Winnie the Pooh

Я смотрела на облака за окном самолета и пыталась сдержать слезы. Перед глазами все еще стоял образ родителей, прощавшихся со мной, а мой мозг отказывался верить, что вечером я не вернусь в свой дом, не поужинаю за столом с мамой и папой, не поднимусь в свою комнату и не усну в любимой теплой кровати с мыслью, что завтрашний день не принесет ничего плохого. Мне продолжало казаться, что, как только самолет приземлится, я вернусь в привычную жизнь. Но это, конечно же, было не так. Я вообще не знала, что меня ждет. Логично было бы задать Гарри пару вопросов, узнать, где я буду жить, как буду доезжать до института. Но я боялась, что, если начну разговаривать, тут же сломаюсь и разревусь. Я не хотела плакать перед абсолютно незнакомым мне человеком, который, казалось, получал самое настоящее удовольствие от нашей поездки. Что ж, у него были на то причины: после трех лет в тюрьме полет до Англии, наверное, ощущался как жизнь в отеле класса супер-люкс. Когда принесли обед, я потянулась за своей порцией, и мои руки так тряслись, что я чуть все не уронила. — Держи себя в руках, — закатил глаза Гарри, и это было первой фразой, которую он мне сказал с того момента, как мы уехали из дома моих родителей. Молодой человек спокойно взял свою порцию еды и начал ее распаковывать. — Не привлекай к себе внимание. — Ты вообще понимаешь, о чем говоришь? — огрызнулась я, но голос сорвался. Меня вдруг стала переполнять самая настоящая ярость к этому незнакомцу. Он говорит мне держать себя в руках?! Я только что покинула родителей, и я вполне могла их больше никогда не увидеть! Держать себя в руках? Странно, что я до сих пор никого не убила!.. — Только не разводи здесь нюни, — прошипел парень, принимаясь за трапезу. — Что?! Да ты… — Да, я, — невозмутимо кивнул Гарри. — Я, в отличие от тебя, работал в ФБР. У меня есть опыт работы под прикрытием. Я прекрасно понимаю, что нас ждет и чем может обернуться вся эта операция. У тебя нет ни единого повода устраивать истерики сейчас. Я распахнула рот, не зная, что мне сказать. Что значит, «сейчас»? То есть потом поводы устраивать истерику появятся? Я нервно сглотнула. Мне очень хотелось нахамить, но я словно разучилась говорить. — Тебе стоит держать себя в руках, по крайней мере, ради родителей. Если все раскроется, это будет твоя вина. Эти слова заставили меня расстроиться еще больше и нервно прикусить губу, чтобы переключиться со слез на боль в губе. С эмоциональной боли на физическую. Мама с папой сейчас были дома. Или поехали на встречу с мистером Пейном. Скорее всего, они снова будут работать с ФБР, чтобы помочь разобраться в этом деле как можно быстрее. Вряд ли они, конечно, снова станут штатными сотрудниками, но помогать точно будут. Я слишком хорошо знала своих родителей: им нравилась их работа агентами, я видела это в их глазах каждый раз, когда они рассказывали мне о своих приключениях. Иногда я даже чувствовала себя виноватой, потому что ушли с работы они именно из-за меня. А потом я успокаивала себя тем, что, живя нормальными жизнями, мои родители были в безопасности. Что ж, больше не были. Гарри смотрел фильм, который показывали в самолете, и не обращал на меня никакого внимания. Мне казалось, что он делал это специально, как бы показывая, насколько сильно я ему не нравлюсь. Я решила, что он меня тоже бесит, достала небольшой блокнот, в котором я часто рисовала, карандаш и принялась за работу. Рисование меня отвлекало и, надо сказать, даже успокаивало. Пока я рисовала, я отключалась от реальности, для меня существовали только карандаш, бумага и линии, которые я вырисовывала на ней. Иногда я даже не откликалась на свое имя с первого раза. Я провела за рисованием большую часть полета и даже не заметила, как пронеслось время. К сожалению, все мои рисунки получились депрессивными и темными, так как они отражали мое внутреннее состояние. Я решила, что я не хочу хранить такие работы, и тут же порвала их. — Зачем?! — воскликнул Стайлс так громко, что я подскочила. — Что?.. — перевела я на него взгляд. Я только сейчас поняла, что он уже какое-то время наблюдал за тем, как я рисовала. — Зачем ты их порвала? — парень, казалось, негодовал. — Это были красивые рисунки! — Они ужасные, — нахмурилась я. — Слишком темные. Я такие не храню. — И зря. Я промолчала. Этот разговор и так вышел слишком длинным по сравнению со всеми остальными, и я почувствовала себя неловко. Я всегда себя так ощущала, когда меня хвалили. Вскоре самолет приземлился, и мы вышли на свет божий. Мой «телохранитель» сделал вид, что он джентльмен и повез сразу два чемодана, чтобы, так сказать, не утруждать меня. Мне было противно от одной мысли, что он вживался в свою роль. Начинал притворяться тем, кем он будет со мной еще многие месяцы. Отвратительно. Мысленно я себя отругала. Теперь мы оба были в какой-то степени актерами, и успех операции зависел и от того, как мы будем себя здесь вести. Мы не должны создавать никаких проблем для ФБР, не должны их отвлекать, а для этого нам надо найти общий язык. — Нас ждет машина, — сказал Гарри, и я кивнула. Оказалось, помимо машины нас ожидала еще и девушка, немногим меня старше, которая представилась как Элли. — А ты — Винни, — она улыбнулась, и я подумала, что эта моя новая знакомая вызывала у меня больше доверия, чем уголовник, загружавший чемоданы в машину. — Да. Элли была на голову выше меня. Более того, она обладала фигурой супер-модели, большими голубыми глазами, искренней улыбкой и элегантным каре. На ней было синее платье и туфли на высоких каблуках. Я поймала себя на мысли, что, если бы я была парнем, точно бы запала на такую девушку. Потом я зачем-то проверила, что делал Гарри. На Элли он не обращал никакого внимания, словно ее даже не существовало. — Мы с тобой будем часто видеться, — подмигнула мне девушка. Я села на пассажирское сиденье рядом с ней, а Гарри устроился сзади. — Что ты имеешь в виду? — Ну, я буду учиться с тобой в одной группе, — Элли посмотрела на Стайлса. — Ты что, ей не сказал? — Она не шибко разговорчивая, — пожал плечами молодой человек, достал из кармана джинсов телефон и обратил все свое внимание на него. Элли закатила глаза. Кажется, ей поведали о том, что Гарри — нелегкий кадр, и она заранее его недолюбливала. — Мы вместе учимся, и я присматриваю за тобой во время занятий, — продолжила Элли. Она вела машину и разговаривала одновременно, и я даже немного ей позавидовала. У меня никогда не получилось бы ни научиться водить, ни делать это так уверенно. — По легенде, мы с тобой лучшие подруги. Ах, вот оно как. То есть мне не дадут завести собственных друзей, как и положено первокурсникам, меня уже снабжают готовыми. Классно. — Хорошо, — кивнула я, стараясь выглядеть не очень расстроенной. Элли еще что-то рассказывала: про район, в котором находятся наши квартиры, про то, что там очень красиво, много магазинов, соседи — приятные люди (я не стала уточнять, имели ли эти приятные люди отношение к ФБР), что квартиры у нас просто прекрасные, что мне все очень-очень понравится… — Подожди, — вдруг словно очнулась я. — Я буду жить не одна? — Конечно, нет, — ответила Элли так, словно это было самым очевидным на свете фактом. — Я слежу за тобой во время учебы, Гарри следит за тобой все остальное время, потому что он мужик и, очевидно, сильнее. Вы живете вместе, а я в соседнем доме. Повисла тишина. — Ты что, — Элли, казалось, злилась. — И это ей не сказал?.. — Решил сделать сюрприз, — усмехнулся Стайлс, и я была готова завыть от отчаяния.