***
Солнце поднималось лениво, оно бы понежилось ещё за горизонтом, если бы не неугомонные маги. Эти жалкие людишки возомнили, что они имеют право вставать раньше мирового светила, и солнце всерьёз собиралось устроить жаркую неделю. Но маги об этом не знали, утренняя прохлада и первые тёплые лучи казались им благом, тем более что скоро они вообще перестали замечать хоть что-то кроме друг друга. Изаран, как и обещал, повёл танец без всякого чертежа, правда Дерем не следовал за ним. Чародей просто втянул мага в круг, и дальнейшие его движения и настроения мало напоминали ту сосредоточенную работу над опорами, которая была проделана. Чёрный маг извивался змеёй, он откровенно получал удовольствие, танцуя не для дела, а для души. Он почти не становился на стопу целиком, и Дерему, помимо танца, приходилось постоянно поддерживать чародея. Тот не просил об этом, но против тёплых рук на талии не возражал. — Изарэ, соберись. — Я собран. Ты не видишь? Чародей сделал очередную «петельку», поддевая нить ихора манной, и стремительно полетел дальше. Буквально через миг, опровергая свою собранность, он шутя приобнял мага за шею, так же шутя пару раз быстро поцеловал, не прекращая танца. Движения его переросли в откровенно-завлекающие. Резерв стремительно таял, но его это совсем не тревожило. Нить шла легко, узор набирал объём, приобретал завершённость. Когда он наконец завершился, маги не очень-то заметили: Изаран не прервал танца, и Дерем ещё около пяти минут его придерживал и страховал от падения. Светлый маг совсем не был уверен, что взбалмошного чародея не подведут ноги, — просто устанут в какой-то момент держать его на полстопы, а то и вовсе на носках, и он просто упадёт. Они остановились, только когда внизу раздались восхищённые восклицания и по мосту помчалась разноцветная толпа. Изаран смотрел на белый мост совершенно спокойно, словно бы он не стоил ему стольких сил. Дерем переводил взгляд с белой громады на мужчину, которого держал в своих руках и прижимал к себе, каждый миг боясь, что он обернётся чёрной птицей и просто исчезнет. — Тебе не нравится? — Почему? Я удовлетворён. Мы хорошо решили насущный вопрос, нужно двигаться дальше. Но я из тех, кто больше любит сам процесс, чем результат. Пойдём, пройдёмся по творению рук своих. Хотя, кажется, мы всё больше ногами это сотворили… Белая спина моста соединила форт и остров, и, как и предсказывал Изаран, это довольно сильно облегчило жизнь и магам, и простым людям. В форт потянулись люди, маги, напротив, потянулись из него, но всё больше по надобностям всё тех же орденов: провизией, книгами, ингредиентами зелий, травами, одеждой, элементами для обустройства форта. Стали прибывать корабли с семьями магов. Дерем не без удовольствия и удивления наблюдал, как женщины и дети (самым младшим из которых было всё же не меньше четырнадцати) отдают чёрному мэстру поклоны, а тот склоняет голову и что-то спрашивает. Изаран знал весь свой орден до единого человека, включая семьи и ближайшую родню. Сам Дерем таким похвастать не мог. Он, конечно, знал своих людей, но жёны его магов никогда так низко ему не кланялись и уж тем более не стали бы говорить о делах семейных. — Славно беседуют. Дерем чуть повернул голову и столкнулся с насмешливыми зелёными глазами. Мэстр Зирингар осматривал мост, но, видимо, задержался, а теперь вышел на один из многочисленных балкончиков к светлому мэстру. — Да, очень тепло. Даже не представляю, каково это. — Ну ещё бы. Для чёрных магов орден всё равно что вторая семья, для светлых — не больше и не меньше, чем кружок по интересам. Вы слишком разобщены. Ваша демократия в этом смысле хуже нашей монархии. — Вы это говорите как мэстр. Вы — монарх. Для вас это и неплохо. Чародей подавил смешок, правда не до конца. — Спроси на досуге мнение чёрного мага с другим статусом. Только не Теяра. Он обожает своего учителя как бога. Мальчик слишком фанатичен. Впрочем, это у него пройдёт. Дерем сделал мягкий шаг в сторону, они всегда так прощались с мэстром. Дерем давно заметил, что тот терпит его, но маги были взаимно корректны и предупредительны. Но теперь было не так. Мэстр Зирингар ухватил край широкого рукава и чуть притянул обратно, тут же выпустив. Жест этот был настолько очевидным и школьным, что Дерем подчинился без вопросов. Его учитель часто притягивал его точно так же, не отпуская от доски или желая продолжить разговор. — Если ты никуда не спешишь, то я не против ещё побеседовать. Не понимай меня превратно, Дерем, наши разговоры для меня радость, как для любого старика счастье говорить с умными молодыми людьми, но я, к сожалению, плохо переношу эмансии* ихора. А ты сильный маг и будешь ещё сильнее. — Но как же вы тогда… — Вы же что-то сделали, верно? Я не совсем понимаю что, но в твоей силе значительная примесь от манны Изарана. — Мы немного поделились друг с другом. — Даже так? Но от Изарана я не чувствую твоего света. А впрочем, неудивительно. Его манна на порядок гуще, она перебивает всё остальное. А мост замечательный. Как и схема. Долго делал? — Изаран сказал? — Необязательно спрашивать, чтобы понять. Изаран — практик до мозга костей. Его не интересует теория, он чувствует свою силу и плетёт из неё что хочет. Как у него это выходит, ему безразлично. Ты — другое дело. У тебя нет той непредсказуемости и постоянной готовности, какая есть у него. Тебе, Дерем, нужен план, а у него сплошная импровизация. — Это плохо? — Отнюдь. Вы хорошо друг друга дополняете. Что до Изарана, так ему очень с тобой повезло. А вот о тебе такого же сказать не могу. Дерем уже готов был спросить «почему», но его позвали. Пришлось спешно прощаться. Чародей одобряюще бросил напоследок: — Не расстраивайся по этому поводу. Я всегда готов с тобой поговорить. О чём угодно. О твоей несчастной любви в том числе. До свидания, мэсерэ.***
Наступила осень. Её первый привет был жарок, так что даже не верилось, что лето уже закончилось. Правда, жители настоятельно предостерегали не очаровываться тёплой порой и озаботиться зимним гардеробом. Зимы на архипелаге всегда были лютыми, а из-за непосредственного соседства с морем — ещё студёными, пробирающими до костей. Все насущные вопросы схлынули, орден вошёл в рабочую колею. На отдельные острова назначили ответственных магов — поровну от каждого ордена. Появились главные за таможню, ответственные за медицину, полномочия равномерно распределились, и все волнения, какие только ни были, улеглись. Вопрос с чиновниками также был решён. Когда в порт заплыл одинокий спрут, чуть не попереломавший корабли и сожравший большую часть улова в тот день, и маги ценой немалых усилий отогнали его от пристани, ратуша отказалась платить. Это стало последней каплей. Изаран не стал устраивать скандала, он просто не отпустил спрута, на некоторое время придержав его у форта. Чиновники сами должны были пожаловать в течение недели. Это был визит вежливости, связанный с окончательным переездом магов и постройкой моста. И они действительно пришли. Они шли по мосту добрых пятнадцать минут, пока к ним не подошёл чёрный маг, шедший с другой стороны моста и любезно не пояснивший, что мост не пропускает господ градоправителей. Он так же сказал, что мэстр скорбит о данной мере и что она носит временный характер. Чиновникам предложили лодки и гарантию того, что грести им не придётся. Грести действительно не пришлось. Когда все уселись, то лодки потянули огромные щупальца. Крик с того берега в форте услышали очень ясно. Когда лодки причалили, Изаран, не скрывая ехидства, смотрел на лица, не определившиеся в цвете: их бросало из зелёного в белый, потом в синий и обратно. — Господа, как вам поездка? Намёк был понят очень доходчиво. Чародею было не так уж обидно из-за денег, чёрт с ними, но на своей земле он не терпел ничьей власти, кроме своей собственной. По крайней мере, в своей сфере, а сфера его действий и полномочий сильно расширилась. Теперь же градоправитель был технично осажен — маг мог бы держать его под каблуком и надеялся, что демонстрация силы была доходчивой, чтобы все это осознали. Он мог, но не хотел. Его устраивало положение вещей, когда никто и никому не мешает жить, просто разделив сферы влияния и не забывая о том, на чьей стороне реальная сила. Дерем спектакля не оценил. Он прекрасно осознавал, что чародей всего-то играется, но его методы нужно было как-то уложить в концепцию «приемлемого поведения», а получалось это всё хуже. Маги в очередной раз повздорили на этой почве, но два ордена уже стали привыкать к почти постоянной грызне мэстров по поводу целей и средств. Однако всё осталось так, как всё же задумал Изаран. Правда, этим он нарвался на Вирриана, который теперь уже всерьёз принялся собирать чародею «портфолио» его подвигов. В отличие от своего мэстра, он не писал отчёты каждую неделю, но он стал копить грешки и провинности чародея и не собирался замалчивать ни одной детали. В середине месяца на архипелаге должны были проводить последний осенний праздник — День Молодого Вина. Мэстры не стали неволить магов и себя, тем более что никаких таможенных дел не предполагалось. Праздник был такого размаха, что работать в принципе было некому и незачем. Город утопал в цветах. Из каждого двора доносилась музыка, но главное действо, конечно же, происходило на площади. Дерем несколько отстранённо шёл за чародеем и так же отстранённо смотрел на его высокую стройную фигуру в мареве огней. Изаран в кои-то веки сменил свои шаровары на узкие замшевые штаны, а накидку мэстра на классическую чёрную рубаху. На нём не было ни одного украшения, если только не считать за него золотисто-жёлтый кушак — единственную яркую деталь во всём его образе. Светлый маг всё медленнее отходил от каждой стычки, всё тяжелее затягивались незримые раны. Чародей в итоге всегда бил по самому больному. Дерему казалось, что намеренно. Разве он не видит, как его любят? Разве это вообще можно не видеть? Весь ужас был в том, что Изаран действительно не видел. По крайней мере, не осознавал всей глубины. И по больному он бил не из желания сделать действительно больно. Это была защитная реакция, оберегающая, по мнению самого чародея, светлого мэстра. Он не учёл только одного: Дерема поздно было отталкивать и предостерегать, он уже слишком сильно увяз в делах и проблемах чародея, а главное — в нём самом. И ему было больно, нестерпимо больно от каждого слова и холодного взгляда. — Дерем? Маг рассеянно поднял глаза. Изаран вывел его на главную площадь. Более того, чёрного мага тут же пригласили войти в танец, притом довольно бойкая швея, судя по её фартуку. — Конечно, иди. Светлый маг устроился у одного из домов в компании таких же нетанцующих. Изаран скользнул по нему тревожным взглядом. Его беспокоила подавленность охотника. Он-то в город его вывел, чтобы тот развеялся, да только ничего не вышло. Светлый мэстр был мрачнее тучи. И танцевать с простым народом чародею вовсе не хотелось. Он не возражал бы, если бы его повёл Дерем, но, видно, сам маг этого не хотел. Чародей до крови закусил губу, входя в круг и постоянно оглядываясь. Он не слышал назойливого щебета вокруг, ему нужен был только один восхищённый и упоённый взгляд. Дерем поначалу не смотрел на площадь, ему не хотелось видеть чужое счастье и задор, не хотелось видеть Изарана рядом с красивыми женщинами, в паре с ними. Но когда посмотрел, то после уже не мог отвести взгляда. Тёмные глаза смотрели голодно и прожигающие. Да, Изаран вёл партнёршу в незамысловатом крестьянском танце, но вёл, совершенно на ней не сосредоточившись. Танцы становились всё живее, и всё более чародей выходил на передний план. Теперь уже он вёл весь праздник. Правда, его техника не шла ни в какое сравнение с тем, как плясали жители. Чародей двигался просто, но естественно. Незамысловатые движения в его исполнении приобретали глубину и смысл. Так, наверное, можно было танцевать коренному жителю, уроженцу этого теплого берега, но не полукровке-кочевнику. Но Изаран всё же танцевал. Танцевал и смотрел только на Дерема. «Ну, посмотри же на меня! Я же для тебя танцую! Я же тебе говорю! Ты же знаешь, что я говорю!» Изаран еле сдержался от того, чтобы не убить на месте мальчишку, полезшего к магу. Ему едва-едва хватило такта его обогнуть и пояснить, что мэсерэ уже приглашён. — Ты же не против? Или тебе вернуть твоего партнёра? — Изарэ, ты смотришь на меня совсем не двусмысленно. — Как? Настроение чародея вмиг улучшилось, тон стал игривым, но Дерем безжалостно припечатал: — Как на приговорённого к смерти. Ты меня просто убьёшь, если я посмотрю на кого-то кроме тебя. — И вовсе… — Посмотри в зеркало, потом говори. Чародей сжал губы и рванулся было прочь, но Дерем с неожиданной силой ухватился за его руки и повёл. Он не был корректен, не был осторожен, но теперь вместе со злобой из него наконец изливалась страсть, боль и обида. Изаран не стал сопротивляться. Он покорно прогибался и кружился, шёл куда вели, не проявлял своеволия, хотя это было совершенно ему несвойственно. Но в итоге он своего добился — Дерема отпустило. Под конец он держал всё так же крепко, но теперь уже бережно, ловил чёрный каскад волос, чтобы те не подметали площадь, смотрел в такие любимые, такие невыносимые глаза. Остаток вечера прошёл весело, на площадь наконец выкатили бочки с вином этого года, всем досталось по кружке. Хотя Изаран свою осушил слишком уж быстро. — Я тебя домой не понесу, если ты вдруг захмелеешь. — В чём проблема? Оставишь где упаду. Ночи тёплые, надеюсь, не замёрзну. Изаран не упал. Он даже не шатался и ничуть не опьянел. Однако, дойдя уже до моста, неожиданно взял влево, сделав несколько па. — Ты устал? Я ещё нет. Давай немного потанцуем по берегу, а? Просто так, для себя. Дерем посмотрел с прежней своей мягкостью. — Изарэ, уже близко к полночи. Я потанцую с тобой завтра. Тёмные глаза сверкнули сталью и фиолетовыми искрами. — Как хочешь. Чародей двинулся дальше всё так же легко и так же естественно, словно танец — это и есть привычный способ передвижения людей. Конечно же, Дерем не пошёл в форт. Он спешно шагал за чародеем, ждал, когда того подведут ноги, когда они устанут, отяжелеют и придётся подхватить этого неугомонного мальчишку сорока двух лет... … К форту маги вернулись лишь под утро. На тонкой нитке горизонта уже забрезжили первые лучи, когда Изаран дошёл ровно до того места, с которого начал, и наконец упал. Правда, не на землю. Дерем поймал его, подхватил на руки и понёс домой. Чародей резко расслабился в его руках. Он был тяжёлый: высокого роста, плюс сплошь из мышц, которые куда тяжелее жира. Но Дерем был не против носить его хоть каждый день. Чёрный маг в прямом смысле «обтанцевал» весь остров. А теперь казалось, что, как самый распоследний пьяница, успокоился после дебоша. Но только Дерем не чувствовал запаха спиртного. Пот — да. Морскую соль — да. Но не перегар. — Ты же сказал, что бросишь… — Изарэ, а то ты не знаешь, что не брошу. — Они бы бросили. Все они… Длинные чёрные ресницы щекотали светлому магу шею. Изаран устроил свою голову у него на плече, но как-то неловко. Он весь вдруг как-то лишился своей грации, силы… защиты. Дерему стало страшно и отрадно, у него совершенно невыносимо защемило в груди. Стало так больно, но это была такая чудесная, такая сладкая боль… Он изловчился-таки поцеловать свою ношу в смоляную макушку. — Я не все они. И я не собираюсь тебя бросать. К моменту, когда они добрались до комнаты, чародей, казалось, уже уснул. Дерем его не будил.***
В обед светлый маг проснулся оттого, что где-то что-то упало. Оказалось, упала со стола чернильница, но, к счастью, без чернил. Упала, собственно, потому, что Изаран слишком запальчиво развернул карту. — Что случилось? — Смотри! Чародей метнулся к кровати, чуть не сев магу на живот, тот еле успел увернуться. Изаран на такие мелочи внимания не обращал. — Видишь наш остров? Я вчера его закрепил*! Мне так дико хотелось танцевать, я не стал думать почему. Всё же моя интуиция или что там её заменяет — это чудо. Одно плохо — придётся теперь все острова так же обходить. Я уже попробовал растянуть сетку, ничего не вышло. — Ты собрался применять «воронку»? — Что? Нет. Я не умею и, вообще, это запретная магия. Да даже если по логике, ну на черта мне уничтожать всё на своей земле? Я думаю, можно, наоборот, сделать охранные чары. На всю территорию разом! — Я-то это понимаю, а вот в совете охотников… Понимаешь, это ведь очень неоднозначное действие с твоей стороны. Ты танцуешь по самой грани допустимого. И я сейчас говорю не только о закреплении островов. Чародей нахмурился. — Но я ведь под твоим надзором? Что я такого могу сделать, я же не враг себе. А что до допустимого предела, так я довольно остро его чувствую. Пока я даже на полстопы за него не вышел. Пока Изаран рассматривал карту, Дерем провёл рукой по его спине. Чародей подался назад. Светлый маг не сомневался — Изаран не отступит, закрепит за собой все острова, которые ему поручили, и в принципе он даже не против. Это действительно можно достойно объяснить в совете. В груди у него защемило не от того и отнюдь не сладко. Между ними опять была стена. Можно было в любую секунду повалить чародея на кровать, и он бы, наверное, только поддержал инициативу, но за этой близостью больше не было ничего. Вчера маг держал в руках совсем другого человека. Открытого, искреннего, понятного. Он почти видел ужасную рану, которую Изаран так старательно прятал от всех и даже от себя, но сегодня… Сегодня на его ласку откликался Чёрный Мэстр. Мэссэ. Противно защипало в глазах. В дверь постучали, а потом внутрь змейкой проскользнул Теяр. — Простите, я бы не побеспокоил, но в порт пришёл корабль. Там есть некоторые неоднозначные грузы. Всё бы ладно, но хозяйка корабля требует вас, мэсерэ. Говорит, что вы знакомы. — Как её зовут? — Мелиса де`Врра. — Только этого мне и не хватало… Эмансии* — частицы силы, ощущение этой самой силы, исходящее от мага. В основном это могут прочувствовать только сами маги. Иногда светлые жрицы и уж совсем редко простые люди. Имеют характерный оттенок. От ихора они ощущаются не так, как от манны. Бывают неприятны для магов других направлений, но это также довольно редкое явление. Закрепление территории* — маг, закрепивший за собой территорию, может управлять процессами на ней из одной точки. Например, контролировать погоду или уничтожать на ней что-либо, начиная от леса и заканчивая вражеским отрядом. Из преимуществ в закреплении — детальное ощущение своей территории. Из недостатков — огромная энергозатратность. Детальнее это явление будет рассматриваться в дальнейшем.