10,5 недель

Их отношения почти не меняются после того признания, однако, определенно становятся глаже. Чимин больше не бегает от Тэхена (ну, может быть, самую малость), Тэхен больше не пытается поймать Чимина, и они возобновили утренние пробежки, чему старший был не сказать, чтобы рад: просыпаться каждое утро в шесть и выходить на мокрую после ночного дождя улицу коренным образом противоречило его привычному режиму. Но будил его Чим, они вместе расходились по ванным и вместе же выходили из дома, чтобы провести вместе час на природе. Их отношения не меняются, так думает Тэ, но однажды Чим просит дать почитать то самое, что Ким показал ему тем вечером, и старший распахивает наизнанку душу, отдавая этот блокнот. На его несчастье, мальчик читает наедине – уходя ночью в спальню или запираясь в ванной в надежде, что этим сможет скрыть цель, с которой читал написанное Тэхеном. А он выл и орал внутри, желая оказаться рядом с таким нежным и беззащитным Чимином, пока тот не будет знать, как справиться с внезапно охватившим его жаром, чтобы нежно целовать его в лоб и показывать, как приятнее. Мальчик забирается к нему на кровать спустя неделю чтения и жмется близко-близко, отказываясь отвечать на любые вопросы; лампа на тумбе высвечивает его горящие щеки и выпуклость на пижамных шортах, когда младший снимает с Тэхена очки и утыкается ему носом в щеку, и эта картинка настолько яркая и реальная, и отличается от любых ожиданий, что того рубит, когда он прижимает дрожащее тело к себе, позволяя спрятаться в изгибе шеи, и поглаживает мальчика по спине, пока тот выгибается навстречу ласкающей его плоть руке. Чимин осмелел – он с усилием воли останавливает чужую руку, прежде чем посмотреть в глаза и неуверенно положить руку на кимов пах. «Нужно почаще давать ему читать свои рассказы», - думает тот, направляя чужие движения, по сути, делая все сам руками Чимина, который будто окаменел и смотрит куда-то Тэ в грудь рассеянным взглядом. После они не говорят об этом, но Чим становится напряженнее, однако теперь каждую ночь засыпает с Тэхеном. - Пойдем на озеро, - едва отдышавшись, предлагает племянник как-то после пробежки, вытирая со лба пот и с надеждой смотря на Тэхена. Его глаза цвета некрепкого чая блестят и искрятся, и Тэ думает, что он самый фееричный дурак во всей вселенной, потому что показал Чиму озеро в первый же день его приезда, но так и не удосужился сводить искупаться. Чуть позже, собирая несколько полотенец и купальную одежду, он понимает, почему не хотел оказываться вблизи водоемов. Ким тупо смотрит на плавки перед собой и представляет, как через полчаса в похожих будет Чимин. Чимин с гребаным спортивным телом и золотой от загара кожей, и он будет откидывать назад мокрые волосы, а потом побежит греться и станет мило дрожать, растирая себя полотенцем. Чим зовет его из конца коридора, здраво полагая, что громкий голос достанет до комнаты с открытой дверью, и Ким прерывает свои размышления, водружая на голову широкую белую шляпу, чтобы не умереть ненароком на жарком солнце, и выскакивает из комнаты, полностью одетый. - Модник, - хихикает Пак, поглядывая на сверх меры свободные штаны, когда они выдвигаются к озеру. -- - Хоби, пойдем. Эту фразу Намджун, а затем и Сокджин, повторяют уже минут десять, пытаясь оторвать младшего от созерцания воды издалека и привести к этой самой воде. Они наткнулись на парня, когда Джин чуть не споткнулся о дерево, на котором тот сидел, выставив вперед стройные ноги и поигрывая пальцами. «Надо же, - веселился Сокджин, - шли по лесу погулять, а нашли дикое животное». - Сам ты животное, - буркнул Чон, за что тут же получил крепкий такой подзатыльник. Намджун уселся рядом, чуть раскачивая бревно, и глянул туда же, куда и младший. Действительно, завораживает. Но при жаре под +30 по Цельсию вода нужна не только на «посмотреть», точнее, для таких целей она к чертям не сдалась. – Ладно, идем. Оба Кима переглядываются, прежде чем потащить его собирать вещи. В итоге они раскладываются на сочной зеленой траве, совсем не пыльной из-за прошедшего ночью дождя, влага от которого вовсю испарялась и делала все душным и жарким. Хосок уже начинает ныть, что зря вообще сюда потащился, но крепкие липучие руки подхватывают его с обеих сторон и тащат вперед, к воде – полностью одетого, потому что «мне достаточно помочить ноги». «Ну-ну», - шепчет на ухо Джуну Джин, хитро так улыбаясь, смотря, как Чон на ходу сбрасывает футболку, оставаясь в одних коротких шортах. Намджун на это лишь отворачивается, не в силах вытерпеть вида сухих тонких рук и тонкого стана, позолоченного солнцем. И тут происходит ужасное – младший из Кимов запинается за песок, инстинктивно пытаясь удержаться за что-нибудь загребущей рукой, и вместе с Хосоком они падают в прозрачную воду под высокие звонкие крики и «ебтвою мать, Намджун!» - Дебилы, - Сокджин громко ржет, хлопая раскрытой ладонью по воде и создавая еще больше брызг, бьющих в лица выбравшимся на воздух парням. От их вида, олицетворяющего мокрых и злых котов, старший почти задыхается, переходя в режим мойщика стекол, и через секунду оказывается опрокинутым в озеро, из-за чего орет еще громче, чем Чон до этого, и в панике отплевывается, причитая, сколько же здесь микробов. Намджуна греет факт, что они с Хоби смеются одновременно. Озеро основательно прогрето, но бьющие ключи с ледяной водой несколько сбивают температуру, из-за чего поплавать им удается минут десять, прежде чем вся троица вываливается на берег. Они идут к полотенцам, когда Хосок резко тормозит и ищет, куда бы себя деть – Намджуну знакомо это его состояние; когда-то мальчик так бегал от него самого. Проследив за чужим взглядом, Ким натыкается на бредущую им навстречу пару и, кажется, понимает. Чимин солнечно улыбается Тэ и, судя по обрывкам разговора, расписывает, как рад, наконец, оказаться у воды. «Они хорошо смотрятся вместе», - мелькает дурная мысль, но Ким быстро берет себя в руки, переключая сознание в режим «решить ситуацию быстро», потому что взгляд Джина не предвещает ничего хорошего. Однако придумать ничего не получается; в результате они просто стоят друг напротив друга, в нерешительности раскрыв рты и шевеля шестеренками, пока Чимин не разбавляет ситуацию своим «классно, что встретились!» и не раскладывает покрывало впритык к уже лежащему на траве, тут же начиная выкладывать принесенные вещи. Остальные четверо тупо пялятся на действия младшего, и тут Джин делает невероятное: он садится на покрывало рядом и заводит ничего не значащий диалог. Намджун готов выть и аплодировать его выдержке стоя; вместо этого он наскоро обтирается полотенцем и устраивается с Сокджином, оставляя Хосоку право выбора. Тот смотрит потерянно, и на секунду хочется завернуть его в большое полотенце; но затем парень берет себя в руки и смахивает лишнюю влагу с тела, после чего отжимает блестящие на солнце черные волосы. Парню есть, чем покрасоваться: сухим, тонким и гибким телом, подтянутыми ногами и подсвеченным солнцем профилем; жаль, что на это обращает внимание только Намджун. Таким макаром проходит час, или два, может, даже, чуть больше, пока не становится невыносимо жарко на солнцепеке, и все единогласно не решают свернуться. -- Тэхен понимает, что идея сходить поплавать именно сегодня и именно сейчас была самой ужасной из когда-либо придуманных, когда видит выходящего из воды Хосока, окруженного двумя Кимами. Младший из них пугается так, будто приведение увидел, и будто пытается что-то придумать, но Чон и Сокджин замечают новоприбывших быстрее, чем умная голова Намджуна может что-то решить. И плевать бы на потускневшее лицо Хоби или Джина, который готовится разорвать Чима в любую секунду. Но что-то не дает покоя и сидит все то время, пока они тихо переговариваются с бывшим сокурсником, а самые младшие из компании пересекают озеро наперегонки. Тэ переодеваться не стал: он наблюдал за Паком издалека, когда тот переворачивался со спины на живот и плескался в воде, и солнце выхватывало его волосы цвета сливочного масла. У старшего перехватывало дыхание, когда Чим выходил из воды и расчесывал пятерней волосы, или когда проводил полотенцем по сочным ногам, и взгляд у него, наверное, был в эти моменты самым идиотским. По крайней мере, Намджун пару раз несильно хлопает его по плечу, чтобы привести в чувства. У Чимина колени и локти все еще покрыты заживляющей корочкой ран, и от этого младший выглядит по-детски мило (если, конечно, не смотреть на все остальное). Тэ помогает мальчику вытереть волосы, встав позади него на колени, и ловит на себе колючий взгляд Чона. Именно тогда в голове что-то щелкает, и он тащит парня подальше от всех, бросив короткое «надо» в свое оправдание. Они отходят подальше, за несколько рядов деревьев (лес начинается довольно близко к берегу), прежде чем Ким останавливает Хосока у длинной и толстой сосны. - Давай выясним, хорошо? – предлагает старший, удерживая мальчика за плечи, и мягко вглядывается в глаза, показывая, что у него дружеские намерения. Во взгляде напротив сквозит недоверие и адский огонь то ли ревности, то ли ненависти, и на это смотреть больно-горько. На секунду хочется коснуться все еще влажных волос, но Тэ только крепче сжимает чужие плечи, прежде чем убрать руки. Ему не рады. Хоби сопит обиженно и вот-вот выдаст «мне не о чем разговаривать»; Ким уже видит подобравшиеся мышцы и огонек в злом лице, но заговаривает первым, прерывая все попытки сбежать. - Отношения между людьми – это не то, что можно завоевать, просто если сильно хотеть этого, - видят все небесные силы, он старается делать это мягко. – Я… могу говорить с тобой о чем угодно, быть тебе другом или старшим товарищем. Но это не то, понимаешь? – Хосок опускает голову, медленно качая ею из стороны в сторону. Это первые признаки урагана, но Тэхен зачем-то решает продолжать, эгоистично думая, что это чем-то поможет. – Мы, просто… подумай, что мы знаем друг о друге. То, во что ты был влюблен – это картинка, ты просто нарисовал себе образ идеального меня и приклеился к нему, не желая видеть реальность. Наверняка во мне нет и половины того, что тебе так нравится. Но оно есть в Намджуне. Черноволосая голова вскидывается, и Чон уже готов ему вмазать; Тэ переплетает их пальцы и заставляет смотреть на себя, договаривая. - Очнись, Хоби, пожалуйста. Ты меня не любишь – ты привык думать, что любишь меня. Это как не мочь выбросить любимую футболку, не знаю, что-то такое, - все его красноречие сходит на «нет» в один миг при взгляде в чужие заплаканные глаза. – Хосок… я не хочу, чтобы мы так продолжали. Давай попробуем поговорить о Намджуне? Снизу слышится отчаянное «не хочу», «я не знаю, что у меня к тебе». «Я не знаю, что у меня к нему», - добавляет Хосок и пытается отвернуться, когда Тэ прячет его за дерево и прижимает к себе, чувствуя облегчение. Непоколебимая уверенность мальчика оказывается прорвана, и выясняются новые факты. Тэхен думал, что Намджун побежит защищать свое сокровище по прошествии трех минут (по крайней мере, сам Тэ бы так сделал), но они ходят с Чоном по лесу полчаса, час, и никто их не хватается. Он точно знает, что двое Кимов не причинят вреда Чиму – на телефон была скинута смс, что мальчик посидит у них дома, с прикрепленным в доказательство фото Пака, поедающего печенье. Хоби ловит улыбку на лице старшего и неловко улыбается в ответ; его будто отпустило, развязался тугой узел в груди, и стало немножечко легче. За время прогулки Тэ узнает много нового о друге. Нет, особая нежность к объекту воздыхания, постоянное желание помочь всему миру и своей-безумной-любви особенно не стали для него откровением; но теперь оказывается, что бывший сокурсник «бесит своей заботой, как мать» (Тэхен вспоминает их общажную комнату и горько вздыхает), и что папки с порно на рабочем столе его ноута нет. Удивительно, но разговор идет легко – легче, чем в последние пару лет, когда они перебрасывались от силы парой фраз. - Я не знаю, что делать, - признается Хосок на выходе из леса. Они успели выйти на главную дорогу и дойти до кольцевой. Мальчик пристально смотрит вдаль, надеясь найти крышу дома двух Кимов. – Он… мне страшно говорить ему. Я не хочу начинать, потому что я не уверен, что это именно то, - «это тяжело – иметь отношения», додумывает за него Ким, «это слишком большая ответственность – давать кому-то надежду и знать, что вы связаны, и от тебя что-то нужно», сквозит в каждом жесте Хосока. Так бывает, когда человек решается на большую покупку, но не знает, оправдана ли будет настолько большая трата. Это всегда страшно – шагнуть во что-то новое; Тэхен не сказал бы, что этот страх вреден. - Подумать, - единственное, что советует он, прежде чем они входят в дом Кимов. -- Тэ здесь был два раза с весны – после уезда Чимина и перед самым его приездом; оба из них он провел, слепо глядя на говорящего часами к ряду Намджуна, приводившего доводы «за» и «против» его влечения к мальчику, марафонов по написанию новых глав и много чего еще. Тэхен слушал избирательно, пропуская большую часть. В разговорах слишком уж часто мелькал Хосок, и тогда взгляд Тэхена немного менялся на болезненно-понимающий. Во второй раз, кажется, их заметил и сам парень, но Тэ было все равно; тогда он достиг критической точки, не принимая пищу три дня, и его отпаивал и откармливал Джин, забыв о своей ревности и желании вырвать сердце Чимина. Но сейчас Джун был рядом – единственный, кто мог оказать на Сокджина влияние, - и Ким мог не волноваться, что мальчик увидит или услышит что-то не то. Его немного ела вина за то, что оставил племянника одного так внезапно, но если потребуется, он обязательно извинится. Их встречают три пары взволнованных взглядов: каждый по-особенному, но есть в них что-то общее, будто их застали за сплетней. Пак спешит спрыгнуть со стула, сразу же после поблагодарив хозяев за прием, и едва не бежит к Тэ, подхватывая сумку с вещами. -- Разговор будет долгий – Намджун это понял, глядя на опустившего взгляд Хосока. В первые минуты он хотел броситься следом и увести мальчика подальше от Тэ, который мог сказать… разное, но пересилил себя и поспешил собрать вещи. Джин не был так уж явно против присутствия Пака в их доме, однако что-то в его взгляде заставляло Намджуна болтать без умолку, не давая старшему слова; так он узнал, что Чимин перешел в старшую школу, что он танцует, и что они с Хоби как-то пересекались до того, как встретились здесь. Мальчика можно описать одним-единственным словом: мягкость, она так и прет из каждого его жеста или движения, или когда он смущенно опускает глаза, улыбаясь комплименту Сокджина, совсем не обращая внимания на тон его голоса. Киму становится ясно, почему с Чимином Тэ стал чаще улыбаться и выходить из своего убежища больше, чем на пару часов в день. Намджун расслабляется тоже; они узнают новое друг о друге в течение пары часов, и за это время Паку становится неуютно – это видно по его скованным жестам и стихшему голосу. На кухонном островке стоят три чашки чая, к которым никто не притрагивается, когда разговор заходит в тупик, лишь Сокджин бросает ложку сахара в горячую воду и помешивает, улыбается чему-то своему. Когда он открывает рот, младший из Кимов надеется, что из него не вылетит ничего предосудительного, но… - Так вы вместе? – легко спрашивает тот, все еще помешивая сахар, будто беседует с лучшей подругой. Полные губы растягиваются в одну большую рану на лице в тщательно сдерживаемом торжестве. Намджун готов крушить и ломать. - …будете жить до конца лета? – он пытается спасти ситуацию, улыбается глупо и отхлебывает слишком горячий чай, обжигая язык. - Нет-нет, - тут же перебивает Сокджин, аристократично поднося к губам чашку. В него напиток вливается легко и без всяких последствий. – Я имел в виду тот самый смысл, Чимини. Так насколько далеко вы продвинулись? Уже дошло до того, что он раскрыл свои кинки? - Что? – мальчик не понимает и пикает отчаянно, с надеждой глядя на Джуна, будто тот может что-то ему объяснить. Может, конечно, в деталях и красках, но вряд ли сам Тэ это одобрит; да и Пак мелкий совсем, начни ему объяснять значение терминов, убежит. - …книги, - сглотнув, говорит младший Ким, натянуто улыбаясь. – Он давал тебе почитать что-нибудь из своей библиотеки? Я был там как-то, она огромная и… - Намджун, - тихо, но грозно перебивает его Сокджин, со звоном ставя полупустую чашку. – Не нужно перефразировать мои слова, иначе мне придется тебя заткнуть, - Чимин на этих словах вздрагивает и сжимается до размера рисового зернышка. – Так что, милый, он уже попросил надеть ошейник и поводок? Это все пошло и мерзко, намеренно-утрированно, чтобы донести главную мысль, но так искажено, клишировано и далеко от реальности, что Джун лишь качает головой, вспоминая, что Тэхен ненавидит ошейники (тот как-то признался вскользь перед парами, что они дико натирают кожу). Но Чимин-то об этом не знает, он совершенно точно вспоминает все, что знает о типа-БДСМ-но-не-очень, выхватывая страшные картины людей с плетками. Бедный, бедный его внутренний мир, готовый рассыпаться на миллионы осколков от одного представления о Тэ в подобной обстановке. Ким сдается. Ситуация полностью выходит из-под контроля из-за застрявшего где-то в ревнивой молодости Сокджина, и теперь это сможет изменить разве что сам Тэхен, объяснив младшему, что к чему. Что-то подсказывало, что оба не будут рады внезапному разговору. Хлопок двери и последующий звук шагов выводят всех троих из оцепенения, но лишь на секунду, перегоняя в другую позу: они таращатся на вошедших испуганно, только Джин все еще улыбается. Происходит рокировка: Чимин вскакивает и хватает вещи, направляясь к Тэхену, Хосок занимает его место. Они прощаются сухо и скупо, прожигая друг друга взглядами. Последнее, что видит Тэ – дьявольский огонек в лице допивающего свой чай Сокджина.