Брэндон

      Большая голова, доброе лицо и широкие плечи. Хватит ли этого описания для Чико? Разумеется нет. Такой человек заслуживает внимания не меньше его размеров! По правде, всего хорошего по чуть-чуть. За этим почти двухметровым бугаем, за его одеждой, небось думаете, скрывается гора мускул, едва торчащие вены на мышцах? Половина правды, друзья.       Чико не любит открытую одежду, поэтому никогда не носил майки и не щеголял голым торсом. Рубашка в красно-чёрно-белую сеточку, серая футболка, тёмно-синие джинсы с серым оттенком и плотные боты — так и был одет Чико.       — Страшнее твоего энтузиазма, Дилан, может быть только поза в которой ты задумываешь какие-то пакости нам! Не тяни кота за ухо, решайся! — Рик, приставая и шутя, поднимает свой голос, затем садится обратно.       Дилан всё постукивает указательным пальцем по губам, качаясь из стороны в сторону. Весёлым голосом напевает:       — А кого бы мне выбрать первым, а что же мне такое спросить?!       Дилан заливается злобным смехом, невольно заражая Алекса и Брэндона. Алекс ещё как-то пытается сдержаться, сжимая губы в ухмылке, а Брэндон совсем не сдерживается.       — Ну перестань, я сейчас уписаюсь! — Брэндон, смеясь, пихает Дилана в плечо.       Останавливаясь и вытирая слезу, Дилан говорит:       — Ладно-ладно, давайте начнём с главного блюда за этим столом. Па-парам… Дорогие, уважаемые, друзья… ЧИКО КАСТАНЕДА!!! К вашим услугам.       Дилан вальяжно тряс руками, представляя всем Чико.       — А то будто мы его не видели, Дилан… — говорит Рик.       — Правда или действие, мистер Кастанеда?       Чико спокойно отпил из своего бокала, после наклонился вперёд, положив одну руку на другую.       — Правда, конечно, — отвечает Чико Дилану.       — Как тебе удалось набрать такую массу? — спросил Дилан.       Рик и Брэндон бубнят себе под нос что-то, разочарованные таким глупым вопросом.       Чико поднимает свой взгляд на потолок, выдыхает, затем разваливается на стуле.       — Нам нельзя много говорить о своём прошлом друг с другом ради нашей безопасности. Если не будете меня перебивать, то я расскажу… Правда, уйду, пожалуй, очень далеко в прошлое. Если это никого не смущает, и вы хотите историю, то вы её получите.       Семья… Какая же, caramba*, у нас была большая семья. Семь сестёр и пять братьев. Да уж, скажите — «чудо какое!» Конечно, «чудо», когда это стадо воспитывают, пока оно не взрослеет и не борзеет. Оно и будет «чудом».       Мне было двенадцать вроде, когда отец вернулся с… — Чико прокашливается, поправляется на стуле, и продолжает: — У нас это называлось «Guerra Sucia»**, иначе же «Грязная Война». Отец вернулся едва живой. Это я к тому, что к одиннадцати ртам добавился ещё один. Помощи от него мало было. Да и со временем он стал спиваться, мать бить. А мы его, бывало, пытались на место ставить. Со временем и братцы мои, и сестрицы по той же дороге пошли. Правда, постарше я забрал мать подальше из тех мест, что мы выросли. Она была трудолюбивой женщиной. Всегда заботилась о своих детях. Потому что это всё, что у неё было в этой жизни. А я просто желал ей покоя, и лучше жизни подальше от…       Ах, точно, откуда у меня такая груда мышц? Да, думаю, уже очевидно. У нас было своё хозяйство, скот. Много было работы. Достаточно, где бы пригодились мои силы. Всё детство и юношество, я помогал семье и искал работу. В основном, очень тяжёлую. От строек до… Я ответил на твой вопрос, но прежде, чем кончу…       Аmigos, может я не сказал всей правды, но нет ничего дороже тех близких, которые у вас есть. Любите ли вы их, любят они вас или ненавидят — они остаются вашей семьёй. Всегда. Цените их. За семью!       Чико и остальные поднимают бокал вверх. Хором говорят: — За семью!       Брэндон пленён речью Чико о семье. Его дух набирался некой смелости в отношении, казалось бы, давно забытых им людей. Хотелось сорваться с места, позвонить скорее маме или брату. Сказать что-то тёплое. Да, алкоголь достаточно разогрел Брэндона для таких чувств.       — Ха, а как же! — вскрикнул Рик.       Рик скривил рот и опустил взгляд в пол. Его аккуратные плотные брови будто прижимают глаза. Явно он сдерживает свои эмоции. Рику неприятно слышать об этом.       Под этим напором и Брэндон спустился на землю. Не всё так просто, не всё так однозначно.       «Как бы нам не хотелось забыться в наших мечтах, всегда больно возвращаться в эту реальность. Да с такой скоростью… Такую же боль, только физическую ощущают те, кто падают с большой высоты. Вот и моя душа теперь в лепёшку», — подумал Брэндон.