Междумирье

- Курсант Тиммонс! Я к тебе обращаюсь! Ты! Что у тебя за вид? Из какой жопы ты выбрался в такой мятой форме! Мне жаль твою маму! Нет, и не надейся, что я допущу тебя до занятий в этом… В наказание… в наказание…отправляйся в архив, разбирать картотеку. Там тебя хотя бы никто не увидит, позор Военной академии! - Есть, сэр! – Билли, утром старательно утрамбовавший в рюкзак форму, принесенную Рэем из прачечной, сделал вид, что смущен и недоволен. - Запомни, Тиммонс! – не успокаивался прапорщик Смоллер, которого вся академия, без исключения, звала Крабом за манеру распекать подопечных, выкатив глаза. – Солдат даже в окопе должен быть опрятным! Ибо чем отличается оримский военный от остального сброда с оружием… Билли поймал сочувствующий взгляд проходящих мимо товарищей и скорчил страдальческую мину. До начала зачета по новой истории оставалось пять минут. Смоллер самозабвенно воспитывал провинившегося курсанта, время шло, Билли смотрел в окно, думая о том, скоро ли Тайлер узнает, что его не было на зачете. Иногда ему казалось, что иметь опекуном преподавателя академии – это не так уж круто. Звонок давно прозвенел, курсанты давно разошлись по аудиториям, и Краб, наконец, решил, что на сегодня нравоучений достаточно. - Все, Тиммонс, топай в архив! Пусть скучная работа будет тебе уроком, долботряс! - Есть, сэр! – снова гаркнул Билли и рванул в сторону лестницы так быстро, что Смоллер при всем желании, если оно у него вдруг бы появилось, не смог бы его догнать и возобновить чтение нотаций. Билли слетел по лестнице в подвал и оказался перед низкой тяжелой, усиленной железом, дверью архива. Там он остановился, тяжело дыша и пережидая бешеное сердцебиение. Дверь была выкрашена в желтый цвет, и за ней скрывалась… скука смертная. Для всех, кто смел провиниться и попасться на горячем Крабу или еще кому-то из наставников. Билли пригладил волосы, расправил воротничок и потянул на себя тяжелую дверь. В архиве всегда были полумрак и тишина. Огромные стеллажи возвышались, будто стены лабиринта Минотавра, от пола до потолка и тянулись так далеко, что терялись в темноте. Только небольшая часть подвала была ярко освещена – там стояли столы, где сотрудники академии или учащиеся могли ознакомиться с секретными материалами. Билли первым делом уставился на эти столы и выдохнул облегченно. - Молодой человек, - тихонько окликнул его мистер Аксель, пожилой архивариус. Здесь не принято было разговаривать громко – только полушепотом. – Вас отправили мне в помощь? - Так точно, сэр, - Билли даже не глядел на старика с невыразительным, каким-то пыльным голосом. - Какая удача, мне как раз нужно, чтобы кто-то разобрал вот эту коробку. - Я готов! – Билли смотрел на узкую спину, укрытую водопадом черных волос. - Обратите внимание, - пристал к нему архивариус, - нужно разложить не по алфавиту, а по датам. Запомнили? По датам от самой старой записи к… - Да понял я уже! – Билли подхватил объемистую коробку и потащил ее к освещенному кругу, где в окружении серых коробок одиноко сидела темноволосая девушка. Билли видел ее несколько раз в коридорах академии, и однажды в летном классе. А еще как-то в студенческом городке в компании старшекурсников. Все друзья в один голос смеялись над ним, типа, замахнулся на журавля в небе, дурак, она тебе не пара. Она и правда даже не смотрела в его сторону. Но отец учил Билли никогда не сдаваться. «Жизнь, - говорил Рэй, - та еще, мать ее, сука! Но это не повод, сынок, сложить оружие! Делай, всегда делай хоть что-нибудь, и это к чему-нибудь приведет!» Поэтому Билли составил план, измял форму и задвинул важный зачет. Ради гибкой спины и острых плеч самой красивой девчонки Оримы, и ее черных волос, и глаз, цвет которых Билли еще толком не разглядел. На нетвердых ногах он подошел к столу, где сидела его будущая девушка. Она, конечно, еще не знала об этом, и свободных столов вокруг было много, но Билли решительно грохнул свою коробку на ее стол. Летчица оторвала взгляд от каких-то пожелтевших бумаг и посмотрела на него с вежливым интересом. - Привет, - широко оскалился Билли. - Привет, - пожала она тонкими плечами. - Я Билли. - Анжелика. Она вернулась к своему занятию, а Билли попытался унять бешеный восторг. Он знает ЕЕ имя! Анжелика! С ума сойти! Не Лиза, Тина или какая-нибудь Мэри. Анжелика. Да во всей Ориме наверняка больше нет ни одной девушки с таким именем. Билли сел напротив, ужасаясь собственной наглости, шумно придвинул стул. Анжелика снова подняла на него взгляд. Глаза у нее тоже были удивительные – черные. Абсолютно черные, не карие, не темно-синие. Под черными же удивленно-тоненькими бровями. Обалдеть! Билли представил, как удивится отец, когда он приведет к нему такую клевую девчонку. Летчицу! - Тебя тоже наказали? Билли слабо в это верил. Его мечта приходила в архив каждый день вот уже целую неделю. Трудно было представить, что можно так накосячить. Краб же не идиот, чтобы наказывать так сурово красивую девушку, да еще и старшекурсницу. - Вот еще, - засмеялась она, тряхнула головой, так что шелковая черная волна оказалась у нее на плече, - знаешь что, Билли, ты мне мешаешь. Сиди тихо, окей? - Ладно, - с готовностью кивнул заинтригованный курсант, пожирая глазами любовь всей своей жизни. Анжелика погрузилась в работу. Перед ней лежала лишь одна довольно пухлая папка, но каждую страницу в ней она прочитывала внимательно, буквально впиваясь глазами в каждую строку, каждую букву. Билли смотрел на нее, чувствуя, что сходит с ума. Анжелика снова посмотрела на него, недовольно двинула плечами, пришлось заняться коробкой. Некоторое время Билли возился с пыльными бумажками, пытаясь рассмотреть выцветшие, нечеткие штампы на документах. Раскладывал их по стопкам, забывал, где какая стопка, путался, косился на Анжелику, кайфуя от того, как сверкает свет ламп в ее волосах. Так прошел целый час, а дело не сдвинулось с места. Работа худо-бедно двигалась, а дело - нет. Девушка не обращала на Билли ни малейшего внимания, поглощенная своим занятием. Она закусывала губы, хмурилась, наклонялась ниже, стараясь разобрать буквы на выцветших от времени листах. - Помощь нужна? - снова пошел в атаку Билли, огорченный тем, что его в упор не видят. - Нет, - покачала головой Анжелика, даже не посмотрев на него. - Над чем ты работаешь? Какой-то проект? - Нет, это не проект. - Тогда что? - не сдавался Билли. Анжелика подняла на него задумчивый взгляд. Билли показалось, что у нее заблестели слезы в глазах. - Да уже ничего. Похоже, здесь нет того, что я ищу. - А вдруг есть? - ободрил ее Билли, отодвинул коробку с пыльными бумажками и подсел ближе. - Давай вместе поищем, только ты скажешь мне, что конкретно тебе нужно. Анжелика посомневалась, глядя ему в плечо, потом решительно тряхнула головой. - Я ищу информацию о своем отце, его секретные дела. Цифровой архив сгорел в войну, но здесь должны были остаться бумажные копии. И... ничего нет. Вернее, только то, что все и так знают. Билли ничерта не понял, но на всякий случай кивнул. - Мой отец погиб в семьдесят третьем, мне было тогда восемь. Он работал на оримскую военную разведку, его взяли в плен нарьяги... - Анжелика задержала дыхание, помолчала немного, - зверски пытали трое суток, а потом… убили. - Сочувствую, - тихо сказал Билли, девушка вскинулась, и он заговорил быстро, будто оправдываясь, - мою маму убил морфоид, выкачал всю кровь, а я смотрел и... - И не мог защитить! - закончила Анжелика с горячностью. - Как это знакомо! Билли придвинулся еще ближе, так что они сидели теперь, соприкасаясь коленями и локтями. - Мы будем искать вместе, – пообещал он шепотом, заглядывая в блестящие от слез и электрических ламп черные глаза. - Спасибо тебе, Билли, но это личное, - решительно покачала головой девушка, - ты подумаешь, что я спятила. - Я никогда так не скажу! - Я думаю, что мой отец может быть жив! - Как это? – не понял Билли. – Ты же сказала, что его убили. - Ну да. Да… - отвела глаза Анжелика, отодвинулась от него и захлопнула старую папку, - тут, конечно, так написано. Результаты вскрытия, опознание тремя свидетелями и… все такое, но… - Ну? – подбодрил ее Билли, снова на пару сантиметров сокращая расстояние. - Я наблюдала за дядей. Он ведет себя так, будто отец жив. Ты не представляешь, как они близки… были близки. Мама ничего не знает и часто плачет по отцу, а дядя Дан – он даже никогда не упоминает о папе в прошедшем времени. Я не могу объяснить этого, наверное, ты ничего не понял... Билли понял. Понял самое главное: Анжелика – племянница командора Райта и дочь его брата. Вот это новость! С ума сойти, блин! - Ладно, не буду тебя грузить, - девушка взяла папку и встала, - все равно тут ничего нет. Билли больше не раздумывал, он вскочил, схватил Анжелику за плечи и впечатался губами в ее губы. Толстая папка шлепнулась на пол, Билли оглушила звонкая пощечина, а потом уж он почувствовал жгучую боль в основательно отбитой щеке. - Не сердись! – крикнул он вслед убегающей девушке. – Я узнаю о твоем папе! Правда-правда! - Ты в курсе, что твоя племянница ищет по архивам информацию о своем отце? – Рэй привычно оседлал стул в уютном кабинете командора Оримы. Дан сидел спиной к окну и в льющихся из широкого проема лучах весеннего солнца казался невидимкой среди золотых пылинок. У него тут не убираются, что ли? Вполне возможно, что и так. Никто во всей Империи не охраняет свои тайны так ревностно, как этот несносный тип. - В курсе. Где они сейчас? - Ты имеешь в виду ее и Билли? - А ты кого? – усмехнулся Дан. - Катаются на роликах в парке. Райт кивнул и потер лоб повыше переносицы. - Анж ничего не найдет. - Уверен? - Абсолютно. Потому что нечего искать. - Как знаешь, - не согласился Сандерс, уже не один год мучимый любопытством, - я просто предупредил. Рассказанная Билли история снова напомнила о той тайне, краешек которой когда-то открылся Рэю в одной из пивнушек Штормзвейга. - Извини, что лезу не в свое дело, но... что случится, когда она выйдет на кого-то, кто знает больше, чем я? Дан рассмеялся, закидывая руки за голову и потягиваясь в своем командорском кресле. - Когда-нибудь что-нибудь обязательно случится, - беззаботно отмахнулся он. Рэй озадаченно поскреб подбородок. - Но не в этом случае. Анж ошибается, ей придется смириться. - Ну а ты? Ты смирился? Райт не ответил. Но Рэя это никоим образом не растроило. Он вдруг отчетливо понял, что не хочет ничего знать. Некоторые секреты подобны минным растяжкам - стоит зацепить и разорвет нахрен. Пусть глупая девочка и иномирские шпионы роют носом, докапываясь до правды, а Рэй Сандерс обойдется без всего этого. Лучше просто подкинет сыну побольше кредитов на кино.