Обстоятельство непреодолимой силы

После разговора с Поттером стало как-то ощутимо легче… Сила «исповеди», не иначе. И впрямь отпустило что-то внутри, лопнула ниточка проклятия в охранных чарах, вскрытых умелой рукой, и как будто бы никакого проклятия и не было. После занятия с Поттером Северус даже согласился побродить с ним вокруг дома. Болтая о какой-то ерунде, они за четверть часа дошли до поляны чуть повыше хижины. Здесь было сумрачно, и над верхушками деревьев тревожно кружили длиннохвостые птицы. Посреди поляны, отдирая репьи от брюк, стояла Тала. А вот ее он сейчас точно видеть не хотел. — Северус, нам надо поговорить, — сказала она. — Неужели? — ухмыльнулся он, даже не пытаясь скрыть раздражение. Ее ошеломленное выражение лица доставило ему некоторое удовольствие. Но Тала, конечно же, была не из тех, кто сдается. Она вскинула голову и заговорила снова: — Нам нужно обсудить то, что произошло. — Мне вполне хватило утреннего обсуждения, — заверил ее Северус. — Так что если это не касается нас всех, что, как я понимаю, мы будем обсуждать завтра утром, — уволь. — Ладно. Хорошо. Но ты хотел знать кое-что насчет кольца. Я отвечу на твои вопросы, если ты пойдешь со мной. Северус пристально посмотрел на нее, оценивая, стоит ли оно того. Перспектива остаться с Талой наедине вызывала почти бешенство. — Даю слово проводника, что отвечу на все твои вопросы. О, а вот это уже кое-чего стоило. — И… буду сдерживать себя, — добавила Тала с отчаянием в голосе. Как, наверное, сейчас веселится наблюдающий за ними Поттер. Северус медленно кивнул: — Что ты хотела обсудить? Тала подобрала охапку белых вьюнков и головой показала, что следует идти за ней. У края поляны трава была так высока, что доставала до пояса. Северус от души выругался, провалившись ногой в чью-то нору. Чертова девчонка что, не могла найти другого места для разговора? Но Тала пробиралась сквозь крапиву и репьи уверенно, по всему виду, точно знала, куда шла — и в конце концов деревья расступились, образовав проход, достаточно широкий, чтобы рядом свободно могли идти двое. Едва они вступили в него, как ветки позади них опять сплелись, образовав непроходимую стену. — Ну? Я слушаю. — Немного дальше. Мы идем к жилищам младших духов. С ними может разговаривать каждый, без посредничества колдуна. Но некоторые из них тоже могущественны и могут попросить Белую Колдунью заступиться перед Серой. Очень хотелось спросить, зачем, но, в конце концов, именно сейчас она ничего идиотского не делала. Поэтому он молча принял из ее рук цветы и пошел вслед. Жилищами духов оказались несколько больших и малых кругов из воткнутых в землю островерхих камней, фута три высотой. Тут и там виднелись следы костров. Тала показала, как надо разбросать цветы. Потом присела, опершись спиной на камень из самого маленького круга. — Дальше что? — спросил Северус, скрестив руки на груди. Он и не подумал присесть. Тала промолчала и посмотрела куда-то в сторону. — Послушай, — воскликнул Северус, когда пауза стала достаточно долгой, — скажи мне, какого черта я должен подчиняться твоим бесконечным капризам? Если ты считаешь, что мне больше нечем заняться, то, уверяю тебя, это далеко не так. Поэтому либо ты начинаешь говорить, либо я ухожу. — Как у вас наказывают женщину из нижнего сословия, если она обрезает волосы? — низко опустив голову, скороговоркой выпалила Тала. — Что за бред?! — рыкнул Северус уже в полном бешенстве. — У нас даже сословий нет. Ты что, не могла придумать ничего другого? И тут до него дошло. — Боже, Тала! У вас что, за это наказывают? — выдохнул он, опускаясь на землю рядом с ней. — Аргарх сказал, что я должна спросить тебя… — все еще не поднимая головы, выдавила она. — У нас вообще нет сословий, — объяснил Северус. — И у нас не наказывают женщин. Отдельно, я имею в виду. Их наказывают точно так же, как и мужчин, если они совершат любое другое преступление, что и мужчина. — Точно так же? — удивление в ее голосе было запредельным. — Судьи обычно к ним добрее, — Северус вспомнил также и маггловскую систему. — Но если у вас нет сословий, кому тогда позволяется носить короткие волосы? — Всем, кто хочет этого. Наступило молчание. В конце концов Северус решил, что стоит его нарушить: — Исходя из того, что ты сказала, я понял, что у вас длина прически регулируется сословной принадлежностью, что Таина из другого сословия, и что если ты изменишь прическу, тебя накажут? Да, кажется, придурок здесь на самом деле он, а не Тала. Но кто бы мог подумать, что в мире, похожем скорее на Европу 19-го века, чем на Восток, в мире, где самой престижной профессией для женщины считается военная, может существовать подобная дикость? — Я… сожалею о своем поступке, — сказал он. — Если бы я знал, что длина волос имеет такое значение, я бы никогда не… — Публичная порка, — выдохнула она. — Если я срежу волосы, меня ждет публичная порка на главной площади. Двадцать ударов кнутом. Мерлин. Ему довелось наблюдать подобное у Лорда, но это было войной, пытками… приказом маньяка, в конце концов. — Это можно выдержать, — сказала Тала. — Я бы выдержала. Чтобы умереть, должно быть около пятидесяти ударов. Но кнут рассекает сорочку, а ты понимаешь, что это значит… — она замолчала. — Они специально так бьют. — Нет, не понимаю, — мягко ответил Северус. — У нас бы никто не подумал публично раздевать женщину. Мерлин, как им живется в такой-то стране?! Наверняка есть и другие замечательные законы. — Если женщина разделась публично, у нее только одна дорога — в закрытый дом. Если ее заберут. Если некрасива — не заберут, — Тала разминала пальцы с таким ожесточением, будто намеревалась их сломать. — Тогда ее просто выгоняют из города. — В нашем мире нет такой дикости. Если кто-то разденется публично даже добровольно, его скорее заберут в больницу, чтобы проверить, не находится ли он под действием зелья или проклятья, не сошел ли с ума. Но никто никого не будет за это наказывать. — Наверное, поэтому маме так нравилась Эвера. — Тала, наконец, решилась посмотреть на него. Все ее лицо было в красных пятнах. — Аргарх сказал, чтобы я тебе рассказала, почему я хотела убить тебя тогда, в лагере. Тот кошмар… — Да? — Мне снился не просто кошмар. Был… один человек, южанин. Ты очень похож на него. Он соблазнил Олу, ученицу Таины. Это был наш четвертый курс, и десять из нас стали наставницами для малолеток с первого курса. Ола была очень наивной. Тот южанин... он якобы заключил с ней тайный брак, и она, дурочка, срезала волосы. Если бы он признал ее второй женой, ничего бы не случилось. Мы предлагали ему денег. Таина богата, я тоже завоевала несколько драгоценных кубков. Ему вообще ничего не грозило, ведь он из-за моря. Кому какое дело там, что он признал женой женщину здесь… Но он отказал, — Тала замолчала так резко, как будто из нее выпустили весь воздух. — Ее выпороли? — Да. Выгнали из города. Она была некрасивой, и ее никто не забрал. Мать Маар нашла южанина, который согласился признать Олу своей женой, но мы не смогли сразу выбраться из города и опоздали. Вокруг Сиреневого города в лесах полно волков. Ей не оставили оружия, а борьбу Рех она еще не знала. Ведь ей было только пятнадцать, и она только-только поступила в Академию. Она очень храбро защищалась, очень. Таина сразу заболела, ведь это она не досмотрела за Олой. Мне пришлось найти колдунью, которая стерла Таине память. Я хотела убить Кошота, но мать Маар не дала мне это сделать, и он сбежал из города. После мы с матерью Элиан поклялись, что доставим его в святилище Энгиан, чтобы слуги Белой колдуньи рассудили нас. Она помолчала. — Атор и Аргарх знают, что я заботилась о Таине. Поэтому они и помогают нам. Атор — очень честный человек, и старается не нарушать закон. Но если ты спас кого-то от смерти, ваши семьи считаются связанными между собой особым долгом. Я соврала Атору, что собираюсь за тебя замуж. Что Гарри — твой сын, а Люциус спас ему жизнь, и, таким образом, вы тоже связаны. Северус хмыкнул: — И он верит тебе? — Мне кажется, он догадывается, что я вру. Но искать доказательств не будет. Аргарх знает про мою ложь. Он вообще все знает. — Да уж. — Аргарх сказал, что птицы принесли дурные вести. На севере будет землетрясение, и нам нужно идти как можно скорей. А я… я не могу срезать волосы. — В нашем мире есть зелья, которые восстанавливают длину волос, — заметил Северус. — Ваши зелья действуют на нас по-другому. У нас разная природа магии. — Мне очень жаль, — повторил Северус, и решился таки — взял ее руку в свою. Тала вздрогнула, но ладонь не отняла. — Я обещала ответить на твои вопросы, — напомнила она. Северус чувствовал, как ее трясет. Он снял многострадальный перелатанный плащ Хедера и закутал ее. — Спасибо, — сказала Тала, прислоняясь к его плечу. — Я… я вел себя как полный дурак, — признался он. — Я тоже без Аргарха не сообразила бы, что ты можешь этого не знать, — она вздрогнула, — думала, что ты так мстишь мне за то, что я предложила покрасить твои волосы. У нас-то их можно красить в любые цвета, и это одно из больших развлечений. Я… я, наверное, просто очень испугалась, из-за твоего влияния на Гарри и Люциуса, что они послушают тебя, и что вы обрежете мне волосы. — Ну вот еще! — решил подбодрить ее Северус. — Ты бы со своей борьбой нас всех убила прежде, чем мы смогли дотронуться до тебя. Плечо под его плечом сделалось каменным. А потом она отодвинулась. — Тала? И тут он вспомнил. Клятва проводника. — То есть, ты не можешь мне вообще навредить? Ты не можешь даже защищать себя, если я нападу на тебя? — Да, — сдавленным голосом ответила она. — Магия ограничит меня, даже если я сделаю это, как тогда, во сне. Вот оно что. Неудивительно, что она так спсиховала. Своей клятвой тогда, в палатке, она отдала себя в полную его власть. Да еще не могла не рассказать ему об этом сейчас, так как дала слово отвечать на вопросы… — Тала, клянусь памятью матери, что я никогда не воспользуюсь своим знанием, чтобы навредить тебе, — тихо сказал он. Тала внимательно посмотрела на него. — Ты такой странный, — заметила она. — Рычишь все время, а так помогаешь. — Она помолчала. — Я должна ответить на твои вопросы. Ты хотел знать, почему я не воспользовалась помощью. Я боялась провалить задание, ты был прав. Просто потому, что я получила его из-за принца, и мне было важно оправдать его доверие. Потом, благодаря Хедеру я побывала в нашем мире гораздо позднее во времени, и я видела в нем живую себя. Я думала, что если я не погибла на болотах, может быть, вам со мной это тоже удалось? А все остальное — это только чувство, что лучше пойти всем на болота, что так у Люциуса больше шансов остаться в живых. Всего лишь чувство. Правда, мама говорила, что проводники многое чувствуют… Так что ты был прав, это было из-за принца. Позднее, вечером, лежа на своей постели и слушая сопение Поттера, Северус вспоминал ее слова. Точнее то, что о своем желании оправдать доверие принца она говорила в прошедшем времени. Значило ли это теперь, что это желание исчезло, что ее чувство к принцу стало меньше, или он, Северус, просто цепляется за любую мелочь, чтобы только поверить непонятно во что? Назавтра утром он спустился в кухню раньше всех. Не потому, что хотел увидеть Талу, а потому, что отчего-то проснулся рано, и больше уже не смог заснуть. Тем не менее, Тала была именно там. Она сидела у раскрытого окна и с совершенно отсутствующим видом водила пальцем по ободку кружки. И — Северус не смог удержать вздох — ее волосы были обрезаны.