***
— Мэссэ, я ничего не могу с ними сделать! Может, у вас получится? Капитан корабля заглянул в каюту магов совершенно бесцеремонно и без стука. Поэтому первым желанием Изарана, поднявшего голову с груди ещё спящего Дерема, было швырнуть в него сгустком манны. — Сейчас подойду. Капитан исчез, а маг стал осторожно выбираться из-под одеяла и из объятий охотника. Тот, как ни странно, так и не проснулся, хотя хмурился, когда тёплое тело чародея рыбкой выскальзывало из его хватки. Изаран поцеловал любовника между бровей, и тот расслабился, тяжело вздохнув напоследок. Чародей украдкой, пока никто не видит, улыбнулся. Но не как обычно. Если бы Дерем увидел эту улыбку, то на душе у него бы потеплело и его наконец отпустил бы мучительный сердечный спазм. Они всегда засыпали вместе, но с момента близости, обернувшейся срывом и душевными излияниями, не вступали в подобные отношения. Изаран не просил, Дерем и не думал его тревожить. Его, в отличие от чародея, тревожили раны, которые, несмотря на манну и ихор, затягивались медленно. И ещё его тревожило душевное состояние чёрного мага. Тот же давно вернулся в привычное для себя равновесие, но не без некоторого удовольствия заметил, что воздержание даётся очень легко. Близость постоянного партнёра, знание, что можно всё что угодно в любой миг, не то чтобы отбивало желание, но умеривало его. И это было неплохо. Маг вышел на палубу в предрассветной темноте. Южные звёзды, крупные и яркие, близкие до той степени, что руку протяни и возьмёшь в горсть, приветливо мигали ему с небосвода. Капитан стоял у трапа и беседовал с двумя посторонними людьми в синих мантиях. Заклинатели ветра, как определил Изаран, разложили перед капитаном карту. Тот в чём-то с ними соглашался, но и спорил. Корабль стоял в порту. Бегло оглядевшись, маг решил, что суша всё же больше похожа на остров, чем на материк. — Где мы сейчас? — Это остров Грасс. Он входит в Из`Ингарский архипелаг. Из`Ингар — это самый крупный остров. Его видно, если обогнуть вон ту скалу. Но мы не можем этого сделать, как и покинуть эту гавань, по крайней мере, в нужном нам направлении. — Почему? — Потому что нам, мэссэ, препятствуют эти господа. Изаран склонил голову, приветствуя заклинателей ветра, а те ещё и полупоклонились, разводя руки и распахивая мантии. — Мэссэ, вы, ваши спутники и корабль не могут продолжить путь. — В чём причина, господа? Заклинатель с картой любезно придвинул её ближе к магу и позволил рассмотреть. На карте была изображена роза ветров. — Простите нам наше самомнение, мэссэ, но нам думается, вы не умеете читать подобные карты. И потому хотели бы пояснить. Вы движетесь в Вирзир, но мы считаем своим долгом не пустить вас туда. Надвигается буря, семихвостый смерч. Ваша магия его не одолеет, мэссэ. Даже если вы сам дьявол. Изаран не отвечал. Он умел читать карты с розами ветров и потому вместо ответа стал что-то вымерять и считать, записывая расчёты кончиком ногтя на столе, оставляя на столешнице чуть светящийся след. — Ну, допустим, первая волна мне по зубам. — Мэссэ, будьте благоразумны! — Я благоразумен. Я же говорю только о первой волне, а не о борьбе со всем циклоном. Как давно делались наблюдения? — Мэссэ, как можно! Они самые свежие, самые последние. Вы можете перепроверить их в нашей башне. Это займёт не больше часа. В таких условиях час ничего уже не решит. Вы не проскочите через бурю. Чародей стёр свои расчёты и хмуро оглядел горизонт. Ветер подхватил его волосы и любовно пахнул на мага свежестью и солью. Заклинатели были правы. — Обходного пути нет? — Есть, мэссэ, как не быть, — капитан поверх карты заклинателей расстелил свою. — Лишний месяц морем, чтобы обогнуть опасный участок. — Сколько продлится непогода? Заклинатели переглянулись. Наконец тот, что постарше, сделал шаг вперёд. — Мэссэ, до зимы море вас не пропустит. — Вы меня за идиота держите? Ваша карта… — Мэссэ, дело не в циклоне. Семихвостый смерч никогда не проходит один. Он влечёт за собой череду других. Всё это не доходит до наших берегов, но на море, в его сердце, абсолютно не предсказуемо. Поменяйте маршрут или возвращайтесь домой. — Спасибо за совет, господа. До свидания. Изаран стремительно развернулся на каблуках. И пошёл обратно в каюту. До того как все проснутся, у них с Деремом уже должен был быть план действий.***
— Это была не лучшая идея. — Получше всё равно ничего не нашлось. Маги, оба ордена, капитан и команда корабля остались на острове. Капитан рассудил, что всем всё равно нужна была передышка, пассажирам надоел корабль, морякам море, а пополнить запасы воды и еды будет недурственно. Как и прогуляться по суше. С самого утра мэтры носились со своими орденами, как наседки с цыплятками. Разместить чуть больше сорока человек разом оказалось не так просто. С корабля два ордена сходили довольно шумно и помпезно, Изарану в голову не могло до того прийти, что они захватят с собой столько вещей. Ему для счастья нужен был дорожный мешок и он сам. Деньги и всё остальное наживалось быстро, реальной ценности не имело, и всё это было легко покинуть и сорваться с места. Но позицию мэстра разделяли не все. И вот теперь, когда уже начало смеркаться, и это при длинном летнем световом дне, оставалось ещё пятеро не размещённых. Изарану организационные вопросы не доставляли радости. Дерему тоже, но выбора у магов не было. Теяр, который оставался подле учителя до последнего, благородно предложил мэстрам свою комнату. Не совсем, конечно, оставив себе пол. Изаран, который достаточно в своей жизни поспал на полу, упёрся как мог, дабы оградить ученика от этого сомнительного удовольствия. В итоге уже глубоко за полночь два мэстра шатались по улице. Несмотря на отсутствие крыши, чародею стало легко и свободно. Шаг его стал привычно пружинист, движения легки, а речи язвительны. Проходя по полю, отделявшему одну часть города от другой, более сельской, чёрный маг, не удержавшись, весьма скабрезно хохотнул. Дерем удивлённо проследил его взгляд и причину перемены настроения. — Тот амбар у тебя вызывает какие-то странные ассоциации? — Это не амбар, Дерем. Это сеновал. Есть отличное предложение! Можем арендовать его. Так и быть, побуду для тебя сельской простушкой в стоге сена. Хотя, может, я тебя в сене не привлекаю? — Я смотрю, ты окончательно поправился. Что до сена, то у меня есть серьёзное подозрение, что где тебя ни положи, ни посади — ты будешь хорош. Но я всё же против сеновала и за кровать. — Губа не дура. Мы ту лихую пятёрку еле разместили. — Можно попытать счастья на соседнем острове. — А добираться как будем? Вплавь? — Я думаю, есть переправщики. — Есть. Днём. По ночам в окрестностях шатаются только полоумные, лунатики и дурные маги. Как думаешь, кто мы? Я лично за полоумных. — Почему при всех ты само достоинство, а при мне сама язвительность? Ответить Изаран не успел по той простой причине, что где-то среди одноэтажных домишек закричала женщина. — По-моему, это знак. Как только мы где-то появляемся, так обязательно случаются неприятности. — Кому-то плохо, а у тебя хватает совести издеваться. — Ей не плохо, Дерем. Она рожает. — Думаешь, ей от этого хорошо? — Да не сказал бы, но не она первая, не она последняя. Крики стали громче, и чёрный маг чуть нахмурился. — Как-то слишком надрывно кричит. — Ты принимал роды? — Конечно. В моей профессии без этого никуда. — Поможешь? — А мне заплатят? Несмотря на кощунственно меркантильные слова, чёрный маг первым ускорил шаг. На порог магов пустили без вопросов. Видно было, что за магом посылали, так скоро не ожидали, но уже порядком струхнули. Роды были тяжёлые, роженица мучилась уже больше часа, а повивальные бабки не знали, что делать. Когда они было отшатнулись, то чародей без слов посмотрел на них так, что, наверное, они умерли бы на месте, умей он убивать взглядом. Принимать роды в том смысле, который обычно вкладывался в это понятие, он и не подумал. Маг встал у изголовья роженицы так, чтобы можно было положить руку на огромный живот, и сходу повёл себя не как медик. Когда та застонала от очередной схватки, он рявкнул сквозь зубы, чтобы никто не орал и не рвал ему перепонки, а потом с той же злостью на повивальных бабок: — У вас младенец перевёрнут, клуши! Вы хотите, чтобы он в утробе задушился пуповиной?! Это что, первые роды в вашей практике?! Осторожно, но твёрдой рукой маг, придерживая низ и верх живота, из-под кожи которого почти выпирала головка, повернул плод как надо и оставил ладонь почти под грудью матери, вливая в неё манну, обезболивая и леча. Роженица мужественно сжала зубы, как и сказано, сдерживая крик. За это она удостоилась первой похвалы. Повивальные бабки, толкающиеся в районе задранной юбки несчастной женщины, было заохали, но на них шикнули повторно. Весь процесс, суетливый, волнительный и громкий, с приходом мага преобразился в действо тихое и довольно спокойное. Дерем не без удовольствия и интереса наблюдал, как чёрный маг любую ситуацию переламывал, подгибал под себя и своё удобство. Его тирания обернулась спокойствием и слаженностью действий, прекратились истошные крики, и в самом воздухе в доме более не разливалась тревога. Отмучившись, роженица тут же уснула, светлый маг не отрицал, что не без помощи манны. Новорожденный тоже не издал ни звука, а отшлёпать его повивальным бабкам не позволили. В целом чародей остался доволен, Дерем видел это по выражению его глаз. — Роженицу не будить. Ребёнка отцу, и успокойте уже его, он у вас какой-то белый. Несчастный родитель действительно был бел, и светлый маг предложил тому камфару. Почти тут же в дверь постучали, и пред тёмными очами Изарана предстал юноша лет семнадцати. — Полагаю, вы местный маг, молодой человек. Плохо бегаете. — Мэссэ… Юноша смотрел на чародея совиными глазами. У него самого был не слишком большой резерв манны, сила же чародея обвила его плотным коконом и довлела над ним. Он чётко помнил, что прежде не видел на острове чародея такого уровня, и за благо посчитал объясниться: — Мэссэ, я ученик. Мастера Руфи не будет до января, и я его заменяю. — Тем хуже. Прежде всего для вас, молодой человек. Как ваше имя? — Тур, мэссэ. Изаран кивнул, принимая к сведению сказанное, и тут в дверях появилось новое действующее лицо. Постучавшись, в дом вошла светлая жрица, приглашённая для благословения или отпевания дитя и матери. Тут уж как получится. — Даира* Инара! О, как я вам рада! Я так вас ждала! Женщина, судя по всему, мать новоиспечённого отца, взяла пришедшую жрицу за руки и с поклоном ввела в дом. Жрица, ласково ей улыбаясь, пошла туда, куда её вели, мимоходом, впрочем, бросив взгляд на Изарана. Тот учтиво склонил голову, отвечая взглядом на взгляд. Дерем, который уже заканчивал строчить список лекарственных снадобий и настоев для матери и ребёнка, раскланялся со жрицей куда более церемонно, сделав жест от сердца, как все верующие. Этот жест приметил для себя Изаран. — Милейшая, мы рады, что так удачно разрешился ваш вопрос, но не подскажете двум пришлым магам, где у вас поблизости можно снять жильё? Женщина, к которой обратился чародей, — вероятно, общая бабушка всего семейства, стала перебирать дома и варианты, посетовав, что они сами не могут принять гостей, а положить их на кухню или чердак совсем не дело. Теплолюбивый Изаран и летом был не прочь поспать на натопленной печи, но настаивать не стал. — Мэссэ, можете остаться в нашем доме, — Тур несколько боязливо смотрел на двух мэстров, но старался держать марку. Уже одно это Изаран оценил. — У нас, правда, немного места, но две кровати путникам найдутся. — Если господа маги не побрезгуют, то я предлагаю вам кров от лица всего синода. Маги почти синхронно обернулись на высокий красивый голос жрицы. Дерем полупоклонился. — Предложению даиры отказывать не смеем. Жрица приветливо улыбнулась. Ей было что-то около тридцати пяти, высокая, красивая и черноглазая, — она явственно напоминала Изарану Дерема. Не внешне, но внутренне. От светлого мага периодически веяло чем-то столь же похожим на святость и всепрощение, как и от неё. Потрясающие каштановые локоны, выпадавшие из-под белого капюшона, оттеняли белизну кожи. Точёные черты лица. Улыбка нежных губ сулила если не небесные кущи, то самую тёплую похвалу за любой добрый поступок. Всё это отметив и признав, Изаран вскинул голову и посмотрел на жрицу не только с высоты своего роста, но с позиции язычника. А вернее — безбожника. Маги вышли на улицу вслед за хрупкой белой фигуркой. Вскоре она поравнялась с мужчинами, идя по левую руку от Дерема. Изаран шёл по правую и с долей сожаления оглядывался назад. Ему, конечно, больше хотелось остаться на ночлег под кровом чёрного мага, пусть и недоучки. — Вы недовольны моим предложением, мэссэ? В вопросе жрицы не было ничего провокационного, но Изаран ответил со всей прямотой. — Я боюсь, как бы ваше радушие не обернулось для меня впоследствии чем-то обременительным. Дерем покачал головой, виновато улыбаясь. — Изарэ, ты как минимум не учтив. В любом случае предложение принял я, так что все дальнейшие обязательства лежат на мне. — Ещё лучше! Жрица же, казалось, не обиделась. — Не переживайте, мэссэ. Я не посмею тревожить вас или вашего спутника просьбами и обязательствами. Но как жрица я обязана предоставить ночлег нуждающимся. Рассматривайте эту ситуацию с позиции моего профессионального долга. — На это я, пожалуй, согласен. — Тем лучше. Моё имя вы уже слышали. Кого имею честь пригласить под кров храма я? Маги представились. Улыбка даиры стала лишь шире. — Нечасто светлые маги путешествуют с чёрными. — А два ордена и того реже. — Вы мэстры? — Именно, госпожа. — О, не утруждайтесь светскими тонкостями, мэссэ. Можете обращаться ко мне «даира» или по имени. — Ваш сан лишает вас пола? Дерем хотел деликатно закашляться, но поперхнулся кашлем. — Даира Инара, не принимайте к сердцу эти слова. Он иногда сам не свой, а язык и того лучше. Хуже жала и кинжала. Изаран, в лучших традициях оскорблённых, наверное, даже в драку бы полез, шутливую, конечно, но тем не менее. Однако жрица лишь рассмеялась. — «И пришёл к даиру в пустыню дух, из тьмы сотканный, и стал он искушать даира и глумиться над его верой. И смотрел даир в чёрные глаза духа, и было ему жаль его, бесприютного, без радости и храма внутри, и ушёл дух ни с чем, и не знал дух, что его компании были рады». Как видите, мэссэ, Изаран ещё не очень-то старается. Изаран неожиданно склонил голову, словно принимая похвалу. — Я почту за комплимент. Не каждый день во мне столь проницательно находят чёрта. — Мэссэ, уверяю вас, чёрта в вас нет. — Напрасно. Я всё же чёрный маг. — Я не склонна к предрассудкам. А что до черноты… Что есть тьма сама по себе? Это лишь время, когда отсутствует свет. Если бы в вас не было света, вашу тьму было бы и не увидеть. — Мне всё больше нравится наша беседа. Дерем, уже не выдержав, слегка наступил чародею на ногу. — Изарэ, не увлекайся ей чрезмерно. Иначе нас выгонят с архипелага ещё до наступления утра. Инара рассмеялась. — Господа, я никого не собираюсь посвящать в суть наших бесед. И не намерена обижаться. Тем более на слова. Изаран покорно проглотил комментарии жрицы и поступки Дерема, но, как только они оказались под белыми сводами радушно предоставленного жилья, лицо его несколько переменилось. В храме жили послушники, но верховный пост, конечно же, занимала даира. Магам отвели две соседние комнаты, но чародей, кончено же, проигнорировал свою опочивальню. Вольготно растянувшись на кровати в ожидании Дерема, освобождавшего свои длинные золотые волосы от гребней и заколок, он довольно мягко сказал: — Не надо наступать мне на ноги. И рот мне затыкать тоже не нужно. — Не буду, мэссэ. Как только вы научитесь держать язык за зубами. Можно узнать, с чего ты взъелся на даиру? — У меня было трудное утро, трудный день, трудный вечер, трудная ночь и трудные роды. И всё трудное. А ещё я язычник, и чужая святость меня выводит из себя. Доволен ты моим ответом? Дерем не был доволен. Но мага решил не трогать. Просто лёг рядом и, уже почти уснув, услышал где-то на периферии сознания: — Хоть раз давай по-человечески подерёмся. Ей-ей, копим злобу, напряжение и раздражение, а толку чуть. А так хоть мозги потом встают на место. — Ты — кровожадный дикарь. — Ещё какой. Но ты же мне запретил города с лица земли сметать, а напряжение снимать как-то нужно. Хоть бока тебе намну. И то какая-никакая радость. — Спи, кровожадный мой. Рожи бить друг другу мы будем завтра.***
Драки наутро не вышло. Во-первых, потому, что утро у магов началось ближе к обеду, во-вторых, Дерем проснулся в одиночестве. Когда он вышел к столу, то застал идиллическую картину: чародей и жрица мило беседовали за чаем, более того, Изаран был вежлив и предупредителен, каков бывает в кругу своего ордена и людей, которым симпатизирует как приятным собеседникам. Похоже, его вчерашние провокации удовлетворили мятежную часть его духа. Даира их с честью выдержала, и язычник вежливо склонил голову перед чужим мужеством и достоинством. — Доброе утро, мэсерэ! Вы как раз вовремя. Как вам спалось? — Спасибо, даира, замечательно. — Мэссэ попросил меня провести экскурсию, вы с нами? Дерем перевёл полувопросительный полуудивлённый взгляд на чёрного мага. — Что? Я тоже бываю покладист, да и вообще напомню тебе, что мы застряли тут чёрт знает на сколько, а потому, собственно, почему бы и не осмотреться? Так ты с нами? — Куда же я от вас денусь, мэссэ? Язвительно улыбаясь, Изаран благосклонно кивнул.***
Экскурсия прошла просто чудесно. Маги обошли четыре острова, прежде чем под ночь вернулись обратно в храм, предварительно посетив своих подопечных. Изаран в свете заката стоял перед открытым окном и смотрел на пейзаж без прежнего недовольства или нетерпения. Ветер приносил в комнату песни волн, запах соли и тоскливые крики чаек. Эти птицы на архипелаге были мельче, чем на континенте, не такие наглые и не очень-то любили города, предпочитая скалы. — Дерем? — Да? — Я вот думаю… Ну, право, какая разница — Вирзир или Из`Ингарский архипелаг? Светлый маг подошёл к окну, внимательно вглядываясь в лицо чародея. Тот был спокоен и даже, казалось, мечтателен. Закатные лучи отражались в тёмных глазах и крупных серьгах, играли в отливах вороных волос. Тёплые лучи расточительно отдавали свою мягкость мужчине, делая его в кои-то веки похожим не на демона, искусителя или духа пустыни, а просто на человека. Даже фиолетовый отсвет в глубине зрачков Изарана казался тёплым. — Тебе тут нравится? В ответ лёгкое пожатие широких плеч. — Тут неплохо. Красиво, чисто, не слишком людно. И море. Дерем тоже посмотрел на море. То говорило не умолкая, но это был разговор во сне, ибо, ленивое и изнурённое полуденным солнцем, оно дремало до полуночи, пока в него не начинала глядеться Луна. — Мне не принципиально. Я туда, куда ты. У меня на следующие полгода работа такая. Однако мне казалось, Вирзир тебе ближе по климату. Он в более жарком поясе, плюс соседство пустыни. — В крайнем случае мы всегда туда успеем. А на пески пустыни я нагляделся досыта. Так что ты как хочешь, а я купаться. — Сейчас? На ночь глядя? Мне казалось, ты устал. — Именно поэтому я и иду смывать с себя этот день. Мэсерэ, вы со мной? — Я всегда с тобой, Изарэ. Даира* — жрица светлой церкви. Выше сана даиры только саны дары и дарьялы (мужские аналоги санов: даир, дар, дарьял). На архипелаге никого выше нет и быть не может ввиду того, что дар всего десять и они входят в совет дарьяла, который расположен на материке и которому подчиняются все разрозненные и разбросанные по свету даиры. Все они представители религии Дара, одной из четырёх наиболее распространённых в мире. В большинстве своём женщины со светлым даром, но в столь малой концентрации, что в полной мере его нельзя приравнять к ихору, хотя исток у этих сил общий. Маги — лица исключительно мужского пола, если у женщины просыпается дар, то всегда только светлый и весьма скромный. Женщин, обладающих манной, не бывает.