***
Смотрю на большую фотографию в какой-то арт-галерее. Держу маму за ручку и поворачиваю голову в сторону, там стоит папа. Он рассматривает какое-то озеро. Вокруг нас белое помещение с ярким и белым светом. — Мам! Мам! — Что такое сынок? Чего кричишь? — она улыбнулась. — П-прости. Пойдём к папе! — я потянул её руку на себя и уже начал шагать своими небольшими ножками к папе. — Погоди ещё секундочку, я хочу тебе кое-что рассказать. — Ну… Ну, ладно, только давай поскорее! — Тише, хулиган мой. Посмотри на эту замечательную фотографию, — она указала на большую яму с рекой снизу. — Смотрю, и что в ней особенного? — Сейчас ты не понимаешь, я бы тоже не поняла, если бы мне было шесть лет. — Эй, я уже большой, я перепутал, я всё понял! — твёрдо решил я, и сделал насколько это возможно серьёзный взгляд. — И что же ты понял? — спросила она. Я почесал затылок, ещё раз взглянул на картину, а потом закрыл один глаз, прищурился и выставил перед собой руки. А пальцы сделал, как будто это мой измерительный прибор. Затем насупился и резко выпрямился. — В этой фотографии не хватает изюминки, — проговорил я исковерканным высокомерным тоном и посмотрел на маму. Она рассмеялась. — Знаешь что, Дэвид. А возможно ты прав. Но изюминка, не нужна в этой фотографии. Мы с твоим отцом были именно на этом месте, когда нам было лет по двадцать пять. И это завораживает. — Чем может завораживать яма с водой? — Высотой. И при определенном свете от лучей солнца, этот вид кажется восьмым чудом света. Да, кстати твой отец на этом самом месте придумал свой бизнес. С тех пор, после тяжелой и невыносимо долгой работы, мы имеем то, что имеем, — она улыбнулась. Моя мама самая красивая женщина на планете, папе с ней очень повезло. Она улыбалась, смотря на этот пейзаж. А в уголках её глаз появлялись слезинки, маленькие-премаленькие. Я обнял её. Она объясняла мне, что часто плачет от счастья, что после стольких лет невыносимой борьбы с жизнью, она получила то, что ей было нужно. И поэтому без слов, я просто обнял её. После этого разговора, мы наконец-то пошли к папе, который в свою очередь обошел уже половину зала. Мне казалось, что мы обошли уже много-много разнообразных мест со своим декором, а они всё не кончались и не кончались. Я так много ходил, что мои ножки уже не выдерживали такой нагрузки, они гудели! Но я же мужчина, значит не должен показывать слабость! Когда мы вышли из галереи и сели в нашу машину, мне снова вспомнилась та яма с водой. — Мам, а можно мы съездим в то чудесное место с фотографии, вместе с папой? — Конечно дорогой, и ты же говорил, что это просто яма с водой, — она прищурилась и хитро на меня посмотрела. — Ну… — протянул я, — если при виде этой ямы, папа так разбогател, я тоже так хочу, — и они рассмеялись, звонкий смех мамы и хриплый тяжеловатый гогот отца слился с моим детским и чистым смешком. — Это было немножко не так, но конечно, мы свозим тебя туда на выходных, ты же знаешь, пока мы работаем нам сложно найти свободный день, — твёрдо решил папа. — Конечно, я понимаю. — Дэвид, это место называется Большой каньон, он недалеко от Лас-Вегаса, поэтому нужно выбирать время, ведь не так уж и быстро можно добраться от Нью-Йорка до этого каньона, понятно? Не расстраивайся, — она улыбнулась. Я одобрительно кивнул, будто всё понял и принял. Потом мама пристегнула меня и моё кресло с заднему сиденью нашего большого белого автомобиля, а затем и пристегнулась сама. Снаружи уже стемнело, папа включил музыку и на радиостанции включилась наша любимая песня. Мы подпевали все вместе: я, толком не зная слов, мама с чудесным голосом, и отец, хрипло, но с его низким голосом наше трио было самым лучшим. Я так считаю! Не знаю сколько прошло времени, но очнулся я уже отстёгнутым от своего кресла. Всё моё лицо тихо саднило и кровоточило, мне жгло каждую частичку моего тела. Я попытался оглянуться, но было тяжело поворачивать голову. Слышалось всё, как в вакууме. — Вылезай! — наконец услышал я. Это был отец, где мой папа? — Я сказал вылезай! Быстро! — прохрипел последние слова папа, перед своей полной потерей сознания. — Папа?!***
В тот день спасатели быстро отреагировали на систему спасения в нашем джипе. Моё детское и практически безжизненное тельце вытянули из горящего автомобиля, через несколько секунд случился взрыв. Как мне объяснили позже, отец не пристегнулся, поэтому у него была возможность отстегнуть меня, мать умерла на месте. В нашу машину врезался грузовик, водитель того автомобиля выжил, грузовик был неисправен, а я вот потерял обоих родителей. Сейчас, стоя на обрыве, вспоминая всё это, у меня скапливаются слезинки в уголках глаз. Но я же мужчина, я не должен плакать. Меня так и тянет прыгнуть… Я подошел ближе… Всё ближе. Головокружение вернулось. И я уже готов, готов упасть и возвыситься к моим родителям. Время будто остановилось, я чувствовал, что уже потихоньку набираю скорость наклоняясь, решаюсь в последний раз оглянуться и запомнить всю эту красоту. Оранжевый пейзаж, река снизу, птицы пролетающие над головой и голубая бабочка. Голубая? Запомнил, закрыл глаза, и… вот этот момент… Меня кто-то отдёрнул от края за рукав, и я приземлился на свой зад недалеко от выступа. Что? — Кто здесь? Никто не отозвался, но я же точно почувствовал, что меня кто-то будто забрал от выступа. Я повернулся, осмотрелся — никого. И я вспомнил, что я пообещал маме и самому себе, после её смерти. — Мам, я не смог защитить вас. Я хочу защищать людей. Я обещаю тебе, что ты вырастила достойного человека, и ты увидишь это с небес, — эти слова, я прошептал на могиле матери и отца. Это была моя мама, я уверен. Я не удержался и зарыдал. От страха, от одиночества и бессилия. Просто свалился на колени, закрыл лицо руками и тихо зарыдал. Я уверен, что чья-то рука легла на моё плечо. — Мама… Прости, что я хотел это сделать, я сорвался, но я сдержу обещание. У меня есть Джонни, и весь этот мир, сейчас лежит передо мной открыто. Я понял то, что понял отец. Сейчас любая возможность открыта предо мной. Прости… После чего я встал. Отряхнулся, вытер слёзы. Мысленно поблагодарил маму и уехал. Я просто уехал с лёгкой душой, как будто груда камней свалилась ей богу. Я возвращаюсь, надо придумать, что делать с Джонни, а то мне кажется несколько дней моего отпуска ему явно не помогли, сто процентов что-нибудь уже учудил.