***
09.01.299 года от З.Э. Чёрный замок — Меч над головой! Не за голову, а над головой! — отрывисто, громко бросает Торн, а я воздеваю боевой двуручник над собой, стараясь держать его практически вертикально. — Нет, не то. Опусти его перед собой так, чтобы гарда была на уровне плеч, как в стойке защиты! Я опускаю перед собой узкую отточенную полосу стали. По лицу текут струйки пота, и он же мерзкими каплями стекает по спине и ногам куда-то в сапоги. Мы отрабатываем приёмы уже час, и у сира Аллисера признаков усталости не видно, в то время как меня можно уже выжимать. Правда, двуручный меч только у меня, Торн пользуется более лёгким бастардом. — А теперь подними его вертикально вверх, так, чтобы навершие показалось над твоей головой. Делаю, стараясь заставить руки не подрагивать. Меч остриём смотрит строго в зенит, и я наконец дожидаюсь удовлетворительного кивка наставника. — Руби! С силой, подчиняясь приказу, я опускаю оружие вниз с лёгким шорохом разрубаемого воздуха, и вновь Аллисер недоволен тем, что остриё клинка почти вышибло искры из брусчатки под нашими ногами. Но я вижу, как он отступает назад, опуская вниз своё оружие, и понимаю, что занятие окончено. Вовремя — ещё чуть-чуть, и сил поднимать двух с половиной килограммовый заточенный лом не осталось бы совершенно. Глубоко вдохнув, с шумом выдыхаю. — Ладно, хватит на сегодня, ты слишком устал, — Торн одним движением, не глядя, бросил меч в ножны. Я, к сожалению, пока так не мог, и потому просто устало опустил своё оружие на плечо, левой ладонью стирая и стряхивая капли пота. Возле донжона раздался какой-то шум, и обратив взгляд туда, я увидел, как спустившегося по лестнице Джона поздравляют другие дозорные, а тот лишь смущённо отшучивается. Заприметив в его руках перевязь с большим мечом, я только хмыкнул — награда нашла-таки своего героя. От былой зависти не осталось и следа. Двумя руками вложив свой меч в ножны, я пошёл присоединяться к чествованию товарища. — Герой… — неопределённо протянул Торн, разглядывая развернувшееся действо, но вмешиваться не стал, как и распугивать дозорных своим видом, уйдя куда-то в сторону конюшен. Джон и вправду был героем, зарубив мертвяка в одиночку. Мне-то, по сути, оставалось лишь поработать дровосеком, пока лютоволк за счёт собственной массы и силы держал врага на одном месте. Впрочем, мне грех жаловаться. Уважения среди других дозорных ко мне явно прибавилось. Что вкупе с моей вечной хмуростью (а чему радоваться-то?) подарило мне новое прозвище — «Серьёзный Сэм». И судя по косым взглядам мастера над оружием, автором опять был он. Правда, когда кто-нибудь из друзей обращался ко мне этим прозвищем, меня начинал разбирать смех, потому как я вспоминал одноимённую игру моей молодости. — Меч! Меч! Меч! — скандировал народ, когда я подошёл, и Джон чуть неловко — сказывался ожог на руке, которой он хватал зажжённую лампу в покоях командующего — вынул знакомый клинок, сразу заигравший бликами на солнце. — Достойному воину — достойное оружие, — с улыбкой провозгласил я, а Сноу, вновь вложив его в ножны, растолкал братьев и порывисто обнял меня. Отстранившись, сказал: — Спасибо, если бы не ты… — Да-да! — подхватил Пип. — Если бы не ты, то Джона не наградили бы за то, что он разгромил спальню лорда-командующего! Впервые в истории Дозора, между прочим. Мейстер Эйемон подтвердил, — под общий смех закончил он. Сноу тоже рассмеялся, но как-то натужно, словно заставляя себя. Судя по всему, его что-то гнетёт. Несмотря на такой подарок — царский, право слово, — он не мог полностью переключиться с каких-то тяжёлых дум. Вот и сейчас, сославшись на дела, он быстро пересёк двор, скрываясь в дверях большого зала. Заметив задумчивый взгляд Пипа, я бочком протиснулся к нему и спросил негромко: — Ты в курсе, что с ним? — С Джоном? Я кивнул, и Пипар с лёгкой неохотой пояснил: — Это всё послания. Я читаю их мейстеру. Его брат Робб собирает войска для похода на юг и вызволения отца с сёстрами. — Оу, — только и смог выговорить я. Вот что его гнетёт. Старшего брата Джон уважал, а младшую сестру любил, как и отца. — Как бы он глупостей не наделал, — сказал я кивнувшему Пипу. Подумав, добавил: — Вот что: чтобы не пришлось потом этого дурака спасать от виселицы, ищи Гренна, будем распределять дежурство по ночам. А то Джону хватит ума попытаться сбежать в Винтерфелл.***
Ночь с 10 на 11.01.299 года от З.Э. Чёрный замок Я стоял в тени казармы, наблюдая за донжоном. По жребию выпало мне дежурить в самые волчьи часы — с двенадцати ночи и до трёх утра. Пип отстоял раньше, а Гренн будет заступать с трёх и до подъёма в шесть утра. Чёртов бастард. Я всё понимаю: парень молодой, дурь в голове ещё не выбита — но временами я начинал соглашаться с Аллисером в его оценках зубастого волчонка. Нет, я всё ещё надеялся, что парень образумится и мы с Пипом и Гренном после недели таких дежурств просто посмеёмся над собой, но что-то мне говорило, что смехом тут пахнуть и не будет. Бесшумно отворилась дверь главной башни, и одинокий силуэт пересёк двор, стараясь поменьше мелькать в пятнах света, отбрасываемых факелами. «Идиот, придурок, дебил», — костерил я мысленно Сноу, метнувшись в казарму и будя коротким касанием за плечо остальных. Не дожидаясь, когда они оденутся, побежал к конюшне. Не хватало только дать ему выскочить верхом из крепости. Ищи тогда ветра в поле. Со Сноу я столкнулся почти у самих ворот. Тот выводил под узды большого жеребца, ласково что-то ему нашёптывая. — Стой, — негромко, но жёстко приказал я. — Сэм? — Джон замешкался на минуту, но затем с ожесточением произнёс: — Уйди с дороги! — Не уйду, — спокойно ответил я, опуская руку на рукоять меча. — Куда собрался? — Уйди. Старыми богами прошу, — зло задышал парень. — Которым ты давал клятву? — я чуть приподнял бровь, хоть и знал, что он при всём желании этого не увидит. — Ты не понимаешь. Мой брат, моя семья… — Сёстры с отцом — заложники молодого короля, а твой брат хочет идти на них войной. Я знаю. — Тогда почему… — Потому что теперь мы — твоя семья и твои братья, — не сдержав прорвавшегося раздражения, резко оборвал его я. Явственно скрипнув зубами, Сноу вскочил в седло и коротким ударом по бокам жеребца направил его в проём, прямо на меня. Врёшь. Сдвинувшись вбок, я схватил не успевшего разогнаться коня за упряжь и, с силой дёрнув на себя, заставил завернуть в сторону. С диким ржанием бедное животное споткнулось, сбрасывая седока. Отпустив кожаные ремешки, я молча наблюдал, как Джон медленно встаёт, исподлобья глядя на меня, и вынимает меч. Простой, не валирийский. Не посчитал возможным забрать его с собой? Что же, это очень благородно, но глупо. В руках опытного воина валирийская сталь — буквально неотразимый аргумент. А вот против обычной стали у меня были кое-какие шансы. Вытянув из ножен своё оружие, я встал напротив в классической защитной стойке, молясь всем богам, чтобы парни успели вовремя. Надолго задержать Сноу я не надеялся. — Я не хочу… — угрюмо начал Джон, но тут из темноты послышался грубый голос Гренна: — Веселитесь, парни? А чего без нас? Показавшись в неярком свете луны, парни быстро окружили Сноу. — Вы не оставляете мне выбора, — вдруг успокоившись, произнёс он, и я понял, что дело плохо. Рявкнул, не сдерживаясь: — А у тебя его и нет! Ты его сделал там, в богороще, дав обет перед ликами Старых богов. Ты забыл свои собственные слова? Так я напомню! Перевернув меч остриём вниз, я с силой опустил его. Раздался звон. — Я — меч во тьме! Пипар подхватил: — Я — дозорный на Стене! За ним Гренн: — Я — щит, охраняющий царство людей! И я же закончил: — Я отдаю свою жизнь и честь Ночному дозору в эту ночь и во все грядущие! Плечи парня опустились, меч с шорохом вернулся в ножны. — Проклятье, — буркнул он. — Как же я вас ненавижу. И я понял, что сегодня нас убивать не будут. Смотря, как Сноу в молчании возвращается назад, я невольно представил, что сам нахожусь на его месте, и ожесточённо передёрнул плечами. Не дай боги делать такой выбор. И пусть мне придётся отстоять и следующую ночь, да даже сотню таких ночей — я сделаю это, чтобы Джон не совершил роковой ошибки и не поставил самого себя в положение изгоя, за чьей головой охотятся все кому не лень. В землях Севера дезертиру Дозора жизни нет, я это уже понимал. Парни уже вернулись в казарму, а я всё продолжал стоять, задумчиво опираясь на меч. Движение, замеченное краем глаза, привлекло моё внимание. Подняв голову, я увидел материализовавшегося у спуска с крепостной стены Торна в полном облачении, который пристально и немигающе меня разглядывал. Тяжело вздохнув, я подошёл к лестнице наверх и начал неторопливо подниматься к нему. Я уже знал, что он мне скажет. Его присутствию я уже не удивлялся, как и показавшемуся в первый момент странным отсутствию часовых. Сноу хотели дать возможность уйти, а затем встретить где-нибудь по дороге — в существовании засады на его пути я не сомневался — и преподать урок. Думаю, весьма жёсткий. Мормонт, больше некому. Ему нужно было, чтобы молодой волчонок стал взрослым волком. Зачем? Это уже другой вопрос. Ну, а меня ждала новая порция нравоучений от Торна. И самое гадство в том, что наставник опять будет во всём прав.