему.       Он все еще пытался понять, что происходит, когда Гермиона начала возмущаться: - Гарри Джеймс Поттер, как ты посмел куда-то уехать без меня в наш медовый месяц? - она усмехнулась выражению его лица, а затем продолжила: - Я хочу нормальный медовый месяц, в котором мы можем провести большую часть времени в постели, а не в баре.       Гарри просто не мог сообразить, что ей ответить и стоял с открытым ртом. Гермиона развернула его, вытерла спину, а затем обняла и притянула к себе. Ее руки скользнули к его достоинству, и она прошептала ему на ухо: - Я хочу, чтобы ты уложил меня в постельку, как только мы здесь закончим.       Гарри был все так же сбит с толку, когда Гермиона подтащила его к раковине и сунула в руки зубную щетку: - Поторопись, муженек, я ждала столько дней моего второго опыта с этим роскошным куском мяса.       Гарри был настолько ошеломлен происходящим, что чисто на автомате почистил свои зубы. Гермионе пришлось вести его к кровати, она уложила его на спину, прежде чем он наконец заговорил: - Мне очень жаль, Гермиона, я никогда не хотел причинить тебе боль принудить тебя к чему-то. Пожалуйста, прости меня.       Гермиона улыбнулась ему, залезла на кровать и оседлала его: - Гарри, я уже простила тебя за то, что ты не ухаживал за мной до того, как мы поженились, а за то, что ты сделал для меня, необходимости в прощении нет. Я знаю, как тяжело было тебе сделать это, и сделал это ты для меня, а не для себя. Я также знаю, что все случившееся заставило меня понять, что я люблю тебя, и я хочу быть твоей женой.       Гарри выглядел неуверенным и почти плакал, и Гермиона поняла, что ей нужно сказать что-то большее, и все, что она смогла придумать: - Гарри, любимый, ты был прав, если бы ты и мои родители сделали все по другому, я бы сбежала к Рону и закончила свои дни как шлюха Уизли. Я никогда не любила Рона, честно говоря, я поняла, что просто выбрала самый простой вариант, потому что у меня не было уверенности в себе, я не верила что кто-то другой может захотеть меня. Я действительно хочу остаться твоей женой, если ты конечно не возражаешь.       Гарри крепко обнял ее и от облегчения на несколько секунд зажмурил глаза, наконец, взяв себя под контроль, он мягко поцеловал ее в шею: - Гермиона, я был так долго влюблен в тебя, но полагал, что не достоин такой прекрасной женщины, как ты.       Гермиона легла на него, наклонилась и страстно поцеловала, почувствовав, как он растет, она тихо спросила: - Гарри, могу я родить от тебя ребенка? Она сразу узнала ответ, когда его мужественность выросла до полного размера и дернулась, словно желая удовлетворить ее просьбу.       - Гермиона - моя собственная семья, это то, чего я всегда хотел, - хрипло сказал Гарри, потом вернул ей поцелуй.       Как только поцелуй закончился, Гермиона потянулась к прикроватной тумбочке и взяла палочку. Несколькими движениями палочки и промурлыканными словами она сняла контрацептивные чары, которые накладывала на себя. Затем она бросила на себя чары плодородия и отложила палочку. Откинув волосы назад, стоя на коленях, она стала медленно подниматься и опускалась до тех пор, пока не вобрала все его достоинство в себя.                                     ***       Гермиона была на третьем месяце беременности, когда любопытство Хелен, наконец-то взяло над ней верх. Гарри и Ричард были в саду, обсуждая, должны ли они вернуться в Англию и объявить кровную вражду роду Уизли. - Э-э ... Гермиона милая ... Я ... ты знаешь, извини, в твой первый раз тебе было сильно больно? Я имею в виду, что и твой отец, и я видели, какой он большой… у Гарри. Я имею в виду, что его член выглядел как у жеребца, это должно было доставить тебе сильную боль ... - Хелен замолчала, окончательно смутившись.       Гермиона мягко погладила свой слегка увеличившийся живот: - Все нормально, мама, магия связи позаботилась об этом. В отличие от магловской свадьбы, магическая готовит тело к тому, что произойдет. Ты знаешь, что если бы магия не сделала этого, то Гарри никогда не смог переспать со мной, его собственный моральный кодекс помешал бы ему получить эрекцию. Кроме того, в первый раз у меня было три оргазма... разве ты слышала о том, что такое происходит с маггловской женщиной. Затем она посмеялась над маминым покрасневшим лицом: - Правда, мама, это было замечательно, Гарри был таким нежным и осторожным со мной. Секундочку! Как и когда вы с папой видели Гарри в таком виде?       Хелен повернулась, чтобы посмеяться над выражением лица дочери: - Ну, мы же не знали, что Гарри спит голым. Мы принесли ему в комнату этот чертов контракт и как только он прочитал его, то выскочил прямо из постели, быстро оделся, ни на что не обращая внимания, а затем рванул в Гринготтс, чтобы заручиться их помощью.       Гермиона некоторое время сидела тихо, прежде чем снова заговорить: - Мама, я не хочу возвращаться в Британию, там осталось так много плохих воспоминаний. Я действительно счастлива здесь, и я хочу остаться ... - она никогда не задавала вопрос, который хотела задать сейчас, она думала, что просить родителей остаться в Австралии после окончания войны это уже слишком.       Хелен улыбнулась: - Согласна, теперь нам просто нужно убедить эту парочку наполненных тестостероном ненавистников Уизли, что на самом деле они тоже хотят остаться.       Гермиона удивленно посмотрела на маму: - Так ты не хочешь возвращаться? - Да, солнышко, у нас здесь хороший бизнес, и нам живется лучше, чем даже в Оксфорде. Кроме того, здесь так тепло, - сказала Хелен, широко улыбаясь.       Месяц спустя, когда Артур Уизли был на работе, сова сбросила красный конверт ему на колени. Громовещатель заорал голосом незнакомой ведьмы и этот голос эхом отразился от всех стен офисного этажа. Люди, оторопев, смотрели на Артура Уизли, когда громовещатель обвинял его в попытке поработить героиню войны Гермиону Грейнджер, сделав ее шлюхой Уизли. За неизвестным женским голосом, последовал незнакомый мужской, который прознес проклятие, грозящее сделать всех мужчин Уизли бесплодными импотентами. Все, кто наблюдал за Артуром, поняли, что проклятие было вполне реальным. Когда конверт взорвался, огромная вспышка магии поглотила патриарха Уизли и оставила его катающимся от боли по полу, картина была такой, как будто его хорошенько пнули между ног.       Спустя несколько мгновений все остальные мужчины Уизли, кроме Билла, были в том же положении, что и их отец. Правосудие Гермионы за то, что они пытались с ней сделать, было болезненным и неизлечимым. Не будет больше детей рождаться в роде Уизли, за исключением потомства этих двоих, но они оба решили, что их дети не будут носить эту фамилию. После этого дня каждый из них глубоко сожалел о том, что они попытались сделать с молодой женщиной, которая считала их своей семьей. Имя Уизли было навечно проклято магическим миром Британии.       Гермиона улыбнулась своей новорожденной дочери и рассказала маленькому конвертику, насколько сильно она любит её отца и с каким нетерпением ждет того дня, когда с ней будет играть ее маленький брат или сестра. Ни Грейнджеры, ни Поттеры никогда больше не ступили на британскую землю; они жили счастливой жизнью, воспитывая своих детей в стране ставшей их новым домом.