3643 ДБЯ
Сегодняшний день для Нарракса был особенным. Большинство падаванов еще спали, а до начала учебного дня оставалось не меньше двух часов, когда он уже покинул жилые помещения и отправился на поиски какого-нибудь занятия. Но стоило Нарраксу увлечься чем-то, как запал тут же пропадал, внимание рассеивалось, Сила не слушалась, а вибромеч вываливался из рук. Мыслями он был далеко отсюда. «Судьбоносный» вот-вот должен был прибыть на орбиту Тайтона, и Нарракс искренне верил в то, что этот корабль оправдает свое название. Прошло уже несколько лет с того дня, когда Нарракс превосходно выступил на ежегодном соревновании младших джедаев и привлек внимание своего будущего мастера, Юон Пар. Под ее чутким руководством он тренировался, постигал Силу и, самое главное, учился. Каждый день он долгие часы проводил в архиве, слушая и конспектируя лекции именитых джедаев, смотрел голографические записи, изучал десятки языков и просто читал, поражаясь тому, насколько велика и многообразна галактика. И тому, насколько она опасна. Целые цивилизации вспыхивали и исчезали вместе с породившими их планетами, целые народы гибли по глупости или алчности их лидеров, а то и просто по нелепой случайности. Перелистывая виртуальные страницы учебников, Нарракс видел историю, сотканную из блестящих побед и сокрушительных поражений, из неизбывного влияния Тьмы и величайшего торжества Жизни. Именно это джедаи когда-то назвали гармонией и увековечили в строках своего Кодекса. Но даже непреложный постулат не отменял необходимости борьбы за эту гармонию, и Нарракс был благодарен мастеру Юон в первую очередь за то, что она помогла ему определиться с методами. А вот что касалось космических перелетов... — Рожки? Отвлекшись от своих мыслей, Нарракс обнаружил, что забрел в один из многочисленных коридоров Храма, украшенных мемориальными постаментами. Перед ним, улыбаясь, стояла Мит. — Тебе не спится? С тех пор, как они вместе учились телекинезом поднимать камушки во внутреннем дворе Академии на Оброа-скай, Мит превратилась из суетливой девочки в красивую девушку с узкими плечами, тонкой талией и кожей цвета снега и чистого голубого льда. Многочисленные головные отростки она теперь стягивала за спиной темно-синей лентой, а лицо украшала аккуратной цепочкой поперек лба. — А... Я... Да, — смущенно пробормотал Нарракс, переминаясь с ноги на ногу. — Выспался. Признаваться в том, что и ночью он не мог сомкнуть глаз, ворочаясь и воображая себе картины грядущего путешествия, ему почему-то не хотелось. Но увы, она его слишком хорошо знала. — Да брось, — Мит сложила руки на груди и хитро прищурила один глаз. — Волнуешься, небось. Нарракс вздохнул, досадливо опуская плечи. — Да, но в хорошем смысле. — Это правильно, — одобрила Мит. — Все в порядке, Рожки. Я бывала на Кореллии, тебе там понравится. — Не сомневаюсь. Не терпится взглянуть на их кораблестроительные верфи... — И зоопарк! Ты обязательно должен увидеть знаменитый зоопарк Коронет-сити. Если захочешь, я провожу тебя. Нарракс все-таки не сдержал улыбки. От компании Мит он никогда не отказывался. А поводы для волнения у него, несмотря на все увещевания, были. В отличие от многих мастеров с их падаванами, мастер Юон практически не покидала Тайтон и еще реже — выпускала оттуда Нарракса. Да и сам он не особо стремился, успешно заменяя практику теорией, а заодно и избегая сопряженных с путешествиями рисков. Но иногда тяга к новым впечатлениям пересиливала любовь к безмятежному чтению в просторных светлых залах архива, и Нарракс вспоминал тот день, когда шаттл подобрал его с поверхности Оброа-скай и, охваченный пламенем, вынес в невероятное всеобъемлющее ничто, до тех пор известное ему лишь по голоснимкам и размытым беспокойным снам. Надо ли говорить, что когда мастер Юон подозвала его к себе и велела готовиться к дипломатическому визиту на Кореллию, Нарракс совсем потерял покой? Он знал о кореллианских зеленых джедаях — своего рода обособленной секте Ордена — но и помыслить не мог о том, чтобы увидеться с ними лично. Признаться, не очень-то и хотелось; ревностный блюститель порядков Ордена, Нарракс терпеть не мог тех, кто так или иначе этим порядкам не соответствовал. Мастеру Юон понадобилось время на то, чтобы убедить его хоть немного расслабиться. «Ты уже достаточно взрослый, — сказала она тогда, — чтобы столкнуться с новой точкой зрения и либо принять ее, либо понять, почему она тебе не подходит. Цель каждого из джедаев — хранить мир и гармонию в галактике, но это не значит, что мы обязаны всем навязывать свои принципы. Кодекс допускает разночтения. Пообщавшись с любым из зеленых джедаев, ты увидишь, что всегда существует более чем один способ выполнить поставленную перед тобой задачу». И добавила с улыбкой: «К тому же, это поможет мне определить, не пора ли начинать твою подготовку к посвящению в рыцари». Нарракс был совершенно уверен, что еще рано. Мысль о том, что однажды — и совсем скоро — ему придется бороздить просторы космоса в одиночестве, принимать ответственные решения и сражаться с ситхами, его, откровенно говоря, пугала. — А ты сама-то чего не спишь? Тоже волнуешься? — Немного. Но не в этом дело. Вчера вечером мастер прислал сообщение, велел закончить кое-какие приготовления перед отлетом с Тайтона. Вот, — Мит с улыбкой развела руками, — заканчиваю. — Я могу тебе помочь? — Хм, — она ненадолго задумалась и, наконец, кивнула. — Пожалуй, да. Я была бы благодарна. И только уже следуя за ней по коридору, Нарракс решился задать давно интересовавший его вопрос: — А почему он сразу не взял тебя с собой? Ну, на Кореллию. Мастер Мит — уже немолодой джедай по имени Руо — на весь Тайтон славился своим крутым нравом и пренебрежительным отношением к дипломатии. Ветеран Великой галактической войны, получивший множество шрамов в горячих точках, он ценил дело превыше слова и своим строгим взглядом, пожалуй, смог бы утихомирить взбесившегося ранкора. Большинство падаванов боялись его как огня, но не Мит. Мит отзывалась о нем, как о спустившемся с небес божестве, бесконечно уставшим от зла, что переполняло галактику. На Кореллию это «божество» улетело почти три недели назад — по какому-то секретному заданию от высшего руководства Ордена. Нарракс никогда не оставался так надолго без учительского внимания и, признаться, в глубине души осуждал чужого мастера за халатность. Мит заслуживала большего, чем редкие сообщения на наручный коммуникатор. А она ответила просто: — Не посчитал нужным. Когда мастер Юон, наконец, вызвала его к себе, Нарракс помогал Мит укладывать в специальный чемоданчик два датакрона: один был покрыт острой угловатой резьбой и источал желтый свет, а другой — украшен мягкими спиральными узорами и переливался синим. Судя по пояснениям в архивном каталоге, мастеру Руо на Кореллии понадобились данные, относящиеся к древним полузабытым техникам Силы и нескольким локальным конфликтам, отмеченным применением этих техник. Зачем? Нарракс не имел ни малейшего понятия, а чуть погодя решил, что не должен сомневаться ни в добропорядочности мастера Руо, ни в его исключительно светлых намерениях. Будучи падаваном, он вообще не должен был думать о таких вещах, но несправедливость по отношению к Мит не давала ему покоя. Впрочем, стоило затрезвонить наручному коммуникатору, как он забыл и о несправедливости, и о датакронах, и о строгом мастере Руо. «Судьбоносный» был готов принять их на борт, и все, кроме предстоящего путешествия, мгновенно отступило на второй план. — Вы должны иметь верное представление о том, что происходит, падаваны, — мягко заговорила мастер Юон, когда они с Нарраксом и Мит спускались по широким ступеням Храма и направлялись к стоянке спидеров. Шаттла, которым обычно пользовались джедаи, на месте не было, и им предстояло воспользоваться общим, отходящим с Приюта Мастера. — Война... не закончилась. Скажем так, она перешла в вялотекущую фазу. Ни для кого не секрет, что, пока действует мирное соглашение, Империя набирает силы для нового удара. Республика старается не отставать от нее — в противном случае мы не сможем защититься, когда конфликт обострится вновь. — Если обострится, — со вздохом добавила Мит, поправляя лямки рюкзака. Мастер Юон покачала головой, глядя на нее с затаенным сожалением во взгляде. — Всем нам хотелось бы верить в это «если»... Ну так вот. Условия мирного договора ограничивают республиканские миры по многим пунктам. Под санкции попали в том числе и потенциально опасные для Империи научные разработки. Одно из решений этой проблемы — частичное переоборудование, например, добывающих или заправочных орбитальных станций. На таких станциях ученые могут трудиться, не скованные навязанным им регламентом. Разумеется, все держится в строжайшей тайне. Легенда «Судьбоносного» такова: во время патрулирования обнаружились небольшие технические неполадки, корабль остановился на станции для дозаправки и направляется в кореллианские доки для ремонта. Перекинувшись парой слов с управляющим стоянкой дроидом, мастер Юон указала падаванам на два невзрачных спидера. Усевшись на свой, Нарракс обнаружил, что когда-то спидер был ярко-зеленого цвета и, вероятно, украшен фирменным логотипом, но все, что осталось от былого великолепия — это крошечные островки облупившейся краски. — А на самом деле? — А на самом деле на одной из таких секретных станций наши ученые разработали новую технологию, которую необходимо доставить на Кореллию для запуска массового производства. Капитан расскажет подробнее. Местные спидеры в управлении не нуждались — сразу после разгрузки на Тайтоне в их бортовые компьютеры забивались часто используемые маршруты; достаточно было просто выбрать нужный и активировать автопилот. Первой это сделала мастер Юон, за ней Нарракс и, наконец, Мит. Поднявшись на высоту, отведенную для дальних перелетов, спидеры выстроились в стройную цепочку и стремительно заскользили вперед, придерживаясь мощеной камнем дороги. Над заболоченными землями гнарлов они задрали носы, устремились вверх, миновали аванпост и легко перепорхнули через плотный энергетический барьер, протянувшийся до краев ущелья. Отсюда открывался потрясающий вид на Приют Мастера — огромную нависающую над рекой платформу с двумя посадочными площадками и укрепленным командным пунктом. Но, несмотря на захватывающее дух зрелище, в сердца невольно закрадывалась тоска. Все это: и платформа, и аванпост с защитным барьером, и два наполовину ушедших под землю каменных колосса джеда’йи — напоминало об испытаниях, выпавших на долю Ордена в последние годы Великой галактической войны. На платформе их, как и предрекала мастер Юон, встретил Вилен — первый помощник капитана, коренастый мужчина с округлым лицом и густыми бровями, практически сросшимися на переносице. Появлению мастера с падаванами он несказанно обрадовался — должно быть, компания двоих молчаливых джедаев-стражей, назначенных присматривать за гостем, успела ему наскучить. — О-о, ну наконец-то, — он широко развел руки в стороны, словно хотел обнять всех присутствующих. — Мастер Юон, если не ошибаюсь? — Не ошибаетесь, — отозвалась та, осторожно слезая со спидера. — А это мой падаван, Нарракс. Вилен душевно разулыбался, кивнул Нарраксу и с большим интересом воззрился на Мит. — А это, значит, подруч... падаван мастера Руо? Мит, кажется? Капитан немного о тебе рассказывал, — и добавил, очевидно, уловив немой вопрос в пристальном взгляде Нарракса: — Ты не знаешь? Мастер Руо и наш капитан — большие друзья. Именно поэтому у вас появилась возможность прокатиться на «Судьбоносном». Оказалось, что нам по пути, и капитан решил подбросить вас до Кореллии. Нарракс с сомнением покосился на Мит, но та только с улыбкой склонила голову. — Трудно себе представить, чтобы у мастера Руо был большой друг... Он пожалел, что произнес это вслух, даже раньше, чем поймал укоризненный взгляд мастера Юон. Но Вилена его замечание, похоже, ничуть не смутило. — О, поверь мне. Капитан тогда был еще совсем салагой, в самом начале войны он служил на такой же «Транте», как «Судьбоносный», но устаревшей модели. Во время отступления у них отказал гипердвигатель, и имперцы взяли корвет на абордаж. Говорят, наши тогда сражались как звери, — для наглядности Вилен взмахнул кулаком, принимая самый что ни на есть героический вид. — Вот и капитан с мастером Руо спина к спине отбивались от превосходящих сил противника и вместе с кучкой солдат продержались до прибытия подкрепления. С тех пор и дружат. Не умолкая, он развернулся и бодро зашагал к центру площадки, где уже ждал готовый к отлету шаттл. Джедаи-стражи молча двинулись следом, держась на почтительном расстоянии. Ступив на трап, Вилен обернулся, дождался, пока мастер Юон, Нарракс и Мит догонят его, и добавил, как бы подводя итог своему рассказу: — Узы пролитой в бою крови — они очень крепкие. Порой даже крепче родственных. Нарракс лишь глубоко вздохнул, стараясь держаться поближе к мастеру. Он слышал много историй о минувшей войне, и далеко не все из них так хорошо заканчивались.***
— Дип? Ди-ип! Дип, подавись тобой сарлакк! — Чего ты орешь-то? Тебя громкой связью пользоваться не учили? Зак ухмыльнулся, складывая руки на груди. До сих пор он еще сомневался, не показалось ли ему скрывшееся за поворотом желтое лекку. — Вот еще, гонять громкую связь зазря. Они ее, в конце концов, только-только отладили. — Ну да, поэтому мы будем как на Татуине: «Ау-у, как там дела за барханом?» — Завязывай, — фыркнул Зак. — Ты все проверил? Гиперпривод исправен? Дип остановился напротив и демонстративно поморщился, от чего черные татуировки на его лице сложились в какой-то совершенно особенный узор. — Ты уже третий раз спрашиваешь. Да, проверил и перепроверил. Ты так волнуешься, будто «Судьбоносный» впервые собрался прыгать. Помедлив, Зак вздохнул и устало облокотился об обод небольшого иллюминатора, сквозь который в коридор лился яркий, не преломленный планетарной атмосферой свет Тайтоса. Дип был прав: с момента прибытия на борт они носились по кораблю как ужаленные, тестируя многочисленные системы и подкручивая чуть ли каждую хоть немного разболтавшуюся гайку. А как иначе, когда дорожишь своей репутацией, капитан — большая шишка в республиканских войсках, а к экипажу и ценному грузу добавились еще и джедаи? — Расслабься. Это всего лишь Кореллия, что может пойти не так? — Ой, новенький, не учи нексу котят вылизывать. Масла в огонь подливало то, что Дипа приписали к ремонтной бригаде совсем недавно, буквально перед отправкой на «Судьбоносный»; Зак не успел толком с ним познакомиться, а уже вынужден был ставить ответственные задачи. Увы, на то, чтобы ходить за Дипом по пятам и контролировать всю его работу, у Зака катастрофически не хватало времени — на видавшем виды космолете постоянно что-то ломалось. При последней проверке, например, обнаружились неполадки в системе подачи воздуха. Докладывая помощнику капитана, Зак отшутился, мол, для убедительности «легенды», но на деле намеревался в кратчайшие сроки устранить опасную неисправность. Из иллюминатора виднелись стыковочный рукав и часть орбитальной станции. Республика всеми силами защищала Тайтон, и официально попасть на планету можно было только пройдя не одну проверку. С одной стороны, стыковку со станцией Зак считал лишней тратой времени — шаттл мог отправиться непосредственно из ангара «Судьбоносного», но с другой — даже такие абсурдные меры предосторожности признавал уместными после того, что ситхи сделали с корусантским Храмом. Планета далеко внизу не особенно отличалась от многих других, виденных им с орбиты: голубые океаны, острова, серо-зеленые пятна материков. И все же, когда Зак смотрел на нее, провожая взглядом медленно уплывающие за горизонт завитки атмосферных бурь, его почему-то тянуло улыбаться, а на душе становилось спокойнее и теплее. Для таких, как он, Тайтон всегда был чем-то загадочным и недостижимым; Зак не мог даже мечтать о том, чтобы однажды своими глазами увидеть колыбель воинов, каждый из которых стоил небольшой армии, — самых грозных, самых преданных слуг Республики. — Красота, да? — Да, — вполголоса согласился Дип. Он тоже улыбался, жмурясь от бьющего в глаза света. — Скажи, Зак, как так вообще вышло? — Вышло что? — Что мы взяли на борт джедаев. Этого ведь не было в плане. — Не было, — согласился Зак. — Я не знаю подробностей. Вроде как старый друг капитана позвонил, попросил заглянуть на Тайтон и подбросить их до Кореллии. — Вот так вот просто? — хохотнул Дип, отталкиваясь от переборки и небрежно оправляя рабочий комбинезон. — И часто такое случается — что боевой корабль на сверхсекретной операции заглядывает на сверхсекретную планету, чтобы кого-то куда-то подбросить? Зак нахмурился, невесть почему чувствуя себя оскорбленным. Вот надо же было испортить такой момент! — Нечасто. Тебе очень повезло оказаться на этом корабле. А джедаи... Они, конечно, подчиняются Сенату, но руководствуются в первую очередь этой их... Силой. Из-за них постоянно приходится менять планы. Оно и к лучшему. Дип неопределенно повел плечом, бросил долгий взгляд на видневшуюся в иллюминаторе полусферу, развернулся и зашагал прочь. Ему предстояло еще кое-что проверить прежде, чем «Судьбоносный» покинет орбиту Тайтона. — Да, разумеется. К лучшему.***
Сразу после прибытия джедаев сопроводили на мостик и представили капитану «Судьбоносного» — статному республиканскому офицеру по имени Этан Шорр. Высокий, широкоплечий, с благородными чертами лица и манерами родовитого аристократа, Этан с первых минут показал себя человеком улыбчивым и приветливым. Перекинувшись парой слов с мастером Юон, он от души похвалил вид на Тайтон, открывающийся со смотровой площадки, бегло познакомил любопытствующих падаванов с навигационным компьютером и, отдав приказ о подготовке к гиперпространственному прыжку, предложил провести что-то вроде небольшой экскурсии. Надо ли говорить, что Нарракс, с малых лет проникшийся любовью к космическим кораблям, был в восторге от этого предложения? Не отставая от Этана ни на шаг, он жадно ловил каждое его слово и лишь изредка оборачивался на мастера Юон, по выражению ее лица пытаясь понять, не ведет ли себя слишком навязчиво и не доставляет ли неудобств. Впрочем, «экскурсия» получилась совсем короткой: перемежая описания технических характеристик корабля с захватывающими рассказами о его боевом прошлом, капитан провел гостей по главной палубе от мостика до турболифтов в центральной части, показал шахты доступа к основным оружейным башням, обратил внимание на привинченный к переборке план эвакуации с отмеченными на нем ангарами и блоками спасательных капсул и, наконец, остановился напротив массивной раздвижной двери в один из грузовых отсеков. Зачем они сюда пришли, догадаться было нетрудно. — А здесь, — Этан извлек из нагрудного кармана ключ-карту и провел ее через считыватель, — наша главная виновница торжества. Он обернулся и с улыбкой кивнул Вилену. — Капрал, будьте добры. Вилен, казалось, только этого и ждал. Выступив вперед, он приосанился, заложил руки за спину и гордо прошествовал по узкому коридору, образовавшемуся промеж сложенных друг на друга всевозможных контейнеров и канистр. Высоко под потолком, будто приветствуя его и следующих за ним джедаев, одна за другой зажглись несколько световых панелей. — Вы не увидите ничего особенного, — с выражением начал Вилен, — но у нас есть все основания полагать, что в скором будущем она спасет немало жизней. Выбранный им небольшой контейнер в самом деле ничем не отличался от остальных: серый дюрастил, электронный замок, кореллианская маркировка. Более того, Вилен его даже не открыл — просто положил ладонь сверху и обвел всех присутствующих значительным взглядом. Его бы, такого важного, подумалось Нарраксу, в голопроектор да на подставку. — Технология прыгающих частот. Рабочее название — «Блоха», но мы ее ласково называем «Блошкой». Сама по себе идея не нова и частично уже используется во многих корабельных системах, но это... Это как собрать настоящее произведение искусства из кусочков знакомого голо-паззла. Вилен бережно погладил контейнер по крышке. — Как вам, должно быть, известно, большинство управляемых ракет действуют по следующему принципу: координаты цели дистанционно передаются ракете на одной определенной частоте. Увы, хорошо оснащенный враг легко может перехватить сигнал и заглушить его... — он помедлил, искоса глянув на капитана, — или перенаправить ракету на другую цель — например, на один из наших же кораблей. Этого Нарракс не знал, но постарался не подать виду. — Но, — продолжал Вилен, — если использовать ключ шифрования, который будет постоянно менять канал передачи сигнала, и синхронизировать такие же скачки частот на приемнике, то — вуаля! — ракета надежно защищена от перехвата. Учитывая мощь ударных ракет, которыми оснащен «Судьбоносный»... В общем, эту технологию необходимо внедрить в производство как можно скорее. Я лично буду спать спокойнее, когда под обшивкой нашего старика появится эта крошка. На какое-то время воцарилась тишина: падаваны напряженно хмурились, мастер Юон размышляла о чем-то своем, Вилен очевидно наслаждался тем, что сумел произвести впечатление, а капитан со сдержанным интересом наблюдал за реакцией, особое внимание уделяя Нарраксу. Пришлось все-таки нарушить затянувшееся молчание. — Звучит... здорово. ...и зачем-то продолжить, подчиняясь неосознанному порыву: — Жалко только, что это не улучшенные сенсоры дальнего действия или гипердвигатель нового класса, или какая-нибудь особая ткань для спасательных скафандров... Не то, что помогло бы нам исследовать и защищать галактику. Вилен заметно опешил и не сразу нашелся, что ответить. — Эх, парень, — вздохнул он, покачивая головой, — твои бы слова да мирозданию в уши... Нарракс вздрогнул, когда кто-то легонько толкнул его в спину телекинезом. Он и сам уже начал догадываться, что привычная прямолинейность не всегда уместна за пределами таких мест, как Тайтон или Оброа-скай. — Это вынужденная мера, — вмешался капитан. От приветливой улыбки на его лице не осталось и следа. — Не Республика развязала войну, а не защищаться у нас нет никакого права. Он набрал в грудь побольше воздуха, словно хотел добавить что-то еще, но сдержался. Оно и верно — с чего бы ему оправдываться за чужие изобретения? Особенно перед падаваном. — Да-да, я понимаю, я не имел ввиду ничего такого, — Нарракс виновато поднял руки, в любой момент ожидая нового толчка и предчувствуя нагоняй от мастера. Ему не понадобилось даже лететь на Кореллию, чтобы провалиться как дипломату! — Я просто... сожалею об этом. Защищаться... Намеренно или нет, но капитан говорил неправду. «Блоха» не была щитом или системой жизнеобеспечения — благодаря ей, по задумке, ракета успешно противостояла вражескому сопротивлению и сохраняла курс. А затем... А затем удар, взрыв и смерти, много смертей. Так ли важно, чьих именно? Глядя на небольшой дюрастиловый ящик за спиной Вилена, Нарракс чувствовал гнев и горечь, подтолкнувшие автора технологии к ее созданию, и отчаяние, с которым неизвестные республиканские солдаты наблюдали за собственной ракетой, летящей обратно к ним. И... кое-что еще. Неуместное, лишнее, со знакомой тянущей болью под подбородком. Звонок капитанского коммуникатора ненадолго вернул Нарракса к реальности — чуть менее неприятной, чем смутные образы очередного космического сражения. С мостика сообщали о готовности «Судьбоносного» к переходу в гиперпространство. — Полагаю, — капитан отключил динамик и опустил руку, — вам будет интересно составить мне компанию на смотровой площадке? На его губах снова играла ненавязчивая улыбка, но если еще минуту назад это было важно, то теперь Нарракс ее попросту не заметил. Давно, казалось бы, забытое чувство вспыхнуло с новой силой, ворочаясь в груди комком неясного беспокойства. Мит потянула его за локоть, и Нарракс пошел за ней, бездумно переставляя ноги. Он как наяву видел перед собой мастера Авин’луне, чей образ когда-то сопровождал его в самые недра собственного сознания — туда, где голос Силы звучал особенно громко. Туда, где он получил ответ, не привнесший ясности, и смирился с одиночеством, естественным для джедая. Очнулся Нарракс уже в коридоре на полпути к мостику. Растерянный и смущенный, он так и не смог отделить воспоминания от видений. — Мит... Она обернулась, и саркастичная усмешка на ее губах нисколько не сочеталась с искренней тревогой во взгляде. — Прости. Пусть больше всего ему хотелось вернуться назад во времени и в нужный момент придержать язык за зубами, было кое-что поважнее жгучего стыда перед ней, Виленом, капитаном и даже перед мастером Юон. — Мы можем поговорить?.. — Можете, — строго прервала их последняя. Она редко бывала недовольна учеником, но когда это все же случалось, голос ее звучал решительно и твердо. — Но после того, как поговорим мы. Нарракс виновато опустил голову. И она еще заикалась о его скором посвящении в рыцари! — Да, мастер... Пожалуй, оно и к лучшему. Ему стоило поделиться с мастером Юон своими видениями раньше, чем браться за долгий рассказ о совместной медитации с Авин’луне, который он уже мысленно заготовил для Мит. Тогда, пятнадцать лет назад, Нарракс решил сохранить все в тайне, а позже — постарался забыть; фантомная родня не должна была отвлекать его от занятий. «Джедай не ищет родства», — напоминал он себе, сталкиваясь с тоской или обострившимся любопытством, и утешался тем, что лучше всего послужит близким, выполняя свой долг перед Орденом и Республикой. Сражаясь за мир, в котором «Блоха» могла бы не пригодиться.***
Как и на любом корабле, подразумевающим ситхское командование, на «Душителе» имелась камера для медитаций. Располагалась она в хвостовой части и, несмотря на окружавшие ее субсветовые двигатели, совершенно не пропускала звук. Тишина словно звенела в ней, отражаясь от выпуклых светлых стен, покрытых древними рунами, а настраиваемая подсветка помогала создать нужную атмосферу — или погрузить помещение в абсолютную непроглядную тьму. Ксандер сидел на коленях в самом центре, в точке схождения меридианов, и слушал. Вокруг него парили крошечные стальные шарики. Проплывая мимо, они создавали тихий, едва уловимый звук, и при должной концентрации в этом звуке можно было уловить шепот. Подсказки Силы или собственные мысли — столь громкие, что заглушали даже стук сдвоенного забрачьего сердца? Кабинет отца поначалу разочаровал его. Просто комната, просто мебель, просто предметы роскоши — такие же, как и в остальном доме; на полу — ковер, на столе — компьютер. Лишь одна деталь показалась ему интересной — огромная голокарта галактики, занявшая собой почти всю стену напротив двери. Она вспыхнула, едва Ксандер переступил порог, и сразу привлекла его внимание красными отметками, ярко выделяющимися на искрящемся светло-голубом фоне. Отец рисовал прямо по карте специальным стилусом. Какие-то космические объекты он зачеркнул, другие — обвел в кружок, от третьих протянул стрелки к четвертым, а пятые подписал где буквой, где цифрой, а кое-где и вовсе бессмысленным, казалось бы, значком. Почерк у Векса, большую часть жизни использовавшего цифровые и голографические носители, был практически нечитаемый, так что из десятков пометок Ксандер с трудом разобрал четыре: имя матери, «Амари», у звезды на окраине Неизведанных Регионов, «остановка» с символом кредита недалеко от Нал-Хатты, «исход» — над пунктирной стрелкой от Корусанта в направлении центра галактики, и еще одно слово, ни к чему не относящееся, но зато подчеркнутое тремя жирными линиями. Тогда Ксандер так и не вспомнил, почему это слово ему знакомо. Компьютер и все датапады потребовали пароль, метод перебора ничего не дал. Удержавшись от того, чтобы что-нибудь разбить, Ксандер решил, что позже пригласит в гости Авемара — тот был еще и отличным взломщиком — и взялся за сложенные на краю стола голокроны. К его изумлению, часть из них оказалась джедайскими, лишь усилив сомнения в верности лорда Векса Империи и идеалам ситхов. И первый же активированный голокрон помог Ксандеру вспомнить, откуда он знает то самое слово с карты. Тайтон! Колыбель джедаев, записей о координатах которой в имперских архивах не сохранилось и где, по слухам, уцелевшие джедаи укрылись после разорения Корусанта. Отец искал Тайтон, но... зачем? Оставался еще портативный голопроектор, подписанный «ежедневником», но в тот момент, когда Ксандер собрался его активировать, на коммуникатор пришло сообщение от учителя — тот требовал немедленно явиться на «Жало». Позже, во время сеанса связи, Барас упрекнул его в невнимательности, и Ксандер все же попытался отвлечься от размышлений об отце. Он помнил слова Авемара о «времени до составления официального заключения», но недовольное Бюро Расследований показалось ему злом меньшим, нежели один конкретный недовольный Дарт. Задание звучало... непривычно и интригующе. Благодаря своей обширной информационной сети Барас узнал о новой разработке республиканских ученых и, разумеется, тут же нашел ей лучшее применение — куда эффективнее и полезнее, чем защита управляемых ракет. Оставалось только перехватить корабль, направляющийся к Кореллии, забрать заветный ящик и избавиться от свидетелей. В идеале — от всех, во имя сохранности Корусантского соглашения. Непривычным же было то, что в операции Барас задействовал «Душитель», один из своих разрушителей типа «Предел», а главным назначил Ксандера, опыт которого в управлении подобными кораблями до сих пор оставался чисто теоретическим. В отличие от плохо вооруженных «Вызовов» или громоздких «Рассекателей», «Пределы» походили на боевых аклаев — крупные, но маневренные и не менее смертоносные. Одно только упоминание этого корабля ясно дало понять: Барас не надеялся выкрасть опытный образец тихо и рассчитывал на тотальное уничтожение врага. А может, он просто устал от своих информационных войн и решил развлечься, красиво что-нибудь взорвав в космосе. И только обсудив все детали предстоящего задания, Ксандер, наконец, смог уединиться в своей каюте. Он, пожалуй, был даже рад, что на сей раз учитель строго-настрого запретил брать с собой Шеррина. Ворошить белье — возможно, грязное — своей семьи хотелось без лишних глаз. «Ежедневник» оказался сборником коротеньких дневниковых записей — таких, что без вороха датападов под рукой разгадать их истинный смысл было практически невозможно. В каждой записи Векс сперва обозначал дату, а затем делился своими мыслями по поводу тех или иных проектов, а иногда и просто каких-то повседневных дел. Глядя на его крошечную голографическую фигурку, Ксандер испытывал смешанные чувства. Он надеялся получить хоть какие-то ответы прежде, чем Авемар подберет пароли к отцовской технике, и его раздражало то, как легко нужная информация ускользала сквозь пальцы. И в то же время... Он понимал, что больше никогда не увидит отца живым. Что все эти до боли знакомые жесты, интонации, голос — остались в прошлом, а вместе с ними канули в небытие те исчезающе редкие моменты, когда они действительно вели себя как отец и сын. При мыслях об этом в груди что-то неприятно сжималось, и Ксандер гнал прочь навязчивые образы из своего детства, полные стремления угодить, добиться, избежать наказания и заслужить награду. Он не тешил себя иллюзиями — лорд Векс был редкостной равнодушной мразью — но, слушая рассуждения отца о разработке очередного чипа для контроля поведения, снова и снова обещал себе — и, пожалуй, ему — разобраться в этом. Векс не предавал Империю. Просто не мог предать. Но примерно с четвертой записи он вдруг завел тему потомства, и чем дальше, тем сильнее это пугало Ксандера. Отец говорил о матери, о своей искренней привязанности к ней... и о ее генах — настоящей библиотеке аллелей, мечте биоинженера. Затем, в записях с восьмой по десятую, — о собственной халатности и о наследнике, Ксандере, которого считал «не самым удачным экспериментом», поскольку пустил развитие эмбриона на самотек, да и позже, сразу после рождения, не вмешался. А потом, в одиннадцатой, — о том, о чем они не разговаривали ни разу. О смерти матери. Как зачарованный Ксандер всматривался в искаженное злобой лицо отца, пока тот рассказывал: Амари сбежала от него, взяла корабль и врезалась в звезду — очевидно, в ту самую, подписанную на карте. Где-то на середине записи палец сам собой ткнулся в кнопку «паузы», и Ксандер с невнятным звуком откинулся на койку, утирая со лба мерзкий липкий пот. Мать сбежала, будучи на последнем месяце беременности, и Векс нисколько не сомневался в том, что прежде, чем убить себя, она родила и отдала ребенка. Отдала джедаям. Парившие вокруг головы шарики дрогнули и разлетелись в стороны — на такой скорости они легко пробили бы чей-то череп. Металл коротко взвизгнул — словно по ушам полоснули скальпелем — и звенел до тех пор, пока шарики не замерли на полу. Ксандер нахмурился, впиваясь ногтями в собственные колени, шумно вдохнул, выдохнул. Он не понимал, что чувствует, чего хочет. Еще никогда в жизни он не испытывал ничего подобного; клубок неописуемых эмоций распирал его изнутри, мешая дышать и сглатывать. Мощный поток Силы — незамутненной, чистой — вихрился вокруг него, но издевательски не давался в руки, лишь распаляя гнев. Стальные шарики покачнулись и снова поднялись в воздух, и Ксандеру пришлось приложить титаническое усилие, чтобы справиться с собой и выстроить из них ровную окружность. Отец считал, что у Ксандера был сиблинг. Сиблинг, который вырос джедаем. Отец искал Тайтон, чтобы найти своего ребенка, свое наследие, и вернуть в родовое гнездо, где мог бы препарировать перед ужином и вырезáть из его мозга то, что показалось бы ему лишним. Шарики двинулись друг за другом, набирая скорость и постепенно превращаясь в сплошную серебристую полосу. Ее тонкий гул словно давил изнутри на череп, и сейчас это казалось донельзя уместным, правильным. Эмоции, эмоции, эмоции, слишком разные, слишком много. Отец рванул в Республику, потому что что-то нашел, и корабль, ставший его погибелью, выбрал не просто так. Отец не предавал Империю. Он просто... слегка увлекся. Теперь Ксандер был уверен, что предоставит бюро достаточно веские доказательства, чтобы избавить лорда Векса от клейма измены. Открытым оставался вопрос: что ему делать... с сиблингом? Братом или сестрой... Как относиться к этому? Серебристая линия вновь распалась на отдельные шарики, а те, снизив скорость, собрались в кучку и плавно легли на подставленную ладонь. Ксандер сжал их в кулак и глубоко вздохнул: стоило решить одну проблему, как перед ним остро встала новая. Но, благо, никакого бюро не касались столь причудливые родственные связи, и с поиском ответов отныне можно было не торопиться. Как минимум до конца задания.***
— Да-а уж... Знаешь, мне даже немного обидно, что ты рассказал об этом только сейчас. — Но я же... — Я поняла-поняла, — перебила его Мит. — Не бери в голову, Рожки, это всего лишь любопытство. Я думаю, что ты поступил правильно. Нарракс неопределенно пожал плечами и лег грудью на стол, складывая руки под головой. История получилась длинной, и вскоре им пришлось переместиться из своей каюты в кают-компанию, где местный сервисный дроид услужливо поставил перед ними по миске питательной смеси и приготовил каф. — Казалось бы, да, но почему тогда это произошло сейчас? Почему снова эти... ощущения и... образы? То есть, передо мной встала задача, я успешно ее разрешил, а оно опять? — Ну пф, ты без пяти минут рыцарь — и думаешь, что Сила подчиняется какому-то алгоритму? — Я не без пяти минут рыцарь! — Нарракс фыркнул и отвел взгляд. Пожалуй, от алгоритма он бы не отказался. — Рано еще. — Это решать не тебе-е, — протянула Мит, отпивая из своей кружки. Впрочем, лукавая усмешка тут же слетела с ее лица. — Сильно досталось? Нарракс не сразу понял, о чем она. Воспитательная беседа с мастером успела благополучно выветриться из головы. — А... Нет, совсем нет. Я ожидал худшего. Мы... поработали над моими дипломатическими навыками. — Вот как. Ну да, твои, кхм, «дипломатические навыки» всегда были на высоте. Нарракс нахмурился, но Мит вдруг потянулась, обхватила пальцами один из его рожек и шутливо поболтала из стороны в сторону. Впору было порадоваться, что в это время космических суток кают-компания пустовала, и видеть их мог только тот самый дроид. А свои отростки она, между прочим, трогать не разрешала! — Подпиливаешь их? — Конечно, — сконфуженно буркнул Нарракс, жмуря один глаз. — Иначе острые будут. Мит хихикнула и наклонилась вперед, упираясь локтями в стол. — И хорошо. Острые тебе не пойдут. Нарракс чуть отстранился и потер ладонью лоб, пропуская рожки между пальцами. Мит постоянно дурачилась и шутила, но иногда — вот как сейчас — ее взгляд приобретал какое-то совершенно особое выражение, от которого в груди становилось теплее, а к лицу приливала кровь. Как-то так — ласково и заботливо — в детстве на него смотрела мастер Тагона, но ощущалось совсем иначе. Нарракс интуитивно чувствовал разницу, но увы, не мог ее сформулировать. Мит залпом допила каф и отставила кружку в сторону, к пустым мискам. Он поймал себя на том, что уже какое-то время смотрит на ее лежащую рядом руку. Мит, конечно, это заметила, улыбнулась и... Корабль как следует тряхнуло, едва не выбросив их из-за стола. Посуда с металлическим звоном покатилась по полу. Световые панели под потолком сменили цвет с белого на предупредительный желтый. Нарракс и Мит, не сговариваясь, поднялись на ноги и поспешили к турболифтам. В центральном коридоре они едва не столкнулись с заспанным Виленом, а затем вжались в стену, уступая дорогу группе техников в серых комбинезонах и дроиду-астромеху. На мостике царило беспокойное оживление. Экипаж, сокращенный до минимума на время прыжка, вновь торопливо рассаживался по креслам. Здесь же была и мастер Юон — стояла в стороне, пристально всматриваясь в поток голубоватых туманностей за смотровым окном, и, казалось, больше ни на что не обращала внимания. — Что случилось? — Неполадки в гипердвигателе, — отозвался капитан, склонившийся над навигационным компьютером. Новый толчок заставил его ухватиться за страховочный поручень. — Мы вынуждены выйти из гиперпространства. Вилен, чудом не споткнувшись, подбежал к нему. — Серьезные? — Пока неизвестно. Жду доклада от ремонтной бригады. Осторожно, по стенке, пробираясь к мастеру Юон, Нарракс и Мит тревожно переглянулись. Волнение команды оказалось заразительно, но то, что они почувствовали, выходило далеко за пределы мостика. Оно словно тянулось к ним из глубины космоса, просачиваясь сквозь переборки ледяным холодом и слабым, едва уловимым запахом гари. Сочетание получалось странное и пугающее. Вопреки ожиданиям — очень уж она казалась сосредоточенной — мастер Юон заметила падаванов и коротко им кивнула. Нарракс, помявшись, остановился по правую руку от нее, а Мит — по левую. — Вы ведь тоже...? — К сожалению, да, — со вздохом согласилась Юон. — И, как и всякий раз, когда происходит нечто подобное, мне хочется, чтобы чувства меня обманывали. — Объект в точке выхода, — громко сообщил один из навигаторов. — Похоже, корабль. Класс средний, сопровождение отсутствует. — Вероятность столкновения? — Нулевая, сэр. Капитан отстранился от панели навикомпьютера и вышел на середину мостика. Гиперпространственный коридор за окном померк, распадаясь на отдельные линии, а те, в свою очередь, разом стянулись в звезды. Прямо перед ними, на некотором отдалении, в самом деле висел корабль. Его вытянутый корпус тускло поблескивал в свете ближайшего желтого карлика. Нарракс узнал модель — он много читал о ней, но до сих пор видел только в статьях и на голоснимках. Имперский разрушитель здесь, между Тайтоном и Кореллией, даже без соответствующей маркировки на крыльях не предвещал ничего хорошего. Судя по изменившемуся лицу капитана, он это тоже понял. И прежде, чем у кого-либо возник вопрос о его намерениях, корабль тронулся с места и открыл огонь.***
— Чтоб тебе провалиться, Дип, ты же клялся, что все проверил! Зак влетел в турболифт и стукнул кулаком по панели управления. Обычно он не переносил столь грубого обращения с техникой, но сейчас был особый случай. — Я проверил! — растерянно отозвался Дип, запрыгивая следом. — Не понимаю... Все работало, как часы! Двери лифта едва не прищемили неповоротливого Т5, вкатившегося последним. Третий, не считая дроида, член их разномастной бригады — здоровенный викуэй Бандо — ухватил Дипа за ворот и хорошенько приложил о стенку. — Если ты нас угробил, щенок, клянусь, я убью тебя раньше. И уж я-то свои клятвы исполняю! Дип испуганно округлил глаза и выдохнул только тогда, когда Зак оттолкнул викуэя в сторону. — После того, как мы все починим. На инженерной палубе бригада высыпала из лифта и уже пару минут спустя добралась до ядра реактора. Дальше путь пролегал по узким техническим коридорам в глубине двигателя. Всю дорогу досюда перебирая в уме варианты того, что могло сломаться, Зак пришел к неутешительным выводам: все, что угодно, и любая из десятков неисправностей угрожала гибелью если не кораблю, то экипажу в полном составе. Он не должен был так опростоволоситься. Не должен был доверять гипердвигатель новичку. — Т5, запускай диагностику, о результатах сообщишь. Бандо, проверь контроллер торсен-поля и стабилизаторы. Дип, ты со мной, посмотрим генераторы релятивистской защиты и квантового поля. Т5 подключился к ближайшему служебному разъему, Бандо, гаркнув зычное «есть», скрылся в левом коридоре, а Зак и Дип рванули по правому. Мерный гул субсветовых двигателей перемежался с более тонким и глубоким звуком, издаваемым гиперприводом, и сколько Зак ни вслушивался, он не мог уловить ничего, что помогло бы ему определить поломку. — Похоже, все-таки квантовое поле, — выдохнул он, с разгона врезаясь в перила и распахивая дверцу распределительного щитка. — Слишком гладко работает. Ты ведь проверял его? — Проверял. У Зака по спине пробежали мурашки, а рука замерла над одним из тумблеров. Он с трудом узнал голос Дипа — дерзкого, но пугливого новичка, частенько глотающего окончания слов и размахивающего у всех перед носом своей «бесценной» академической корочкой. И эта разительная перемена была последним, о чем успел подумать Зак, прежде чем что-то твердое и холодное с размаху опустилось на основание его шеи.***
— Мой лорд, противник контратакует. — Ничего удивительного, — хмыкнул Ксандер. — Истребители? — Уже покидают ангар. — Десант? — Готов и ждет ваших приказаний. С мостика открывался отличный вид на республиканский корвет «Судьбоносный» — растерянный и беспомощный, как вытряхнутый из корзинки щенок акк-пса, он спешно разворачивался с известной целью — задействовать тяжелые фронтальные турболазеры. Все это навевало приятные воспоминания о погоне за «Звездой Брентала». С той лишь разницей, что «Черный коготь» по мощности во много раз уступал «Душителю». — Прикажете совершить маневр уклонения? — Нет надобности. Сосредоточьте огонь на генераторах дефлекторного щита и готовьте ударную ракету. Для проникновения в ангар мне понадобится небольшое окно. Капитан «Душителя» — долговязый мужчина с густой копной рыжих волос, аккуратно собранных под фуражку — обернулся, глядя на Ксандера с легким недоумением. — А как же второй шаттл? — Тьфу, — спохватился тот. — Две ударные ракеты. — Вы уверены, что к тому моменту двери ангаров будут еще открыты? — Уверен. Сайфер не подведет. Капитан кивнул и отдал соответствующие приказы. Несмотря на забавный, не внушающий особого уважения внешний вид, он свое дело знал, что лишний раз доказывало: Барас прекрасно разбирался в людях и нелюдях и работать предпочитал с лучшими. — К слову о Сайфере, — счел необходимым добавить Ксандер. — Он должен был установить глушилки... — Подтверждаю. Вражеский корабль находится в информационном вакууме. Ксандер обернулся и пронзил наглеца — одного из навигаторов — злобным взглядом. — Еще раз заговоришь одновременно со мной — убью. Навигатор струхнул и съежился так, что целиком скрылся за спинкой своего кресла. Как будто это спасло бы его от удушения Силы или лезвия светового меча. — Строгий выговор, — вежливо встрял капитан. — Продолжайте, мой лорд. — Продолжаю. Глушилки. Но это выиграет для нас совсем немного времени, поскольку у «Судьбоносного» очень мощные передатчики. Как закончите с генераторами, первым делом уничтожьте центральную коммуникационную башню. В противном случае они вызовут подкрепление. «И миссию мы провалим», — не стал добавлять он вслух. Особо мощный залп заставил корабль дрогнуть, по щиту за смотровым окном пробежала искрящая напряжением голубая рябь. Верный признак того, что следовало поторопиться, хотя и выдвигаться раньше, чем вражеский дефлектор упадет хотя бы до шестидесяти процентов, не имело большого смысла. — Передайте пилотам шаттлов, пусть взлетают, — скомандовал Ксандер, уже направляясь к турболифту в задней части мостика. — Я полечу на А-2, какое-то время мы будем вне зоны доступа. И помните, капитан, приоритет — технология, и только потом — уничтожение корабля. Ему, пожалуй, было не привыкать попадать под дружественный огонь, но сперва все-таки хотелось добраться до заветного ящика. Бегом преодолев расстояние до диспетчерской, Ксандер перепрыгнул через ограждение, Силой бросил свое тело вперед и приземлился аккурат на опущенный трап А-2. Но прежде, чем взойти на борт, он с сожалением глянул на стоящее тут же «Жало». Увы, на сей раз для любимого корабля подходящего занятия не нашлось; пока истребители пресекали все попытки врага успешно обороняться, десантные шаттлы должны были прорваться сквозь огневой заслон и доставить штурмовиков — и Ксандера заодно — в ангары. А там, на «Судьбоносном», их уже ждала небольшая армия вооруженных до зубов республиканцев, не желающих ни с кем делиться своими секретами. Что ж, как известно, чем сложнее, тем интереснее. Куда интереснее, чем ловить рабов в болотах Дромунд-Кааса.***
— Мощность щита — семьдесят два процента! Нарракс, обеими руками вцепившись в ближайший поручень, ошалело наблюдал за происходящим. В считанные секунды прямо перед ним разыгралось настоящее космическое сражение. Если это вообще можно было назвать сражением... Имперцы? Пираты? Кто-то еще, невесть где разжившийся разрушителем? С ними даже не попытались связаться, не выдвинули никаких требований. Не дали ни шанса решить все миром. — Гиперпривод по-прежнему неисправен, сэр. Капитан не суетился, не кричал, не бегал по мостику, размахивая руками. В сложившейся ситуации от него, увы, зависело слишком мало. Но, несмотря на мнимую апатию, в нем не чувствовалось ни отчаяния, ни страха. Нарракс и сам, в общем-то, не боялся. Скорее, не мог поверить, что все это действительно происходит с ним. — Проклятье! — а вот Вилен, напротив, на эмоции не скупился. — Ничего! Тишина! Ни камер, ни громкой связи, хоть сам иди проверяй, в какую задницу провалился Зак! — Нет, капрал, вы нужны мне здесь. Мастер-джедай, — капитан решительно повернулся к Юон. — Я вынужден просить вас о помощи. — Разумеется, — та быстрым шагом пересекла мостик и вызвала турболифт. Нарракс и Мит засеменили следом. — Держите нас в курсе. За окном, окруженное ореолом лазерного огня, пронеслось звено истребителей. Имперской модели, без опознавательных знаков. Напрягшись, Нарракс сумел уловить в их кабинах огоньки жизней, но и только — как бы ему ни хотелось приоткрыть завесу тайны над причинами нападения, в круговерти бурлящих вокруг энергий он откровенно путался. — Сэр! — вдруг вскинулась худенькая девушка из, судя по форме, младшего командного состава. До сих пор она сидела у стены рядом с погруженным в работу дроидом-астромехом и быстро-быстро вбивала полученные им данные в датапад. — Нас глушат не они, сигнал не внешний. Устройство установлено где-то у нас на борту! Нарракс и Мит красноречиво переглянулись, без слов поняв, что совпали мыслями. — Ну так найдите и отключите его, — своего удивления капитан не выдал ни выражением лица, ни голосом, ни даже всплеском в Силе. Девушка, поджав губы, бегло сверилась с датападом и положила ладонь на головной модуль дроида. Тот моргнул дисплеем и издал череду отрывистых щелчков. — Мы... ищем. Что-то блокирует работу Т8. Похоже на вирус. Нужно время на обход поврежденных протоколов... — У нас нет времени! — перебил ее Вилен. Его пухлое лицо из розового стало бордовым. — Когда щит упадет, нам крышка! Капитан жестом призвал его к молчанию, кивнул джедаям и вновь склонился над пультом управления. Ему еще предстояло попытаться спасти корабль, и начал он с приказа поднимать на крыло истребители. — Мит, оставайся здесь. Мастер Юон окинула взглядом мостик и добавила чуть тише: — Ты знаешь, что делать. Доверяй своим чувствам. Нарракс, ты со мной. Попробуем вручную перезапустить гипердвигатель и поищем глушащее устройство. Нарракс с трудом заставил себя проглотить возражения, застрявшие где-то в горле. Меньше всего он сейчас хотел расставаться с Мит, но были вещи и поважнее его желаний. — Да, мастер. Сама же Мит к указанию оберегать командный состав отнеслась спокойно. Мягко, немного неуверенно улыбнувшись, она наклонила голову и отсалютовала рукоятью меча — светового, в отличие от увесистого виброклинка Нарракса. — Да пребудет с вами Сила. Со всеми нами. Непрерывные всполохи за смотровым окном наполняли ее черные глаза десятками разноцветных бликов, обостряли черты и окрашивали светлую кожу в неестественные оттенки. Нарракс не мог оторваться от этих глаз до тех пор, пока двери турболифта не захлопнулись у него перед носом и вид на гудящий, как развороченный улей, мостик не сменился мельтешащими огоньками шахты. Смириться со сдавившей сердца тоской оказалось не так-то просто... На инженерной палубе царил настоящий хаос. Техники и остальной персонал метались от одного приборного щитка к другому, натыкались на стены, копошились в кабелях, со звоном роняли инструменты, ругались на разный лад. Два оставшихся не у дел астромеха толкались под резервным генератором дефлекторного щита и по очереди пытались подключиться то к одному, то к другому сервисному порту. Суматохи добавляли гулкая сирена и моргающее аварийное освещение; от всего этого голова шла кругом. Неудивительно, что появления джедаев никто не заметил, и привлечь внимание одного из рабочих мастеру Юон удалось только ухватив его за рукав. — Почему вы все здесь? — ей пришлось перекрикивать вой сирены. — Кто занимается гиперприводом? — Да ни... О, — рабочий оторопел, увидев, с кем разговаривает. — Мастер-джедай... Н-никто, похоже. Мы не знаем. Тут вся электроника отключилась, — он махнул рукой в сторону заливающихся недовольной трелью астромехов. — Двери, люки — все заблокировано. Мы пытаемся подключиться удаленно, но... — Почему вы не сообщили на мостик? — Починить пытались! Сами видите, что тут творится. Не знаешь, за что хвататься. Нарракс едва не подскочил, когда ему в ногу с писком врезался маус-дроид. — Как попасть к двигателю? — настаивала Юон. — Уф... Справа и слева от лазарета двери, но туда вам не прорубиться, стена армированная. Можно обойти по второй палубе, пара ребят уже побежала к турболифтам — по ту сторону они тоже есть, но мы не знаем, работают ли. И вот это, — он поднял палец вверх, на округлый люк с вмонтированной в него скобой, а затем досадливо скривился. — И тоже заблокировано. — И тоже армированный? — Нет, просто дюрасталь. — Тогда отойдите на безопасное расстояние. Дважды просить не пришлось, рабочий по пути даже астромехов отогнал подальше. Мастер Юон дождалась, пока ей уступят достаточно места, сняла с пояса рукоять меча и активировала клинок. Каждый раз, когда это происходило, у Нарракса невольно перехватывало дыхание. На мгновение в коридоре умолкли все, кроме не унимающейся сирены. Маус-дроид поспешно скрылся за переборкой. — Прошу, следи, чтобы никто не пострадал. — Да, мастер. Остановившись ровно под люком, Юон покрепче сжала рукоять в пальцах и вскинула руки вверх, вонзая лезвие в крышку; металл зашипел, бугрясь раскаленными пузырями, запахло паленой краской. Когда вдруг зазвонил наручный коммуникатор, она на мгновение отвлеклась, чтобы переадресовать вызов Нарраксу, а тот, не задавая лишних вопросов, переключился на громкую связь. — Мастер-джедай? — голос Вилена едва угадывался в помехах. — Да, я слышу, — Юон шумно выдохнула, вдохнула и снова надавила на рукоять. Даже световому мечу люк поддавался тяжело и медленно. — В чем дело? — Вы добрались до гиперпривода? — Нет еще, — ответил за мастера Нарракс. — Здесь ничего не работает. Мы пытаемся проникнуть в технический тоннель. Следующие слова он, как ни старался, не разобрал. — Повторите, вас плохо слышно! — Торопитесь, говорю! К нам прорываются два десантно-штурмовых шаттла! Вилен отключился, и Нарракс опустил руку с коммуникатором. Атака на «Судьбоносный» наконец-то обрела смысл. — Им ведь нужна «Блоха», да? — Наверняка, — мастер Юон взрезала ровно четверть люка. — Насколько я знаю, больше у нас в трюмах ничего такого нет. — Это невозможно, — встрял один из рабочих. — Все держалось в строжайшей тайне! — Видимо, возможно, — Нарракс неопределенно повел плечом, полагая, что уже знает ответ на вопрос, который собирался задать. — Мастер?.. — Я останусь здесь. С той стороны тоннеля придется срезать еще один люк, если блокировку не снимут раньше. А вот будь у него собственный световой меч... — Тогда я в ангары. — Предупреди капитана. — Предупрежу. А вы, — он обернулся к растерянно переглядывающимся рабочим, — займитесь поиском глушащего устройства. Астромехи же пусть бросят все силы на борьбу с вирусом и восстановление подачи питания. — Да, этим они и занимаются. — Хорошо. И... сколько у нас осталось щитов? Какой-то инженер в чистенькой светлой форме бегло глянул на датапад, который до сих пор прижимал к груди. — Двадцать два процента. Еще есть резервный. — Отличная новость, — Нарракс слабо улыбнулся, бросил последний взгляд мастеру Юон, по лбу которой градом катился пот, пожелал ей покровительства Силы и побежал к турболифтам. Теперь он, пожалуй, был даже рад, что Мит осталась на капитанском мостике — одном из самых хорошо защищенных мест — и что ей не придется ни с кем сражаться.***
Это было потрясающе. Шаттлы, держась точно друг за другом и ловко уворачиваясь от огня вражеских бортовых турелей, неумолимо приближались к корвету. Иногда их все-таки задевало, и тогда пилот бесстрастно сообщал о падении мощности дефлекторного щита. То и дело невесть откуда вдруг возникал истребитель и приветственно качал крыльями. От резких маневров желудок словно подскакивал к горлу, а затем ухал куда-то вниз. Стрелок в башне откровенно веселился, терпкий запах его азарта щекотал ноздри и горячил кровь. Ничто так не заводило Ксандера, как угроза собственной жизни и короткие, хлесткие вспышки чужих смертей. Потрясающе — с одной стороны. С другой — больше всего ему сейчас хотелось активировать меч и врубиться в толпу врагов, а он вынужден был коротать время в тесном шаттле, под завязку набитом штурмовиками. Потрясающе — и невыносимо одновременно. — Подтверждаю, мой лорд, двери ангаров открыты. — Прекрасно, — Ксандер нетерпеливо облизнул губы. — Что с дефлекторами? — Ждем ракетного удара. — Ждем... Пока ждем, можно провести время с пользой. Разбивайте строй. Где уж тут было помнить об отце и сиблинге. — Поиграем в догонялки. Белая с оранжевым махина «Судьбоносного» уползла куда-то в сторону, за пределы смотрового окна, и шаттл устремился в погоню за парой вражеских истребителей. Ксандер потянулся к ним в Силе и, ощутив смятение пилотов, метнулся к оружейной башне. Раздосадованный стрелок молча отступил в сторону. — Мой лорд, ракеты! Ксандер, уже прицелившийся в один из истребителей и раздраженный тем, что его прервали, повернул голову. Голографический интерфейс услужливо определил направление, обозначив выделенные объекты как «дружественные». Сквозь бурлящее перестрелкой космическое пространство обманчиво медленно и величественно прокладывали себе путь две длинных остроносых боеголовки. Преодолев огневой заслон, они поднырнули под брюхо «Судьбоносного», разделились, взмыли вверх и, словно в изящном танце, легли на идеально ровную округлую траекторию навстречу друг другу. Завораживающее зрелище. — Отлично! Вперед! Шаттл резко развернулся, набрал скорость и пристроился за одной из ракет, постепенно сокращая дистанцию. Заприметив истребитель, севший на хвост второму шаттлу, Ксандер прищурился и решительно развернул турель. Ни система автонаведения, ни многочисленные помехи, ни отчетливое волнение стрелка, лишившегося любимой игрушки, не играли для него никакой роли. Его разум и руку направляла сама Сила, и когда Ксандер, наконец, зажал заветный рычаг, единственный точный выстрел иглой прошил расстояние от шаттла до истребителя, вспорол его дефлекторный щит и разнес двигатель. Сила никогда не ошибалась и не промахивалась. — До столкновения три... два... Ксандер едва успел обеими руками схватился за поручень. Посадка обещала быть жесткой. — ...один! Ракета врезалась в дефректорный щит корвета и пропала в ослепительном снопе огня и искр. Ксандер мог бы поклясться, что слышал, как все вокруг задержали дыхание. Он, впрочем, поступил так же. Нырнув в образовавшуюся прореху, А-2 тяжело рухнул на пол ангара и со скрежетом проехался вперед, снося на своем пути технику, грузы, дроидов и неуклюже разворачиваясь боком. Только вовремя включенный реверс удержал его от мощнейшего удара о дальнюю стену, а крепкая броня — от того, чтобы развалиться на части. — Есть! — облегченно выдохнул пилот, скользя взглядом по длинной трещине на смотровом окне. — Повреждения незначительные! Ксандер невольно утер пот со лба и одернул плащ. Он не мог перестать улыбаться. — Значит, улетим на том же, на чем прилетели. Свяжитесь с А-1 и доложите, что у них. Штурмовики, прекрасно перенесшие посадку, уже отстегивали ремни безопасности и ровным строем покидали шаттл. Пропустив первый отряд, Ксандер спрыгнул с трапа и осмотрелся. И хоть ангар наполовину пустовал, причиненные разрушения впечатляли. Так любимый республиканцами «Рендаран», стоящий неподалеку, остался без двух передних подпорок — ему хватило легкого силового толчка, чтобы с грохотом повалиться набок, ломая крылья. И, конечно же, их уже встречали. — Рассредоточиться! — кричали мельтешащие тут и там вражеские солдаты. — Заблокировать двери! — Мой лорд! Ксандер выхватил мечи, отбил сразу несколько выстрелов и обернулся на выглядывающего из шаттла пилота. — А-1 успешно повторил маневр, потерь нет. — Отлично. Передай, пусть отстреливаются, пока я не выясню, куда дальше. Мысленно обругав глушилку, из-за которой теперь приходилось медлить, он все-таки вернул один из мечей на пояс и, так и стоя у всех на виду, набрал на коммуникаторе частоту Сайфера. Тот так долго не отвечал, что Ксандер успел заскучать и разнести две автоматические турели. — Обстоятельства изменились, — без обиняков начал Сайфер. Говорил он тихо, и Ксандеру пришлось подкрутить динамик. — Что? То есть? Ты выяснил, где коробка? — Опытный образец хранится в верхнем трюме, над первой палубой. Секция D-26. Для доступа необходима ключ-карта, которой у тебя нет. Пользуйся мечом. Ксандер глухо скрипнул зубами. Сайфер был отличным агентом, но иногда — очень часто — его наглость граничила с безрассудством. — Ты... — Слушай внимательно, ситх. Корабль заходил на орбиту Тайтона. На борту джедаи. Рука с мечом замерла, и это едва не стоило Ксандеру жизни — бластерный заряд пролетел в каком-то сантиметре от его уха. — Что ты сказал?.. — Я сказал: на борту джедаи, — Сайфер повторил громче и четче. — Трое. Насколько могу судить, двое из них еще только учатся. Конечно, Ксандер уже убивал джедаев, но не в таких условиях и не с такой расстановкой сил. К такому бою он не готовился. Не сейчас. Не здесь. — Нужно добраться до бортового самописца. — Что? — он вынырнул из оцепенения. — Зачем? — Затем, — голос Сайфера сочился ядом, — что Темному Совету наверняка будет интересно узнать координаты Тайтона. Отмахнувшись, Ксандер отправил очередной выстрел прямо в лоб вражескому солдату и проследил, как тело безжизненно сползло на пол. Куда больше, чем нужды Темного Совета, его заботили собственные. Отец погиб за эти координаты. И только теперь он чувствовал... Сгущения светлых нитей в бурлящем потоке Силы, белые пятна на пестром энергетическом полотне. Как он мог не заметить их?.. Как он мог быть так слеп и глух? О, как бы Ксандер хотел схлестнуться с джедаем в какой угодно другой момент! Как он скучал по возможности дойти до грани и выложиться на полную! Но — не теперь, когда на кону стоял успех вверенного ему задания, и фатальной могла оказаться любая мелочь. — Проклятье... Сколько у нас времени? — Минут десять, в лучшем случае — пятнадцать. После истощения основного щита включится резервный. — Мы должны сообщить на «Душитель», чтобы повременили с уничтожением корабля. — Для этого придется избавиться от глушилки, и «Судьбоносный» вызовет подкрепление. — Ну а что ты предлагаешь? Корабль нам нужен целым! — Зачем? — раздраженно поинтересовался Сайфер. — Самописец можно подобрать и с обломков, если только никто не будет мешать. Ксандер скривился и убил рикошетом еще одного солдата. Он давно уже не был капризным избалованным ребенком, а признавать свои ошибки так и не научился. — Значит, придерживаемся плана? — Да, если ты возьмешь на себя джедаев. Сайферу очень повезло, что в этот момент Ксандер его не видел — у последнего свело пальцы от желания немедленно кого-нибудь придушить. Досталось, в итоге, снова республиканцу. — Займусь. Я покажу всем на этом корабле, на что способен ситх. Дожидаться ответа не стал — они и так слишком много мешкали. Судя по тому, что в перестрелку еще не вмешался ни один джедай, им было не до ангаров. Тем лучше. Ксандер всегда считал, что защитники Республики из них так себе, особенно после оглушительного провала на Корусанте. Выступив вперед, он снова активировал второй меч и крутанул обоими, рассекая воздух с низким вибрирующим звуком; вражеские солдаты, окопавшиеся напротив, будто бы разом вздрогнули. Поняли, какой им попался враг. Обстоятельства действительно изменились — желанный успех ускользал сквозь пальцы, угрожая поражением и бесславной гибелью, но изумление от новости улеглось, и Ксандер готов был драться. Вся его сущность рвалась вперед, жаждая с головой окунуться в страсти и еще хоть раз постараться не захлебнуться. Он понимал, что против троих джедаев, особенно против мастера, наверняка не выстоит, но вот разыскать и убить кого-то из падаванов считал практически своим долгом — как имперца и ситха, пусть даже ученика. Как воина, ценящего борьбу на равных.***
Мит устала. Вся эта ситуация казалась ей абсурдной. Они летели к Кореллии, прыгая от одного гиперпространственного маяка к другому, потом их буквально выбросило в пустоту вдалеке от крупных звездных скоплений, и теперь они с вражеским кораблем практически неподвижно висели в вакууме, жестоко терзая друг друга из всех калибров. Капитан не глушил двигатели в расчете на то, что гиперпривод вот-вот запустится, и придется брать разгон для спасительного прыжка, но и сбежать на субсветовой не пытался — некуда здесь было бежать. Так и плыл «Судьбоносный» по инерции, беспомощно подставляя бока под вражеский турболазер и растрачивая остатки энергии на отчаянные попытки напоследок укусить неприятеля побольнее. При мысли о том, что позже в какой-нибудь сводке о них напишут бездарное «пропал без вести», Мит становилось тошно. Она мало понимала в корабельном деле, а потому в переговоры капитана с командой предпочитала не вмешиваться. Бесцельно слоняясь по мостику и стараясь не путаться под ногами, Мит гадала, зачем ее вообще оставили здесь, где от ее меча и способностей не было никакого толку, а потом... Потом за смотровым окном возникли два истребителя. Один — республиканский — заложил крутой вираж и попытался сбросить хвост, но вражий пилот оказался хитрее и дал залп на упреждение. Несколько тонких ослепительно-ярких линий прошили истребитель насквозь — тот завертелся, припадая на левое крыло, чихнул огнем и вдруг направился прямо к мостику. Мит замерла, широко распахнув глаза, когда он в последний момент вильнул в сторону, провез корпусом по дефлекторному щиту, сминая кабину, и скрылся из виду, оставив после себя шлейф обломков, крови и мусора. Эта смерть еще долго звенела где-то на задворках ее сознания. Экипаж перекрикивался друг с другом, Вилен громко ругался на навигаторов, капитан отдавал приказы — а Мит стояла под смотровым окном, собранная и напряженная, и, как могла, сражалась. Решительно ныряя в переплетения Силы, она искала и, найдя, крепко хваталась за ниточки чужих жизней. «Вперед, вверх, давай, смелее», — шептала она пилотам, а затем их мысли словно сливались в едином порыве, в коротком и хлестком: «Огонь!». Каждая такая победа наполняла ее многочисленные сердца радостью и колючей болью, и каждая горчила на языке затянувшейся чередой смертей. Мит устала, но позволить себе остановиться попросту не могла. — Враг временно изолирован в ангарах, сэр, — расслышала она сквозь шум в голове голос той самой девушки с астромехом. — Повреждения практически отсутствуют, но мощность щита упала до четырех процентов. — Готовимся к запуску резервного генератора, — добавил Вилен. — Вы нашли саботажника? — Нет, сэр, ищем. Учитывая нарушение работы многих систем... Мит вдруг вздрогнула всем телом и уперлась руками в стену, судорожно хватая ртом воздух. Ощущение было такое, будто кто-то сунул руку ей под ребра и ухватил за желудок. Что-то происходило. Что-то очень важное. Истребитель, оставшийся без поддержки, метнулся в сторону и чудом избежал гибели. Капитан медлил. Мит откуда-то знала: здравый смысл боролся в нем с интуицией, мысли путались, вытесняя одна другую. Обернувшись, она неожиданно для самой себя встретилась с ним глазами... и поняла: будучи нечувствительным, он в самом деле смог обратиться к ней. Сила его желания — даже не выжить, нет — уберечь корабль придала громкости голосу его сердца. Похоже, дружба с мастером Руо не прошла для него бесследно. И Мит, едва осознав вопрос, безмолвно ответила на него согласием. — Нет, — выдохнул капитан. Выдохнул тихо, но все услышали. — Нет? — растерялся Вилен. — Нет. Перераспределите оставшуюся энергию на передатчики дальней связи. Резервный генератор, двигатели, носовой турболазер — все, что есть. На мостике воцарилась напряженная тишина. Кто-то наверняка решил, что капитан помутился рассудком. — Но... это же самоубийство, — Вилен недоверчиво сощурился. — Они растерзают нас. Мит тоже так думала. И в то же время была уверена: капитан поступает правильно. — Мастер Юон еще не добралась до гиперпривода, — удивительно спокойно возразил он. — Вирус в системе, питание не восстановлено, и мы уже не успеем нанести вражескому кораблю хоть сколько-то серьезные повреждения. — Но они... — Не растерзают. Не для того они послали сюда два шаттла, полных штурмовиков, и ситха. Члены экипажа принялись переглядываться. Вилен смутился и поскреб ногтями густую бровь. — Вместе с тем, — продолжал капитан, складывая руки за спиной, — дополнительной мощности должно хватить на то, чтобы подавить сигнал глушащего устройства и вызвать кого-нибудь на подмогу. Все молчали. Некоторые из пилотов стянули с голов наушники. Желудок все еще неприятно ворочался между легкими. Сейчас, когда решалась — каков каламбур — судьба «Судьбоносного», Мит практически чувствовала Силу, струящуюся сквозь пальцы. — Слушайте, — все же решилась заговорить она. — Еще ничего не кончено. Если им нужна «Блоха» и жалко своих, они перестанут стрелять. У нас появится время на то, чтобы эвакуироваться. Останется только дождаться подкрепления. Мит перевела дух и на мгновение опустила взгляд — туда, где двумя палубами ниже проникший на борт ситх пытался пробиться сквозь защитные системы ангара. Все, что она могла, — это без устали молить Силу уберечь Нарракса. И еще — проклинать Империю и ее лживое Корусантское соглашение. — А что. Мне, пожалуй, нравится. Мит удивленно воззрилась на Вилена. Тот улыбался слабо, но искренне — как улыбаются обреченные, но еще готовые побороться. — По крайней мере, такого финта эта погань точно не ожидает. — Мощность щита — два процента, — заметила девушка, старательно скрывая дрожь в голосе. — Капрал, предупредите Нарракса и мастера Юон и объявляйте эвакуацию сразу после того, как будете уверены, что сигнал ушел. — Есть, капитан. Все слышали, что капитан сказал? Перераспределить энергию! И крепче держитесь за поручни — трясти будет ого-го. — Спасибо, джедай. Мит, увлеченная наблюдением за вновь оживившимся экипажем, вскинула голову и посмотрела в осунувшееся, но светлое лицо Этана. — Я еще не джедай, сэр, — улыбнулась она. — Всего лишь падаван. — Твой мастер говорил, что это неважно. Теперь я вижу, что он был прав.***
Все это время Вейлир, более известный как Сайфер-9, думал о том, как сильно он ненавидит Республику. Когда получал задание от Хранителя с уточнением, что «услуга» потребовалась очередному ситху, и вылетал на каком-то ржавом корыте в сторону космического пространства хаттов, чтобы забрать у одного талантливого ученого некое инновационное глушащее устройство... Когда носился по всему республиканскому флоту, заверяя поддельные документы, и в тесном закутке переодевался в этот чудовищный рабочий комбинезон... Когда безмозглый, ничего не смыслящий в своем деле менеджер с ухмылкой заявил, что он, дескать, не похож на ремонтника потому — а к этому моменту сердце Вейлира уже ушло в пятки, а рука сама собой потянулась к рукояти виброножа — что не таскает с собой в чемоданчике бутыль какого-нибудь дешевого (и, конечно же, запрещенного на работе) пойла... Когда вынужден был изображать активную деятельность и терпеть нытье этого человека, Зака, и вонь, исходящую от поганого викуэя, и пятна масла, которые вечно оставлял за собой Т5... Когда этот обмудок, именующий себя капитаном, почему-то решил вдруг изменить курс, и никто из вышестоящих не сказал ему слова против... Когда на борт поднялись джедаи... И позже, когда подключил глушилку, перегрузил генератор квантового поля, избавился от «коллег», спалил «мозги» дроиду и через него запустил в корабельные системы сильнейший вирус... И даже сейчас, когда полз под обшивкой, с трудом проталкиваясь в узкие, душные, измазанные дерьмом майноков щели, а снаружи все летело акк-псу под хвост, потому что долбанный капитан с его долбанным отчаянным героизмом решил неожиданно сбросить щит и послать сигнал... Всей душой, всем сердцем, всеми мозгами в лекку он ненавидел эту долбанную Республику. Может, именно его ненависть когда-то и приглянулась Джейдусу? Новый толчок подбросил Вейлира вверх, прикладывая затылком о переборку. Тот зашипел от боли, вдохнул, выдохнул и прибавил ходу. В конце концов, теперь уже можно было не осторожничать, опасаясь, что кто-то из экипажа заметит его возню. Ему и самому не мешало бы развернуться и поспешить в ангар, но... Он почти добрался до маленького флажка, который потом с наслаждением воткнет в карту, указывая Совету, куда бросаться, а после привычно отступит в тень и будет смотреть, не отвлекаясь и не моргая, как бьется в агонии и истекает кровью Республика, оставшаяся без Тайтона. Без своих ненаглядных вездесущих неистребимых, как паразиты, джедаев. Эти образы вспышками напряжения пробегали по позвоночнику и наполняли рот привкусом крови и дорогого виски. Они определенно стоили того, чтобы немножко побыть мишенью. Нужно было всего лишь добраться до самописца и уйти с корабля живым. Убедившись, что выполз ко второй палубе, Вейлир вскрыл вентиляционный короб, пробрался туда, изорвав комбинезон и кожу под ним острыми дюрастиловыми краями, выдавил локтем ближайшую решетку и с облегчением спрыгнул вниз, в пустующий отсек научной лаборатории. Очень вовремя — корабль тряхнуло снова, и, судя по отдаленному гулкому скрежету и явственной вибрации под ногами, времени оставалось совсем немного.***
Все менялось слишком быстро. Что на Тайтоне, что на Оброа-скай Нарракс привык жить по строгому расписанию: медитации, сон, занятия, тренировки — и теперь категорически не поспевал за происходящим. Вот он пересекает третью палубу и прыгает в турболифт, направляясь к одному из ангаров, чтобы выступить против врага бок о бок с солдатами «Судьбоносного», но тут в очередной раз трезвонит коммуникатор, и сложившийся было план переворачивается с ног на голову... И вот уже приходится остановить лифт в шахте и рвануть наверх, к первой палубе, потому что разрушитель без опознавательных знаков все-таки имперский, на борт пробрался ситх, а сохранность «Блохи» важнее, чем жизни тех, кто остался оборонять ангары. Неправильно это было. Расчетливо. Не по Кодексу. Прежде Нарракс никогда не встречался с ситхами. В то время, как другие боролись с Тьмой и гибли за идеалы Света, он постигал самую суть бытия джедаем — в теории. В сытости, тепле, покое и безопасности. Но теперь... Теперь все было совсем иначе. Ситх ощущался где-то совсем рядом — тугой комок смерти, ярости и амбиций. Будто хищный зверь, он следовал за Нарраксом по пятам и дышал в затылок могильным холодом. Каждый шаг этого зверя оставлял кровавую рану в Силе. Когда вой сирены сменился автоматическим сообщением об эвакуации, Нарракс уже стоял перед нужной дверью и набивал на панели доступа длинный код, снимающий блокировку в обход капитанской ключ-карты, — из своевременного письма от Вилена. В следующее мгновение корабль словно толкнуло в бок — в коридоре что-то загрохотало, закричали люди, раньше других добравшиеся до капсул. Нарракса швырнуло на дверь, и он пребольно ушиб плечо, а затем и вовсе чуть не упал — створки разошлись в стороны, впуская его в грузовой отсек. Несмотря на удары, тряску и отчетливый звук рвущегося метала, здесь царил порядок, и только моргающие световые панели напоминали о скорой гибели «Судьбоносного». Магнитные крепления и толстые ремни надежно фиксировали грузы — быть может, позже что-то из этого удастся-таки спасти... Подкрепление ведь прибудет вовремя? Но стоило Нарраксу попробовать обратиться к Силе, предугадать события, и его попросту оглушало, не давая ни шанса хоть что-то понять точнее. Слишком разное, слишком много... Все это было для него слишком! Секция D-26. Небольшой дюрастиловый ящик, стандартная кореллианская маркировка, а внутри — то, за что некоторым из них предстоит расплатиться жизнями. Кто-то уже расплатился. Их жертву стоило уважать. Нарраксу пришлось повозиться, чтобы извлечь контейнер из паза. Удобных ручек для переноски на нем, конечно же, никто не предусмотрел — только небольшие углубления под щупы погрузочных дроидов. Недолго думая, Нарракс сунул его подмышку, поправил болтающийся за спиной вибромеч и побежал обратно в холл, к капсулам... ...когда коридор сотряс оглушительный, чудовищной силы взрыв. Обшивка лопнула, словно сделанная из флимсипласта, из-под нее посыпались кабели и оплавленные обломки. Не устояв на вздыбившемся покрытии, Нарракс кубарем полетел вперед и врезался в округлое подножие оружейной башни. Все вокруг заволокло дымом. Больно не было. Было страшно. Цепляясь за страховочные поручни, Нарракс торопливо поднялся на ноги и завертел головой, выискивая контейнер. Тот нашелся у дальней стены, присыпанный осколками световой панели. И только подхватив его с пола, Нарракс понял, что прежним маршрутом до капсул ему не добраться. За грудой мусора и погнутой арматурой захлопнулся аварийный шлюз. — Вот же... Переведя дыхание, Нарракс припомнил схему эвакуации. Шесть турболифтов, два ангара с запасным транспортом, шесть больших спасательных капсул на первой палубе и по четыре небольших — на третьей и четвертой. Теперь, когда первую палубу практически разрубило надвое, отрезав Нарракса от основной части, у него остался только один способ пробраться вниз. Слава Силе, люк не был заблокирован и легко поддался — то ли астромехи успели восстановить питание, то ли вирус в свое время сработал выборочно. Одной рукой прижимая к себе контейнер, Нарракс по скобам забрался внутрь. Просто спрыгнуть он не решился — в узком тоннеле не хватало еще за что-нибудь зацепиться и, в лучшем случае, застрять, а в худшем — превратиться в мешок костей. На второй палубе дела обстояли не лучше. То, что повредило корабль — Нарракс подозревал попадание турболазера — будто прошило всю его верхнюю часть насквозь. По полу, рассыпая снопы искр, змеились оборванные кабели, из всех световых панелей работала одна — и та постоянно гасла. Взрыв сорвал со стены динамик, и теперь тот валялся под почерневшей от копоти дверью в конференц-зал и издавал жуткий надсадный хрип. Должно быть, по-прежнему призывал всех к эвакуации. А ведь еще недавно они с Мит прогуливались по этому коридору и беззаботно болтали о том о сем... И все же, Нарракс не мог не радоваться тому, что до сих пор ему не встретилось ни одного трупа. Из последнего разговора с Виленом он знал, что большая часть экипажа незадолго до отключения дефлекторного щита собралась у спасательных капсул, Мит сопровождала командный состав, а мастер Юон, бросив попытки перезапустить двигатель, поспешила к ангарам — теснить врага. Утерев пот со лба и переложив контейнер в другую руку, Нарракс вернулся в технический тоннель и спустился ниже — на третью палубу. Чуть ли не кубарем выкатившись из люка, он с облегчением обнаружил, что путь свободен, и, стараясь не вслушиваться в гулкий кашель двигателя и металлический треск под обшивкой, со всех ног кинулся вперед. Наконец, коридор уперся в широкую дверь. Одну из створок заело, зато вторая исправно скрылась в стене, пропуская Нарракса в холл — просторное помещение с шахтами турболифтов в центре. И, к его изумлению, здесь суетилась целая толпа техников. — Почему вы еще не в капсулах?.. — О, джедай! — воскликнул лысый низкорослый мужчина с рассеченной бровью, залепленной кольто-пластырем. Они на пару с плечистым мириаланином пытались приподнять громко верещащего астромеха. — Поможете? Нарракс рассеянно поднял руку и Силой подтолкнул дроида. Тот зацепился одной из подпорок за люк и с грохотом скрылся в капсуле. Мириаланин благодарно кивнул и запрыгнул следом. — Мы были заблокированы в кормовой части, спасибо вирусу, — пояснил лысый, отряхивая руки. — Только добрались. Вы с нами? — Я... Н-нет, еще пока нет. Я должен убедиться, что здесь моя помощь больше не нужна. Вы связывались с мостиком? — Какой там... Себя бы спасти. Нарракс глубоко вздохнул, окинул взглядом стремительно пустеющий холл, присел, опустил «Блоху» на пол и спохватился, только потянувшись к коммуникатору. — Вот, — он сперва рукой, затем — Силой отодвинул от себя контейнер, — возьмите. Где-то уровнем выше что-то рвануло снова, неприятная дрожь пробежала по полу. Лысый, уже ухватившийся за край люка, вопросительно вскинул брови. — И что это? Сразу две капсулы с шипением заблокировались и исчезли в шахтах. — Наша секретная военная разработка. Ее непременно нужно доставить на Кореллию. Капитан знает, свяжитесь с ним после... всего. С видимым усилием поборов желание плюнуть на секретную разработку, лысый оттолкнулся от капсулы, ухватил контейнер за пазы, развернулся... и замер. — Что? — Нарракс проследил за направлением его взгляда, чувствуя, как в груди разливается вязкий и липкий страх. — Что не так?.. — Лифт... Он... Они же отключились после взрыва... За закрытыми дверьми с неактивными индикаторами отчетливо жужжал подъемный механизм. Нарраксу показалось, что он слышит, как колотится в предвкушении сердце зверя. — Уходи! — только и успел крикнуть он механику. Но двери вдруг со скрежетом выгнулись и сорвались с креплений, мощнейшим ударом сбив бедолагу с ног. За ними, разведя руки в стороны, стоял ситх. Вперед него из лифта высыпали штурмовики и открыли огонь по всем, кто еще оставался в холле. Люк одной из капсул вовремя успели захлопнуть, а вот замешкавшейся тогруте у соседней повезло меньше — она с коротким вскриком отлетела к стене и безжизненно сползла на пол. — Нарракс? — раздался из коммуникатора голос Вилена. — Нарракс, где ты? Ты должен... Ситх прыгнул, в полете активируя два меча, и приземлился в паре шагов от Нарракса. Тоже забрак, но с красной кожей и остро заточенными рогами. Оставшаяся без поддержки кабина лифта за его спиной с рокотом покатилась вниз. Нарракс попятился, выставив перед собой вибромеч. Взгляд невольно метнулся к технику под обломками двери, но тот не шевелился, распространяя вокруг себя щемящее ощущение боли и уходящей жизни. — Заберите коробку, — скомандовал ситх штурмовикам. — И уходите. Он осклабился и облизнул губы. В его широко раскрытых глазах плясали кровавые огоньки, и Нарракс чувствовал себя гизкой, зажатой в когтях у нексу. — Я догоню вас позже.***
— Скорей-скорей! — поторапливала Мит членов экипажа, Силой закрывая за ними люки. «Судьбоносный» ходил ходуном и грозился вот-вот развалиться на части. Впрочем, Мит подозревала, что раньше, чем это случится, их испарит взрывом злополучного гиперпривода. — Капрал, что слышно от Нарракса и мастера Юон? Вилен выглядел растерянным. Они с капитаном намеревались эвакуироваться последними и, стоя у дальней капсулы, торопливо что-то вбивали в коммуникаторы. — Ну, мастер-джедай передала, что вражеский шаттл покинул первый ангар, и она с уцелевшими солдатами направляется ко второму, откуда и улетит, когда закончит. — А Нарракс? — А он не отвечает... В смысле, он меня вызвал и молчал, пока звонок не сбросился. У Мит внутри все сжалось. — То есть... — Я не знаю, — Вилен остановил ее досадливым жестом. — Правда не знаю. Могу только надеяться, что он справится. Вы, джедаи, всегда справляетесь. «Если бы мы всегда справлялись, — подумала Мит, — нам бы не пришлось убегать на Тайтон». Ей было двенадцать, когда в Академию на Оброа-скай пришло сообщение с Корусанта. Тот день она помнила не полностью, урывками — короткими и хлесткими, как удар меча. «Столица в осаде». «Угроза орбитальной бомбардировки». «Ситхи вновь обманули нас». «Храм разрушен до основания». Много джедаев погибло там, еще больше — утратили веру в Свет. Древние архивы лежали в руинах. Никто не мог ожидать подобного, и даже Сила — вечная и великая — не подсказала им. Иногда, закрывая глаза и замирая от страха и боли, Мит ясно представляла себе атаку на Корусант. Угловатые силуэты дредноутов, погрузившие в тень целые районы Верхнего города, и шустрые истребители, налетающие на оживленные аэротрассы, как хищные птицы на косяки рыб. Улицы, почерневшие от взрывов, и небоскребы с выбитыми окнами и десятками разрушенных этажей, изломанные башни и оборванные коммуникации. Вонь топлива и отработанного бластерными винтовками газа. Струи пламени в руках мандалорских воинов и стройные ряды имперских штурмовиков. Ситхи — черные с красным, безликие и безжалостные. И повсюду, куда ни глянь, — ни в чем не повинные люди и инородцы, страдающие и гибнущие, ведь доблестные джедаи — борцы за покой, созидание и гармонию — не защитили их. Мит вздрогнула и распахнула глаза. В какой-то момент она поняла, что видит вовсе не мерцающие во вспышках лазерного огня шпили Корусанта, а затянутое дымом и белой пылью жемчужное небо Тайтона. Небо — потому что на земле осталось лишь мертвое пепелище. То, что скоро могло случиться — и что она была в силах предотвратить. — Улетайте! — бросила Мит и, развернувшись на каблуках, побежала обратно к мостику. — Куда ты, джедай?! Мит! — Не ждите меня! Вилен крикнул что-то еще, но она уже не расслышала. Быстрее, еще быстрее, мимо запасных генераторов и покосившихся погрузочных платформ, сквозь тряску и хруст световых панелей, и тонкий свист, с которым космический вакуум высасывал из отсека воздух — к последнему турболифту на всем «Судьбоносном», который еще работал. Мит влетела в него с разгона, ударившись о противоположную стенку, и спешно ткнула в клавишу нужной палубы. Кабина дернулась раз-другой и с натужным скрипом поползла вниз. Она не понимала, зачем и куда спешит, но знала, что поступает правильно. Что в соседних системах сигнал услышали и скоро прибудут, чтобы подобрать капсулы, — и что разрушитель с «Блохой» на борту прыгнет в гиперпространство раньше. Что Империя, как всегда, открестится, а у Республики не найдется никаких доказательств, кроме сбивчивых слов свидетелей. И что все это — совсем неважно, когда на кону безопасность Тайтона. Дребезжа в унисон с агонией корабля, кабина остановилась, но двери заклинило, и открылись они не сразу — пришлось привалиться к ним и надавить как следует. Тяжело дыша и облизывая пересохшие после бега губы, Мит наконец выскочила на мостик — пустующий и пребывающий в беспорядке. Никогда еще голос Силы не был настолько громким, а ее воля — настолько четкой. Она привела Мит сюда — и она же дернула ее в сторону за мгновение до того, как кто-то сзади нанес удар. Мит сумела уберечь шею. Лезвие виброножа вгрызлось в плоть чуть выше плечевого сустава, срезало два отростка и раздробило кости. Боль взорвалась в голове белой вспышкой — и погасла, будто и не было. Раскрыв рот в беззвучном крике, Мит отпрянула, покачнулась и неуклюже упала набок. Левая рука шлепнулась рядом безвольной плетью. Рядом с турболифтом стоял тви’лек. Желтая кожа, серый комбинезон, черные татуировки на пол-лица. Окровавленный вибронож в одной руке, прямоугольное ярко-оранжевое в белую полоску устройство — в другой. Все сливалось в неясные цветовые пятна, но Мит все равно вспомнила этого тви’лека. Новичок в ремонтной бригаде, головная боль Зака — старого друга Вилена. Или... нет? Не новичок и уж тем более не ремонтник... Тви’лек ухмыльнулся, скаля заостренные зубы, отжал кнопку активации виброножа и пренебрежительно обтер лезвие о штаны, добавив к уже подсохшим пятнам свежие. Он что-то сказал, но Мит, как ни старалась, не уловила смысла. Вокруг нее уже расплылась огромная лужа крови. Вернув вибронож за пояс, тви’лек перешагнул через отрубленный отросток и зашел в лифт. Мит чувствовала, как страстно он хотел бы добить ее, насладиться своим триумфом, но страх гнал его прочь — к ангарам. С трудом перевернувшись с бока на спину, Мит перевела взгляд с лица тви’лека на бортовой самописец в его руках. Этого устройства она никогда не видела, но сомневаться — не сомневалась. В этом и был весь смысл. Двери турболифта уже пришли в движение, когда Мит протянула слабеющую руку и последним усилием выдернула самописец из чужих пальцев. Тот прогрохотал по полу и замер у подножия навигационного пульта. Судя по звуку, тви’лек забился в кабине, изрыгая страшные проклятья, но возвращаться уже не стал. «Судьбоносный», тяжело дыша и отрывисто хрипло кашляя, доживал свои последние минуты, а вместе с ним — и Мит. Боль так и не пришла. Кровь наполняла рот характерным привкусом, тонкой струйкой бежала из уголка губ и толчками вырывалась из раны, пропитывая одежду. Механизмы, рокочущие под полом, шептали Мит, что она поступила правильно. Что позже, когда звезды вспыхнут сверхновыми, бортовой самописец провалится в ледяную бездну и, в конце концов, окажется там, где нужно. В этом была гармония. Сила клубилась в ее груди, скользила по отросткам и онемевшей коже, обвивалась вокруг запястий и легонько касалась пальцев. Поворачивая голову и устремляя взгляд в растрескавшееся смотровое окно, Мит широко и ласково улыбалась. Там, в черноте космоса, имперские корабли возвращались на разрушитель. Близость смерти заставляла их торопиться — и совсем не пугала Мит. Даже сейчас, на смертном одре, она не забыла Кодекс. А еще — не забыла Нарракса.***
Нарракс никогда не сражался с ситхами. Но и то, что происходило теперь, не могло называться боем. Ситх жестоко игрался с ним. То подлетал вплотную, осыпая ударами алых, как кровь, мечей, то отскакивал и бродил вокруг, ухмыляясь и голодно раздувая ноздри. Нарракс понимал: если бы ситха это не веселило, он бы уже убил. А так — только пугал и иногда как бы ненароком дотягивался до него лезвием, оставляя небольшие, но болезненные ожоги. Соресу — Пусть Майнока — учили те, кто нападению предпочитал защиту. Нарракс увиливал, пятился и подпрыгивал, блокировал размашистые выпады Сай ча и точечные Шиак, как мог, избегал Шиим... Названия всплывали в голове вместе с визуальными образами приемов, десятки раз отработанных на площадке, — он все знал, все их помнил, но... Но как же все-таки далеко отстояли тренировки от реального боя с ситхом! Пару раз Нарракс пытался прорваться к штурмовикам и не позволить им унести контейнер, но куда там, ситх бросался наперерез, и бедро или плечо вновь обжигало болью. Мощный взрыв сотряс корабль, напольное покрытие пошло трещинами, а затем и вовсе лопнуло, обваливая часть третьей палубы на четвертую. Нарракс перемахнул через провал, ухватился за гнутую арматуру — и кувырком полетел вниз, когда ситх лишил его опоры метким броском меча. Скатившись по искореженной переборке, он вскочил на ноги, кинулся было прочь — и споткнулся о труп солдата. Здесь, внизу, вообще оказалось немало трупов, и Нарракс отвел взгляд раньше, чем рассмотрел кого-то, раздавленного обломками. Ситх спрыгнул следом и взмахнул мечами крест-накрест, окружая себя росчерками оплавленной дюрастали. Улыбка слетела с его лица, и Нарраксу стало ясно — пора заканчивать. Первый удар он отбил сверху, второй — снизу, от третьего отступил назад и хлестнул противника по колену. Ситх угрожающе зарычал и с размаху приложил его локтем в челюсть. В ушах зазвенело, перед глазами поплыли черные круги. Полагаясь на интуицию, Нарракс чудом ушел от очередного выпада, резко присел, перехватил вибромеч обеими руками и умело подрезал ситха. Тот неловко взмахнул мечами и повалился на спину. Но Нарракс рано обрадовался успеху. Ярость, захлестнувшая ситха, обожгла его не хуже мандалорского огнемета, а телекинетический удар в грудь выбил воздух из легких и отбросил к противоположной стене. Пролетая мимо транспаристилового окна, Нарракс успел заметить, что, несмотря на страшные разрушения, в ангаре еще осталась пара неповрежденных шаттлов. Его последний шанс уйти с корабля живым. Так он думал, пока шею не сдавило невидимыми тисками, впечатывая его затылком в стену. Нарракс испуганно округлил глаза и задергался, отчаянно царапая горло ногтями. Будто бы это могло помочь. Ситх, прихрамывая, неотвратимо наступал на него, вытянув руку и скрючив пальцы. Этот прием Наррас тоже знал — в теории. Джедаев ему, конечно же, не учили. Он напрягся всем телом, стиснул зубы, собрал в кулак всю свою волю к жизни, все свое желание бороться и защищать, но тщетно — получилось лишь немного ослабить хватку и неглубоко вдохнуть. Ситх упивался его попытками и только туже сжимал удавку. Когда кожа на шее лопнула, оползая, как от химического ожога, Нарракс распахнул рот, но вместо крика из глотки вырвался только жалкий хрип вперемешку с кровью. Он не хотел умирать. Не был готов стать частью Великой Силы. Но сознание угасало, распадаясь на отдельные образы и смазанные картинки. Корабли, стены, открытый космос, холод, вспышки и запах гари... Все это он уже видел и чувствовал — не единожды, много раз... И светлые декоративные панели на потолке, и покореженные двери, и труп диспетчера, лежащего ничком на пульте управления защитной системой ангара... И тихий голос Мит с предупреждением об угрозе, и — твердый, но вкрадчивый — Авин’луне, и полный искренней заботы — Нуртайва... И мелодичная речь мастера Тагоны — текучая, нежная, словно песня — далеко за пределами смертной плоти, в скоплении чужих снов и жизней — там, где в самом центре переливался огнями ноэтикон... И эти звериные глаза, тонущие в красном и черном мареве. Такие же желтые, как у него самого. И такие же, как были у их отца. Видение, что с детства преследовало его, мешало спать и сбивало с мыслей, одним ошеломляющим махом стянулось в знание. Удавка резко ослабла, хоть и не отпустила полностью. Захлебываясь кровью и скребя рогами по стене сзади, Нарракс понимал, но не мог поверить. Так же, как ситх напротив, лицо которого, разгладившись в изумлении, даже напомнило его собственное. Неудивительно, что на появление мастера Юон он не успел среагировать должным образом. Воздушная волна ударила его в бок и швырнула в окно, как тряпичную игрушку. Транспаристил с оглушительным звоном разлетелся многочисленными осколками. — Нарракс! Говорить он не мог, только хватал ртом воздух, и мастер Юон придержала его под локоть и торопливо помогла встать. Она явно растерялась, видя его залитую кровью грудь, но не чувствуя скорой смерти, и лишь присмотревшись, поняла, в чем дело. Зажимая горло и часто сглатывая, Нарракс чувствовал, как в сырой ране елозил хрящ. — Ох, Нарракс... Быстрее, нам нужно выбираться. В ангаре глухо завелся двигатель. Выглянув в разбитое окно, Нарракс успел увидеть, как унесся в космос помятый имперский шаттл. Шаттл, на котором улетел... ситх. В три прыжка преодолев спуск с диспетчерской, они с мастером добрались до одного из уцелевших «Рендаранов» и покинули ангар прежде, чем череда взрывов смяла весь правый борт корвета. Мастер Юон правила шаттлом, пока Нарракс сидел рядом, в кресле второго пилота, и обтирал рану пропитанной кольто тряпкой — он пока был не в состоянии обращаться с Силой, а обычной аптечки здесь почему-то не оказалось. Голос еще не вернулся к нему — отличная возможность помолчать, подумать. А думать ему предстояло много. Вдалеке вражеский разрушитель медленно разворачивался, собирая в ангар запоздалые истребители, а вокруг «Судьбоносного» роем вертелись спасательные капсулы и всевозможные одноместные корабли. Новые и новые вспышки раздирали его на части, докрасна раскаляя двигатели. Когда те наконец рванули, на мгновение ослепив Нарракса белым светом, в этом свете ему почудился силуэт лица. Расплывчатый, но знакомый. Взрывной волной шаттл тряхнуло, но мастеру Юон удалось удержать его. Глядя на груду обломков, оставшуюся от «Судьбоносного», Нарракс хмурился и не мог понять, почему наряду с изумлением от знакомства с братом он испытывает острую режущую тоску. А поняв, бросился на иллюминатор, пачкая его кровью и надсадно, сквозь боль и стоны, выдавливая из себя горькое: — Нет, нет, нет...