Обстоятельство непреодолимой силы

— Листья тук, — воскликнула Тала. — Немедленно. И Гарри помчался со всех ног. К тому самому дереву, под которым они утром украдкой держались за руки, под которым Гарри думал, не решиться ли ему Люциуса поцеловать. Листья были высоко, в самой кроне. Пришлось вскарабкаться по стволу и, балансируя, словно канатоходец, сделать несколько шагов по толстому, но не слишком прочному суку. И только тогда, вытянувшись до боли во всем теле, он смог достать до пучков тоненьких веточек и мясистых темно-зеленых, почти черных, с серебристыми прожилками листьев. Когда Гарри вернулся в лагерь, Люциус уже не кричал, просто задыхался, глядя в пустоту ослепшими глазами. Тала сидела рядом, похоже, не решаясь даже дотронуться: все тело Люциуса почти до самой шеи представляло собой сплошной ожог. Его одежда продолжала тлеть. Снейп стоял над котлом, в котором бурлила вода. Он мигом отобрал у Гарри листья и швырнул их в кипяток. В котле мгновенно образовалось густое черно-серебристое пенящееся варево. Тала призвала из палатки кубок, и Снейп налил в него полный черпак. — Подержи его голову, — обратилась Тала к Гарри. Он сделал это, руками ощущая невыносимый жар, исходящий от обожженной кожи. Тала в два счета влила в Люциуса варево, и Гарри помертвел: глаза Люциуса закатились, и он обмяк, словно тряпичная кукла. — Он в коме. Теперь можно прикасаться к нему, — успокоила Тала. — В нескольких днях ходьбы отсюда вниз по реке живет колдун. План таков: сворачиваем лагерь, погружаемся на плот и плывем, пока течение не усилится. Бросаем плот и идем по берегу без остановки, пока не достигнем жилища колдуна. Возражать ей никто не стал. В считанные минуты лагерь оказался упакован в сумки и рюкзаки, и Гарри с помощью Талы перенес Люциуса на плот. Большую часть дороги, длившейся около суток, он просидел, держа его за не поврежденную руку. Единственное, что заставило его оставить дежурство и немного поспать — слова Снейпа о том, что в бодром состоянии он Люциусу гораздо нужнее. Ни Снейп, ни Тала так и не заговорили с ним о случившемся, да и между собой эту тему не обсуждали. Молчание на плоту длилось часами, а если и нарушалось, то ради одной-двух фраз, связанных со сном и едой. Лишь один раз Тала рассказала о колдуне, который был дедом ее подруги, и затем Снейп задал несколько вопросов о том, что представляло собой его колдовство. В другой раз берега по обеим сторонам реки, наверное, поразили бы Гарри своей красотой, тем более что он не был избалован водными прогулками, но сейчас он смотрел в одну точку — где край серого одеяла, прикрывавшего Люциуса, доходил до безжизненно запрокинутой головы. Не ощущал он и нетерпения. Сознание лишь равнодушно отметило факт, что течение, даже на середине реки, оказалось куда медленнее, чем можно было ожидать, и иногда казалось, что плот вообще не двигается с места. Рука, которую Гарри держал в ладонях, была холодна как лед, но за весь путь ему ни разу не пришло в голову проверить пульс Люциуса. По берегу среди бесконечных зарослей, ведущих вдоль болот, продирались еще около суток. Тала шла впереди со всеми вещами (почти все продукты пришлось выкинуть), и иногда заходила так далеко, что Гарри со Снейпом даже не слышали звуков топора, когда она прорубала очередной куст. Снейп хромал, и порой казалось, что он вот-вот упадет в обморок, но на все предложения остановиться дольше, чем на час, отвечал резким отказом. Наконец к вечеру второго дня заросли исчезли, уступив место мелкотравному лугу, и примерно через час они набрели на еле заметную тропку, которая сбегала по косогору к реке. Тала, казалось, была удовлетворена результатом. Тропа уходила в очередной бор, которых они со времени выхода из деревни прошли уже великое множество. Но, в отличие от предыдущих, этот казался каким-то прибранным — в нем не было ни сухих деревьев, ни бурелома. Густые кроны почти не пропускали лучи, так что пришлось зажечь фонарь. Не успели они, однако, сделать и ста шагов, как раздалось что-то похожее на свист, и Тала резко остановилась. Снейп практически натолкнулся на нее, и они с Гарри вынуждены были опустить носилки на землю. — Что случилось? — шепотом спросил Гарри. Снейп отодвинулся в сторону, и стало видно рыжеперую стрелу, которая торчала из коряги под ногами Талы. — Все в порядке, — тихо сказала та. — Она не боевая. Однако плечи ее все еще были напряжены. Прошло несколько томительных минут, и на дорожку из-за дерева вышел и сам стрелок — крепкий низкорослый мужчина с грубым лицом и курчавой черной бородой. Из кармана короткой темной куртки торчали стрелы. Тала сразу заметно расслабилась. — Тьорг, — выдохнула она, выдернула стрелу и вложила в протянутую ладонь. Мужчина быстро заговорил на своем языке, перемежая слова резкими, торопливыми жестами. — Духи сообщили Аргарху о нашем приближении, — перевела Тала. — Он велел Тьоргу встретить нас и забрать Люциуса. Он отвезет его к Аргарху на лошади. Мы пойдем следом. — Откуда мы можем знать, что он не похитит его? — сердито зашептал Гарри. — Мы не в том положении, чтобы ставить условия, Поттер, — оборвал его Снейп, отступая. Тьорг свистнул. Из-за деревьев вышел серый красавец конь, и Снейп кое-как помог взгромоздить на него тяжелое тело. Тьорг влетел в седло, словно ковбой из тех фильмов, что любили смотреть Дадли и дядя Вернон, и конь исчез за поворотом. Иголки, устилавшие землю толстым ковром, мгновенно заглушили шум копыт. Гарри беспомощно смотрел вослед, пока Снейп не тронул его за плечо. — Пора идти, Поттер, — забирая у Талы сумку, сказал он.