Обстоятельство непреодолимой силы

За те полчаса, что Люциус провел в одной из комнат аврората по завершении всех голосований, ему так и не удалось унять полыхавшую внутри ярость. Поднадзорный Поттера! А судя по списку, который ему зачитали, чуть ли не раб. Подчиняться, подчиняться и подчиняться. Лучше уж Азкабан! Десять тысяч раз лучше Азкабан, чем Поттер! Однако накручивая себя, Люциус кривил душой. Свобода, пусть и такая, чуть ли не призрачная, была все же хоть какой-то возможностью. Неужели же он со своим гениальным стратегическим умом (а это признавал даже Снейп!) не сможет придумать достойной мести по завершении эксперимента? Но, с другой стороны, вдруг Поттер проделал все это специально ради ежедневных унижений? Его-то никто контролировать не будет! А Люциус даже пожаловаться сможет, только если выдержит полгода испытательного срока. Да и кто всерьез воспримет его жалобы на главного героя магического мира?! Поразительная несправедливость! То вдруг обнаруживается, что он герой, не хуже Снейпа, а то вдруг, вопреки всем правилам того же надзора, который должен осуществлять опытный аврор, его отдают зарвавшемуся мальчишке? Поттер все это время сидел на стуле в углу, не шевелясь, зажав руки между коленей, и, казалось, происходящее с Люциусом его не интересовало абсолютно. Как будто он и сам отбывал свой срок, назначенный непонятно за что. Наконец плечистый аврор с не отягощенным интеллектом лицом принес толстую медную скобу с выбитыми на ней рунами. Люциус, стараясь выглядеть твердо, положил правую руку на стол и позволил закрепить браслет. Поттер получил точно такой же на левую руку. Во время процедуры он немного оживился и принялся задавать вопросы: — И я смогу накладывать любые ограничения? — Почти. Нельзя ограничить основные жизненные функции — двигаться, дышать, есть, пить, спать, ходить в туалет. Но можно, например, запретить говорить или открывать глаза, или… — аврор посмотрел на Люциуса с гаденькой усмешкой, — дрочить. При этих словах Поттер широко распахнул глаза и перевел на Люциуса такой удивленный взгляд, как будто сама мысль о том, что Люциус может заниматься чем-то подобным, казалась ему совершенно нелепой. Неожиданно тот почувствовал себя уязвленным даже более, чем тем фактом, что только что едва ли не сравнялся по статусу с домовиком. Впрочем, щенок не питает к нему теплых чувств, это понятно. А выглядит он, Люциус, сейчас, наверное, хуже некуда. Под глазами — синяки, давно не мытые волосы от чистящего заклинания, к тому же бросаемого аврорами наспех, истончились и кое-где сбились в колтуны, кожа привычно реагирует на то же заклинание волдырями на руках и сыпью на шее, губы потрескались от жажды — воду в камеру не всегда приносили вовремя. Поскорее бы уже вся эта комедия закончилась. Люциус вдруг понял, что очень хочет остаться один, хоть где-нибудь, хоть в пресловутом туалете, в который ему не могут запретить ходить. Если только, конечно, Поттер не заставит его этот туалет чистить. — Если заклинания, на которые вы наложите ограничение, потребуются для защиты жизни, браслет позволит их произнести, — продолжил аврор. — Аваду тоже позволит? — буркнул Поттер. — Непростительные браслет не позволяет. Вы также можете запретить выходить из комнаты или отходить от вас больше, чем на двадцать метров. Подробная инструкция здесь, — аврор протянул Поттеру тонкую синюю книжицу. — Напасть на вас он точно не сможет, ему за одни только мысли об этом так даст, что мало не покажется! — Ладно. Нам пора идти. Поднимайтесь, мистер Малфой, — тон Поттера был откровенно издевательским. Совершенно сбитый с толку его поведением, Люциус подчинился. Несколько минут они только вдвоем шли длинными коридорами в кабинет Шеклболта. Поттер молчал и обрывал все попытки заговорить с ним, но Люциус чувствовал — как будто невидимая сила тянула его за руку: проклятый браслет работал. Шеклболт встретил их озабоченной рожей: — Есть еще время подумать, Гарри… Поттер оборвал и его: — Даже не начинай. Надоест — сплавлю обратно, пусть над ним шефствует кто-нибудь из тех, кто только что родственников потерял в битве. Шеклболт неопределенно хмыкнул. Люциус стиснул руки в кулаки. Поттер коснулся своего браслета пальцами и произнес: — Приказываю тебе, Люциус Малфой, переместиться в дом 12 на площади Гриммо и ждать меня. Ноги сами понесли к камину — хоть пару минут где-нибудь без Поттера. Но едва сеть выплюнула его в просторную гостиную с высоким потолком и гобеленами по стенам, как Поттер тут же последовал за ним. Люциус едва успел отскочить. Отряхиваясь, оба встали на ноги и посмотрели друг на друга. Поттер неожиданно смутился и отвел глаза. — Приказываю тебе, Люциус Малфой, за пределы дома не выходить, — сказал он, потирая браслет. — Приказываю тебе, Люциус Малфой, есть только то, что приготовит Кричер. Каждое повеление отдавалось в браслете Люциуса чем-то вроде слабенького режущего заклинания. Ничего смертельного, но вполне неприятно. На этих двух приказах, впрочем, видимо, фантазия мальчишки иссякла. — Какие еще будут распоряжения, хозяин? — не удержался Люциус. — Малфой, ты… — Мне поискать коврик? — Заткнись! — Ну да, я же раб, ваша собственность, — с горькой иронией воскликнул Люциус. — Собственность должна быть молчаливой. От пощечины он увернуться не успел. Зато, отступив, как следует приложился спиной об косяк. Поттер ударил его. Немыслимо. Люциус рефлекторно приложил руку к щеке, ощущая под ладонью мгновенно заполыхавшую слишком чувствительную кожу. — Вот дерьмо! — воскликнул Поттер, встряхивая кистью. И перевел злой взгляд на Люциуса. — Считаешь себя очень остроумным? На твоем месте я бы выучился быть благодарным, Малфой¸ а то ведь я могу и передумать. Так что пока заткнись и сядь в кресло. Люциусу многое хотелось сказать, но браслет ожег еще одним предупреждением, и он предпочел сцепить зубы и повиноваться. Поттер отодвинул кремовую штору и притворился, что созерцает улицу. В напряженном молчании прошло минут десять. Потом Люциус все-таки рискнул его нарушить. — Имею я право хотя бы знать, к чему весь этот спектакль? — осторожно и как можно спокойнее спросил он. — Ведь никаких обливиэйтов не было? — Ну разумеется, не было! — фыркнул Поттер, бросаясь в кресло напротив и наливая себе вина. Люциусу, понятное дело, не предложили. — Тогда что же? Это моя жена вам, — голос предательски дрогнул, — заплатила? Поттер посмотрел на него так, как будто сильно сомневался в его умственных способностях. — Малфой, за кого вы меня принимаете?! Послушайте, я таких, как вы, презираю и всегда буду презирать, — продолжил Поттер. — И если бы речь шла о вашей жизни, я бы и кната ломаного не дал. И я свою часть договора выполнил, а они пусть хоть на ингредиенты вас разберут! — Кто такие они? — холодея, переспросил Люциус. — А хз, я без понятия, — ответил Поттер и неожиданно смягчился: — Убить они вас не убьют, им нужна ваша магия, а в остальные тонкости я не вдавался. Магия. Люциус сглотнул. Речь идет просто о заклинаниях, которые он знает, или?.. — И что же теперь? — спросил он. — Теперь? — Поттер устало потер лоб рукой. — Теперь ждать.