Imagines by Jenny Ray

Ловко обходя посетителей, Т/И уверенным шагом направлялась к одному из столиков, точно зная, кого там обнаружит. Швырнув тряпку, которой минуту назад вытирала стаканы, в мужчину, девушка скрестила руки на груди. — Соло, — бросила она с вызовом. — Я же приказала тебе больше не появляться в моей кантине, забыл? Хан, словивший тряпку лицом, стянул её с головы и обворожительно улыбнулся так, как умеет только он. Хозяйка кантины закатила глаза. — Не могу. Это место меня так и манит, знаешь. О, Т/И уже привыкла к этому за долгие годы взаимоотношений с этим контрабандистом. Харизматичный негодяй нравился всем девушкам, признаться, нравился даже ей, но стоило лишь начать вести с ним дела, как весь шарм улетучивался, сменяясь такими качествами как лживость, непостоянность и алчность. Да, свою работу он делал отлично, не считая огромного долга Джаббе Хатту, но прежде чем получить от Соло хоть какую-то пользу, нужно было нехило помотать себе нервы. — Есть работа? — сразу начал он, как только Т/И собралась возвращаться к делам. — Для тебя у меня нет ничего, Хан, — она опять развернулась к нему лицом. — Каждый раз, когда я велась на твоё обаяние, ты обманывал меня, получая то, что хочешь. Ты самый последний мерзавец, с которым я не хочу иметь даже деловых отношений, и единственная причина, по которой в тебя ещё не стреляют на подходе к этому заведению — он. Т/И резким движением указала на Чуи, примостившимся на противоположном от Хана конце дивана. Вуки протяжно завыл, но хозяйка кантины, к сожалению, его не поняла. Соло, прекрасно понимающий шириивук, отмахнулся. — Так что проваливай отсюда, пока не получил предупредительный выстрел по коленям. Ну, или купи здесь что-нибудь, а то место занимаешь. Девушка ушла прежде, чем Хан успел снова заговорить. Она вернулась за стойку рядом с барменом, решив заняться подсчётом прибыли, но стала так, чтобы можно было периферийным зрением видеть, чем занимаются контрабандист и его товарищ. Т/И нередко признавалась, что Чубакка нравился ей в деловом плане куда больше Хана, но, возможно, только потому, что она не понимала ничего из того, что тот «говорит», а перевод Соло вполне мог быть липовым, рассчитанным на том, чтобы задобрить свою посредницу. Рык и завывания вуки протяжно разрывали ненавязчивую музыку кантины, его напарник активно махал руками. Т/И прикинула, что, возможно, они ругаются или спорят из-за чего-то, но уходить явно не собираются. Значит, скоро будет ещё один раунд невиданного полёта харизмы. Т/Ф фыркнула, когда эта мысль воплотилась в реальность — Хан, подгоняемый другом, встал из-за столика и подошёл к стойке. — Чуи настаивает на том, чтобы я извинился, — без сожаления, скорее раздражённо произнёс мужчина. — Семнадцать, — резко ответила Т/И, зачёркивая одну из строчек отчёта. — Что «семнадцать»? — Семнадцать раз ты говорил, что любишь меня, а потом разводил на дорогие заказы, мою долю за работу или ещё чего. Боже, Хан, — она вскинула голову, осознав, — однажды ты признался мне в любви просто для того, чтобы я наливала тебе и дальше за счёт заведения, пока ты не отключился. Соло округлил глаза, неловко почесав затылок. — Не думал, что ты считаешь. — Я считаю каждый твой косяк, который стоит мне самоуважения. Твёрдо намереваясь уйти, Т/И вышла из-за полукруглой стойки, но, когда проходила мимо, не имея возможности обойти, Хан схватил её за руку. Звук пощёчины разлетелся по кантине, привлекая внимание посетителей, но руку мужчина не отпустил, только притянув ближе. — Слушай, это действительно не игра. Я не хочу, чтобы ты ДУМАЛА, что это игра. — Если это не игра, то перестань вести себя как ребёнок! — громко бросила Т/Ф, ещё раз дёрнувшись в сторону, но хватка вокруг запястья была крепкой, при этом не причиняющей боли. Сквозь зубы она зашипела: — Отпусти. — Отпущу, если мне не придётся бежать за тобой по всему городу. — Это было бы для тебя хорошим наказанием, — обиженно выплюнула посредница, у которой сдавали нервы. — Ты уже меня ударила, думаю, этого достаточно, — мужчина хмыкнул, плавно разжимая руку, пытаясь понять, убежит Т/И или нет. Но она осталась на месте. — Через 10 минут за вип-столиком, — заключила взявшая себя в руки девушка. — Там не будет любопытных ушей. Сделав глубокий вдох, Т/И сжала пальцы в кулак и медленно ушла в подсобку, борясь со злостью. Хан устало упёрся локтями на стойку, спрятав лицо в ладонях. Мохнатая лапа опустилась на его плечо. — Не надо жалеть меня, — выдохнул Соло в руки. — Я бы волновался сильнее, если бы она совсем молчала, как в четырнадцатый раз. Пусть лучше кричит, я так хотя бы знаю, что у неё в голове. Чубакка завыл. — Нет. Мы уже это обсуждали. Она не хочет бросать Татуин, а я не хочу жить среди песчаных куч. Это бесполезно. Посидев с полминуты молча, Хан вдруг резко зарычал, стискивая зубы. Как же ему это всё надоело. Каждый раз он вынужден улетать и бросать Т/И здесь, пропадать на недели, чтобы не только заработать, но и не сойти с ума от однообразной жизни, а она встаёт каждое утро в одно и то же время и до вечера работает в своей кантине, наживая полезные связи, которыми сама пользоваться не умеет, а попытки Хана сделать лучше для всех воспринимает как жажду наживы. На каждое его «люблю» Т/И посмеивается, но каждое запоминает, чтобы потом вдруг заявить ему, что это была фальш ради лучших заказов для перевозки контрабанды. И что же с ней случилось такого до встречи с ним, что Т/И теперь воспринимает всех с таким недоверием? Соло уже не знает, как доказать ей обратное. Оттолкнувшись от барной стойки, он пошёл в сторону вип-столиков. — Возьми бутылку бренди и возвращайся на Сокол. Чувствую, алкоголь мне скоро понадобится.