Молодёжь

— Гермиона? — это было первым, что сказал Драко, когда вышел из камина в четверг днём. Обычно в это время в Министерстве давался час на обед, а это означало, что Драко мог пойти домой и пообедать в комфортной обстановке в своей гостиной, вместо того, чтобы есть в столовой с другими сотрудниками. Тем более, некоторые из них до сих пор старались его избегать. Однако, сегодня это было проблематично сделать, так как Гермиона столкала всю мебель в один угол. — Что, во имя Мерлина, ты делаешь? — спросил он, глядя на ведьму, которая сейчас на коленях драила полы, а вокруг жутко пахло моющими средствами. — Полирую полы, — ответила она, посмотрев на него так, будто парень спросил что-то несуразное, прежде чем вернуться к полу. Драко опешил от того, как она выглядела: Гермиона, конечно, не была тем типом девушки, которая одевалась бы так, чтобы произвести впечатление, но он подумал, что сегодняшним нарядом она явно перегибала палку. На ней были мешковатые штаны, которые Драко не видел уже сто лет в её гардеробе, вместе с этой ужасной цветастой рубашкой, один рукав которой был закатан, а другой расстегнут на манжете. Её волосы вновь были собраны в пучок, но некоторые неукротимые пряди всё же были выпущены, что создавало беспорядок. Но её лицо беспокоило Драко больше всего. Она выглядела бледной, почти такой же бледной, как и он сам, макияжа он уже давно не видел, а глаза постоянно были красные и опухшие от недосыпа или слез — Драко подозревал, что виновато и то, и другое. — Почему ты полируешь полы? — он выдержал паузу, чтобы свериться со своими часами. — Без четверти два в четверг? — спросил он, но Гермиона никак не отреагировала. — Если я не сделаю этого сейчас, а буду просто откладывать это дело в течение следующих нескольких недель, то мы это никогда не сделаем. — Она пыхтела, отбрасывая волосы с лица. Драко потёр глаза от раздражения и шагнул так, чтобы не задеть подругу. — Нет! — она закричала, заприметив то, что он залез пяткой на чистую половицу. — Я тут только что закончила! Пройди дальше! — Гермиона вернулась к своей тряпке. Стараясь дышать как можно глубже, Драко прошёл в противоположную сторону и пробрался на кухню, бросив свою сумку на стул и двигаясь в сторону холодильника. Прежде чем открыть его, парень посмотрел на дверцу с озадаченным видом. Их холодильник был, как и любые другие холодильники, завешан случайными вырезками, фотографиями, отдельно были фотографии Розы, её рисунки и даже чеки из магазина, но то, что красовалась в самом центре дверцы, закреплённое двумя магнитами, заставило парня приглядеться получше. Это был календарь на этот месяц, в крошечных окошечках его Гермиона чаще указывала дни записи к врачу, встречи Драко и походы с Розой на детские праздники. Обычно Грейнджер отмечала разными цветами события каждого, кто проживал в доме: Драко она выделяла зеленым, свои события — красным, и синим Розу. Она любила порядок и всегда старалась вести себя организованно. То, что поразило Драко в этот раз ярко выделялось, а точнее не выделялось: Гермиона почти не использовала свой красный маркер, а это значит — совсем не работала в этом месяце. — Гермиона? — снова позвал он, высунув голову из кухни, на что девушка промычала что-то недовольно в ответ. — Разве ты не должна быть на работе сегодня? — спросил он, и Гермиона поднялась с колен, вытирая лоб. — Я не работаю по понедельникам, — сказала она, прежде чем вернуться к своей сумасшедшей позе. — Это понятно, Гермиона, — аккуратно начал Драко, его указательный палец остановился на сегодняшней дате — тринадцатое декабря. — Но сегодня четверг. И ты — дома, — закончил он, а Гермиона вновь посмотрела на него недоумевающим взглядом, так, что Драко мог почти слышать, как винтики вращаются в её голове. — Это всего лишь один день, — она пожала плечами. — Саммер и её отец в курсе, — хотелось скорее вернуться к делу. — Это не просто один день, Гермиона. Ты не выделяла свои рабочие смены ни разу на этой неделе! И на прошлой тоже, судя по всему… — Он смотрел на несколько дней в начале месяца, отмеченные почерком подруги. — Когда в последний раз ты ходила на работу? — Но Грейнджер ничего не ответила, просто продолжая драить пол, как будто она даже не слышала парня. — Гермиона, — он присел рядом, не обращая внимание на отполированную поверхность, перехватывая её за запястья, вынуждая посмотреть на него. — Это серьёзно. Ты можешь потерять работу… — Я знаю… Я просто не могу… Не сейчас, — она сжала ладони в кулаки. — Почему нет, Гермиона? Просто расскажи мне, что происходит? — Он умолял, его серые глаза встретились с её и его сердце защемило, когда парень увидел слёзы, что собрались в уголках её глаз. — Я не могу сделать это, Драко, — сказала она, продолжая сопеть, чувствуя, что слёзы, вот-вот брызнут наружу. — Я устала с этим всем справляться в одиночку… Меня бросил муж, у меня дерьмовая работа. Настолько дерьмовая, что я даже не могу заставить себя сунуться туда. А тут ещё эти люди из прошлого… И у них всё получается. А я не могу… — но Драко не дал ей закончить: вместо этого он потянул её на себя, лоб столкнулся с его ключицей, а сам он обвил руки вокруг её тонкой талии, обнимая так крепко, что Гермиона зарыдала на его плече. — Я не хочу быть одна… — Ты не одна, Гермиона, — Драко запустил одну руку в её волосы, утешая девушку. — Ты никогда не была одинока, — добавил он, но Гермиона ничего не ответила, просто прислонившись к нему, пытаясь заглушить рыдания. — Мы с тобой всегда вместе. Я ведь рядом? — спросил он. — Хорошо? — парень, наконец, почувствовал кивок её головы. Вытащив свою волшебную палочку, он взмахнул ею молча, говоря приглушенным голосом что-то серебристому хорьку, который чуть позже метнулся в окно. Гермиона обычно посмеивалась над его патронусом, но сейчас она была не в настроении для шуток: она просто хотела свернуться калачиком и заставить весь мир исчезнуть. — Прости меня, Драко. Я не должна была плакать тут… — это было единственным, что она проговорила, прежде, чем парень помог ей подняться с пола и отвёл в комнату. Натянув цветастое покрывало поверх, Драко улыбнулся ей, зная, что где-то там, в Норе, есть семья, которая беспокоится о ней так же, как и он в этот момент. Гермиона была одна из самых любимых женщин в волшебном мире. Если даже не самая любимая.

***

Проснувшись на следующий день в пятницу, Гермиона почувствовала, что ей немного стыдно за себя, но тем не менее, она чувствовала себя и отдохнувшей. Вес всех произошедших событий давил на неё, заглушая её собственные мысли, но, вместо того, чтобы привести свои переживания в порядок, как сделал бы каждый гриффиндорец, она устроила истерику и Драко даже пришлось укладывать её в кровать, как непослушного ребёнка. Это было просто ужасно… После восьми вечера, когда Роза была накормлена и обласкана, а также уложена в постель, а Драко попивал чай на диване, Гермиона вновь оказалась в своём любимом баре. Мускусный запах сигаретного дыма ударил в её ноздри, когда Грейнджер присела на табурет, заказав свой обычный напиток и позволила себе понежиться в одиночестве. Вот почему она изначально выбрала это место — тут было пусто, никто даже подумать бы не мог, что она когда-нибудь будет пить в одиночестве тут. Это место было похоже на зал ожидания, куда люди приходили, чтобы ждать свою смерть — как ещё было объяснить то количество стариков, что окружали Гермиону. Ей понадобилось несколько мгновений, чтобы понять, что Фреда сегодня тут нет. Девушка не была уверена, что она ждала его — они не поговорили толком, после того, как она сказала ему правду и, честно говоря, она не хотела с ним разговаривать. Но предчувствие барабанило глубоко на подкорке её подсознании, что он может войти в дверь в любую секунду. Но, конечно, этого не происходило. Наверное, он был дома или болтал с Джорджем о своих проблемах. Джинни рассказала Гермионе все, что произошло на прошлой неделе в Норе: о том, что Фред признался, что поцеловался с другой девушкой (на этом моменте Джиневра сделала удивлённые глаза)! И как Кэти ушла, не сказав ни слова. Она также сообщила Гермионе, что, несмотря на то, что эти двое не разговаривали друг с другом, Фред и Кэти все ещё были вместе. Гермиона была счастлива за них, конечно, по-своему, но всё же было что-то, она не могла точно сказать что, что расстроило её в неуязвимости их отношений. Почему они продолжали быть вместе, когда Фред открыто признался, что целовался с другой? Рон в своё время выгнал Гермиону с ребенком, при первом же намёке на измену. Это было несправедливо. Из раздумий Гермиону вытащил холодный порыв воздуха, когда дверь в бар открылась. Бармен посмотрел безучастно в сторону входа — досада отразилась на его лице — и продолжил натирать стекло. Гермиона проследила за его взглядом и увидела силуэт человека в дверном проеме и длинную тень от него. В какой-то момент она подумала, что это был Фред, но, как только дверь захлопнулась, теория её рухнула, потому что рядом оказался молодой человек, не намного старше её. Он снял своё пальто, чтобы повесить на один из крючков рядом. Человек прошёл дальше в бар и Гермиона осознала, что всё ещё смотрит на него. Мотнув головой, она вернулась к своему пиву, надеясь, что парень пройдёт мимо, но удача явно не была на её стороне, потому что парень занял место Фреда рядом. — Двойной скотч, — он кивнул бармену, который ответил таким же кивком. — Вы слишком молоды и слишком красивы, чтобы пить тут в одиночестве, — парень наклонился ближе к уху Гермионы, посылая мурашки по её позвоночнику. — Мне нравятся тишина и спокойствие, — ответила она, не глядя на него. Ее разум уже был слегка затуманен. В какой-то момент она почувствовала себя некомфортно, будто делает то, чего не желает. — И где же найти спокойствие, кроме как не тут… Прямо таки зал ожидания, — добавил он и Гермиона удивилась тому, как совпали их мысли. Он был очень красивым парнем, не таким идеальным, как Драко, или обаятельным, как Фред. Но что-то привлекало в его таинственном и манящем образе. Как в детективных романах притягивает к убийце — она читала тысячу раз об этом. Его волосы были темно-коричневые, почти черные и необыкновенно ухоженные, совсем не такие, как у Фреда — вечно растрёпанные. У него были мягкие карие глаза, которые, казалось, смотрели с ухмылкой на неё и очень гладкая, точёная линия челюсти. Девушка подумала, что если бы он играл в фильме, то это точно была бы не любовная мелодрама, а чёрно-белый детектив. Гермиона не была бы удивлена, если бы он носил бежевый плащ и чёрную фетровую шляпу, а в кармане бы можно было обнаружить пару кожаных перчаток и лупу. — Я — Тео, — сказал он, протягивая руку, которую Гермиона быстро пожала. — Гермиона… Мы не встречались раньше? — она испытывала странное застенчивое чувство страха и интереса, исходящее от этого человека, который, как она сейчас обратила внимание, был одет в обычный офисный комплект: темно-синие брюки и белая рубашка, а галстук его был ослаблен. — Вряд ли… Ваше лицо я бы точно не забыл, — сказал он, медленно отпуская её руку. Гермиона хотела ему верить, но что-то было не так в том, как он смотрел на неё. Даже когда он улыбался, его глаза смотрели холодно и недружелюбно, что-то, что заставляло Гермиону нервничать. Он напомнил ей Драко, каким он был в Хогвартсе. Неосознанно Гермиона одернула рукава своего серого свитера, ощущая холод, который оседал в воздухе. Нечто похожее на дыхание дементоров. — Ну что ж, — начала она, толкая свой стакан в сторону бармена. — Было очень приятно познакомиться, Тео, но мне, действительно, нужно идти, — сказала она, спрыгивая со стула на пол. Нервно улыбнувшись, Гермиона намеревалась скорее уйти отсюда, но он остановил её, схватив крепко за руку. — Но мы же только познакомились, — произнёс он с невинным лицом, что ввело бы Гермиону в заблуждение, если бы не эти карие глаза, которые, казалось, хотели проглотить её целиком. — Конечно, но мне, действительно, нужно идти, — сказала она, глядя туда, где он крепко держал её за руку. Может быть, она была несправедлива к нему, или, может, у неё развивалась паранойя, но он отпустил руку и подарил ей почти приветливую улыбку. — Ну, было приятно познакомиться с тобой, Гермиона, — парень наклонил свою голову к ней. Гермиона выдавила из себя подобие улыбки в ответ, прежде чем двинуться к двери, хватая своё пальто. Холодный ветер ударил в лицо, когда она вдохнула с облегчением, морозный воздух, заполняя им легкие, и натянула пальто. Девушка вновь списала всё на шизофрению, направляясь домой. Она жила недалеко, и улицы были пустынными, в то время, как свет рассеивался пятнами уличных фонарей. Гермиона даже подумала вернуться обратно и извиниться за своё поведение, пояснить, что она на взводе, но в этом не было никакого смысла — она даже не знала этого человека. Но сразу же после того, как она прогнала эту идею из своего сознания, она почувствовала сильные руки, которые схватили её, резко затаскивая в соседний переулок. Девушка даже не успела закричать, когда почувствовала спиной удар о холодную стену. Воздух выбило из её лёгких, она не могла ничего сказать, даже если бы захотела. — Я не думал, что он справится, — сказал грубый мужской голос. Гермиона замигала в темноте, чувствуя, как её спина пульсировала от удара. — А я вот думала, что всё получится. Он может, когда захочет, — ответил мягкий голос, который Гермиона давно не слышала, но он всё равно заставлял её кровь кипеть от возмущения. — Пэнси? — Гермиона выдохнула. Неожиданно мир Гермионы сузился до точки. Она даже подумала, что ослепла, но видение исчезло и теперь она видела перед собой трёх волшебников, обнаживших свои палочки, которыми они и освещали её. Каждого из них теперь не сложно было узнать. — Посмотри-ка, кто это? Самая яркая ведьма своего возраста? Ты не выглядишь такой уж умной сейчас, — Пэнси усмехнулась. Она выглядела бледной, ее курносый нос выделялся на лице, а тёмно-каштановые волосы прямо падали на плечи. — Спорим, ты не ожидала увидеть нас снова? — сказала она насмешливо, но Гермиона всё ещё была сбита с толку от вспышки света. Подслеповато моргая, она остановила свой взгляд и на других лицах. Девушка сразу узнала Гойла — он был выше остальных и занимал, кажется, в два раза больше места. Его лицо было обвисшим, каким оно всегда было, как у бульдога, как часто сравнивал Рон. Рядом с Гойлом и ближе ко входу в переулок стоял мужчина немного старше остальных, но всего на год или около того: у него были пыльные светлые волосы, которые падали прямо ему на глаза. Лицо его было слегка вытянуто. Он был старостой в год Фреда и Джорджа. Гермиона смогла узнать его только потому, что знала его сестру — Дафну Гринграсс. — Что вам нужно от меня? — спросила Гермиона, кашляя, в то время, как боль в груди начала спадать. — Ничего личного, Гермиона, — произнёс голос, который Гермиона сразу узнала. Ещё одна палочка засветилась и в поле её зрения появилось лицо Тео. — Тео, — прошептала она с горечью. — Теодор Нотт. Конечно, я встречала тебя раньше, — он рассмеялся. — Как я уже сказал, ты нам не нужна, — он вновь был спокоен. Гермиону затошнило от того, как на неё уставилась Пэнси. — Тогда, кто вам нужен? — выплюнула она и увидела, как лицо Теодора исказилось в оскале, который, вместо того, чтобы сделать его более привлекательным, выглядел грозно и немного жутко. Видимо, этого было достаточно, чтобы Панси закатила глаза, что только разозлило Гермиону. — Нам нужен человек, который нас предал. Который разрушил наши семьи. Всего лишь… Драко Малфой, — шепотом произнёс он, а остальные закивали в знак согласия. — Ну, вам придется постараться, чтобы причинить мне боль, — Гермиона почувствовала, как огонь и отвага Гриффиндора наполняли её жилы. И она, наконец, почувствовала, как её разум, затуманенный алкоголем, оживает. — Мы и не хотим… — начал Теодор, но Пэнси усмехнулась, прерывая его. — Говори за себя, — сказала она ехидно, направив свою палочку на Гермиону угрожающе, но та даже не вздрогнула. — Не усложняй всё, Гермиона, — добавил брат Дафны, имя которого Гермиона по-прежнему не могла вспомнить. — Просто скажи нам, где найти Драко и мы тебя отпустим, — рассуждал Тео, и Гермиона изогнула бровь. — А то что? Будете держать меня в заложниках? Меня хватятся сразу же после рассвета, — сказала она, и Пэнси слегка зарычала. — Интересно, кто же будет тебя искать? — спросил Тео. — Сама подумай, сомнительно, что Драко по-настоящему заботится о тебе. Даже если он и вправду сейчас тебе друг, он сбежит при первых же признаках неприятностей, как последний трус. Он отвернулся от своей семьи, друзей, просто, чтобы спасти свою шкуру. Кто сказал, что он не сделает это же и с тобой? — кажется, его слова звучали разумно, но Гермиона была уверена, сейчас не время сомневаться в тех, кто близок к ней. — Драко бы никогда не отвернулся от меня, — решительно сказала Гермиона, воспоминания о том, как он трясся над ней накануне вечером, приводя её в сознание. Он ведь обещал, что они пройдут через это вместе. — Не пытайтесь сеять сомнения в моей голове, чтобы добраться до него. — Но мы знаем ещё кое-что… — восхищённо произнесла Пэнси, и Гермиона перевела взгляд на неё. — Уизли, — гордо заявила она, а остальные ухмыльнулись. — Что вам нужно от Драко? Избили его и оставили в переулке! Этого не достаточно для вас? — сказала она, понимая теперь, что за люди бросили Драко два года назад умирать в переулке. — Это было не то… — отозвался брат Дафны. — Это была просто месть. — Сейчас мы хотим, чтобы Драко отозвал свои заявления против наших родителей. — Сказал Теодор и Гермиона не могла бороться со смехом, застрявшем в горле. — Ты должно быть шутишь? После всего этого времени, вы думаете, что это сработает? — спросила она, но все молчали. — Ваши родители были Пожирателями смерти! — она воскликнула. — Я не позволю моей матери гнить в Азкабане потому, что это был выбор отца. Драко, возможно, отвернулся от своей семьи, но мы не отвернулись от наших, — со злобой в голосе прошипел Теодор. — Там им самое место! — было забавно видеть шок на их лицах. — Они убивали невинных людей! Они заслуживают то, что получили! — сказала девушка, прежде, чем поняла, что случилось: Теодор схватился за ткань её пальто так, что сейчас его кулак был в нескольких дюймах от её лица. — Скажи, где он! — гнев в его глазах сиял ярче, чем люмос любой из палочек, направленных на неё. Но Гермиона держалась и ничего не говорила. — Скажи нам, где найти Драко или мы разорвём этот город на части, чтобы найти его. — Драко теперь живёт в настоящей семье, — Гермиона говорила так решительно, как только могла с натянутым на горле воротником. — И я никогда не отвернусь от него, — она выплюнула последние слова и Теодор испустил крик ярости, швыряя её так, что девушка снова врезалась в стену. Только на этот раз она ударилась головой о кирпичи с глухим стуком. В глазах потемнело. Она слышала его сдавленные проклятия и крики. Она даже видела, как Тео направил палочку на неё, но это почему-то не беспокоило. Гермиона даже не поняла, что она оказалась на земле: ноги её были согнуты в неловком положении, а саму её качало из стороны в сторону. И вдруг все стихло. Звук бурлящей воды заполнил её уши, глаза заливало кровью, в то время, как она смотрела, как движутся губы Теодора. Но ничего не произошло: не было ни вспышки света, ни боли, как она того ожидала. А потом они ушли, исчезнув в переулке. Кто-то другой опустился перед ней на колени. Незнакомец держал её голову в своих больших, холодных ладонях, заставляя её смотреть в его глаза, в эти такие знакомые голубые глаза. Она слышала его голос, но он был приглушенным. Слова не добирались до её сознания. Гермиона услышала его дыхание, которое громко, эхом отозвалось рядом с её ухом, перед тем, как мир накренился в сторону и всё вокруг неё почернело.