Бродячие пёсики

      «Утро — самое лучшее время дня!» — эта самая фантастическая фраза нашего времени. Конечно, ведь кому хочется вставать с мягкой постели и тащить свою пятую точку за тридевять земель, чтобы просидеть на ней же пол дня? Может, кому-то и хочется, но явно не Ацуши, который сегодня, кстати, проспал. А всё потому что не было привычного его слуху «будильника».       Как только Накаджима сонными глазами встретился с красными цифрами на электронных часах, он окончательно вырвался из объятий Морфея. До начала урока оставалось двадцать минут. Ацуши включает супер скорость и начинает наворачивать круги по комнате в поисках разных элементов школьной формы, одеваясь на ходу. Где-то через пять минут он был готов на выход, благо сумку вчера собрал. Бегом он влетает на кухню, желает доброго утра в пустоту, ибо никого не было, хватает печеньку и выбегает в прихожую. Там он второпях обувается и продолжает свой забег до последней станции на его пути — до школы.       Благодаря хорошей физической подготовке, Ацуши быстро добирается до учебного заведения и, не останавливаясь, подлетает к шкафчику, где, наскоро переобувшись, вновь мчится со скоростью кометы в кабинет. Всё-таки опаздывать омежке не хотелось совсем. Накаджиме несказанно повезло зайти в класс и сесть на своё место всего за несколько секунд до звонка. Акутагава же сидел на соседнем месте (действительно, где же ещё ему сидеть?) и тихонько офигевал от происходящего: Тигр никогда не опаздывал. — Проспал? — чуть приближаясь к лицу одноклассника, спросил Рюноске. — А-ага, — блондин подпрыгнул от неожиданности. Ну не думал он, что его соседушка-староста-друг так резко начнёт разговор, — будильник не сработал… Акутагава с секунду задумчиво смотрел на Ацуши, а потом сказал: — Звонить тебе что ли, чтобы просыпался вовремя?       Брюнет положил руку на светлую макушку, взъерошивая волосы. А Накаджима покраснел, отводя взгляд в сторону.       И ровно в этот же момент в кабинет вошёл до чёртиков счастливый, с широченной улыбкой на лице, словно Чеширский Кот, учитель анатомии… Это пугало — вечно ухмыляющийся или, на худой конец, грустящий преподаватель, и вдруг с улыбкой от уха до уха. Учитель посадил класс и начал рассказывать материал голосом сытого кота, невзначай проходя к задним рядам. Ученики уткнулись в свои тетради, записывая нечастые определения под диктовку.       Если честно, уроки анатомии выглядели очень странно: два урока в неделю, а в расписании записаны как уроки биологии, нет учебников — только тетради, нет даже плакатов и наглядных примеров, точнее был один, но кажется его второгодки сломали. И вроде, это никого не беспокоит, ну или все хорошо скрывают своё возмущение. Вернемся к уроку анатомии.       Размеренный голос учителя убаюкивал Ацуши, а вот рука, лёгшая на его голову, заставила подпрыгнуть на месте. Гадать кто это — было бы излишне. Тацухико Шибусава. С каждым его словом, пальцы на блондинистой голове накручивали новую прядку, а голос становился всё слащавее и слащавее, а Накаджима всё напряжённее и напряжённее: рука омежки неумолимо дрожала, буквы вытанцовывали странные движения, то и дело выскакивая за клетки. Действия учителя капали на нервы и соседу Ацуши — Рюноске. Вначале лёгкое раздражение, а позже настоящая злость и необузданная ярость. Если бы не прозвенел звонок и учитель не ушёл бы обратно на своё место, говоря домашнее задание, то в классе стало бы чуть светлее из-за небольшого фонаря под красным глазом. Честно говоря, Акутагава сам не знал, на что он был зол: то ли на то, что учитель был близко к нему, то ли на то, что Шибусава трогал макушку его друга.       В классе постепенно становилось шумно. Рюноске посмотрел на соседа, тот был бледен и до сих пор его пробивала мелкая дрожь. Альфа положил руку на его плечо, это заставило вздрогнуть Ацуши и поднять глаза, в которых отражалась безысходность, страх и… облегчение. — Ты в порядке? — к Накаджиме подбежали две омеги, Танидзаки и Кёка. — Д-да, вроде, — Ацуши неловко улыбнулся и потёр шею, закрыв глаза.       Акутагава поднялся со стула, решив отвлечься от той злобы, что сидела у него внутри, и сделать одно полезное дело. Ацуши открыл глаза и проводил взглядом чёрноволосого парня. Как только нога альфы перешагнула порог, Накаджима будто потерялся в пространстве, не слыша голоса обеспокоенных друзей.       Ацуши честно пытался выйти из того дальнего мира, куда его загнали незамысловатые действия учителя. И удалось ему это только на большой перемене. Единственное, что он замечал все эти три урока, — это только часто уходящего сразу после звонка Акутагаву. Возможно, если бы не попытки старых друзей отвлечь Ацуши на разговоры, то, кто знает, сколько бы он ещё просидел в шоковом состоянии. Но вот он, более-менее здравомыслящий, пошёл посвятить в план ещё одну немаловажную персону (Танидзаки план был рассказан ещё вчера по СМС). Накаджима недолго искал нужный ему класс. И вот везение ещё раз на его стороне — тот, кто ему нужен, стоит прямо в коридоре около окна. — Здравствуй, Твен, — робко произносит омежка. — О, привет, Ацуши-кун, давно не виделись. А ты похорошел, особенно если сравнивать с первой нашей встречей, — с улыбкой произнёс рыжик. — Эм-м, ну д-да, спасибо, — совсем неуверенно прозвучало из его уст, — я к тебе по поводу Люси… Я придумал как их с Кёкой свести. — Знаю, мне уже примерно рассказали про план. — Как? Кто? — Ваш староста, я у него ещё про Кёку спрашивал. Только меня удивило откуда он знает, что Изуми чувствует к Люси. Странный чувак. — Ну, возможно. А что он тебе про план сказал? — То, что я должен с Люськой сразу после последнего урока подвести её к шкафчику, чтобы в коридорах было минимальное количество народу, а всё остальное вы сделаете. — Наверное, мне нечего добавить… Только один вопрос — «Ты нам поможешь?» — Да, но взамен телефончик Танидзаки. — Эм. Хорошо, рассчитываем на тебя.       Ацуши уже собрался уходить, но большая толпа, несущаяся, словно ураган, заставила его прижаться к окну, да так, что Марк оказался его живым щитом от толпы. «Щит» был так плотно прижат стадом людей к омеге, что нос рыжего уткнулся прямо в макушку Накаджимы. — Я думал, ты — бета, — произнёс Твен, — а ты оказался не просто симпатичным мальчиком, но ещё и омегой… — после этих слов рыжий облизнул губы, — Не хотел бы ты подчиниться Великому Мне?        Ацуши заметно напрягся. Во-первых, это что, был такой нелепый «подкат»? А во-вторых, его раскрыли. Нет, он, конечно, понимал, что запах должен был вернуться, но… Да и вообще, он и не хотел скрывать свою натуру, просто так получилось. И вообще! Разум Ацуши начал лихорадочно искать слова, чтобы хоть что-то ответить. — И чё ты так напрягся? Я же пошутил. — Что? — еле слышно спросил Накаджима. — Я знаю, что ты и угрюмый чел встречаетесь. — Что?! Н-нет! Мы не, — омега активно замахал головой, отрицая слова, сказанные собеседником, — Мы друзья. И с чего ты вообще это взял? — с каждой секундой щёки всё сильнее заливались румянцем. — Ой, да ладно тебе, по вам видно. Тут нечего стесняться. И в байки, что омега с альфой дружбу водить могут, я не верю. — А как же вы с Люси? — Я не думаю, что наши отношения можно назвать дружескими.       Толпа давно уже растворилась, но Марк почему-то до сих пор прижимал Ацуши. — Может, я всё-таки пойду? — Альфа тут же отодвинулся, открывая ход к «свободе». — Я помогу вам, но не забудь потом мне телефончик написать. Пока. — Х-хорошо, пока.       Ацуши поплёлся к своему классу, чтобы посидеть и умереть с голоду. Бенто — нет, денег — нет. У Кёки бенто, которым она ни с кем не делится, а у Танидзаки две-три конфетки и ему этого хватает, ему, но не Ацуши. Тем более Тигр не хотел бы объедать друзей. Остаётся лишь Рюноске, который может поделиться маленьким кусочком, но вот вопрос — «Где он?». Этот вопрос был отложен до лучших времён, а пока главной целью был класс.

***

      В классе Ацуши не нашёл никого из друзей. Но это, возможно, было и к лучшему — можно было подумать о словах Твена. Неужели они с Рю и правда выглядят как парочка? Или это только Марку так кажется? Навряд ли Аку подразумевал под дружбой что-то большее. Ну, по крайней мере, на это надеялся Ацуши.       Вскоре прозвенел звонок на последний урок. Ровно в этот же момент в класс влетели Кёка и Джуничиро, а за ними медленно шёл Акутагава, думая, по всей видимости, о беспечности вышеупомянутых омег. Пришедшие ученики расселись по своим местам, ожидая теперь учителя литературы. Ацуши сидел и размышлял о том, как всё пройдёт. Удастся ли им провернуть всё без проблем и подозрений? А что если Твен не сдержит своё обещание? Он ведь раньше был тем ещё подонком. Накаджима постарался поскорее отогнать от себя все эти мысли. «Нельзя, Ацуши! Всё будет исполнено в лучшем виде!» Тут блондин ловит на себе чужой взгляд. Даже два. Первый принадлежал, как ни странно, Танидзаки. Он будто спрашивал «Всё же в силе, Ацу-чан?». Поэтому омега утвердительно кивнул другу и начал искать второго наблюдателя. Долго искать не пришлось. — Эй, Тигр, хватит стучать по парте. Для неё, как и для всех остальных кстати, это настоящая пытка. — Ой, прости Аку, — Накаджима почему-то покраснел, — я разволновался. Вдруг у нас что-то не то получится? Или… не получится вообще? — омежка тяжко вздохнул, опечаленно склонив голову к груди. Рюноске смотрел на одноклассника как-то удивлённо, пристально, будто впервые видит. Сейчас Ацуши казался ему таким хрупким, маленьким и беззащитным, что хотелось схватить, обнять и ни за что не отпускать. Поэтому брюнет придвинул стул ближе к соседней парте и аккуратно приобнял парня за плечи: — Не волнуйся так. Всё пройдёт на «ура», ты же так много сил приложил к этому плану. — в этот момент Рю сам не узнавал свой голос. Он был таким мягким и заботливым, что альфе стало не по себе. Что это с ним такое? — Ч-что это с тобой такое? — А? — брюнет только сейчас заметил, что Накаджима снова покраснел. — Ну, обнимаешь ни с того ни с сего… Успокаиваешь. — Глупости, — теперь Акутагава отодвинулся от парты друга и сам зарделся, — ты просто себя накручиваешь. Вот я и решил тебя подбодрить. — Оу… прости, я действительно слишком себя накручиваю.       На этом разговор был прерван с грохотом распахнувшейся дверью. Гул в классе разом умолк — все смотрели на вошедшего человека. Низкий рост, чёрные волосы, торчащие из-под странной шапки, глаза с узким разрезом и до неприличия возмущённый вид. — Где ваш учитель? — Мы не знаем, — сказал кто-то подавленным голосом.       Человек тихонько ругнулся себе под нос и вышел прочь из класса, оставив дверь нараспашку. Ацуши знал его — это Эдогава Рампо, лучший детектив в стране, любитель вкусняшек и талантливо-ленивый писатель. Но перед классом Ацуши он показал себя не с лучшей стороны. Да и навряд ли злость может быть чьей-то лучшей стороной. Было понятно, что причиной такого состояния являлся учитель литературы, который зашёл в кабинет через пару минут. Все встали, приветствуя сенсея. Тот кратко махнул рукой, мол, садитесь. Класс-то сел, а вот дверь, только что закрытая преподавателем, снова с грохотом открылась, являя миру уже известного персонажа. — Эдгар, — со злобой начал Рампо, — какого Дюпена* твой енот схомячил все мои сладости?! — Одним движением руки он кидает пушистый комок прямо в лицо Аллану. — Рам-м-мпо-кун, успокойся, — учитель нелепо ловит своего домашнего питомца, но всё же ловит, — Карл, наверное, просто хотел есть.       Гнев в прищуренных глазах запылал не хуже лесного пожара. Эдгар быстро посмотрел на злого человека перед собой, потом на класс и попытался что-то сказать, но его наглым образом прервали: — Почему именно мои вкусняшки? У него была гора еды в миске! И почему ты его выгораживаешь? Всё ясно, ты меня боль… — Рампо-кун, — перебил учитель гневную тираду, — давай разберёмся позже, как только закончится этот урок, — тон По был непривычным — он стал более твёрдым, — можешь пока посидеть за моим столом и поесть мармелад, он в сумке.       Эдогава, надув щёки как обиженный ребёнок, плюхнулся на стул, достал мармеладных мишек, не отрывая взгляд от уже ведущего лекцию учителя.       Что до Ацуши, так он тихонько умилялся сему происшествию. Зная Рампо-сана и Аллана-сенсея больше остальных учеников, он был рад наблюдать за их отношениями. Даже во время их ссоры.       Вот он. Заветный звонок с последнего урока. Ученики быстро скидывают вещи в сумки и бегут вон из класса. А Накаджима и Рюноске покорно ждут Танидзаки и Кёку. Омеги на удивление быстро собираются, и уже через минуту все четверо идут решать проблему Изуми, прощаясь с сенсеем и Эдогавой, оставляя их наедине.       Но решать проблему нельзя так сразу, нужно подождать когда толпы учеников разойдутся по классам и домам. И желательно, чтобы Кёка ничего не подозревала об их плане. — Кёка, — позвал Ацуши, — пойдём пока по школе погуляем, чтобы толпа ушла.       В ответ короткий кивок. На щеках Изуми был лёгкий румянец. Шоколад, который она держала в руках, был приготовлен ей лично.       Прогулка по школе длилась минут тридцать. Чтоб уж наверняка, так сказать. Накаджима пытался отвлечь подругу от смущения и волнения разговорами ни о чём, неловкими шутками. Так Изуми и узнала о том, как в детстве Ацуши-кун, гуляя с родителями у берегов океана, нашёл маленького краба, и как он потом разочаровался в этой находке — Дазай, ака истинный ценитель крабов, решил животинку поймать, за что и поплатился намокнувшей вследствие охоты обувью и полученным от любимого мужа подзатыльником за идиотизм и «ужасный пример для сынишки». Более удивительного факта о детстве блондина Кёка и не рассчитывала когда-нибудь услышать…       И вот момент «икс» настал. Ацуши с Изуми идут по первому этажу, продолжая беседу. И, как бы между делом, Накаджима говорит: — Эм… Кёка-чан. Думаю, тебе стоит идти вперёд. Я, кажется, телефон в классе забыл. Не хочу тебя задерживать. — Э? — Девушка смотрит на друга растерянно. — М-может, я с тобой схожу?! А п-потом вместе… ну, это… — А что если Люси освободится раньше? — парень выгибает бровь, мол, выбор-то у тебя очень скудный, подруга. — Ох-х, хорошо. Я постараюсь. И… спасибо. — Изуми улыбается, склоняя голову к плечу. — Не стоит. Мы же друзья. И да, лучше поторопись! — в следующее мгновение Ацуши уже видит спину темноволосой омежки. Он довольно улыбается и, развернувшись на пятках, идёт к лестнице на другой стороне коридора, достаёт телефон и набирает номер Акутагавы, чтобы сказать, что «Встречаемся у Главной Точки Наблюдения».       Магия звонков в этот день необъяснима, поэтому мелодия, оповещающая об окончании урока, прозвучала так, что можно было добежать с сопротивляющейся подругой до шкафчиков и быть уверенным в том, что Кёка только решилась положить шоколад. Магия, никаких просчётов и подсчётов, честное слово, магия. И эта «магия» закончилась тем, что омежку прижали к шкафчикам и начали орать на неё, слава богу, более-менее цензурными словами. –… Что ты делаешь с моим шкафчиком? Совсем страх потеряла? Что молчишь, язык проглотила? — Да достала ты меня! Я тебе шоколад приготовила, а ты… ты! — на глазах Изуми появились слёзы.       Все наблюдавшие за вершением судьбы Кёки и Люси с ужасом в глазах выглянули из-за угла чуть побольше, чтобы ничего не упустить. Омега уже пыталась сбежать от альфы, но её не пустили. И поцелуй. На этом моменте Ацуши стыдливо отвёл взгляд, и был единственным из присутствующих, кто сделал так. Но он был рад, что Кёка, наконец, решила свою любовную проблему.       Оставив девушек наедине в самой романтической обстановке в мире, — около школьных шкафчиков с коробкой шоколада, — все пошли за вещами, которые заранее оставили в классе Марка. Танидзаки с Твеном шли впереди, что-то бурно обсуждая, а Ацуши с Рюноске плелись сзади, иногда перекидывались парочкой слов и, в общем-то, всё. И как раз в один из моментов такого молчаливого шествия блондин запнулся о свою ногу и с криком полетел на идущего чуть впереди Акутагаву. Альфа обернулся на крик сзади и улицезрел стремительно летящего вниз Ацуши. Глаза-блюдца Рюноске, смирившаяся со скорым падением тушка Накаджимы и громкий такой «БУХ!». Глаза, зажмуренные ранее, омежка открыл уже тогда, когда лежал на альфе, уткнувшись носом ему в грудь. Покраснев и в прыжке отскочив от друга, подобно молодой и резвой лани, Ацуши начал извиняться. А Рюноске слушал неловкие «прости-извини-я-нечаянно» и улыбался, поражаясь блондину.       На сей шум обернулись рыжики. Танидзаки обеспокоенно смотрел на парней, а Твен, сочтя это происшествие жестом судьбы, аккуратно взял Джуна за руку и повёл дальше. — Этого хотела госпожа Вселенная. Они и сами справятся, уж поверь мне Джуничиро…