До встречи с тобой, ебанный Чимин.

День 2. Вторник. Утро сегодняшнего дня настало незаметно. С приходом врача, того самого Джунёна, который заявился, когда Юнги нервно покачивался и обнимал себя за плечи, мыча ту же мелодию, иногда открывая потрескавшие, пересохшие губы, произнося еле разборчивые слова. Врач присел рядом с блондином на корточки. — Открой рот, – приказал тот и потянул руку к лицу Юнги, но тот убрал его от длинных костлявых и неприятных пальцев врача. — Меня отсюда выпустят? – спросил Юн, поднимая глаза полные отчаянной невинности и детской наивности. — Да, конечно. Пей таблетки и тебя скоро обязательно выпустят, – произнёс Джунён, откровенно солгав пациенту. «Из психбольниц не выходят», – пронеслось в голове у психиатра, пока он пытался дотронуться до лица Юнги. Подопечный поддался и послушно открыл рот, в который за долю секунды поместилось две таблетки разных цветов. Опять было горько, неприятно. Хотелось выплюнуть эту гадость, но ведь ему сказали, что он сможет выйти отсюда. После принятия таблеток, Юнги мог выйти из своей комнаты, но не захотел, оставшись в четырёх белоснежных стенах наедине с собой. День 3. Среда. Юнги не думал, что ночь так быстро сменяется утром, точнее ему просто катастрофически не хватало времени на своих личных демонов, которые в один момент сбились в единственном месте и начали рассуждать на какие-то темы, а точнее пытась проложить какую-то связь с миром сна и найти сходства. Демонам было страшно. Страшно так же, как Юнги, который с наступлением утра, до прихода врача, попытался спрятаться, но продолжил напевать ту песенку, вероятно, детскую. Ради чего? Да и сам он не знал. Просто боялся, не хотел опять пить эти таблетки. Не хотел ощущать тошнотворный вкус и видеть противное и мерзкое лицо Джунёна с этими гигантскими мешками и трупно-жёлтым цветом кожи. Но вопреки его надеждам, парень опять был замечен. К Юнги подошли, опять присели на корточки и дотронулись до мягкой кожи мозолистыми пальцами. — Открой рот, – более тихо и зло протягивая гласные, произнёс Джунён, обращаясь, как с ребёнком, который провинился в чём-то. «Что это с ним? Мне вообще-то 24», – фыркнув, подумал Юнги, но открыл рот и выпил эти противные таблетки. Сразу же морща нос и жмуря глаза, уже готовясь сплюнуть, ведь таблеток стало больше. — Глотай, Юнги, – произнёс врач, накрывая грубой рукой губы Юнги и не давая возможности выплюнуть. Разум опять помутнился. Глаза начали медленно слипаться, а между бровями залегла небольшая морщинка. Вскоре это прошло, поэтому Юнги поднялся на ноги и решил немного побродить по больнице и наведаться в столовую, так как в желудке уже давно ничего не было. Парень зашёл в эту самую комнату и увидел ту же картину, что и в прошлый раз, во время экскурсии. Кто-то сидел в группах и молчал, а кто-то смеялся в полном одиночестве. Только в этот раз не было былой агрессии и на новенького никто не обратил внимания. Тот в свою очередь немного постоял у входа и пошёл к месту, где выдают еду. Забрав свою порцию, блондин прошёл на место рядом с каким-то парнем и немного потупил взгляд в пол. — Можно? – тихо спросил тот, но его будто не услышали или услышали, но решили не отвечать. Всё же поостояв несколько минут, он усадил свой зад на твёрдую поверхность и начал ковыряться в еде, как и его сосед в общем-то. Эта пища не вызывала ни аппетита, ни желания есть. Было такое ощущение, что переверни ты тарелку, всё содержимое даже не упадёт. Настолько это было мерзко. — Как...как тебя зовут? – вдруг послышался ломкий и хриплый голос соседа, который невольно заставил вздрогнуть. — Юнги. А ты? – спросил парень, посчитав, что знакомства не помешают, тем более скоро его, скорее всего, переведут в общую палату, а там лучше быть по дружелюбнее, ибо мало ли что взбредёт в голову этим психам. — Хуан, – тихо произнёс парень и тут же осёкся, как будто чего-то боялся, – какой у тебя... — Диагноз? –спросил парень и получил в ответ утверлительный кивок собеседника, – Не знаю, – ответил Юнги, смотря на собеседника, но потом всё же встал на ноги и направился к выходу из столовой, лопатками ощущая взгляд, но не оборачиваясь, думая, что это черевато. Юнги вернулся в свою комнату, а там упал животом вниз на кровать, продолжая ощущать на себе пытливые глаза. Странно, ведь он в комнате один. «Что это? Кто это?» – подумал Юн, а потом его глаза невольно сомкнулись, и он провалился в темноту. День 4. Четверг. Кто же знал, что утро так долго идёт в гости. Оно будто медленно поглощает твоё нутро и не отпускает, оставляет лишь слабую надежду, что с его наступлением будет лучше. Нет. У Юнги всё та же белая палата и тот же Джунён, который опять заставил глотнуть таблетки, порция которых увеличилась в двое. Его так и не обрадовали, что переведут в общую палату, ведь Юнги искренне думает, что там не так гнетуще тихо и одиноко. Правда одиночество Юн уже не испытывает, он чувствует взгляд на себе, но не оборачивается. Страшно. Весь день он сидел в своей комнатке в полном гнетущем одиночестве, но вечером, когда уже смеркалось парень всё же решил выйти из этой темницы. Идя по коридору, он видел различные силуэты, которые ему просто мерещились. Юнги дошёл до первого окна и остановился рядом, смотря во двор. На улице бушевал ветер, а на небе начал появляться огромный диск луны. Мин на столько засмотрелся на природу, что не увидел человека, который подошёл к нему и тронул за плечо. — Что ты здесь делаешь? – раздался до боли знакомый голос, такой нежный, заботливый и бархатный. Голос который заставил Юнги сжаться, – Эй, ты меня слышишь? – прозвучало более требовательно, а блондин лишь кивнул и неуверенно поднял взгляд на незнакомого для него человека. Это был темноволосый парень, с детским личиком, глазами цвета коньяка и пухлыми губками, он был выше совсем немного. Вероятно, это из-за подошвы туфель. — Всё в порядке, – выдавил из себя Юнги, а затем развернулся на носках и постарался быстрее уйти. — Не слоняйся так поздно по больнице, – раздалось за спиной, поэтому блондин ускорил шаг. Вскоре Юн был в своей комнате, а там лёг на кровать и провалился в сон. День 5. Пятница. Утро. Опять то же скучное утро в четырёх белых стенах, которые уже почти сливались с цветом кожи Юнги. Сегодня парень ждал врача, но того всё не было и не было, и даже вчерашний взгляд не ощущался так остро. Скучно. В палате было настолько тихо, что Юн слышал, как противно капает ржавая вода в раковину из крана. Его это раздражало, но он ничего не делал и лишь считал каждую секунду, не замечая ничего вокруг себя. Подтянув к груди колени и уложив на них голову, он провёл оставшиеся дни, лишь изредка принимая таблетки от Джунёна и ожидая воскресенья, будто судьбоносного дня. День 7. Воскресенье Сегодня с утра в «камеру» зашёл другой мужчина. Более крупный, немного с проседью намного более приятный на вид. Отвращения Мин не испытывал, поэтому спокойно поддавался этому человеку. Он бессловно поднял Юнги с кровати и повёл прочь отсюда. Опять тот же коридор, те же противные серые стены и слышащиеся монотонные голоса, лишенные жизни. Через некоторое время его завели в какую-то комнату, которая была неимоверно тёмной, посередине стоял стол и два стула. На одном из них сидел тот парень из коридора. — Здравствуй, Мин Юнги. – улыбнувшись произнёс врач. Блондина усадили на твёрдый стул, напротив психиатра, – Я твой лечащий врач - Пак Чимин. До боли знакомое имя, такой прожигающий нутро взгляд и голос, заставляющий дрожать. «Это он» – подумал Юнги, продолжая прожигать знакомого незнакомца, а его глаза стали по пять копеек. Сердце, казалось, пробьёт лёгкие, а его гул слышит Чимин, потому что слишком тихо.