Междумирье

Тайлер окончательно осмелел месяца через три. Однажды приперся по собственному желанию, а Сандерс его не прогнал. Потом начались вопросы: что да как, почему Рэй развелся с Илэйн, сколько лет Дени, из-за чего его выставили из Виктории. А тут, как назло, снова пришел вызов от Архангела, второй, сука, за месяц. И снова щенок полез с приставаниями: куда он летит, когда вернется и опасное ли задание. Взбесил, ей-богу! Рэй не стал ничего объяснять — не мог, а даже мог бы — все равно б не стал. Рано ему знать о том, что приходится делать его командиру. Тошно, страшно, но с крючка уже не сорваться. Остается только выполнять, мать их, приказы, пытаясь при этом не слететь с катушек. Майор даже не обнял его на прощанье, хотя Тайлер ждал ласки, как доверчивый щенок, сам лез под руку, смотрел просительно. Пора расставаться, думал Сандерс, закидывая в багажник сумку с вещами. Это становится какой-то гребанной зависимостью: то, как он смотрит, подаваясь вперед, как заглядывает в глаза, ловит каждое слово с надеждой и благодарностью одновременно. Все слишком хорошо, чтобы это могло длиться долго. — Удачи тебе там, — пожелал Тайлер. — Возвращайся скорее! — Как получится, — сумрачно кивнул майор и вдруг с подозрением уточнил, — у тебя ко мне какое-то дело? — Это подождет, — таинственно сказал Кортни, — вот вернешься, и поговорим. Рэй нахмурился. Но времени на медленные танцы не было, поэтому он сел в машину и отбыл, унося с собой одновременно лукавый и тоскливый взгляд молодого любовника. Всю дорогу по унылой аргоннской пустыне он ломал голову над новой загадкой. Мысли текли, как сладкий дурманный кисель, мешались с обрывочными воспоминаниями о вчерашней ночи. Тайлера задержал полковник, и Рэй уже решил, что свидание обломалось, но лейтенант все же вырвался. Чего у мальчишки не отнять - когда он ставит цель, то идет к ней непреклонно, напролом, вцепляется в жертву своими еще молочными зубками и выпивает все соки. Тайлер притащился в мотель почти в полночь, разбудил его и до утра не давал спать. Рэй сладко потянулся на водительском сидении, позволяя воспоминаниям о сексе занять свои мысли еще ненадолго. Отогнать тоскливое предвкушение очередной встречи с Архангелом. На аэровокзале в Амбрезе его уже ждали два типа в чёрных классических костюмах и с зеркальными солнцезащитными очками на мордах. Придурки, блюдущие дресс-код в тридцатипяти градусную жару, были похожи, как однояйцевые близнецы. - Ты долго, - раздраженно отметил левый. - Архангел начал волноваться, - обвинил правый. Рэй посмотрел на них, как на пустое место, которым они в общем-то и являлись. Даже не агентура, так, обеспечение. - Где он? Очкарики указали на закрытую вип-парковку, где стояли только два автомобиля: здоровенный хромированный внедорожник представительского класса и замызганный седан песочного цвета с глухо тонированными стеклами. Архангел дожидался его, разумеется, в прохладе кожаного салона внедорожника. Увидев Рэя, он приветливо распахнул дверцу. - Садись. Майор послушался. В машине Архангела работал кондиционер, который не только охлаждал, но и ароматизировал воздух. Сандерс с наслаждением откинулся на мягкую спинку, расслабляя ноющую после поездки в военном "дефендере" спину. - Чего так долго? - Сам засунул меня в эту глушь. Надо быстро, поднимай вертушку, а я не нанимался мотаться туда-сюда по пустыне, - отозвался Сандерс со злостью. Нормально так: второй раз за месяц дергает и еще недоволен. - Нанимался, Призрак, еще как нанимался. И получаешь ты за свою работу приличные гонорары. Ага. Будто не знает, что гонорары Рэя тратит Илэйн, а ему самому они нигде не уперлись. - Ладно, что надо делать? - Сопроводить одного человека до Штормзвейга и передать там моим людям. - Что за человек? - без особого интереса спросил майор. - Герхардт Бачинский. - Я должен его знать?… - Рэй действительно где-то слышал это имя, но хоть убей не помнил, где и при каких обстоятельствах. - Возможно. Три года назад этот человек устроил теракт в оримском метро. У Рэя аж в ушах зазвенело от злости. - Таааак. И почему он еще жив? Суды Оримы безжалостно выносят смертные приговоры террористам, если в результате их деятельности погибло больше одного человека. Три года назад в метро было пятнадцать жертв. - Потому что согласился дать показания против своих заказчиков в обмен на двадцатилетнее заключение, - без особых эмоций пояснил Архангел. - Три года мы мариновали его в одиночке, завтра состоится суд. Ты должен доставить Бачинского по возможности тайно, быстро и, главное, живым. - А если я ему в процессе, например, что-нибудь сломаю? Архангел посмотрел на него с циничной усмешкой. - Я понимаю, что ты чувствуешь, и не настаиваю на уважительном отношении, но в Штормзвейг этот человек должен попасть целым и невредимым. Мне нужно, чтобы он мог говорить на суде. Ясно. Придется носиться с уродом, как с писанной торбой. - Его, конечно же, попытаются убить? - обреченно уточнил майор. - Иначе для чего бы ты был мне нужен? - Твою же мать! Подопечный Сандерса сидел в песочном драндулете, древнем, как мамонты. Рэй не сомневался, что, несмотря на дерьмовый внешний вид, седан упакован мощным движком, основательной подвеской и бронирован, как легкий танк. А вот пассажир, сидевший в нем в наручниках под охраной ожесточенно потеющей парочки в костюмах, и выглядел, как дерьмо, и был им. - Привет, командир, - фамильярно осклабился террорист Бачинский, демонстрируя отсутствие как минимум четырех передних зубов. Он был костистым, лысым и каким-то грязным, что ли, хотя охранка одела его достаточно опрятно для появления на суде. Сандерс зыркнул на него и кивнул близнецам в очках, чтобы вышли. ЭСБэшники с облегчением покинули жаркий салон. Левый отдал ключ от наручников и тачки, правый – карту-пропуск от снятого номера в мотеле, куда необходимо было доставить ценного свидетеля. После этого оба загрузились в тачку Архангела и отбыли по своим важным государственным делам. Рэй посмотрел на часы – времени до шаттла было предостаточно. Он не спеша экипировался, надел бронежилет поверх футболки с длинным рукавом. Плевать на жару. Как говорится, лучше десять раз покрыться потом, чем один раз инеем. Бачинский наблюдал за его приготовлениями, скалясь беззубым ртом и то и дело пытаясь вывести на разговор. - По какой дороге едем, комадир? Сколько до шаттла? А ты чего такой хмурый? С бабой давно не был? Детишки-то у тебя есть? Архангел не оставил распоряжений насчет болтовни со свидетелем, но Рэю было не о чем говорить с этим козлом. Правда, кое о чем все же требовалось договориться. Они выехали в сторону Калхи – еще одной оримской базы в W:006 – в полдень, как раз чтобы успеть к вечернему шаттлу до Междумирья. Рэй долго петлял по узким переулкам нищего пригорода Амбрезе, запутывая возможный след. За это время бронированная душегубка стала похожа на адскую машину смерти – воздух в ней раскалился и, кажется, начисто лишился кислорода. Майор, сам мокрый, как мышь, смотрел в зеркало заднего вида на едва живого от страшной духоты Бачинского и злорадно думал, что в таком состоянии ему едва ли захочется куда-то бежать. Поиздевавшись над уродом в свое удовольствие, он выехал на пустынную дорогу, разбитую до глубоких колей тяжелой военной техникой. Несколько десятков миль они проехали, не встретив ни одной машины. Сандерс бдительно следил за равниной, хотя и осознавал, что захоти кто-то пальнуть в них из гранатомета, сделать это здесь не представляло труда. Но половину пути проехали спокойно. Террорист то дремал, дыша через открытый рот и тяжело раздувая впалую грудь, то снова пытался, жутко шепелявя, разговорить Сандерса. Часа через три майор остановил машину на обочине. Открыл бардачок и протянул своему пассажиру банку с пепси-колой. Бачинский беспокойно огляделся. - Почему остановились, командир? - Пей, - потребовал Рэй. - Фу, - скривился террорист, - теплая кола. - Потерпишь. Пей. Террорист открыл жестянку. Хоть и кривился поначалу, выпил жадно, капли коричневой жидкости катились по подбородку и дряблой шее. Рэй терпеливо ждал. Когда Бачинский допил, майор кивнул ему: - Выходи. - Как скажешь, командир. Но разве это по правилам? А если я сбегу? – он сипло рассмеялся и осекся, увидев в руке Рэя пистолет. Сандерс забрал у него банку, перевернул, выплескивая оставшиеся на дне капли сладкой дряни. - Смотри внимательно, - сказал он. Подбросил банку вверх и, не целясь, выстрелил. Жестянка грохнулась не сразу, но когда упала, террорист уставился на него с неподдельным уважением и даже страхом: - Ебеное море! С левой стреляешь! Левша? Рэй хмыкнул. Он привалился к раскаленному крылу тачки и закурил. - Угости сигареткой, командир. Майор молча протянул ему пачку, щелкнул зажигалкой. Бачинский затянулся, выпуская кольцо дыма. Курил он, смешно прижимая сигарету к небу языком. - Что, Герхардт, не раскрутил еще безопасников на новые зубы? - Ха, зубы, - засмеялся тот, - за зубы пусть сами своих морфоидов ищут. Как-нибудь без меня. Рэй сощурился – солнце повисло над горизонтом здоровенным раскаленным шаром и напоследок окатило их фирменным аргоннским жаром. Майор щелчком отправил в полет окурок и сказал: - Слушай меня, сука. Я стреляю и с левой, и с правой, и во сне, и даже, сука, мертвым я буду стрелять таких, как ты! Не поднимай глаз, не заговаривай со мной, не делай ничего, что заставит меня свернуть тебе шею. Потому что ты не представляешь, сука, как сильно мне этого хочется! Бачинский больше не смеялся. Выкинув сигарету, он посмотрел на закат, думая, Рэй надеялся, о своих грехах. - Лезь в машину, - приказал он. Террорист послушно сел на сиденье, сложил скованные руки на коленях, и они продолжили путь. На взлетной площадке были ровно за двадцать минут до отлета. Начальник аэровокзала уже был предупрежден и без разговоров пропустил Сандерса с его «клиентом» на борт грузопассажирского «Оптимума», делая вид, что не видит наручников на руках одного из пассажиров. Полет был коротким, но некомфортным. Пилот проскочил портал так стремительно, что желудок майора подпрыгнул к горлу и еще долго висел там комком, заставляя стискивать зубы, чтоб не сблевать на пол, как это сделал Бачинский. По прилету снова посадка в подготовленную невидимыми агентами обеспечения машину, настройка навигатора – Сандерс не так хорошо ориентировался в Штормзвейге, чтобы сходу найти дорогу в затрапезный мотель на окраине города. Междумирье – гребанное зазеркалье, где порталы на каждом шагу. Оттого пространство кривится, ломается, а от галлюцинаций голова кружится, как от крепкого алкоголя. Дурацкий мир. Неужели пронесло, подумал Рэй, вываливаясь из машины и вдыхая свежий ночной воздух Штормзвейга. Сверился с адресом – все правильно. Значит, точно пронесло. Компактное одноэтажное строение с не зарешеченными окнами приветливо мигало красной светодиодной лентой над входом. Сандерс вытащил из багажника сумку и открыл дверцу тачки. - Выходи, приехали. Бачинский выбрался из машины, огляделся ошалелым взглядом – видно, его тоже нахлобучило от близости порталов. - Тут точно безопасно, командир? - Как же ты боишься за свою шкуру, сволочь! Не ссы, никто тебя не тронет. По крайней мере, до суда. На входе в мотель они столкнулись с парочкой влюбленных. Глуповатого вида долговязый парень обнимал свою чересчур юную подружку. Та хихикала и жалась к нему то ли в порыве дурацкой страсти, то ли от холода – на девчонке, которой майор не дал бы больше шестнадцати, было едва прикрывающее задницу шелковое платьишко и узкие красные лодочки без каблука. Увидев двух подозрительных мужиков, парень с девчонкой поскорее шмыгнули в мотель. Там смешно жались возле стойки администратора, доказывая, что барышне уже исполнилось восемнадцать. Рэй издалека махнул пропуском, сонный администратор равнодушно кивнул, и они с Бачинским, наконец, оказались в номере. Однокомнатные хоромы с двумя кроватями. На столе пластиковые судки с какой-то едой – неслыханная предусмотрительность. - Сядь и не отсвечивай, - велел майор своему подопечному, который уже собирался приняться за еду. Безопасники, конечно, подготовили тут все по высшему разряду, и можно было не заморачиваться обыском, но Рэй все же осмотрел номер еще раз. Потом взял судки с едой и, открыв окно, вышвырнул их прочь. Однако жрать хотелось нестерпимо, поэтому он нашел в сети номер службы быстрого питания и заказал китайскую лапшу и какие-то бургеры. - Может, снимешь, наконец, с меня эти кандалы, командир? Я же был паинькой, – подал голос Бачинский, когда Сандерс отключил коммуникатор и принялся расстегивать бронник. Футболка под ним все еще была мокрой от пота, но ни о каком душе даже речи быть не могло. - Мне б в сортир, - продолжал канючить Бачинский, - сними, а? - Ничего, наручники не помешают расстегнуть штаны. Топай, даю тебе минуту. Террорист осклабился, но спорить не стал. Рэй напился водой из-под крана и ополоснул лицо и шею. Принесли еду. Майор придирчиво осмотрел коробки, понюхал и попробовал на вкус. Лапша была вкусной и пахла нормально. - Жри и ложись спать. - А ты? - А я буду тебя караулить, - Рэй демонстративно достал пистолет, снял с предохранителя и положил на стол перед собой. Клонило в сон. До утра оставалось часов шесть. И семь до той благословенной минуты, когда этого урода заберут, и можно будет отправиться домой. Тайлер, наверное, не успел еще даже соскучиться. - Эй, командир! - Чего тебе? - А ты видел Мегу? Настоящего. Видел? - Видел. Они молчали. Завтрашний свидетель дремал сидя на кровати, сложив ноги по-турецки. - О чем ты думал, когда закладывал взрывчатку под эскалатор? – спросил вдруг Рэй. Он видел изуверов, много, война быстро показывает настоящее нутро человека, выворачивает наизнанку, превращает белое в черное. Но те пытали и убивали врагов, а это уебище… та станция была расположена в двух кварталах от дома Сандерса. Там были мирные оримцы, которые просто ехали по своим делам. Просто, мать их, ехали… - О чем думал? – зло усмехнулся Бачинский. – Тебе правду или сказочку про белого бычка, командир? - Сказочки у тебя не выйдет, как ни старайся, козел. - Я думал, что наконец-то вас станет меньше, - с ненавистью прошепелявил он, - проклятые оккупанты, считающие себя высшей расой! Сандерса затрясло от холодной злости. - Что же ты сдаешь своих покровителей, борец за идеалы? - Они меня сдали, и я их сдам. Все честно. - Сука, - сказал Рэй. Утро началось с бешеной иллюминации. Искривленное пространство Междумирья делает рассвет в этом мире пугающе многоцветным – синим, зеленым и одновременно красным. Окно вспыхнуло всеми цветами радуги. Рэй взглянул на часы – начало шестого. - Можно мне умыться? - подал голос Бачинский. - Пяти минут хватит? Время пошло. Пока он плескался в ванной, майор встал и немного размялся: покрутил плечами, шеей. Спина ныла от тяжести бронника и неудобной позы, в которой он провел ночь. Когда уже приедут люди Архангела. Может, Тайлер и не успел соскучиться, но Рэй по нему – очень. Вчерашние мысли о расставании показались несусветной чушью. Скорее бы вернуться на базу. - Время, - рявкнул он. Бачинский сразу же вышел из ванной. Он был на удивление покладист и тих. Впрочем, приключение для него тоже скоро закончится. Сдаст своих заказчиков, получит мягкий приговор, отсидит и выйдет досрочно. А потом пойдет снова взрывать оримское метро. Если Архангел его не перевербует. Тогда взрыв прогремит на Заккаре, но один хрен пострадают безвинные люди. - Сиди тут, - велел майор, едва сдерживаясь, чтобы не сделать какую-нибудь глупость. Холодная вода остудила голову и прогнала остатки сна. Рэй быстро умылся, отлил и вышел в номер… чтобы увидеть, что дверь открыта, а его подопечного в комнате нет. Это был провал. Майор рванул из номера, пробежал по коридору, вылетел в узкий длинный холл и понял, что это не просто провал – это катастрофа. Бачинский стоял посреди помещения с глупейшей улыбкой на роже, держа в руке подарочек от кого-то, кто секунду назад удрал через окно – только занавеска колыхнулась. Сандерс прыгнул к нему, выхватывая лимонку из обмякшей руки. Бросок в окно, сам на пол, вернее, на это бесполезное человеческое мясо, снова погубившее кучу народу. Тряхнуло знатно. Хлипкое здание сложилось, как карточный домик, и обрушилось на бедную спину майора. Голова едва не лопнула от звуковой волны, и на миг Сандерс просто отрубился. Когда очнулся, понял, что не может шевелиться – мешают бетонные глыбы, придавившие, прижавшие его к полу. В ушах звенела пугающая тишина. Снова контузия? Рэй попытался сдвинуться, открыл глаза. Под ним зашевелился спасенный ублюдок, но Сандерс замер, тяжело дыша от боли в ребрах. Прямо перед глазами лежала туфелька. Красная, маленькая, без каблука. А все остальное было скрыто под рухнувшей глыбой. - Сука, - прошептал майор барахтающемуся рядом Бачинскому, - долбанная сука! Жюльет как раз закрепляла повязку на голове майора, когда в лазарет влетел испуганный Тайлер. - Прошу прощения, сэр, разрешите обратиться! - может, он и не орал, но Рэй зажмурился от звона в висках. - Кто разрешил вам сюда врываться, лейтенант? – медсестра говорила вполголоса, но и от этого мутило и хотелось зажать уши. - Полковник Браун послал узнать, как себя чувствует майор Сандерс, - уже потише доложил Кортни, тревожно поглядывая на Рэя. - У майора сотрясение и контузия, - прошептала Жюльет, настойчиво укладывая Рэя на подушку, - идите, идите отсюда, лейтенант, его нельзя беспокоить. - Простите, но... с вашего позволения, я останусь, - Тайлер непреклонно продвигался к койке Сандерса, - обещаю не шуметь. - Ладно, - все вокруг таяли от просительных голубых глаз лейтенанта. Рэй и сам попался на эту суперспособность, так что не мог винить Жюльет в том, что она уступила, - только сидите тихо, как мышка. - Я буду тише мышки, - уверил ее Кортни, отвоевывая у майора край кровати. Жюльет ушла, осторожно прикрыв за собой дверь. Больше в лазарете в послеобеденный час никого не было. Тайлер наклонился над ним, потянулся рукой к расцарапанному лицу, но не коснулся, наверное, испугался. - Очень больно? - спросил он с таким искренним сочувствием, словно Рэй уже был одной ногой в могиле. Майор прислушался к себе. Больно, даже очень, только не там, где по идее должно болеть. Но не рассказывать же об этом Тайлеру. - Терпимо. А ты почему не на занятиях? - Отпросился у полковника. Сказал, что хочу порепетировать. В эту пятницу будет концерт, меня снова попросили сыграть. - Браун – дотошный зануда, - Рэй прикрыл глаза, - он обязательно проверит, как проходит репетиция. Загремишь на гауптвахту. - Не загремлю, - утешил Тай, - я же обещал, что сначала загляну к тебе. Спросит, скажу, что Жюльет попросила приглядеть за тобой, пока она ходит на обед. - А она ушла на обед? Тайлер замер, вытянув шею. - Ушла, - улыбнулся и осторожно погладил его ладонь. Рэй облизнул губы, задумчиво глядя на него. Желание почувствовать его рядом, пусть через одежду, пусть без возможности обнять, потрепать по загривку, поцеловать взасос из сильного сделалось совершенно непереносимым. Майор попробовал подвинуться, но в черепе прокатились свинцовые шарики, а спина отозвалась тупой болью. Все же хорошо, что он не снял бронежилет – в итоге броня спасла спину. - Тшш, не двигайся, - Тайлер придержал его за плечо. Просунул руку под шею Сандерса и осторожно, ласково провел пальцами вдоль хребта до самого затылка. Мурашки пробежали по рукам и груди. Вторая рука присоединилась к первой, огладила шею сбоку, мимолетно касаясь кадыка. Теплые, не по-мужски нежные ладони лейтенанта встретились на затылке майора, осторожно обхватывая его голову. - Так не больно? Хорошо? – с беспокойством спросил он. - Очень хорошо. - Если ты сможешь повернуться, я сделаю тебе массаж. - А ты умеешь? - удивился Рэй. - Немного, - обезоруживающе улыбнулся Тайлер, - нам на курсе медпомощи показывали, что делать, если потянешь спину. Рэй не мог припомнить, доходил ли он до такой степени близости с Илэйн. Наверное, нет. Она никогда не снимала с него, раненного, футболку, осторожно и бережно, невесомо касаясь плеча, шеи, скулы. Не прижимала ладонь к его загривку, не собирала в горсть сильные пальцы, заставляя шею расслабиться. Она ничего этого не делала, потому что он никогда ей этого не позволял. Тайлер наклонился так низко, что его взволнованное дыхание касалось небритой щеки майора. Он был сосредоточен, очень старался, ресницы подрагивали, а губы... Сандерс посмотрел на его сухие, обкусанные губы и вдруг понял, что Кортни тоже скучал. Скучал и волновался за него. И еще кое-что вспомнил. - Ты что-то хотел сказать мне перед отъездом. Тай помедлил с ответом. - Не отвлекайся, потом поговорим. Его руки спустились на лопатки, огладили одновременно мягко и глубоко. От этих движений натруженные мышцы стонали от наслаждения, расслаблялись и расправлялись. Сандерс сконцентрировался на ощущениях и не сразу заметил, что подействовала таблетка, которую ему дала Жюльет, и голову отпустило. - Погоди, я повернусь, чтобы тебе было удобнее, - Рэй улегся на живот, утыкаясь лицом в подушку. Кортни благодарно провел руками по его плечам и спустился на поясницу. Что он там такое делал, майор не видел, но сделал бредовое предположение, что на курсах в военной академии начали преподавать основы эротического массажа. - Ну как? - взволнованным шепотом спросил Тайлер, кружа сильными пальцами вдоль позвоночника в медитативно-медленном темпе. - Можешь занести массаж в список своих талантов, - похвалил Сандерс, пытаясь усилием воли убедить организм, что его лечат, а не соблазняют. - Тогда лежи смирно, не шевелись. Слишком многого ты от меня хочешь, искуситель! - По-моему, - сдавленно простонал майор, когда Тайлер ласково провел рукой прямо над ремнем брюк с явным намерением спуститься ниже, - по-моему, у кого-то стало слишком много свободного времени. Надо загрузить тебя, чтобы не осталось времени на подобные глупостиии... - Больно? - Кортни! - прорычал Сандерс с угрозой и приподнялся на локте, чтобы заглянуть в невинные голубые глаза. - Ты совсем совесть потерял? Тайлер, лукаво улыбаясь, вытянул ладонь из-под ремня. Некоторое время они молчали, Тай - прислушиваясь, не идет ли Жюльет, майор - усмиряя эрекцию. - Об этом я и хочу с тобой поговорить, - убедившись, что они все еще одни, сказал лейтенант. - А поконкретнее? - Я хочу отделение. Ангерран обещал мне взвод через три месяца, а у тебя я все еще хожу в инструкторах. Рэй повернулся набок, чтобы получше разглядеть наглую рожу щенка, который только что обвинил его в несправедливости. Тайлер выглядел решительно. - О как! А ты наверно думал, что спать с командиром - автоматически означает быструю карьеру? Кортни вспыхнул. - Это... одно с другим вообще не связано. - Хорошо, что ты это понимаешь, - в виске снова стрельнуло, Рэй поморщился. - Но мне... мне иногда кажется, что ты не замечаешь меня нигде, кроме постели. Стоп! Приехали! - Ты охренел?! - искренне возмутился Сандерс. - Да я глаз с тебя не спускаю ни днем, ни ночью. Все пытаюсь сделать из тебя приличного солдата! Тайлер опустил глаза, но все равно сказал упрямо: - Может быть, пора начать делать из меня командира? - Дед звонил? - догадался Рэй, отлично понимая, что старикан уже несколько месяцев беспрестанно канифолит мальчишке мозги. - Звонил, - признался Кортни, - ладно, проехали. Не надо было мне... Сандерс протянул руку и тронул его макушку, перебрал жесткие короткие волоски. Он знал, что рано или поздно Тайлер получит отделение. Потом взвод. Будет командовать ротой. Попадет в боевую обстановку. Получит приказ стрелять не по стендам и манекенам, а по живым людям, возможно, даже мирным. У него больше никогда не будет этой беззаботной улыбки, открытого взгляда, спокойного сна. - Прости, Рэй, я знаю, ты считаешь, что я не готов... А ты, как и все остальные, сейчас думаешь, что я - упырь, зажавший назначение молодого перспективного офицера. - Когда я пойму, что ты справишься, тогда и получишь в подчинение людей. Но если хочешь быстрой карьеры, ты всегда можешь поменять решение. - И перейти к Ангеррану? - Кортни стряхнул его руку и выпрямился. - Да ты точно контуженный! - Это факт, - согласился Рэй, - как и то, что тебе рано командовать отделением. - Мне двадцать три! Некоторые в этом возрасте уже возглавляли «Викторию»! - И это тоже факт, - спокойно и твердо отозвался Рэй. Тайлер вздохнул. - Ладно, прости. Я не хотел ссориться, как скажешь, так и будет. Ну и что с ним, таким, делать? Майор откинулся на подушку и уставился в потолок. Через месяц или два в Аргонну пришлют новых рекрутов. Но каких! Оримские вербовочные пункты начали рекрутировать в ряды имперской армии бродяг и правонарушителей, а ссылают все это добро на такие базы, как их, аргоннская. Поставить Кортни командовать таким отрядом - все равно что швырнуть щенка в прорубь с ледяной водой. Тут не то что карьеру не сделаешь, тут вообще можно с треском вылететь из армии. - Рэй, - Тайлер позвал его, осторожно тронув за руку. - Тебе не пора репетировать? - спросил Сандерс, чувствуя, как голова снова наливается свинцом. Повязка жутко мешала, давила на виски. - Принести тебе чего-нибудь? - в беспомощной попытке вернуть ту легкость, которая была до дурацкого разговора, предложил Тай. - Я бы не отказался от виски. Принесешь? - усмехнулся майор. - А что скажет полковник Браун? А что скажет полковник Браун, если Сандерс отдаст Тайлеру проблемное пополнение? С облегчением отчитается перед неугомонным отставным генералом? - Ладно, Кортни, я тебя услышал. Считай, что на повышение ты заработал. - Рэй! - взвился Тайлер. - Ты думаешь, что я делал вот это все ради повышения?! Сандерс потер висок через шершавую повязку. Хотелось хоть немного поспать, но он знал, что как только закроет глаза, снова увидит красную туфельку в серо-коричневой бетонной пыли. - Я не хотел тебя обидеть, - сокрушенно прошептал Тайлер, - и тем более, воспользоваться твоим положением... - Положением, - фыркнул майор, - каким еще положением? Я тебе что, залетевшая барышня? Тайлер тоже фыркнул, засмеялся и от этого сразу расслабился. Снова потянулся к нему, выпрашивая ласку. Сандерс с удовольствием погладил его затылок, шею, плечи, потащил к себе и наконец поцеловал. Тайлер сначала отвечал неуверенно, все время будто прислушивался, не идёт ли Жюльет, но потом вошел во вкус. Это зависимость! Но Сандерс не хотел от нее избавляться, потому что только с ним хоть ненадолго отступает бессмысленная изнурительная тоска. Тайлер гладил его лицо, с жадностью, будто слепой, ласкал губами губы, шептал что-то неразборчивое про то, как беспокоился, как его достали постоянные отъезды командира, что ему не нужен другой командир, и Рэй его не сможет прогнать, даже если сильно захочет. Тайлер умел добиваться поставленной цели. Майору оставалось только надеяться, что, когда придет пора Кортни делать свой выбор, он не ошибется, как когда-то ошибся его командир.