***
Довольная улыбка растягивала губы Вариса, не касаясь его глаз. Взгляд его – холодный, жестокий – был обращён на забившегося в дальний угол небольшой клетки старика. Худющий, с выпирающими рёбрами и костями, длинной спутанной бородой, он походил на затравленный скелет. Кривыми, плохо сросшимися от многочисленных переломов пальцами он пытался закрыться от своего жестокого хозяина. Блёклые глаза смотрели с суеверным ужасом, а от куцей подстилки из соломы разило страхом. – Милорд, – прошептал возникший словно из ниоткуда парнишка. Один из многочисленных шпионов Вариса. Варис насмешливо приложил палец к губам, выразительно смотря на дрожащего колдуна, и вышел из комнаты. Когда шпион выскользнул вслед за ним, евнух закрыл дверь, провернул ключ в замке несколько раз и убрал его в складки своей одежды. Оставляя человека, который когда-то оскопил его, исковеркал его жизнь, в полной темноте. – Милорд, – снова подал голос парнишка в лохмотьях. – Те несколько крестьян, что захотели рассказать о потерянном короле Её Милости за вознаграждение – шарлатаны. Да и никто на Мучной Улице не видел его там. – Какая жалость, что все поиски короля так и не увенчались успехом. Бедный мальчик. – Варис сочувственно покачал головой. – Если даже такие верные люди, как я, не смогли найти его... – Он двинулся дальше. – Но я нашёл одного бедняка, покрытого язвами… Он видел, как мальчика, похожего по описанию, встретил в Блошином Конце молодой мужчина. Он назвал его по имени и почти сразу же зажал ему рот ладонью, а потом… Варис резко обернулся, заставив колючим взглядом заткнуться шпиона. – Покрытого язвами? – протянул он обманчиво сахарным голосом. – Значит, никто не удивится, если сей болезненный человек не переживёт сегодняшний день. Шпион понятливо закивал и быстро скрылся из коридора. Бедняк был обречён.***
В Браавосе лорд Бейлиш снял чудный дом, аргументировав это тем, что они могут там задержаться на несколько дней. Его радушный хозяин был настолько любезен, что даже предоставил для дома одну из своих служанок. В самом деле, не довольствоваться же леди-жене знатного лорда всего одной? На следующий же день Петир, собравшийся было направиться на назначенную встречу в Железный Банк, с удивлением застал жену прихорашивающейся у зеркала. Санса невозмутимо ответила, что устала от вынужденного ограничения свободы на корабле и теперь хотела бы прогуляться по городу. – Жена – не значит пленница. У меня есть в этом небольшой опыт. Доверьтесь мне, лорд Бейлиш, – ответила она тогда, закалывая шпилькой очередной непослушный локон. Петир лишь наказал взять ей с собой охрану. Сейчас Санса вдыхала сладкий воздух свободы, бродя по многочисленным улочкам морской державы. Узкие дорожки, выложенные брусчаткой. Каменные парапеты, за которые стоит только опустить руку в прохладную воду – и в них ткнётся любопытная рыбка. Высокие дома, порой растущие словно из ряски, увитые душистыми бордовыми цветами с густой тёмной листвой. Всё вызывало в ней интерес и восторг. Не столь своей новизной, сколько осознанием того, как далеко позади остались все те, кто могли бы навредить ей. Лопочущие на смешном и гортанном языке торговки тепло и душевно улыбались ей. Служанка Айя, что предоставил хозяин их дома, заливисто щебетала и рассказывала ей о городе. Фонтаны били вверх искрящейся на солнце пресной водой. Жители вольного города набирали её в вёдра и кувшины, а мальчишки, стоило взрослым отвернуться, норовили обрызгать ей прохожих. Когда такое произошло с Сансой и Айей, то браавосийка недовольно взвизгнула от холодной воды, а Санса только рассмеялась, опьянённая этой водой, воздухом, летящим чувством, распиравшим ей грудь. Не обращая внимания на мокрое платье, она готова была носиться по улочкам, если бы не ворчащая на это охрана, приставленная к ней Петиром. Пришлось смириться с тем, что она не ребёнок. Но кто сказал, что леди не может приобрести съестное у бродячей торговки? С трудом вспомнив уроки валирийского, который, к счастью, частично знала торговка, Санса смогла объясниться. И прямо на улице попробовала запечённых устриц из обжигающих пальцы раковин и кусочки скатов, политых уксусом… а незнакомым ей сладостям так вообще пришлось уделить отдельное внимание. Вдруг Санса выронила из своих рук засахаренное лакомство, а лицо её побледнело. – Госпожа, что с вами? Вам плохо? – обеспокоенно спросила Айя. – Нет-нет, всё хорошо… Санса попыталась улыбнуться, но сама старательно вглядывалась в толпу горожан. Всего на секунду ей привиделось лицо Рикона – младшего брата. «Показалось», – попыталась успокоить она себя. – Госпожа, пойдёмте на площадь Морского Владыки! Солнце стоит высоко, скоро должны дать там представления бродячие артисты! – начала уговаривать её служанка. – Хорошо, Айя, пойдём, – ответила Санса, почти придя в себя. Когда они уже оказались на площади, а толпа рукоплескала вышедшим первым актёрам, Сансе вдруг почудился Бран, мелькнувший среди стоящих впереди мужчин. Не обращая внимания на ярко выкрашенную сцену и пёстрые декорации, она попыталась пробраться среди зрителей вперёд. Её остановил за локоть один из охранников. – Лучше смотреть отсюда, госпожа. Средь горожан могут оказаться карманники, да и давка под конец будет несусветная. Санса, рассеянно глянув на своего защитника, снова стала пристально вглядываться в толпу. Может, просто похожий мальчик? Или ей голову солнце напекло? Не может же она видеть тех, кого больше нет в живых. Да и лица у них были точь-в-точь как и четыре года назад… за это время они бы выросли. На сцене артисты уже играли второй акт пьесы, но Санса их не слушала.***
Один из многочисленных залов Железного Банка. Мозаичный пол, отражающий шаги гулким звуком. Стены, украшенные резьбой по камню. Широкие окна в бронзовых решётках. И массивный стол из чёрного мрамора с белоснежными прожилками, за которым Петир уже сидел который час и обивал себе язык перед представителем этого самого банка. Тихо Несторис был не просто представителем самой могущественной организации в мире. Он входил в самую верхушку правления, владел одним из ключей, давшим ему право на посещение тайных собраний, право голоса в принятии решений касаемо политики банка и многое, многое другое. И сейчас этот худощавый мужчина с аккуратной короткой бородой цвета тёмной ржавчины, вежливой улыбкой, что не касалась глаз, и цепким взглядом дельца который раз говорил «нет». – Предположим всего на одно мгновение… чисто теоретически… что Банк согласится смягчить условия для Его Милости. Что изменится? – Тихо Несторис произнёс это с лёгкой долей снисходительности. Вот только карие глаза с золотыми крапинками по-прежнему смотрели строго. – Откуда вы возьмёте золото, которого у вас нет? Корона не платит сейчас даже проценты, что уж говорить о самом долге. – Его Милость Томмен Баратеон – наполовину Ланнистер. А Ланнистеры всегда платят свои долги. – Петир вежливо улыбался в ответ, откинувшись на широкую спинку кресла из сандала. – Это пока у них есть золото. Но как они это будут делать, если оно у них иссякнет? Поправьте меня, если я ошибаюсь. Корона должна три миллиона Ланнистерам, а раз на троне их мальчик… Значит, Ланнистеры должны сами себе колоссальную сумму. И не могут её выплатить. Казна в плачевном состоянии. Рудники Западных Земель истощены. Или вы думаете, что смогли бы утаить это от нас? – Улыбка Тихо стала острее, а в глазах впервые мелькнула насмешка. – Корона также должна миллион золотых драконов Септе. И два миллиона Железному Банку… не считая процентов. Слова о долгах банку были произнесены с особым холодом. – Железный Банк всегда получает своё, – медленно и выразительно произнёс Тихо. – Тем или иным способом. – И один из этих способов – спонсировать врагов неплатёжеспособной стороны? – невзначай поинтересовался Петир, произнеся и так известную притчу, ходящую о банке. Несторис лишь шире улыбнулся и сожалеюще развёл руками. – И кого вы готовы поддержать? Станниса с его идолопоклонниками? Или Дейенерис Таргариен, что не чтит деловые сделки? Она получила своих безупречных обманом – как только ей передали живой товар, она тут же сожгла их хозяина, чтобы не платить обещанное. И это не единственное её нарушенное слово. Готовы ли вы иметь дела с такой особой? К тому же и Станнис, и юная Таргариен имеют особую страсть к огню. Они сжигают своих и чужих. Первый ради Бога, вторая своими неуправляемыми драконами. – Об этом нам прекрасно известно. Можете быть уверены, мы осведомлены о них ничуть не хуже вашего. Тихо сидел с идеально прямой спиной не касаясь лопатками кресла всю их затянувшуюся встречу. По его постной роже было сложно что-то сказать. Но Мизинец не был бы тем, кто есть, если бы сдавался так легко. Пошли сюда Серсея, скажем, простофилю Мейса, он сдулся бы после первого же вежливого «нет». Конечно, если бы не совершил роковую ошибку и не пообещал бы золото Простора. Петир же на такие глупости идти не собирался. Золото Долины останется золотом Долины. – Дочь безумца, не держащая слово. И завистливый дядя короля, что не побрезговал обратиться к тёмной магии, – продолжал мягко давить Петир. – Чем они лучше молодого, пускай и пока что неопытного короля? Короля, который внимательно прислушивается к своим советникам. – Он красноречиво и многозначительно улыбнулся. – Так ли уж плоха тёмная магия? – усмехнулся Несторис. – И разве это достоинство – неопытность и управляемость? – Смотря в чьих руках, – пожал плечами Петир. – Станис слушает только своего Красного Бога. Дейенерис не слушает никого. Боги и драконы долги не платят. А вот воспитанный в нужном ключе король верными людьми – вполне. Тихо медленно и понимающе закивал. – Верные люди нам бы не помешали… Несторис огладил свою бороду, а потом усмехнулся, пронзая Бейлиша неприятным взглядом. – Мы могли бы сделать исключение, – наигранно задумчиво протянул Тихо. – Дать вам рекомендации, поручиться за вас перед другими банками вольных городов. Вам выдадут новый кредит в счёт погашения текущего. С более низким процентом и большим сроком исполнения. Скажем… – Тихо ловко достал бумагу и перо и стал быстро строчить. Перед Петиром легла бумага со списком банков. Напротив каждого была сумма, процент и срок. – Ни один из этих банков не представит вам таких условий без нашего поручительства, – выразительно добавил Несторис. – Но мы это сделаем не ради королевы-регента. – Слово «регент» было особо выделено. – А ради верного нам человека. Мы получим свои деньги назад, а он получит признание перед своим правителем. – И вы хотите, чтобы этот человек вам рассказывал всё, что происходит в Красном Замке? – Петир едва заметно выгнул бровь, позволяя себе выразить вежливое удивление. – Шпионов в Красном Замке нам более чем достаточно, – усмехнулся Несторис. – Нет. Нам нужен свой человек в Малом совете. Возможность влиять через него на короля. К тому же к такому человеку мы бы стали изредка обращаться с некоторыми просьбами… небольшими и крайне необременительными. – И какие выгоды получит данный человек, помимо ваших рекомендаций? – В глазах Петира помимо воли разгорался алчный интерес. – О, мы нашли, как бы с ним договориться, не сомневайтесь. – На лице Несториса читалось уже неприкрытое веселье. – Я был бы рад вам помочь, – кивнул Петир, почти почувствовав вкус победы. – А мы были бы рады принять от вас помощь. – Нестерис милостиво кивнул в ответ. – Но вы же понимаете, что в наш век падения нравов было бы опрометчиво доверять кому бы то ни было на слово? – Вынужден согласиться. – Петир снова скользнул глазами по размашистым цифрам на пергаменте. – В доказательство верности мы не потребуем ничего такого, что было бы сложно вам предоставить… всего лишь кровь вашей жены. Петир медленно перевёл глаза на Несториса. – Простите? Тихо, не прекращая ядовито улыбаться, выдвинул верхний ящик стола и достал белоснежный платок со сложной вышивкой и символикой банка на уголке. Он протянул его Мизинцу. – Всего лишь меры предосторожности. С ней ничего не случится. Но мы хотим убедиться в серьёзности ваших намерений. Пары капель будет достаточно. Принесите нам платок с её кровью. Взятой именно вами. Лицо Петира не изменилось. Ни один мускул на нём не дрогнул. – А если я откажусь? Несторис уронил платок перед ним на стол и сложил руки перед собой. – Как вам будет угодно. Только учтите. Из порта Браавоса выйдет только корабль с верным нам человеком. Или не выйдет вообще. – Он выдержал некоторую паузу и, не дождавшись ответа от своего оппонента, широким жестом указал на дверь. – Буду рад увидеть вас снова, лорд Бейлиш. Петир протянул лист со списком банков Несторису. – Оставьте его себе, – милостиво разрешил Тихо. Под высокими сводами гулким эхом раздались шаги удаляющегося лорда Бейлиша.***
– Санса! – раздался крик из толпы. Вроде бы незнакомый голос, но Санса резко обернулась и оторопела, увидев свою сестру. Охранник не успел схватить свою подопечную за локоть, как она рванула вперёд, скрывшись мгновенно за спинами горожан. Санса не обращала внимания на крики обеспокоенных её поведением охранников, не замечала людей, между которыми пробивалась с доселе незнакомым ей самой упорством. Лишь до скользкого страха боялась потерять из виду знакомую фигурку, мелькающую впереди и тоже бегущую неизвестно куда и от чего. – Арья, постой! – крикнула Санса, когда они миновали всю площадь, очутившись на менее людной улочке. Сестра, не сбавляя темпа, бежала вперёд, и Санса едва за ней поспевала. Мосты, проулки, бесконечная вереница домов, что мелькали один за другим. Арья всё не останавливалась, а Санса уже ничего не соображала от бешеной гонки и нахлынувшей на неё паники. Сестра свернула снова на очередную улицу, поднимающуюся каменной кривой лестницей вверх. – Арья! – с отчаянием снова крикнула Санса, взлетая по ступенькам вслед за ней. Вдруг сестра остановилась на самой верхушке. Резко, неожиданно, будто столбом вросла в землю. Санса почти что врезалась в неё, когда та развернулась и выставила вперёд руку. Арья даже не коснулась её. Та сама, испугавшись, отшатнулась назад. Настолько было внезапным происходящее. Настолько невозможным было выражение лютой ненависти на знакомом лице. Не могла настоящая сестра смотреть на неё с такой злобой. Вдруг это лицо исказилось растерянностью и запоздалым страхом. Незнакомка попыталась ухватить за руку начавшую падать Сансу, но опоздала. Санса не успела понять, что произошло. Всё случилось слишком быстро. Бег, лестница, похожая на сестру девушка. Она отшатнулась от неё назад, а потом дома и небо завертелись перед глазами устрашающим калейдоскопом. Она инстинктивно закрыла руками живот, чувствуя, как жалят её в бока ступени. Картинка остановилась. Боль запоздало распространялась по телу. Рядом кричала испуганная горожанка. Санса видела совсем близко перед глазами брусчатку. И что-то красное, расплывающееся на ней.