Imagines by Jenny Ray

Т/П — Твоё Прозвище Она обещала себе больше никогда не бояться. Ни Дьявола, ни смерти, ни боли. Не бояться тяжёлых ударов и грубого смеха, сияющих в темноте зелёных глаз, что возгорались огнём каждый раз, когда он заносил руку. Страха не существует, он лишь в голове. Чем меньше ты боишься, тем больше можешь. Т/И Т/Ф готова была поклясться, что может всё. Каждое утро, которое встречала в сознании, она штопала свои раны на старом чердаке, который стал ей домом, пила дешёвый растворимый кофе и ложилась спать — до вечерней смены в кафе ещё было немного времени. Страха нет. Т/И выкручивает руку отбросу, что пытается схватить её за зад, когда она проходит мимо столиков, и мужчина истошно кричит. На шум выбегает старшая официантка. — Простите, сэр, она немного не дружит с головой. Ваш ужин за счёт заведения, — приветливо улыбается Лили, хватая Т/И за руку и оттаскивая в подсобку. Конечно же, что их ужин не за счёт заведения, а за Её счёт, который вычтут из зарплаты. Давно пора было уволиться из этой забегаловки и найти нормальную работу, но с таким послужным списком с предыдущих мест работы и готэмского полицейского участка девушку примут разве что местные шлюхи, которых она каждую ночь спасает по закоулкам от взбесившихся клиентов. О да, этой ночью Т/И будет бить куда сильнее, до кровавой пены, до хруста собственных пальцев, а ещё будет прекрасно если она, Т/П, случайно встретит на улице этого урода из кафе. Уж тогда очередная тень Готэма найдёт, за что прижать его к стенке. Т/И бежит по крышам, прислушиваясь к каждому шороху, и снова обещает себе не бояться. Уже достаточно страха было в её жизни с самых пелёнок. Она обещала, но сложно не бояться, когда чёрная тень летит над твоей головой. Кажется, что ещё движение и она схватит своими, возможно, когтистыми лапами её горло, хорошенько встряхнёт и сбросит с многоэтажки. Успокаивало только одно — ходят слухи, что это существо не убивает. Но, всё же, иногда смерть — самое милосердное, что можно предложить. Когда Т/И уже готова спрыгнуть в переулок, за ноги её хватает трос, моментально поднимающий обратно. Зацепив за трубу, тень подвешивает её вниз головой на уровне своего лица. Бэтмен. Так его прозвал то ли Готэм, то ли он сам так назвался, но главным его оружием были не крюки и «бэтаранги», а страх. Казалось бы, почему взрослый мужчина в костюме летучей мыши не вызывает смеха, но когда ты видишь его так близко, когда он угрожает тебе, даже когда просто смотрит в глаза, своим смехом ты можешь только подавиться. В такие моменты ты просто добыча. — Я предупредил тебя последний раз, Т/П, — говорит он глухо. — Ещё одна смерть, к которой ты приложишь руку, и сядешь в Блэкгейт на очень долгий срок. Бэтмен отпускает её. Снова. О да, до его появления Т/И только и делала, что убивала преступников, только вот Тёмный Рыцарь был категорически против этого, сразу прихлопнув всех вигилантов, которые отказались подчиняться его кодексу. Т/П согласилась перестать убивать, потому что, чёрт возьми: Бэтмен был единственным, что смогло напугать её за последние пять лет, и даже не тем, что в его арсенале куча бомб и прочих гаджетов. Для людей, что ходят вне закона, он всё самое тёмное одновременно. Девушка не знает, что пугает в нём других преступников, но в обличии Бэтмена к ней пришёл главный ужас её детства — отец. Жестокость порождает жестокость. Вряд ли она когда-нибудь в жизни взялась бы за пистолет, если бы не этот человек. Если бы не крики боли и синяки, унижения. Сейчас его уже нет в живых, но образ — образ вечен. Т/И уверенна, что у Т/Ф старшего не было клыков и горящих глаз, что он, как монстр из старых баек, не выползал из-под кровати, чтобы до боли сжать её кисти в одной своей большой ладони, другой отвешивая звонкую пощёчину за непослушание. Т/И уверенна, что это всего лишь детские травмы, но попробуй объяснить это своим кошмарам, приходящим среди ночи. Поэтому ночью девушка больше не спит. Поэтому ночью появляется Т/П: она не боится ничего. Летучую мышь подбили. Т/Ф понимает это, когда мимо небольшого балкончика на её чердаке, где она докуривала третью, пронеслось большое тело в чёрном костюме, с ужасным грохотом рухнув в мусорные баки. Вжав голову в плечи, будто стараясь казаться меньше и незаметнее, Т/И выглядывает вниз и с ужасом понимает, что это действительно Бэтмен. Он не двигается, его рука неестественно вывернута, но тяжело и часто вздымающаяся грудь говорит о том, что мужчина ещё жив. Девушка не стала надевать маску, ведь так меньше шансов получить по роже, когда герой придёт в себя. Пусть думает, что она просто неравнодушная. Т/И быстро спускается вниз, натянув старую кожаную куртку, защищаясь от промозглого ветра, и оббегает здание, прошмыгивая в переулок — Бэтмен всё там же. Положение немного изменилось, он пытался перевернуться, но, видимо, сломано что-то ещё. Вот он, её кошмар, прямо перед ней. Лежит, словно неисправная кукла, еле слышно царапающе сопит через подбитый нос. Страж Готэма оказался не такой уж и непобедимый, да? Сейчас Т/П могла бы закончить начатое кем-то, добить человека (о Боже, просто человека!), который побеждал её раз за разом. Уничтожить очередной свой страх. Т/И нерешительно подходит ближе. Когда-то один псих в центре для бездомных научил её сворачивать шеи парой движений. Это могло бы сейчас приходиться. А завтра городские газеты раструбят о том, что Бэтмен мёртв. Уж тогда столько черни вылезет наружу, что вигиланты вроде Т/Ф вдоволь навеселятся, истребляя её. Мстительница, решаясь, касается его шеи, отчего мужчина вдруг заходится диким кашлем. Тонкая струйка крови стекает из приоткрывшегося рта, и Т/И закрывает глаза. Вдох-выдох. Нервно сплюнув на землю, она прощупывает конечности, рёбра и позвонки Рыцаря, пытаясь понять, можно ли его перемещать, и, нащупав только несколько не критично сломанных рёбер, закидывает его руку себе на шею. Впереди ещё много-много этажей наверх, чёрт возьми. Следуя неформальному кодексу мстителей в костюмах, Т/И бы не стала снимать его маску — ей всё равно, кто скрывается под личиной защитника города — подозрение на травму головы было важнее сохранения личности. Положив Бэтмена на пол, она старается не всматриваться в его лицо, но когда боковым зрением видит движение с его стороны, не может не обернуться. Первое, на что Т/П обращает внимание даже не то, что мужчина смотрит на неё, а то, какие у него глаза. Голубые. Первое отличие от существа из кошмаров в её голове — у того они светились болотно-зелёными. Тот, чью маску она сняла, осуждающе смотрит на девушку, не говоря ни слова, хотя трудно было даже понять, видит ли он перед собой кого-то, или всё же находится в бреду. — Мне плевать, кто ты, — первое, что приходит ей на ум. — Я просто хотела осмотреть твою голову. Попрожигав её взглядом ещё секунд тридцать, Бэтмен отвернул голову, уставившись в покатый потолок чердака. Изредка подёргивающиеся мышцы на лице говорили о том, что ему больно, но он старается держать себя в руках. Первую медицинскую помощь Т/И провела так, как умела и как делала для себя — примотала шину к сломанной руке, выпросив разрешение приподнять верхнюю часть костюма промыла и зашила два ножевых ранения на боку, и всё это под молчаливым присмотров холодных голубых глаз. Бэтмен не давал себе вольности потерять сознание — мало ли что Т/И могла задумать. Понял или нет, что изначально она планировала свернуть ему шею, Т/Ф не знала, но решила больше не пытаться — даже в таком состоянии «более-менее», в которое она его привела, Тёмный Рыцарь сам мог бы ей чего-нибудь переломать. Маску обратно она пока надевать не стала — так было куда спокойнее. Видеть, что перед ней всего лишь человек. Куда сильнее и умнее её, но человек. — У тебя есть кто-то, кто мог бы тебя забрать? — безразлично бросает Т/И, вытирая кровь с рук кухонным полотенцем. — Да. Дальше Бэтмен всё сделал сам: привстал, вызвал себе подкрепление, каким бы оно ни было, и, спустя полчаса затянувшегося молчания, хромая и придерживаясь за стену, вышел на балкон, мимо которого совсем недавно пролетел в мусорные баки. — Спасибо, Т/П. Т/И резко развернулась, шокированная тем, что он её узнал, но на балконе уже никого не было. Чёртов Бэтмен. Всегда на шаг впереди всех.