***
Можно было предположить, что вскоре после того, как их утащили с конюшни, туда пришла Ануата, не обнаружила хозяйки и побежала к Уолтеру. Уолтер, без сомнения, поднял тревогу, и скорее всего, Дэвид, Маурири и остальные друзья быстро оказались в курсе дела. Вероятно, пропавших уже ищут. Это обнадёживает, вот только как выйти на след похитителей, которые, надо думать, старательно таились? Откуда друзьям и служителям закона знать, что пленниц увезли морем, а не затащили в горы, не спрятали в городском доме или не убили и закопали в джунглях? Если Рид держалась молодцом, ибо у неё имелся богатейший опыт по части подобных передряг, то Фэйн сходила с ума от страха, и нет смысла подробно описывать её кошмарное смятение. Когда судно встало на якорь и невольных гостий вытолкали на палубу, до сумерек оставалось не более часа. В челне их переправили на берег под неприятной охраной уже знакомых наёмников, жаждущих поквитаться с Изабель и сдерживающихся лишь в силу договора с нанимателем. Сам наниматель обошёлся без внезапных появлений и иных драматических эффектов, он был среди тех, кто ждал на небольшой песчаной полосе между морем и лесом. Загорелый, здоровый мужчина лет пятидесяти. Ему составляли компанию несколько человек, крепких и не обременённых тонкой душевной организацией. - Наконец-то мы встретились снова, мисс Рид, - торжественно протянул он. Изабель хватило самообладания не выдать паники. Изначально было понятно, что нечего ждать от этой поездки хорошего, но сейчас стало ясно, что всё гораздо хуже, чем могло бы быть. Нанимателем оказался Лотар Уосс. Австралийский плантатор-рабовладелец, которому Изабель, Дэвид и Маурири основательно насолили года полтора назад – устроили побег рабам, подожгли плантацию, донесли в полицию. Зря, конечно, Изабель тогда назвала ему своё настоящее имя. Ещё один мало радующий факт – среди спутников Уосса маячил и Слэй, его сообщник и поставщик рабов, у коего к Рид тоже имелись глубоко личные претензии. В частности, из-за неё ему устраивали речные погружения в металлической клетке на канате (сперва, наоборот, сама Изабель подверглась этой пытке по милости Слэя), а затем засадили за решётку, откуда он бежал. - Уж не хотите ли Вы сказать, что соскучились по мне? – с фальшивой беззаботностью осведомилась Рид. Уосс расплылся в спокойной и оттого ещё более жуткой улыбке. - Именно так, моя дорогая.***
- Прошу вас, остановитесь! Это же чудовищно! – Трудно метаться, когда руки связаны за спиной и тебя держит под локоть шкафоподобный амбал, но Китти справлялась. Даже страх не мог заглушить её нормальное человеческое возмущение. – Прекратите! Миссис Фэйн игнорировали. Все сосредотачивались на главной потехе – Изабель в клетке. Слэй давно мечтал об этом и наслаждался каждой секундой своей мести. Схема стандартная: река, горизонтально искривлённое, нависшее над водой дерево, перекинутый канат, железная клетка. И Изабель внутри. Иногда клетку опускали в воду минуты на полторы, и Китти едва не падала в обморок. Сама Изабель, которую Уосс предварительно наградил парой новых кровоподтёков на лице, держалась достойно. Она знала, что мольбы только доставят её мучителям дополнительную радость. Она не плакала, а, едва делая первый, глубокий, судорожный вдох, тут же перекидывала неистовый взгляд на Уосса и остальную свору. И держала, пока не приходилось поднимать лицо, чтобы, просунув его между верхними прутьями, сделать последний вдох перед очередным погружением. У Китти зуб на зуб не попадал, её колотило, и единственное, чего она жаждала, - проснуться и обнаружить, что всё было ночным кошмаром. Эпидемия, массовые смерти от болезни – это очень, очень страшно, но к такому Китти успела привыкнуть. А тут был совершенно иной вид страха, вызванный ничем не прикрытой жестокостью, осознанием того, что ты и ещё один человек полностью во власти кучки садистов, и некому вас защитить. Китти не позволяла себе думать, что изверги сотворят с ней, когда им надоест измываться над Рид, или когда Рид попросту убьют. Уосса удивило наличие второй пленницы, и он вряд ли уже решил, как распорядиться этим симпатичным бонусом, но точно не намеревался возвращать Китти домой в целости и сохранности. Пока Лотара занимала исключительно Изабель. Темнота стремительно набегала, поглощая всё вокруг. Клетку теперь едва можно было разглядеть – свет факелов с берега до неё практически не доставал. Зато хрип Изабель слышался чётко. Китти плакала от бессильного отчаяния и жалости. Да, Изабель ей не нравилась, но ведь есть же элементарное сочувствие! - Пора закругляться, - прокряхтел один из тех, кто держал канат и отвечал за поднятие-опускание клетки. – Ни черта не видно. – Похоже, ему надоела монотонная работа, однако он был прав. Лотара и самого начало утомлять однообразие процесса, он, признаться, ожидал от Изабель эмоций посильнее. Тем не менее, постановил: - Ещё пару раз. Поднимай. Китти без труда догадалась, что сейчас он обдумывает другие издевательства и среди прочего планирует поразвлечься с Изабель в палатке или за ближайшим кустарником. Вода с лёгким шумом окрутила появившиеся над поверхностью прутья, заскрипел металл… На сей раз клетку подняли быстрее обычного. Ничего удивительного, ведь она была пуста. Умение учиться на ошибках не раз спасало Изабель Рид. Первое, что она сделала, когда закончилась (ну, все думали, что закончилась) история с работорговцами, - стала учиться вскрывать подручными предметами навесные металлические замки той конструкции, которая чаще всего использовалась для клеток. У Рид и прежде был опыт по части взлома, теперь же навыки отточились до настоящего мастерства. Отмычки у неё при себе не имелось. Иногда Изабель клала в карман шпильки, на случай, если потребуется срочно заколоть волосы. Однако сегодня и шпилек при ней не было. И хорошо, потому что замок всё равно слишком громоздкий, шпилькой с таким не справиться. Заколка – другое дело. Уже на пятом или шестом погружении она фактически справилась с замком, дело упиралось в последний щелчок. Ей требовалось дождаться, когда темнота станет надёжным союзником, укрывающим от чужих глаз. Дерево нависало над тихим бочагом, но через несколько метров начиналось основное русло со стремительным течением, шум коего с лихвой перекроет всплеск, когда ты вынырнешь. Как и большинство горных рек, эта не отличалась солидной шириной, и даже посредственный пловец без труда перебрался бы на другой берег; а Изабель плавала отменно. Оставалось поскорее выбраться на сушу и скрыться в джунглях, пусть Уосс с его прихвостнями попробуют отыскать её в кромешной мгле.***
Они и попробовали. После того как Лотар взревел разъярённым зверем. Некоторое время ушло на проверки (а не притаилась ли Рид где-то рядом, не плавает ли аккурат под клеткой) и ругательства, но в целом действовали молодчики оперативно. Почти все рванули в погоню – одни через реку, другие не меняя берега, на случай, если Изабель решила схитрить и спрятаться поблизости. Китти осталась с двумя наёмниками у костра и молилась, чтобы они не надумали ничего эдакого. На её счастье, парни побаивались Уосса и не осмеливались позволять себе лишнее без его одобрения, хотя взгляды на пленницу бросали более чем красноречивые, да и с речью не церемонились – скабрезных предложений, фантазий и обсуждений Китти услышала больше, чем за всю предыдущую жизнь. Удивительно, что она не расплакалась снова. Наверное, слёзный запас в человеческом организме ограничен. Неожиданно один амбал умолк, насторожившись. - Ты слышал? Второй тоже притих. - Нет. Однако в следующую же секунду что-то действительно зашуршало в кустарнике неподалёку, кратко, но отчётливо. - Что там? - Я откуда знаю, недоумок? Сходи да посмотри! - Сам иди! - Струсил? Даже если в кустах засела Рид, одна женщина против двух дюжих мужчин – невелика угроза. Ну, эти мужчины так полагали, не они ведь сегодня днём наведывались в конюшни. А упирались оба потому, что каждый стремился доказать собственное превосходство, пусть и по мелочи. - Кончай придуриваться! - Да кто здесь придуривается-то? - Да ты, кто ж ещё! - А по-моему, ты!.. Сей в высшей степени интеллектуальный диалог оборвался, когда оба его участника с разницей в полторы секунды получили сзади по головам чем-то тяжёлым. Тот, что был крепче, отключился не сразу, и Изабель пришлось ударить дополнительно. От быстрой смены ситуации, от испуга, непонимания и надежды Китти потеряла чувство пространства и пошатнулась. - Не вздумай! – прошипела Изабель, присваивая нож охранника. – Если грохнешься в обморок, я тебя тут и оставлю! Она освободила руки Китти, сунула нож в сапог, вытряхнула камни из второго сапога, коим ранее орудовала на манер дубинки, надела на ногу, затем конфисковала у неприятелей револьверы. Наверняка ребята имели при себе ещё оружие, но Изабель было не до тщательных осмотров. - А теперь давай за мной! – Она схватила дрожащую Фэйн за предплечье и ринулась к стене джунглей. – Не отставай!***
Изабель понимала, что бандиты, вероятно, выбрали необитаемый остров, посему нечего и надеяться домчаться до какого-нибудь населённого пункта и получить защиту. Идеальным вариантом было бы доплыть до лодки - всего сотня ярдов от берега, и огонёк хорошо виден, - обезвредить оставшихся там парней и под парусом уйти восвояси. Но Рид трезво оценивала собственные силы. С Дэвидом или Маурири она безоговорочно решилась бы, а в нынешних обстоятельствах предприятие будет чистым самоубийством, ведь неизвестно даже, сколько человек осталось на судне. Единственный выход, который видела Изабель, - убежать подальше в джунгли (кроме них укрыться негде) и прятаться, пока Уоссу с дружками не надоест искать. Тоже не идеальный план, однако более реальный, чем предыдущие. От юбки она избавилась, едва выплыла из клетки. Нижнее бельё особой длиной не отличалось, и сейчас ветки больно хлестали по оголённым частям ног, но она не замечала, отчаянно пытаясь определить, не звучат ли поблизости голоса шайки. Прислушиваться и бежать практически вслепую (темнота в лесу была непроницаемой), стараясь не упасть и ничего себе не вывернуть – задача ой не из лёгких, особенно когда с тобой «прицепом» беспомощное напуганное создание. Впрочем, созданию надо отдать должное – мчится во все лопатки, если и истерит, то сдавленно, не отвлекаясь от основных задач. Они бежали не меньше получаса, обе задыхались, бока пронзала противная боль. Но они не останавливались… Пока Китти не упала, запнувшись-таки о корягу или камень. Она схватилась за коленку, сдерживая врущийся наружу крик. Изабель понадобилось секунд пять, чтоб перевести дух, после чего она прошептала во мглу, где очертания предметов не столько виднелись, сколько угадывались: - Ты цела? - В основном да, - негромко простонала Китти откуда-то слева. – Кажется… Рядом что-то хрустнуло – не то ветка, не то сучок. Единичный звук, но эта единичность и подчёркивала его неестественность. Через несколько мгновений кто-то схватил Изабель сзади, её рот крепко зажала грубая ладонь.***
Поначалу Китти не понравилось, что беспардонно пролезший в хижину горячий солнечный луч упал на её лицо. Но она вспомнила о вчерашнем дне, о том, что сегодня могла вообще не проснуться. Солнечный луч – до чего ж славно! Она открыла, потирая, глаза, поморгала и приподнялась на экзотическом ложе, куда накануне свалилась в полном изнеможении и не сняв одежду – частично от усталости, частично из предосторожности. Недавние события пронеслись в мозгу ускоренным фильмом. Китти с трудом верила, что всё это действительно случилось с ней. Но ведь случилось же. Её похитили, удерживали силой, затем вызволили. Дальше был сумасшедший бег и неожиданная встреча с тремя местными жителями. Ну, не совсем с местными – насколько удалось понять, на тот остров, куда её и Изабель привезли, представители племени отправлялись пару раз в месяц поохотиться. Смекнули, что что-то неладно, но вмешиваться не стали, вероятно, не жаждали рисковать жизнями и идти с копьями да стрелами против пистолетов да ружей из-за белых женщин. Но потом всё-таки вмешались и под покровом ночи увезли Китти с Изабель на свой остров, в узких лодках преодолев несколько миль. «Уолтер с ума сходит». Слово «наверное» в этой мысли было бы однозначно лишним. Благословив того, кто оставил ей миску с фруктами и большой кувшин с водой, Китти набросилась на еду. У неё со вчерашнего утра во рту не было ни крошки, и живот немилосердно крутило. Подкрепившись, умывшись, расчесавшись пятернёй и предприняв жалкие попытки придать несчастному платью хоть сколько-то респектабельный вид, Фэйн осторожно высунулась на улицу. Поселение представляло собой десятка два хижин, разбросанных на сравнительно небольшом участке джунглей; как показалось Китти, без всякой системы. Улицы напоминали широкие тропинки, правда, в центре имелось подобие площади – расчищенное пространство, где, наверное, проводились массовые собрания. Сейчас ничего официального не происходило, но в углу условной площади Китти заметила группу мужчин, возглавлял которых упитанный субъект средних лет с пёстрым перьёвым головным убором. Все были в набедренных повязках, некоторые держали копья. Они разговаривали с Изабель, которая умудрилась добыть (а может, ей подарили) саронг и теперь носила его вместо понесшего невосполнимую утрату костюма. Один из членов племени, похоже, выполнял функции переводчика. Китти застыла. Всё было настолько непривычным, что казалось ей диким. Несколько детишек, пристроившихся у соседней хижины, не без любопытства глазели на странную тётю с короткими – не доходящими до плеч – волосами и в необычном наряде. Китти неуверенно улыбнулась им. От юной компании отделилась девочка лет шести, приблизилась к Фэйн. - Привет, - поздоровалась та. Девочка не ответила. Возможно, не понимала. Она протянула руку и аккуратно, одним пальцем, опробовала на ощупь подол Китти. Похоже, ей понравилась цветочно-оранжевая расцветка, вопреки тому, что чистота ткани оставляла желать лучшего. Ещё раз плавно ткнув в подол, девочка рассмеялась и подала Китти большой красный цветок, который, оказывается, держала в другой руке. - Спасибо, - Фэйн приняла подарок рассеянно, но с благодарностью. Они с малышкой обменялись улыбками, после чего маленькая полинезийка вернулась к друзьям, и весёлая компания наперегонки умчалась прочь. - Как себя чувствуешь? Китти дёрнулась, обнаружив, что Изабель стоит рядом и смотрит на неё, сложив руки. - Бывало и лучше, но, учитывая обстоятельства, грех жаловаться. – Помедлив секунду, Китти спросила: - А ты как? – Она не смогла заставить себя отвести взгляд от синяков на лице Рид. И Рид это понимала. - Ерунда, - усмехнулась Изабель, - бывало и хуже. Не то чтобы Китти ей не поверила, но в глазах читалось удивление, достаточное, чтоб Изабель захотелось пуститься в подробности из любопытства – проверить реакцию. - Меня подвешивали на цепь и избивали, морили голодом и жаждой, и с клеточно-водными процедурами я уже была знакома – прошлый раз «наслаждалась» ими пару дней подряд почти без перерыва. Так что, если я говорю, что бывало хуже, значит, впрямь бывало хуже. Китти состроила неопределённую гримасу, не представляя, как услышанное можно прокомментировать словами. К тому же, есть темы важнее. - О чём вы сейчас говорили? Эти люди помогут нам вернуться в Матаваи? - Возможно. – На лице Изабель отразилась серьёзная озабоченность, дотоле спрятанная за умеренной бравадой. – Им, видишь ли, не нравятся работорговцы. - Неудивительно. - Здесь есть две девушки, которые раньше жили в другой деревне, одной из тех, откуда Слэй со своей бандой похищал полинезийцев, чтоб продать в рабство, в том числе Уоссу. - Та-а-к, - протянула Китти, понимая, что это не конец объяснений. - Если я верно уловила, местные хотят снарядить отряд и отправить за Слээем, Уоссом и остальными. Привезти сюда и предъявить тем девушкам на опознание. Что случится, если бывшие рабыни узнают в «гостях» работорговцев и/или рабовладельца, Китти примерно догадывалась, но не сумела найти в себе жалости к негодяям. - Замечательно, но что будет с нами? Нас могут отвезти хотя бы до ближайшего мало-мальски цивильного населённого пункта, откуда получится добраться до Матаваи? - Могут. Но не факт, что отвезут. Китти уставилась на Изабель с недоумением. Рид терпеливо растолковала: - Если Уосса и компанию опознают, живыми их не отпустят, а мы автоматически превратимся в нежелательных свидетелей. Конечно, люди племени понимают, что у нас самих зуб на эту банду и мы не будем её оплакивать. Но местные – признаю: не без оснований – не очень-то доверяют всем белым в принципе. С их точки зрения, нет гарантии, что мы, оказавшись дома, не ринемся первым делом к властям, которые забросят сюда полсотни вооружённых людей и отправят всю деревню за решётку, а то и перестреляют. - Получается, нас тоже могут захотеть убить?.. - Допускаю. Но вероятнее, предпочтут оставить живыми в качестве кого-то среднего между пленницами, рабынями и заложницами. Хотя, не исключено, что всё-таки отпустят, я работаю над этим. – Встретившись взглядом с одним из руководителей племени, Изабель послала ему очаровательную улыбку. После минувших потрясений Китти отреагировала гораздо спокойнее, чем сама от себя ожидала. В данный момент она не в состоянии ничего изменить, зато ситуация может измениться без её участия, притом в лучшую сторону. Вдруг банда уже покинула тот остров и её не найдут? Тогда Китти и Изабель просто отпустят с миром, ведь так? Покачав головой, Китти словно стряхнула бесполезные ныне мысли и обратилась к Изабель с неуверенной мягкостью: - Я до сих пор не поблагодарила тебя. Ты могла оставить меня там и бежать одна. Спасибо, что вернулась за мной, я ценю это, правда. – Возможно, получилось нескладно, но говорила Китти от всего сердца. Ни одна её подруга, а уж тем более просто знакомая, из Англии или Китая не поставила бы ради неё на кон свободу и жизнь. Да что там, родная сестра и та не решилась бы, и Китти не смогла бы осуждать. А тут посторонняя женщина, сделала то, на что далеко, далеко не каждый мужчина отважился бы. Странно, но приятно. – Спасибо. - Пожалуйста, - без особенных эмоций откликнулась Рид. - Вспомним об этом, когда мне понадобится, чтоб твой муж закрыл глаза на какой-нибудь подлежащий проверке груз или иным способом посодействовал моим деловым интересам. Чрезмерно проницательной Китти отродясь не была, но поняла, что Изабель, по своим причинам, не хочет, чтоб её заподозрили в благородстве. Ни один здоровый расчёт не толкнёт рассудительную женщину рискнуть собой ради призрачного блата, когда первоочередная задача – спасти собственную шкуру. Фэйн не обиделась, однако и навязывать задушевную беседу не стала.***
Женщины и дети собрались в дальней части деревни, откуда было не видно – зато неплохо слышно – происходящее на центральной «площади». Изабель и Китти тоже привели сюда, усадив вместе с остальными. Несколько воинов стояли по периметру, присматривая за полупленницами, но главным образом на всякий случай охраняя всех. Два больших костра боролись с темнотой. Многие старались отсесть подальше, ища баланс между жарой и освещением. Но Китти не хотела отстраняться, ибо вопреки тропической теплоте ночи её била дрожь. Перед глазами стояли Уосс, Слэй и компания. Избитые и потрёпанные, брошенные на колени, они уже не казались грозными и опасными. Китти даже почти простила их, но увидела шрамы на телах бывших рабынь. И всё-таки очень страшно осознавать, что вот-вот прервётся чья-то жизнь. Прервётся не от болезни и не в бою, а целенаправленно, по расписанию. Ей не доводилось наблюдать казни; не довелось и сейчас, но всё происходило слишком близко, чтобы это можно было игнорировать. Вряд ли их расстреляют. Вероятно, перережут горло. Наступило осязаемое затишье, затем послышались звуки безнадёжной борьбы, мольбы о пощаде. Молили не все. Голоса Уосса слышно не было. Потом - вскрики, обрывавшиеся неестественным каркающе-булькающим звуком (правда, Китти не поручилась бы, что этот звук не породило её подстёгнутое ужасом воображение). И ведь похожая участь может совсем скоро ожидать их с Изабель. Лицо сидящей рядом Изабель оставалось непроницаемым. Возможно, она разрабатывает очередной план побега. Возможно, в этом плане снова есть место для Китти, но это не значит, что всё пройдёт успешно. Объективно – у опытной Рид куда больше шансов выкрутиться и спастись, чем у неподготовленной, сбитой с толку Китти. Девочка, та самая, что недавно подарила Фэйн цветок, пристроилась по другую сторону от Китти и, услышав крики, испуганно прижалась к ней. - Ш-ш-ш, - ласково прошептала Китти, приобняв малышку и вспомнив, как сидела с детьми монастыря, когда в Мэй-Тан-Фу шёл бой. Поглаживая девочку по макушке, Китти повернула голову к Изабель. Не исключено, что кто-то из окружающих знает английский язык, но Китти не простит себе, если упустит шанс. Неприятно, что разобрать её речь могут посторонние, однако лучше так, чем вовсе никак. – Мы же обе понимаем, что у тебя больше шансов выбраться из этого переплёта. Если со мной что-то случится, передай Уолтеру, что я люблю его. Изабель посмотрела на неё со смесью удивления и раздражения, словно напрочь забыла про Китти и та отвлекла её от важных дел. - Нет уж, - ровно вымолвила Рид, - я ему передам, что ты проклинаешь день, когда решила приехать с ним сюда, винишь во всём только его и вообще мечтаешь вернуться к своему шанхайскому любовнику. Когда первое оцепенение спало, Китти быстро заморгала; глаза полнились недоумением и обидой. Вопрос «Как ты узнала?» был настолько явным, что не требовал озвучивания. - О, брось. Люди вечно считают себя единственными и неповторимыми, свято верят, что они с макушки до пят особенные и их история не похожа ни на чью другую. Меня это так умиляет. И забавляет. На самом деле всё очень просто: любящий муж не потащил бы жену в рассадник холеры. Если б жена и захотела поехать сама, такой человек, как твой Уолтер, не позволил бы. Он намеренно подверг тебя опасности, и ты не могла сопротивляться, значит, у него был компромат. Измена и месть – самое логичное объяснение. Сколько тебе сейчас лет? Сколько было, когда ты вышла замуж? Браки от безысходности – обычное дело. Так и вижу: с одной стороны страшненький скучный муж, с другой – какой-нибудь шанхайский красавчик, наверное, в противоположность мужу, брюнет, и предположу, что высокий – это твой тип. Вероятно, женатый. Дальше, понятное дело, близость смерти, переоценка ценностей. И муж, оказывается, не такой уж страшненький и не особо скучный, да? Поэтому завязывай с лирическими причитаниями и помни: если не выберешься, я скажу Уолтеру, что ты до последнего вздоха продолжала любить своего высокого брюнета. Ни сейчас, ни после Китти не понимала, каким чудом не вцепилась Изабель в волосы. Фэйн получила удар в самое уязвимое место и в самый неожиданный момент, злость в ней бушевала и вскипала, застилая глаза… И именно она придала Китти сил и решимости во что бы то ни стало выкарабкаться.***
Раньше Дэвид считал, что нет ничего хуже бездействия, но теперь знал - есть. Намного тяжелее иметь возможность действовать, осознавать, что утекают бесценные минуты, каждая из которых может стать решающей, но не представлять, куда двигаться. Они – Дэвид, Мо и, разумеется, Фэйн, - суетились как угорелые, да и Морлэйс не оставался в стороне. Только толку не было, ибо никто не знал, что случилось. Изабель и Китти испарились. Во дворе конюшни обнаружились следы драки, нашлись шляпка и зонтик миссис Фэйн, но на этом всё. Никто ничего не видел, а из людей в городе и на пристани, опрошенных наудачу, одни разводили руками, другие активно подключали фантазию и наделяли безобидные события подковёрным смыслом. Если и было среди рассказанного что-то стоящее, оно затерялось в ворохе преувеличенных подозрений. Друзья хватались за версии, проверяли, строили предположения, и всё впустую. А потом к Дэвиду пришёл Морлэйс… Гриф сразу почуял неладное, и даже не потому, что лейтенант явился лично. Уж больно странный у Морлэйса был взгляд. - В Заливе Кука* нашли тело. Белая женщина, длинные каштановые волосы. Лицо разбито до неузнаваемости. Телосложением, по описанию, похожа на мисс Рид… На миссис Фэйн тоже, но у миссис Фэйн короткие волосы… В общем, Гриф, думаю, Вам стоит поехать со мной, Вы сможете достовернее опознать или опровергнуть… [*Залив Кука – бухта на острове Муреа, расположенном недалеко от Таити; прим. авт.] Дэвид молча кивнул. Тут же отправился к лодке с Мо, за ними увязался док, который понимал, что если тело впрямь принадлежит Изабель, то и Китти может быть неподалёку. Гриф отдавал себе полнейший отчёт в каждом действии. И лишь теперь, в отвратительно холодном подвале одной из деревенских хижин сообразил, что близок к панике. Мозг принялся отбиваться от неё отвлекающими замечаниями. Тут хранят продукты, удивительно, что хозяин позволил принести сюда труп; у него, возможно, не было выбора. Повезло, что о теле сообщили, такие находки порой игнорируются, или же полинезийцы сами наскоро хоронят покойника и забывают о нём. Тело лежало на земляном полу, поверх одной циновки, накрытое другой. Такое покрывало смотрелось нелепо. Мерцание керосиновых ламп подчёркивало мрачность обстановки. Морлэйс, Маурири и Фэйн стояли рядом. Доктор был чертовски бледен. Прикусив щёку, Дэвид опустился на корточки и отогнул циновку. Поднёс лампу ближе… На трупе практически не было живого места (невесёлый каламбур), его, судя по всему, знатно побило о рифы. Однако Дэвиду хватило трёх секунд, чтоб понять, что перед ним не Изабель. Да, параметры примерно схожие, но очертания, формы – даже если делать скидку на повреждения – не те. Вдобавок, на правом запястье несчастной была небольшая татуировка. - Это не Изабель, - выдохнул Дэвид, не скрывая облегчения. Выдохнул и Уолтер. - Вы уверены? – спросил Морлэйс, не демонстрирующий радость, но тоже не разочарованный. Изабель была той ещё занозой в системе правосудия вообще и карьере лейтенанта в частности, однако он к ней привык и по-своему уважал, в некотором роде даже привязался. - Абсолютно.***
Они столько раз попадали в переделки, и вместе, и по отдельности. Изабель далеко не впервые окутывала неизвестность и опасность. Но никогда прежде Дэвид не изводился настолько. Тогда он переживал за Изабель так же, как переживал бы за любого своего друга. Но сейчас всё иначе, сейчас она была важнее и ближе… Если он потеряет контроль над собой, будет только хуже. Фэйну в этом плане проще, он не местный и от него всё равно мало что зависит, посему док может с чистой совестью предаваться отчаянию, а также спрашивать и переспрашивать одно и тоже, нудить и сокрушаться. Благо, он не слишком этим увлекается, видимо, тоже осознаёт, что пользы не будет никакой. И да благословят небеса Маурири, который всё это время был ненавязчивой и несокрушимой поддержкой им обоим. «Рэттлер» подходил к Матаваи в шестом часу вечера. Уолтер и Дэвид поочерёдно смотрели в бинокль на пристань. Они не знали, что ожидают увидеть, но это было хоть какое-то занятие. Пристань, как обычно, не страдала от безлюдности. Внимание Грифа привлекала только что появившаяся знакомая фигурка. - Клэр. – Дэвид плотнее прижал бинокль к глазам. Да, ошибки быть не может. Девушка, подбежавшая к самому краю причала, это их неугомонная журналистка. Наверное, увидела «Рэттлер» откуда-то с берега, не исключено, что прямо с крыльца таверны. – Там Клэр. Девон не просто стояла, она стояла как-то нетерпеливо. В итоге не выдержала и начала махать руками, словно пытаясь привлечь к себе внимание, как будто от этого лодка ускорит свой ход. Что-то случилось. Что-то, о чём Клэр должна поскорее рассказать. У Дэвида засосало под ложечкой. Вряд ли бы Клэр так рвалась сообщить дурные вести, с другой стороны, это может быть нервная реакция. Последние минуты, отделявшие их от берега, показались и Дэвиду, и Уолтеру настоящей пыткой. Однако мужчины были вознаграждены взволнованной и радостной улыбкой мисс Девон. - Они вернулись! – выпалила Клэр, едва Гриф и Фэйн оказались в пределах голосовой досягаемости. – И Изабель, и Китти, с ними всё в порядке! Их привезли по попутном судне пару часов назад. Они сейчас отдыхают у Лавинии!***
Сразу две официантки сегодня приболели, Лавиния не могла надолго оторваться от работы. Она вернулась в бар, едва устроила Изабель и Китти наверху, в своей комнате. Бывшие пленницы слишком устали, чтобы отказаться от отдыха, и вместе с тем были слишком взбудоражены, чтобы сразу взять и уснуть. Потому сидели на одной кровати и болтали, пытаясь скоротать время и либо дождаться Дэвида с Уолтером, либо достаточно успокоиться, чтоб задремать. Капитан и бактериолог прибыли быстрее сна. Уолтер застыл в дверях, мигом разглядев «украшенное» ещё не сошедшим синяком лицо жены. Китти заметила мужа, повернулась к нему, оставаясь на постели. Не получалось не улыбаться, должно быть, у неё расшалились нервы. - Ты. Обещал. Мне. Скучную. Монотонную. Жизнь. Здесь, - припомнила Китти супругу. Тот так оторопел в вихре налетевших чувств – от облегчения до недоумения, от негодования до счастья – что парировал: - Ты обещала мне полчища голых девиц. Где хоть одна? Дэвид стоял с другой стороны кровати, и когда Фэйн, наконец, дозрел до заключения супруги в объятья, Гриф лишь поинтересовался у Рид: - Где тебя носило? Изабель ожидала несколько иного приёма. - А тебя? Нам здорово пригодилась бы ваша помощь, но вы что-то не нарисовались. – Удар ниже пояса - откуда им было знать, где надо нарисоваться? Ничего, пусть Гриф удачнее составляет приветственные речи. - Мне одному не терпится услышать, где леди пропадали всё это время? – кашлянул Морлэйс, быстро исчерпавший свой запас деликатности. - Лейтенант, Вы причислили меня к леди? – задорно подловила Изабель, поднимаясь на ноги. – Надо сделать пометку в календаре и каждый год праздновать. - Не обольщайтесь, - проворчал Морлэйс, умело скрывая тот факт, что он очень рад благополучному возвращению обеих пропавших.***
- Значит, вы не сможете определить, где находится хотя бы один из тех островов? - Увы, лейтенант. - И не представляете, к какому племени принадлежат люди, совершившие самосуд? - Двойное увы. - Как жаль. – Фраза Морлэйса прозвучала столь же убедительно, как «увы» Изабель.***
Одноэтажный дом Рид был небольшим, но добротным, внутри гораздо изящнее, чем снаружи. Находился он в двух шагах от конюшен. Дэвид проводил её. Едва она переступила порог, как усталость навалилась всей своей удвоившейся тяжестью. Изабель еле добралась до спальни и уснула прямо в одежде, возможно, даже раньше, чем голова коснулась подушки. Проснулась ночью. За окном стояла непроглядная темень. Изабель поёрзала. Она отдохнула достаточно, чтоб теперь обращать внимание на неудобства. Узел саронга неприятно вдавливался в грудину и натирал. Мысль о горячей ванне была заманчива, а вот размышления о таскании и нагреве воды не радовали. Однако освежиться хотелось, и, прихватив кое-что, Изабель вышла на задний двор, где была оборудована кабинка с подвешенным шлангом вместо душа. Осмотрев кабинку изнутри и убедившись, что там нет незваной живности, Изабель оставила лампу снаружи, чтоб избавить себя от повышенного внимания насекомых, привлечённых светом. Мыться приходилось практически на ощупь. Закончив, она вытерла волосы и обернула большое полотенце вокруг тела, почти как саронг совсем недавно. На крыльце дома Изабель столкнулась с Дэвидом. Только благодаря быстрой реакции капитана лампа не очутилась на полу. - Чтоб тебя, Гриф! – после секундного ступора вспылила Изабель, злясь за мелькнувший испуг и на себя, и на Дэвида. Она не знала, что в доме есть кто-то ещё, не сомневалась, что Гриф ушёл, стоило ей уснуть. – Что ты тут делаешь? - Где ты была?! – выпалил капитан вместо ответа. Впрочем, он уже догадался по полотенцу и мокрым волосам Изабель. То ли неверный свет лампы приукрашал действительность, то ли глаза Дэвида впрямь блестели напряжённо, чуть ли не болезненно. – На кой чёрт тебе понадобилось выходить из дома посреди ночи?! Ничего себе претензии, удивилась Изабель. И в то же время происходящее показалось ей очаровательно забавным. - Ты не находишь, что задавать подобные вопросы как минимум неприлично? - Нет, - буркнул Дэвид, ничуть не настроенный на игривость. - Сам-то ты что здесь делал? - Спал, - неохотно признался капитан. – Сначала присел на диван, потом прилег, в итоге задремал. Не столько смешная, сколько трогательная догадка снизошла на Рид. - Ты меня охранял? Сейчас он усмехнётся и скажет: «Вот ещё, нашла дурака». Но Дэвид, плотно сжав, а затем разомкнув губы, выдал угрюмо, раздражённый собственными помыслами: - Я знаю, это бесполезно. Если уж приставлять к тебе охранника, так на круглые сутки и семь дней в неделю, а я не нянька. Изабель почувствовала, что с ним нужно соглашаться – нежно, весело и беспечно. - Точно. – На её губах была полуулыбка. - И ты можешь за себя постоять. - Однозначно. Не только за себя, спроси у Китти. - И вообще, это не первая и не последняя заварушка. - Истинная правда. Дэвид снова сжал губы, а потом выдохнул: - Проклятье. – И бережно провёл костяшками пальцев от щеки до подбородка Изабель - припухлости давно спали, но синяки ещё оставались. – Убил бы их своими руками. - Так всё-таки ты за меня волновался? – В голосе Рид не было издёвки, лишь ласковая весёлость. - Чуть не свихнулся, - признался Гриф, и самому стало легче.***
Он ушёл на рассвете, им с Маурири предстоял ранний рейс – за последние дни «Рэттлер» пропустила не одну выгодную поездку, впредь не стоило разбрасываться предложениями. Дэвид поцеловал её и зашагал к калитке, а Изабель осталась у порога, кутаясь в покрывало не толще простыни. В двух шагах от неё на полу лежало полотенце, пару часов назад удачно соскользнувшее (вернее, изящно скинутое), когда Дэвид притянул её к себе. Дошагав до невысокой живой изгороди, опоясывающей территорию дома, Дэвид обернулся, будто бы лишь затем, чтоб улыбнуться и подмигнуть Изабель напоследок, но на самом деле он хотел ещё раз на неё посмотреть. Какая же она красивая! Даже с синяками… Без свидетелей, когда он и она оставались вдвоём, её красота была особенной, как бы беззащитной, и оттого дорогой его сердцу. Изабель улыбнулась в ответ, склонив голову набок. Несколько локонов мягко скользнули по обнажённой коже. На щеках играл румянец, который так и хотелось назвать девчоночьим. Взгляд тоже был девчоночьим. И счастливым.***
- Я смотрю, жизнь тебя ничему не учит, - саркастически ухмыльнулась Изабель. Но ухмылка была куда живее и искреннее, чем формальная вежливая улыбка, которой Рид встречала здесь Китти в прошлый раз. - Ко мне приставили младшего жандарма. Я попросила его подождать у ворот, где-нибудь в тени. Изабель сдула со лба локон и вернулась к работе – она чистила лошадь, стоявшую посреди двора. - Я думала, твой муж отправит тебя в Англию первым же рейсом. - О, он собирался. Даже сам начал укладывать мои вещи, я его еле-еле остановила. - Зачем? - Сам он в любом случае не может уехать – уже заключил договор и если расторгнет, останется без последней рубашки. А я не хочу оставлять его. Я буду скучать по нему, вдобавок, мне не внушают доверия местные жительницы. Слышала, даже преподобный Трент не устоял перед чарами какой-то полинезийки. - Слабо сказано – он на ней едва не женился. - …Я доверяю Уолтеру… - …Но доверять всегда спокойнее, когда можно лично убедиться, что всё в порядке, - вновь оторвавшись от своего занятия, Изабель ехидно подняла брови, после чего опять принялась за дело. - Да, - наполовину серьёзно, наполовину юмористически выдохнула Китти. – Я пришла поблагодарить тебя. - Ты уже благодарила. - Теперь благодарю ещё раз. Спасибо. - Обращайся, - иронично осклабилась Рид. Китти тоже не удержалась от улыбки, но та постепенно погасла. И, сама не понимая зачем, Китти вдруг отрывисто рассказала: - Он действительно был высоким брюнетом. Женатым. Его звали Чарли Таунсенд. Уже в Мэй-Тан-Фу, деревне, где была холера, выяснилось, что я беременна. Я сама не знала от кого, а Уолтер сказал, что это теперь не имеет значения. «И почему судьба мне никогда не посылает таких готовых идиотов? Вечно приходится самой их делать из вполне адекватных людей». Это была искусственная ирония, Изабель чувствовала себя неуютно от чужой безоглядной откровенности. Щётка в её руке продолжала вычерчивать размеренные штрихи вдоль лошадиного крупа. - А что стало с ребёнком? - Выкидыш. Примерно такой ответ и предвидела Изабель, но всё равно замерла, а потом, опустив руку со щёткой, снова повернулась к Китти. - Сочувствую. - Ничего. – Кошмар, начала откровенничать и, кажется, не способна остановиться. Но Китти осознала, до чего ей не хватало настоящего друга, которому можно рассказать что угодно. Да, нынче она и с Уолтером полностью откровенна, однако тут дело несколько иное. – Порой мне кажется, что так лучше. А порой я ненавижу себя за это. - Ненавидеть себя – совершенно бесполезное занятие. – Изабель тряхнула головой и попыталась запястьем убрать очередную упавшую на лицо прядь. Смерила Китти задумчивым, лишённым всякого ёрничества взглядом. – Я скоро закончу. Если ты никуда не торопишься, можем потом выпить чаю. Или что там у меня есть в кухонном шкафчике. - Даже представить боюсь, - хихикнула Китти. – Но вообще, я с удовольствием. - Твоему жандарму тоже надо вынести что-нибудь – подмаслить блюстителя закона всегда нелишне. Фэйн немного отступила назад, как бы говоря, что не будет отвлекать Изабель, чтоб та поскорее завершила работу. Солнце палило. Воздух был солёным и влажным, но он уже не казался Китти таким тяжёлым, как раньше.