Тонкие грани

      Чародей осторожно поднял голову от подушки и, сонно щурясь, выскользнул из-под одеяла.       — Пять утра… Изарэ, куда тебя понесло?..       Дерем, зевая и мужественно сражаясь со сном, приоткрыл глаза и смотрел на такого же сонного собирающегося чародея.       — В орден. Мне ещё нужно вещи захватить, прежде чем идти в мэрию и доказывать свою благонадёжность.       — Мэрия работает с восьми. И, вообще, она у нас под боком, на соседней улице.       — У тебя под боком. А от нашей резиденции до неё не так близко.       — Ну и переезжай ко мне насовсем. Мотаешься туда-сюда, а толку чуть. Твой «Семилистник» круглосуточно в твоём надзоре точно не нуждается.        Изаран оглянулся через плечо, чуть хмурясь. Он тут же напрягся, готовясь как отпрыгнуть в сторону, так и сделать одно из «па» для защиты или бегства.       — Я не помню, чтобы говорил тебе название ордена.       — У тебя на гребне гравировка. Или я ошибся?        Чародей мысленно чертыхнулся. Гребень ему некогда достался в подарок от ныне покойного главы «Семилистника». Этот орден давно рассыпался и измельчал, впрочем, где-то ещё оставались его адепты. Хотя нет. Не где-то. Теперь они в столице и возродились. Пусть «Ирис» станет «Семилистником». До момента, когда придётся срывать маски, лучшего прикрытия они и не найдут.       — Может, и не нуждается. А раз уж мы заговорили об орденах, ты сам-то каким заведуешь?       Дерем полусонно-полуудивлённо захлопал ресницами.       — Изарэ, воистину, ты самый удивительный представитель тёмных магов, с какими мне приходилось иметь дело. Тебе то ли настолько наплевать, с кем ты делишь постель, то ли ты не придаёшь этому значения. Давай знакомиться ещё раз. Перед тобой мэстр Аквамаринового ордена.       — Очень приятно. И нечего язвить. Всё равно мне это ничего не сказало, кроме того, что название тебе под цвет глаз выбирали.       — Святые небеса, Изарэ! Ты меня с ума сводишь! Притом не в значении обольщения, хотя и в этом тоже. Мой орден занимается тем же, чем ваши «Гончие».       — А с этого места подробнее, господин охотник. Ты что же, выслеживаешь нарушителей правопорядка?       — Не похож?       — Ну как тебе сказать… В моём понимании «гончие» и «охотники» — люди не самые приятные и добрые. Ты пока производишь обратное впечатление. Ладно, спи. Вечером явлюсь пред твои светлые очи.       — Надеюсь. Я не уверен, что вновь тебя догоню, если вдруг опять решишь меня покинуть.       — Ты меня до старости этим попрекать будешь?       — Это было бы прекрасно, Изарэ. Если я смогу попрекать тебя до старости, значит, твоя старость будет протекать подле меня…       Последние слова мага смазались зевком и тем, что он уткнулся в подушки, всерьёз вознамерившись последовать совету чародея и доспать.       Изаран вышел из дома с тяжёлым сердцем и как-то разом остро ощутив, что он редкостный дурак. Он думал о «гончих», когда всё это только начиналось, и о том, что их пустят по следу, но рассчитывал, что это будет кто-то из своих, из чёрных. Но «гончие» ведь и светлые всё те же «гончие». А теперь он ни много и ни мало под крылом «охотника». Идиот! Просто безнадёжный! «Я не уверен, что вновь тебя догоню, если вдруг опять решишь меня покинуть». Догонишь, Дерем. Это твоя работа — гнать таких, как я. И под надзор так удачно угодил ещё в Ривере.       Чародей систематически и детально стал разбирать воспоминания о встрече и всё прочее. С какого момента он угодил в сеть? С того злополучного ужина? Раньше? Позже? Может, во время танца? Святые небеса, какой дурак! Вот уж воистину жизнь ничему не учит.       Чёрный маг сходил и в мэрию, и резиденцию, и даже провёл общую разминку, но весь день его не отпускала одна и та же мысль: он попался. Теяр не на шутку встревожился состоянием мэстра и тем, что тот ничего с самого утра не ест и почти не пьёт, дёргается от каждого шороха и нервно барабанит пальцами, дожидаясь книг из городского архива.       Книги из архива тревожности не убрали. Там были чётко расписаны полномочия «охотников» и «гончих», но, конечно же, ни слова об их возможностях.       — Мэссэ, может, вы домой пойдёте? Вы несколько измучены.       — Куда я пойду?        Ученик тут же отвёл глаза, потом потупился и, наконец, выжал из себя свои же выводы.       — Вы не ночуете в резиденции, мэссэ, и я подумал, что, стало быть, у вас есть где. И с кем.       Изаран кивнул, прикрыв глаза. Ну, ещё бы ты не заметил, Тей. Кому, как не тебе, знать характер и повадки своего наставника.       — Да, может, ты и прав. Я, пожалуй, переберусь туда.        Последнее было сказано скорее для самого себя, но Теяр учтиво склонился, принимая слова мэстра к сведению.       Изаран своё намерение исполнил. Он не стал даже заморачиваться с повозкой. Все свои вещи он переместил через портал. Какая, право, разница, если и так уже всё всем ясно. Перед кем мухлевать? Перед охотником? Скрывать размах и силу манны? Да не смешите…        Огромный дом встретил пустотой и тишиной. Дерем как мог пытался сделать его уютным, но так и не прижился в нём как следует. Идеально чистое и просторное помещение отдавало стерильностью, в нём словно не жил индивидуальный дух хозяина. По крайней мере, так было в кабинете и холле. Спальня походила на жилую более всего. Кое-как примостив вещи в углу, готовясь не то на выход, не то к тому, что его с порога увлекут в подземелье, маг оставил их и отправился подробно исследовать дом. Пыточной не нашёл. Книг по ловле чёрных магов, нарушивших закон, тоже. Впрочем, как и по ловле светлых. Во множестве баночек обнаружил лишь заспиртованные растения и мази.       — Надо же, я и не надеялся.       Изаран чуть не уронил очередную склянку и от греха подальше вернул её на полку.       — Ты ко всем так подкрадываешься или только ко мне?       — Я всё боюсь, что ты упорхнёшь.       Чёрный маг натянулся как струна, смотря на охотника. В васильковых глазах что-то промелькнуло. Изаран тут же расслабил кисти, готовясь к пассам. Всё решится очень быстро. Сейчас он атакует и…       — Изарэ, что-то случилось?       Дерем в два шага сократил расстояние между ними и коснулся щеки чародея. Тот вздрогнул всем телом.       — Изаре… Святые небеса, не пугай меня. Ты смотришь затравленным волком, того и гляди укусишь. Что случилось? Я тебя обидел? С какой минуты ты меня во враги записал?        Чародей, не отвечая, вглядывался в чужие глаза. Знает, не знает? Он представляет, что спит с тем, кого ему наверняка сказали найти и доставить в Эшмарен*? Может, так смешнее. Это же так интересно — самозабвенно удовлетворять того, на чьих запястьях защёлкнешь кандалы.        Изаран не обольщался и не скромничал. Он знал и то, что красив и что любовники быстро с ним прощались из-за скверного характера, а не из-за того, что не удовлетворены. Они, наверное, ещё и перенасыщены были. У него самого были весьма немаленькие аппетиты по части плотских утех. И он умел ублажать других. И до исступления доводить тоже.       Чародей прикрыл глаза.       — Прости. Тяжёлый день.       Дерем обнял его не сильно, но крепко, коснулся губами виска и замер так на несколько секунд, а потом тихо и вкрадчиво шепнул на ухо:       — Пойдём прогуляемся. Столица — очень красивый город. Или просто сходим куда-нибудь. А можем никуда не ходить. Помоешься и ляжешь спать. Если захочешь, сделаю массаж, я умею. А вообще, я очень рад, что ты ко мне перебрался.       Изаран уткнулся носом Дерему в шею, опустил тяжёлую голову на широкое подставленное плечо и совершенно расслабился. Вся система летела к чертям.       Эшмарен* — город-тюрьма. Пыточная и место заключения для магов всех мастей.