The Hinge/Петля

      В наушниках играют приятные рок-баллады, а на шее висит профессиональный фотоаппарат, в котором, по его мнению, были сокровища. Нет, не монеты или украшения, это были фотографии, каждая из которых доносила до людей приятные воспоминания.       Но, к сожалению, теперь большая их часть будет приносить лишь скорбь и неприятное, липкое чувство, застрявшее глубоко внутри, будто он мог что-то сделать, чтобы предотвратить это безумие… 13 октября 2017 года в 20:43 погас еще один огонек.       Остановилось полное любви и огня сердце молодой девушки, у которой, по мнению многих, должно было сложиться светлое будущее.       «О да, ее должны были найти повешенной, на собственном ремне со штанами полными дерьма» — от подобных мыслей парень ненавидел себя еще больше.       Хотя, его можно было понять. Ведь этот человек ушел, плюнув каждому в душу.       «А, может наоборот, она освободила каждого из нас» — размышлял он.       — Шеннон!       Вздрогнув, парень обернулся и угодил в крепкие объятия своего младшего брата, Джареда. Это был высокий, молодой человек, с каштановыми волосами и голубыми глазами, которые могли проникнуть в душу и вытянуть всю необходимую информацию.       — Ты как себя чувствуешь? — брат был явно взволнован.       — Все хорошо. Меня почему спрашиваешь об этом, а не Джекса? — это был молодой человек покойной, каждый знал об этом странном союзе.       — Ты с ней виделся в день ее смерти. Вот я и подумал, что тебе, возможно, плохо. — начал Джаред, переминаясь с ноги на ногу.       «Я всего лишь сделал пару фотографий для студенческого альбома. Мы даже не были друзьями. Почему все так переживают?»       Парень посмотрел на экран своего телефона и, попрощавшись с братом, пошел в сторону своей аудитории.       Шеннон Лето, двадцатитрехлетний студент, с карими глазами, каштановыми волосами, которые стояли диким шухером, и довольно мрачным мышлением, от которого у многих по коже бегали мурашки. Никто даже не спорил, что он был красавцем, который смог бы добиться любой девушки в этом университете, но предпочитал он больше свой фотоаппарат. От чего ходили неприятные слухи, связанные с его ориентацией, которую так любезно любили затрагивать футболисты.       «Идиоты, что с них взять» — ухмылялся Шеннон, когда парни посылали ему воздушные поцелуи, а девушки морщили нос и отворачивались.       «А Ванесса этого не вытворяла. Хотя, она вечно была увлечена записями в своем дневнике или же книгой.» — сердце странно сжалось, но он быстро оттолкнул эти мысли в сторону.       Прижав к себе фотоаппарат, парень зашел в аудиторию и первое, что он увидел, это небольшую группу людей, окруживших молодого блондина, Джекса, который своими наигранными страданиями был способен собрать весь университет.       «Неужели ему верят? Он же изменял ей с каждой шлюхой!» — возмущению фотографа не было предела.       Он уселся поудобней за партой, достал тетради и ожидал начала лекции. К его огромному сожалению, каждый преподаватель уделял около десяти минут, чтобы почтить память девушки за которыми, как правило, следовали нравоучения о том, как же плох суицид. И, словно по сигналу, Джекс тяжело вздыхал, в надежде привлечь еще больше сострадания со стороны девушек.       «Господи, застрелите эту двуличную змею!» — взмолился Шеннон, крепко сжав челюсть.       Этот день был для него самой настоящей пыткой. Ему было бы проще остаться на съемной квартире и соврать Джареду о внезапной болезни, нежели ловить на себе косые взгляды и наблюдать за страданиями Джекса, которые напоминали ему плохую мыльную оперу. Впереди была последняя пара, о которой он даже думать не хотел, физическая культура.       «Надеюсь, старик Рейган не попытается меня снова затащить в футбольную команду к этим бездарям. Хотя, скорее всего он включит заботливого преподавателя, и мы всю пару будем сидеть в кругу и прощаться с усопшей» — предположил парень, как перед его глазами пронеслись воспоминания о неловком прощании с Карлом Дэвидсоном, который слишком сильно увлекся травкой и вылетел из футбольной команды.       «Особенно порадовал момент с мячом, который прилетел Карлу в голову.» — он невольно улыбнулся, но вспомнив всю абсурдность, ситуации убрал улыбку.       Перед входом в раздевалку, Шеннон убрал свою камеру в рюкзак, чтобы тренер Рейган не заставил снимать его всю церемонию.       «Уж лучше камеру разобью, чем буду снимать всех этих лицемеров» — заключил для себя парень и, собравшись с духом, вошел в раздевалку, где Джекс вспоминал свою мертвую девушку, собирая огромную толпу парней.       — А ее серые глаза… Господи, я даже не верю, что никогда их больше не увижу. — тяжело вздыхал он, пряча лицо в ладонях.       — Они были карими! — не выдержал Шеннон, из-за чего привлек к себе много ненужного внимания, о чем сильно пожалел.       — Что ты там пробубнил? — Джекс прожигал фотографа злым взглядом.       — Я сказал, что ее глаза были карими. Ты, как ее парень, обязан был это заметить. — с ноткой холода подметил Шеннон.       — У меня горе! Я просто путаюсь! — прорычал блондин.       «М-да, от горя следа и не осталось» — закатил глаза Шеннон.       Он вышел в спортзал, где тренер, облаченный в «парадный» красный спортивный костюм, который он всегда надевал только на игры в финале, разговаривал с остальными студентами. Мужчина говорил о том, что девушка могла бы добиться многого, если бы с ней не произошел столь «нелепый случай».       «Действительно. Хорошая трактовка суициду.» — покачал головой шатен.       С каждым новым словом, он все сильнее убеждался, что Рейган абсолютно не знал Ванессу, а всего лишь перечислял полученную им информацию от других учеников и преподавателей.       — А теперь, я хочу, чтобы каждый из вас попрощался с Ванессой. Становитесь в круг и начинайте выходить по очереди в центр. Думаю, ей было бы приятно. — на лице мужчины появилась фальшивая улыбка во весь рот.       Словно по команде, футболисты выстроились в идеально ровный круг, к которому присоединились другие учащиеся.       Первой вышла Кейт, она была соседкой Ванессы, жила в доме напротив. Девушка представляла из себя маленькую, угловатую фигуру с большими, как у куклы, зелеными глазами, огненно-рыжими вечно спутанными волосами и поломанными ядовито-зелеными очками, которые только портили ее внешность.       — Китти, молодец! — похвалил ее тренер.       — Я Кейт — весьма неуверенно и тихо проговорила девушка.       Она осмотрела огромную толпу, громко сглотнула и, поправив треснутые очки, начала свою речь:       — Ванесса была прекрасным соседом. Пусть из ее дома вечно играл рок на полной громкости, зато она всегда здоровалась со мной и защищала, когда футболисты задирали!       «У-у-у… чувствую у кого-то сейчас бомбанет.» — ухмыльнулся Шеннон, заметив, как футболисты зло сверлили взглядом девушку.       После смелой соседки выходили, один за другим, игроки и оставляли угрюмые комплименты о том, какая она была милая в своих вечных черных нарядах. Были и те, кто хвалил ее за бледность или же за вечные бунты. Но находились и такие кадры, как Джекс, который повторял о своей потери и пускал скупые мужские слезы.       «С такими друзьями и парнем я бы тоже повесился» — заключил Шеннон.       — А что вы нам поведаете? — тренер явно обращался к Шеннону, заставив его вздрогнуть.       — Что? Я должен выйти? — с шоком спросил он, на что услышал еле слышный смешок от Джекса, который заглушился тяжелым вздохом и причитаниями о прекрасном будущем, которое их могло бы ожидать.       — Да. Ты, насколько я знаю, фотографировал ее для студенческого альбома в день ее смерти. — подметил мужчина, заставив почти каждого присутствующего косо посмотреть на юношу.       Поджав губы, Шеннон вышел в центр человеческого круга.       — Я плохо ее знал. Вернее, мы общались пару раз, но для меня этого было мало, даже для того, чтобы считать ее другом. Но могу сказать одно, она была хорошим человеком, со своими тараканами в голове, которые многие вряд ли понимали. В голове парня всплыли воспоминания о вчерашнем дне…

***

13 октября, 15:35       — Может, посмотришь хотя бы раз в камеру? А то меня немного нагнут, если на портрете ты будешь стоять боком. — тяжело вздыхал Шеннон, наблюдая свой ряд фотоснимков, на которых Ванесса, большую часть, стояла боком или же спиной к нему. Ванесса чуть кивнула и повернулась к нему лицом, показав во всей красе огромные мешки под глазами, мрачный взгляд, бледное уставшее лицо, а ее черные волосы, которые она всегда распускала, были убраны в хвост.       «М-да, лучше бы я ее спиной и боком снимал.» — покачал головой Шеннон и, отложив в сторону фотоаппарат, подошел к рюкзаку и усиленно начал рыться в поисках расчески, которую ему подкинул Джаред.       — Что ты делаешь? — ее голос звучал слишком холодно, от чего по спине парня пробежал легкий холодок.       — Собираюсь поправить твою прическу. Не могу позволить, чтобы такие красивые волосы были убраны в хвост. Присядь. — сказал он, указав на трибуны.       — Не знала, что для твоего шухера нужна расческа. — проговорила она и уселась на одну из нижних скамеек.       Чуть улыбнувшись, Шеннон сел к ней, распустил волосы и начал аккуратно расчесывать. С каждым новым движением, он чувствовал, как девушка расслаблялась.       — У тебя все хорошо? Просто ты выглядишь очень измученной. — спросил он.       — Просто устала. Очень много занятий и скоро экзамены. Но завтра все будет хорошо, гарантирую. — на лице девушки появилась еле видимая улыбка, от которой парню полегчало.       — Если ты отдохнула, то может, продолжим? Просто, мне надо домой, пока мой братец не устроил внеочередной погром. — сказал Шеннон.       На секунду ему показалось, что лицо девушки потускнело, а глаза, которые с трудом выпускали искры, совсем погасли. Ванесса, словно зомби, поднялась с трибун и вернулась на место съемок.

***

      «Господи, насколько же я был слеп» — по телу прошла странная волна, он с трудом мог дышать, а в глазах потемнело.       — Хм…с тобой все нормально? — на плечо парня опустилась тяжелая рука мужчины.       Шеннон посмотрел на тренера стеклянными глазами, убрал его руку и, выбравшись из круга, пошел в сторону раздевалки. Все, что хотелось ему сделать, так это вернуться домой, проявить фотографии и надеяться, что он себя накручивает.       Руки предательски дрожали, когда он открывал шкафчик.       «Успокойся! Не веди себя так, будто это твоя вина!» — парень забрал свой рюкзак с камерой и вышел из раздевалки.       По пути домой, голова Шеннона была заполнена дурными мыслями, каждая новая попытка отвлечься приводила к сильной боли и головокружению.       Он совершенно не помнил, как развернулся и пошел в другую сторону. Не помнил, как подошел к черной двери и несколько раз нажал на звонок. Он находился словно в трансе, из которого его вывел надломанный женский голос.       — Вам помочь? — перед Шенноном стояла красивая женщина сорока лет, чье худощавое тело было облачено в черное строгое платье.       Это была Маргарет Виксен, мать покойной.       — Меня зовут Шеннон Лето. Я…друг Ванессы. Простите, что я вас беспокою. Просто, я хотел узнать, не нужна ли вам помощь? — парень заикался, словно провинившийся ребенок.       И готовился к тому, что дверь захлопнется у него перед носом или же его начнут засыпать ругательствами, но ничего из этого не произошло.       — Проходи, пожалуйста. Мне нужно подготовить гостиную. Завтра мы прощаемся с ней. — каждое слово давалось Маргарет с огромным трудом, от чего сердце Лето начало пульсировать от боли.       Пройдя в гостиную, первое, что привлекло внимание парня — это стеклянный стол, на котором стояла куча фотографий Ванессы. Шеннон подошел поближе и начал рассматривать их, а в его голове невольно возникали вопросы.       «Даже не знал, что она раньше носила цветные вещи. Обычно, она любила черный.» — думал он.       — Вы давно были знакомы? — женщина прервала его размышления.       — Я ее часто фотографировал для альбомов и для пары статей. Так и познакомились. — ответил парень.       — А вчера? Ты ее фотографировал тоже? — спросила Маргарет.       «Похоже, она тоже ищет ответы.» — подумал Шеннон и слабо кивнул в ответ. — Если хотите, я могу распечатать фотографии и завтра вам принести. Я уверен, Ванесса хотела бы их забрать.       Губы Маргарет задрожали, а на глазах выступили слезы. Она крепко обняла юношу и поблагодарив его, разразилась новой порцией рыданий, от которых ему стало еще хуже.       «До чего же ты нас довела?» — только и спрашивал себя парень, взглянув на фотографию молодой брюнетки, чьи губы были растянуты в широкой улыбке.       Успокоив мать покойной, Шеннон помог ей перенести тяжелые коробки и расставить все необходимые вещи. Спустя три часа они закончили с гостиной, а еще через час Шеннон попрощался с женщиной, обещая принести фотографии завтра рано утром.       Когда парень вернулся домой, то встретился со своим братом, который пытался приготовить нормальный ужин, но в итоге все сжег и подпалил свою рубашку.       — А меня было так тяжело дождаться? — тяжело вздохнул он.       — Я умирал с голоду, а ты не отвечал на телефон. Как ты вообще додумался, оставить младшего брата? — начал возмущаться Джаред, но увидев, как был измучен его брат, замолчал. — Что с тобой случилось?       — Помогал Маргарет, матери Ванессы Виксен, которая повесилась вчера. — тихо ответил парень.       — Не знал, что ты был знаком с Ванессой. Она была забавной, правда слишком замкнутой, вечно в наушниках и записывала в дневнике что-то. Говорила, что это вроде ее рассказы. — начал Джаред, чем сильно ошарашил брата.       — Вы были тоже знакомы?       — Ну, да. Мы ходили вместе на дополнительные занятия по творчеству. Только, я на актерском мастерстве был, а она на писательском. Но, так как их вел один преподаватель, мы часто виделись. — тяжело вздохнул Джаред, похоже ему самому было непросто от подобных воспоминаний.       — А, ты не замечал за ней ничего странного?       — Нет. Она вела себя, как обычно, тихо сидела и слушала музыку. Правда, у нее была рука левая забинтована.       Шеннон еле видимо кивнул и двинулся в свою комнату, переваривая полученную информацию. Усевшись за компьютер, он достал USB-провод и, подключив к нему свой фотоаппарат, начал перекидывать снимки Ванессы на компьютер. Он открыл вчерашние фотографии и, увеличив их, заметил в ее глазах затягивающую пустоту вперемешку с сильной болью, которую он так и не заметил при ее жизни.       «Я такой идиот» — парень закрыл лицо в ладонях, в надежде, что сможет откинуть все эти неприятные мысли и воспоминания, но становилось только хуже.       Шеннон распечатал ее снимки на больших листах и, аккуратно сложив их в конверт, вернулся к своему брату, который все еще продолжал создавать хаос на кухне.       — Джаред, может, закажем пиццу? Я сомневаюсь, что сегодня смогу приготовить что-либо. — виновато ответил старший Лето.       — Без проблем, я сейчас все закажу. — заулыбался младший.       — Отлично. Эм, Джаред, у меня к тебе вопрос. — неуверенно начал парень       — Что такое?       — Пойдешь со мной завтра к миссис Виксен? Она меня пригласила, а еще я должен отнести ей фотографии. — Шеннон заметно нервничал.       — Да. Я пойду, обязательно.       На следующее утро братья Лето уже были в доме Маргарет, где знакомились с семьей Ванессы. Многие благодарили Шеннона за прекрасные снимки, которые он принес, а так же его брата, Джареда, который помогал ей в преодолении трудностей на занятиях. Так продолжалось бы очень долго, пока в дом не ввалился подвыпивший Джексон, облаченный в драные джинсы и белую майку, чем очень расстроил пришедших.       — Вот же урод. — прошипел кузен Ванессы, по имени Марк, это был маленький восьмилетний мальчик.       — Смотрю, он тебе тоже не нравится. — заметил Джаред, присев рядом с ребенком. -Он обижал Несси. Она часто плакала, особенно последние два дня, когда смотрела за мной. — проговорил тихо мальчик.       — То есть? Что он сделал? — спросил резко Шеннон, напугав ребенка.       — Шеннон! — Джаред одарил старшего брата злым взглядом, заставив его замолчать и, снова посмотрел на ребенка, погладив его по плечу — Прости моего брата, просто они с Ванессой дружили. И ему больно, как и всем нам.       — Он как-то заявился к нам. Несси пыталась его выгнать. Я слышал, как они ругались, а потом Несси закричала. Когда я выбежал к ней, она лежала на полу и плакала. — промямлил Марк.       Внутри Шеннона что-то оборвалось. Парень снял с себя пиджак и отдал его брату, а потом быстрым шагом двинулся к Джексу, который выпивал все запасы алкоголя принесенные Маргарет.       — О! Это же наш фотограф! Тоже с ней трахался, да? — издевался парень.       Шеннон ударил парня в кулаком в челюсть, ему было жутко неприятно и больно слышать подобное о девушке, тем более в вечер прощания с ней. Он попытался выкинуть парня из дома, но получил сильный удар в живот, из-за чего согнулся. Но Джексу этого было мало, он продолжал избивать старшего Лето, пока на него не налетел Джаред, в попытках оттолкнуть. Гости с трудом разняли парней. Джекса выгнали из дома, а Шеннон, которому досталось больше всех, сидел на полу и рассматривал портрет Ванессы, который сделал почти две недели назад. В глазах темнело, парень облокотился головой о диван.       — Как бы я хотел все изменить…       Парень очнулся от дикого писка своего будильника, голова раскалывалась, ребра болели. С трудом открыв глаза, Шеннон удивился, ведь он находился в своей комнате.       «Похоже, этот ублюдок не слабо меня потрепал» — подумал Шеннон.       Парень поднялся с кровати и двинулся на кухню, в надежде встретить своего брата, но его не было на месте. Вместо него на холодильнике висела записка: «Я на репетицию, не теряй меня.»       — Господи, просил же его снять эту записку. Почти две недели здесь висит. — прохрипел Шеннон и, сняв ее с холодильника бумажку, выкинул в мусорный бак.       Парень двинулся в ванную комнату и был готов увидеть разбитое лицо, но, к его удивлению, не было ни одного синяка.       «Странно. Может, так напился сильно, что не смог нормально ударить?» — думал Шеннон.       Но на этом странности не заканчивались, ему написал их арендодатель, предупреждая, что парни должны заплатить за аренду.       «Дурак что ли? Я же ему пару дней назад все перечислил. Что за чепуха?» — мозг Шеннона начал постепенно закипать, а в голове рисовались неприятные картины, как он бьет арендодателя стулом по горбу — «Ладно, разберемся позже.»       Парень быстро оделся и, закинув вещи в рюкзак, пошел в сторону университета, где снова встретил знакомую соседку, которая опять жаловалась на странный шум, который исходит из квартиры братьев.       — Я вам до этого говорил и повторяю, что это не мы шумим. А ребята этажом выше! — огрызнулся Шеннон.       Всю дорогу до университета его распирало со злобы, особенно, когда он попал в пробку, в результате чего сильно опоздал на лекцию.       «Отлично! Замечательный день! Счастья полные штаны!» — думал парень, когда с огромным трудом нашел свободное место на парковке, в десяти минутах ходьбы от учебного заведения.       Стоило ему только зайти в университет, как на него уронили коробку полную конфетти девушки из группы поддержки.       — Вы издеваетесь?! Второй раз уже такая херня происходит! — заорал Шеннон и, пнув коробку, пошел в сторону аудитории, где встретился с преподавателем.       — Мистер Лето, вы знаете который час? — строго спросил мужчина.       — Да! И прошу прощения! Я попал в пробку, меня обсыпали конфетти, а вчера я подрался с одним идиотом, прямо на прощальном вечере одной милой девушки, которую вы…       — Извините, мистер Локвуд. Я не хотела опаздывать. — послышался знакомый голос за спиной парня.       По его коже пробежали мурашки, Шеннон медленно обернулся назад. Его глаза были полны ужаса, а сердце билось, словно бешеное, и пыталось вырваться из груди. Перед ним стояла живая Ванесса Виксен, которая виновато улыбалась, держа в руках свой черный блокнот и ручку, на которой болтался скелетик в костюме ведьмы.       — Как? — на выдохе спросил Шеннон.       — Что такое? — Несса наградила парня вопросительным взглядом и собиралась потрогать его лоб на наличие жара, но поймав недовольный взгляд лектора, быстро спустилась вниз и заняла свое место.       — Вы долго будете там стоять, Шеннон? Выглядите так, будто призрака увидели, — проговорил профессор.       — Кажется, так и есть. — ответил тихо Шеннон и посмотрел на свой телефон, на котором высветилась старая дата. 2 октября 2017 года